Лекции по "Социологии"

Важную роль в популяризации институционализма  сыграла публикация курсов по микроэкономике, в которые были включены специальные главы по неоинституциональной экономике (П. Хейне, Э. Долана и Д. Линдсея, Д. Хаймана, отечественного учебника Р. Нуреева).

Российские  ученые осваивают неоинституционализм, в основном знакомясь с переводами отдельных концептуальных работ зарубежных экономистов. В 1990-е гг. выходят русские пе-

¹ См.: Гэлбрейт Дж. К. Новое постиндустриальное общество. М., 1969; Он же. Экономические теории и цели общества. М., 1976; Мюрдаль Г. Современные проблемы «третьего мира». М., 1972; Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.

22 Введение

реводы основополагающих работ Р. Коуза «Фирма, рынок и  право» (Нью-Йорк, 1991; М., 1993), М. Олсона «Логика  коллективных действий. Общественные блага и теория групп» (М., 1995) и «Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция и социальный склероз» (Новосибирск, 1998), Э. де Сото «Иной путь. Невидимая революция в третьем мире» (М., 1995) и «Загадка капитала. Почему капитализм торжествует на Западе и терпит поражение во всем остальном мире» (М., 2001), О. Уильямсона «Экономические институты капитализма. Фирма, рынки, "отношенческая контрактация"» (СПб., 1996), К. Менара «Экономика организаций» (М., 1996), Дж. Бьюкенена «Расчет согласия» и «Границы свободы» (М., 1997), Д. Норта «Институты, институциональные изменения и функционирование экономики» (М., 1997), Р. Нельсона и С. Уинтера «Эволюционная теория экономических изменений» (М., 2000), Т. Эг-гертссона «Экономическое поведение и институты» (М., 2001). Из переводных сборников статей следует отметить «Природу фирмы» (М., 2001) — перевод материалов научной конференции к 50-летию выхода в свет одноименной книги Р. Коуза, а из учебников — двухтомник П. Милгрома и Д. Робертса «Экономика, организация и менеджмент» (СПб., 1999).

Осознание важности создания «мягкой инфраструктуры» российского рыночного хозяйства стало импульсом для генезиса отечественного неоинституционализма. Появились многочисленные специальные работы (не только абстрактно-теоретические, но и конкретно-эмпирические), где неоинституциональные идеи используются для объяснения особенностей современного российского хозяйства. Такие ведущие российские журналы, как «Вопросы экономики», «Экономический вестник Ростовского государственного университета», «Экономика и математические методы», «Вестник Московского университета, серия "Экономика"»¹, регулярно публикуют подборки статей по неоинституциональным проблемам. Однако попыток  систематизированного  изложения  институционального

¹ Помимо перечисленных публикации неоинституциональной тематики появлялись в издававшемся в 1993—1994 гг. журнале «THESIS», который планировался как специализированное издание именно по новейшим зарубежным концепциям, но, к сожалению, прекратил существование из-за недостатка финансирования. Можно вспомнить также издающийся в ГУ — ВШЭ альманах «Истоки», который публикует материалы по институциональной экономике, однако выходит довольно нерегулярно (вып. 1 — 1989 г., вып. 2 — 1990 г., вып. 3 — 1998 г., вып. 4 — 2000 г., вып. 5 — 2004 г., вып. 6 - 2006 г.). 

Введение 23

подхода до 1998 г. предпринято  не было, что затрудняло освоение новой парадигмы в России. Поэтому публикации в 1998 г. книги А. Шаститко «Неоинституциональная экономическая теория», в 1999 г. «Учебно-методического пособия к курсу лекций по институциональной экономике» Я. Кузьминова¹, а также издание на страницах журнала «Вопросы экономики» (1999. № 1—12) учебника «Институциональная экономика» А. Олейника² оказались весьма своевременными и чрезвычайно актуальными. Попытку написать курс по институциональной экономике предпринял также А. Н. Нестеренко³, но с его смертью российский институционализм понес тяжелую утрату. Позднее появляются учебники по институциональной экономике Г. П. Литвинцевой, В. В. Вольчика, А. С. Скоробогатова, М. И. Одинцовой и др.

Подготовка почвы. Данные пионерные работы положили начало качественно новому этапу неоинституциональных исследований в России. При всех возможных недостатках этих книг попытки систематизации основ институциональной теории открывают широкое поле для консолидации (или размежевания) российских институционалистов на концептуальной основе.

Так, работы А. Шаститко и  Я. Кузьминова опираются в основном на американскую традицию неоинституционализма. Несколько особняком стоит учебник А. Олейника, который опирается в равной мере как на западноевропейскую (французскую), так и на американскую традиции институциональных исследований. В отличие от традиционного подхода, А. Олейник исходит из первостепенной важности формирования не прав собственности как таковых, а социальных норм и правил. Если представители американского неоинституцио-

¹ См.: Шаститко А. Неоинституциональная экономическая теория. М., 
1998; Он же. Новая институциональная экономическая теория. М., 2002; Кузь- 
минов Я. Учебно-методическое пособие к курсу лекций по институциональной 
экономике. М., 1999; Кузьминов Я., Юдкевич М. Институциональная экономи 
ка: Учеб.-метод, пособие. Ч. 1—3. М., 2000; Институциональная экономика / 
Под ред. А. Н. Олейника. М., 2005 (2-е изд. 2007); Институциональная экономи 
ка: новая институциональная экономическая теория: Учебник / Под ред. 
А. А. Аузана. М., 2005; Кузьминов Я., Бендукидзе К. А., Юдкевич М. Курс инсти 
туциональной экономики: институты, сети, трансакционные издержки, кон 
тракты. М., 2006.

² Издано отдельной книгой: Олейник А. Институциональная экономика. М., 
2000, 2002.

³ См.: Нестеренко А. Н. Экономика и институциональная теория. М., 2002.

24 Введение

нализма рассматривают  нормы прежде всего как результат  выбора, то французские институционалисты  — как предпосылку рационального поведения. Поэтому рациональность раскрывается А. Олейником также сквозь призму нормы поведения.

Важно подчеркнуть, что А. Олейник не ограничивается описанием легальной экономики (как А. Шаститко и Я. Кузьминов), но рассматривает и теневой сектор как порождение высоких трансакционных издержек, обусловленных действием в рамках закона. Изложение основ институциональной теории у А. Олейника включает также такие актуальные для современной российской институциональной инфраструктуры вопросы как изменения институтов во времени, эволюции и революции, издержки экспорта и импорта институтов в ходе исторического развития.

Ростки  новых направлений — движение вглубь и вширь. Круг отечественных работ, затрагивающих вопросы неоинституциональной теории, уже достаточно широк, хотя, как правило, эти монографии мало доступны для большинства преподавателей и студентов, так как они выходят ограниченным тиражом, редко превышающим тысячу экземпляров, что для такой большой страны, как Россия, конечно, недостаточно. Среди российских ученых, активно применяющих неоинституциональные концепции в анализе современной российской экономики, следует выделить С. Авдашеву, В. Автономова, О. Ананьина, А. Аузана, С. Афонцева, С. Барсукову, В. Вольчика, Р. Капелюшникова, Г. Клейнера, Я. Кузьминова, М. Курбатову, Ю. Латова, С. Левина, Г. Литвинцеву, В. Маевского, С. Малахова, В. May, В. Найшуля, А. Нестеренко, Р. Нуреева, А. Олейника, В. Полтеровича, В. Радаева, И. Розмаинского, Т. Сидорину, А. Скоробогатова, В. Тамбовцева, Л. Тимофеева, А. Шаститко, М. Юдкевич, А. Яковлева и др. Но весьма серьезным барьером для утверждения данной парадигмы в России, безусловно, является отсутствие организационного единства и специализированных периодических изданий, где бы систематизированно излагались основы институционального подхода.

Рассмотрим, как «прорастали» в России основные направления неоинституциональных исследований.

Теория  прав собственности важна для нашей экономики в аспекте анализа приватизации, ее последствий и формирования рыночных институтов. Единственным обзорным исследовани- 

Введение 25

ем достаточно высокого уровня по теории прав собственности  остается книга Р. Капелюшникова  «Экономическая теория прав собственности» (М., 1990), благодаря которой большинство российских экономистов впервые узнали о данном научном направлении. Неоинституциональное исследование экстерналий и комментарии к теореме Коуза широко обсуждались отечественными экономистами в связи с анализом природоохранной тематики (А. Голуб, Е. Струкова, А. Шаститко, Н. Пахомова и др.)¹.

Хотя основное внимание обращено пока на популяризацию идей зарубежных ученых с некоторой адаптацией к российским реалиям (А. Шаститко, С. Малахов, В. Тамбовцев и др.)², появляются уже и оригинальные исследования по проблемам собственности в постсоветской экономике. В них отмечается, что большая часть государственной собственности перешла не к аутсайдерам, а к инсайдерам (менеджменту и персоналу), и поэтому в России не возникло эффективного частного собственника. В деятельности фирм краткосрочный аспект преобладает над долгосрочным, а мотив личного обогащения новых владельцев доминирует над целями развития производства (А. Ра-дыгин, Р. Капелюшников и др.)³. Кроме того, достаточно интересен институциональный подход к анализу такого феномена

¹ См., например: Голуб А., Струкова Е. Экономика природопользования; 
Шаститко А. Внешние эффекты и трансакционные издержки. М., 1997; Го 
луб А. А., Струкова Е. Б. Экономика природных ресурсов. М., 1998; Рыночные 
методы управления окружающей средой: Учеб. пособие. М., 2002; Пахомова Н, 
Эндрес А., Рихтер К. Экономический менеджмент. СПб., 2003.

² См., например: Шаститко А. Экономическая теория институтов. М.,

1997. На страницах журнала «Вопросы экономики» ведется дискуссия по теоретическим и практическим аспектам формирования в России рыночных институтов (см.: Евстигнеева Л., Евстигнеев Р. Проблема синтеза общеэкономической и институционально-эволюционной теорий // Вопросы экономики. 1998. № 8; Малахов С. В защиту либерализма // Вопросы экономики. 1998. № 8; Самсон И. Придет ли Россия к рыночной экономике? // Вопросы экономики.
1998. № 8; Нестеренко А. Переходный период закончился. Что дальше? // Вопросы экономики. 2000. № 6; Капелюшников Р. «Где начало того конца?..» (к вопросу об окончании переходного периода в России) // Вопросы экономики. 2001. № 1).

³ См. статьи А. Радыгина, Ю. Перевалова, И. Гимади, В. Добродея и 
X. Альбаха, опубликованные в журнале «Вопросы экономики» (1999, № 6); Ка 
пелюшников Р. Крупнейшие и доминирующие собственники в российской про 
мышленности // Вопросы экономики. 2000. № 1; Трансформация экономиче 
ских институтов в постсоветской России (микроэкономические аспекты) / Под 
ред. Р. Нуреева. М., 2000. Введение, гл. 1—7.

26 Введение

переходной экономики, как бартер (В. Макаров, Г. Клейнер, А. Яковлев и др.)¹.

Негативные количественные изменения, накапливаясь, переходят в новое качественное состояние: возникают так называемые «институциональные ловушки», приводящие к тому, что дальнейшее развитие начинает идти не в сторону рынка, а в направлении псевдорыночных форм и воспроизводства неотрадиционных отношений (В. Полтерович)².

Анализируя социальную адаптацию населения к рынку, исследователи выделяют две группы проблем³. Первая связана с расширением формальных свобод и прав, проблемой их институ-ционализации, а также сужением социальных и экономических возможностей. 1990-е гг. показали, что для россиян поле индивидуальной свободы лежит прежде всего в социально-экономической, а не в политической и правовой сферах. В условиях трансформационного спада сужение экономических свобод оказало большее воздействие, чем расширение социальных и политических свобод. К тому же многие понимали свободу односторонне — как приобретение новых прав и благ без потери старых возможностей и гарантий. Поборники свободы недооценили ее предпосылки — самостоятельность и ответственность индивидов, которые резко возросли в условиях ограниченности ресурсов, усиленной гиперинфляцией и падением производства.

В этих условиях большая  нагрузка легла на государство. Однако государство оказалось не только не в состоянии защищать провозглашенные им самим права, но и, наоборот, встало на путь их систематического нарушения. Отсутствие надежных институциональных гарантий гражданского общества привело к росту произвола властей всех уровней. Отклонение от правовых норм стало своеобразной нормой поведения. Воз-

¹ См.: Макаров В., Клейнер Г. Бартер в России: институциональный этап // 
Вопросы экономики. 1999. № 4; Яковлев А. О причинах бартера, неплатежей и 
уклонения от уплаты налогов в российской экономике // Вопросы экономики. 
1999. № 4; и др.

² См.: Полтерович В. Институциональные ловушки и экономические ре- 
^; формы // Экономика и математические методы. 1999. Т. 35. Вып. 2 (http://www. 
cemi.rssi.ru).

³ Подробнее см.: Трансформация экономических институтов в постсовет-

ской России (микроэкономические аспекты) / Под ред. Р. Нуреева. Введение, гл. 8—14; Шабанова М. Социология свободы: трансформирующееся общество. М., 2000. 

Введение 27

рос разрыв между декларируемой, желаемой и  реализуемой свободой. Все это создало предпосылки для криминализации общества, для становления и развития неправовой свободы. Сегодня российское общество оказалось дальше от западной институциональной правовой свободы, чем было накануне реформ.

Вторая группа проблем связана с анализом особенностей адаптации населения к рынку  в условиях маргинализации общества. Одна из важнейших особенностей российской трансформации заключается в том, что этот переход происходит в условиях глубокого спада, который способствует усилению социально-экономической зависимости населения от «государства всеобщего перераспределения». Типичными становятся понятия «опекун» и «опекаемый». В массовом сознании сохраняется стремление переложить ответственность на чужие плечи. Ради опеки люди готовы отказаться от «голодной» свободы, обменяв ее на состояние «сытого» подчинения. Все это приводит к поляризации общества, росту социальной напряженности и маргинализации экономически активного населения.