Лекции по "Социологии"

 

94 Глава 1. Эшелоны развития капитализма

венными связями  между субъектами производственных отношений. Сюда, например, относится прямой продуктообмен средствами производства между отдельными предприятиями.

Фиктивная экономика включает деятельность, связанную с нарушением или фальсификацией хозяйственной отчетности, выпуском продукции, отличающейся от установленных норм и стандартов, различными приписками, позволяющими получать нетрудовые доходы.

Под «второй» экономикой обычно понимают экономическую деятельность, протекающую вне государственного и колхозно-кооперативного секторов. Сюда относятся индивидуальная трудовая деятельность, а также кооперативы. Указанные формы составляют, однако, лишь небольшую, легализованную, часть «второй» экономики, которая учитывается государством и облагается налогом.

«Черная»  экономика обозначает незаконную производственную деятельность, которая всегда существовала в недрах административно-командной системы.

Следует подчеркнуть  «азиатские» черты теневой экономики. Теневая экономика — это не свободное предпринимательство  в чистом виде, она возникает в порах авторитарно-бюрократического строя и обслуживает его потребности, удовлетворяет его интересы. Ее целью является спекулятивная прибыль на базе экономики дефицита, предпосылкой — существование бюрократической системы. Она стремится к созданию монопольных условий для своей деятельности и потому невольно напоминает ростовщичество в недрах азиатского способа производства. Для нее действительно характерны предкапиталистические черты. По существу, она очень близка природе социально-экономического явления, которое Э. Ю. Соловьев назвал торгашеским феодализмом¹.

1.3.4. Взлет и упадок советской бюрократии

После 1917 г. традиции власти-собственности отнюдь hl умерли, наоборот, они получили своеобразное подкрепление са стороны коммунистической идеологии, отрицающей частнособственническое начало и абсолютизирующей коллективистские традиции. В условиях крайне низкого развития граждан-

¹ Подробнее см.: Соловьев Э. Ю. Указ. соч. G. 40—45, 85—88. 

ского общества политика получила первенство перед экономикой.

В конце 1920-х  гг. в СССР окончился нэповский  эксперимент по созданию своего рода смешанной экономики и началось целенаправленное тотальное огосударствление экономики. Общепризнанно, что сталинский «великий перелом» хотя и имел известные объективные основания, но привел к явно чрезмерному (не основанному на реальном уровне развития экономики) огосударствлению. Вытеснение частного сектора, которое осуществлялось не столько экономическими, сколько внеэкономическими мерами, завершилось практически абсолютным доминированием государственного сектора, очень высоким даже по сравнению с другими социалистическими странами (табл. 1-11).

Гиперцентрализм закономерно способствует росту  бюрократического аппарата. В условиях натурализации экономики и сильной деформации товарно-денежных отношений развивается система вертикальной ответственности. Так называемый демократический социализм быстро перерождается в авторитар-

 

96 Глава 1. Эшелоны развития капитализма

ный. Руководители более низкого ранга назначаются  вышестоящими чиновниками и не несут ответственности перед работниками тех ведомств, организаций и учреждений, которыми руководят. Власть для народа эволюционировала не во власть народа, а во власть бюрократии от имени народа. Быстро разрушается, так и не успев полностью сформироваться, механизм подчинения центра воле трудящихся. Такой механизм, по мысли Ленина, должен был осуществляться через партию, профсоюзы, Советы и другие органы представительской власти, опираться на инициативу масс¹. Ликвидация «старой гвардии» в партии, огосударствление профсоюзов и лишение Советов реальной власти парализовали обратную связь, постепенно превратив демократию в фикцию.

Основой разраставшегося  бюрократического аппарата была монополизация  его роли в иерархическом разделении общественного труда. Для советской бюрократии, как и для бюрократии вообще, характерны стремление ускорить ход дела административными методами, абсолютизация формы в ущерб содержанию, принесение стратегии в жертву тактике, подчинение цели организации задачам ее сохранения. «Бюрократия, — пи-, сал К. Маркс, — считает самое себя конечной целью государства. Так как бюрократия делает свои «формальные» цели своим содержанием, то она всюду вступает в конфликт с «реальными» целями. Она вынуждена поэтому выдавать формальное за содержание, а содержание — за нечто формальное. Государственные задачи превращаются в канцелярские задачи, или канцелярские задачи — в государственные»².

В то же время советская бюрократия обладала и рядом специфических черт. Для нее характерно сращивание законодательной и исполнительной, военной и гражданской, административной и судебной власти, слияние партийного и государственного аппарата. Административно-командная система — это своеобразная, идеологизированная форма бюрократизма. Важную роль в увеличении прав и полномочий советской бюрократии сыграл тезис о чрезвычайной ситуации и учение об обострении классовой борьбы.

¹ См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 35. С. 56-57, 204, 276; Т. 37. С. 405, 
586-587; и др.

² Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 271. 

Из истории институциональных идей

ТРИАДА КАРЛА-АВГУСТА ВИТТФОГЕЛЯ:

ТОТАЛЬНЫЙ ТЕРРОР - ТОТАЛЬНОЕ ПОДЧИНЕНИЕ -

ТОТАЛЬНОЕ ОДИНОЧЕСТВО

Карл-Август Виттфогель прожил долгую жизнь, в ходе которой его взгляды претерпели заметную эволюцию. В 1920— И930-е гг. он разделял идеи марксизма и печатался в марксистских журналах. В 1931 г. в Москве выходит даже его книга, посвященная анализу производительных сил Китая — «Общество и государство в Китае. Т. 1. Производственные силы». Однако после переезда из фашистской Германии в США он в конце 1930-х — начале 1940-х гг. переходит на платформу институционализма. В 1957 г. в Вашингтоне выходит его самая известная работа «Восточный деспотизм. Сравнительное изучение тотальной власти»¹.

Характеризуя тотальное подчинение, К.-А. Виттфогель говорит о всеобщей зависимости. Она распространяется на всех: и на правителей, и на чиновников, и на работников, она сопровождает человека всю его жизнь. Главной добродетелью становится послушание. В таком обществе возникает ситуация, когда каждый человек руководствуется принципом «Бойся делать один!» (рис. 1 -8)².

В СССР складывается ситуация, когда «государство оказывается сильнее, чем общество»³. И для граждан остается только одно — тотальное одиночество

¹ См.: Wittfogel К. A. Op. cit.  P. 137. ² Подробнее см.: Wittfogel К. A. Op. cit. Ch. 5. ³ Подробнее см.: Ibid. Ch. 3.

 

В рамках бюрократической  структуры можно выделить высшее, среднее и низшее звенья. С известной долей условности к высшему звену следует отнести бюрократический аппарат центральных органов, к среднему — чиновников областных органов и к низшему — работников управления заводов, фабрик, организаций и учреждений. Можно говорить о воспроизводстве на новом этапе пирамидально-сегментарной структуры (рис. 1-10). Однако на верхнем уровне находится уже не царь, а ЦК КПСС (Политбюро), на среднем — обкомы и горкомы КПСС, а на низшем — директора заводов, фабрик, организаций и учреждений¹.

Хотя в этой структуре  каждая нижестоящая пирамидка пыталась копировать вышестоящую, однако осуществить это в полной мере было уже нельзя. Дело в том, что появляются элементы, находящиеся в прямом подчинении от центральной власти (например, предприятия союзного и республиканского подчинения). Однако постепенно значение этого фактора снижается. Это происходит потому, что структура не была неизменной на протяжении всего существования командной экономики. С течением времени происходило перераспределение власти между ее составными элементами сверху вниз. Несомненно, что в ус-

¹ См.: Winecki J. Why Economic Reforms Fail in the Soviet System: A Property Rights Approach // Alston L., Eggertsson Т., North D. (eds.). Empirical Studies in Institutional Change. Cambridge, 1996. P. 68—69. 

ловиях культа личности вся полнота власти принадлежала высшему звену. Во времена Н. С. Хрущева и Л. И. Брежнева происходит значительное усиление бюрократии среднего звена, а в эпоху М. С. Горбачева — низшего (табл. 1-12). Усиление среднего звена связано с хрущевской оттепелью и хозяйственной реформой 1957 г., когда ведущую роль стали играть не отраслевые министерства, а совнархозы. И хотя косыгинская реформа 1965 г. попыталась вновь перейти к отраслевому принципу управления, происходит понижение его статуса, основным экономическим агентом становится уже не государство в целом, а отраслевые министерства. Дальнейший сдвиг в сторону средне-i о и низшего звена произошел в 70—80-е гг. и завершился при-иатизацией 1991 г.

Стремление нижестоящих  чиновников выслужиться перед вышестоящими породило такое характерное для  административно-командной системы явление, как «перегибы». В отличие от экономических методов управления, которые в значительной мере действуют автоматически и воспроизводятся на собст венной основе, внеэкономические методы управления необ-

 

ходимо воспроизводить искусственным путем. При этом всегда легче перегнуть палку, чем недогнуть, ибо есть реальная опасность поплатиться за «гнилой либерализм». В условиях сегментарной системы управления существует объективная тенденция к росту «перегибов» на каждом более низком уровне пирамиды власти. Нарастание «перегибов» доводит до абсурда любые предложенные «наверху» меры, превращая их в очередную кампанию (внедрение кукурузы, борьба против пьянства и т. п.). 

Однако это не означает, что командная экономика охватывала все общество. На протяжении всей истории Советского Союза сохранялся известный дуализм плановой и рыночной экономики, с одной стороны, и легальной и нелегальной экономики — с другой (табл. 1-13). То, о чем мы писали выше, характеризует лишь так называемое плановое хозяйство, наряду с которым всегда сохранялся колхозный рынок. Эти два элемента характеризуют дуализм легальной экономики. Однако наряду с ним существовала еще и нелегальная экономика, которая, в свою очередь, тоже была дуалистична. Она включала, с одной стороны, клановый социализм, а с другой — неформальный сектор. Понятием «клановый социализм» мы обозначаем бюрократический рынок административно-хозяйственных согласований и рынок должностей и привилегий, который сложился в условиях разлагающегося социализма¹. Неформальный же сектор включал в себя нелегальные рыночные отношения — шабашничество, репетиторство и т. д.²

Укрепление государственно-бюрократической формы собст-венности происходит за счет коллективной, кооперативной и индивидуальной форм собственности. Не только в теории, но и на практике субъектом собственности считалось только государство. Между тем именно через предприятия и трудовые коллективы осуществлялось реальное соединение рабочей силы со средствами производства. В условиях общественного разделения труда предприятия не могли не иметь особые экономиче-

¹ См.: Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в 
фясину. М., 1991.

² См.: Латов Ю. В. Экономика вне закона.

 

102 Глава 1. Эшелоны развития капитализма

ские интересы. Эти интересы отнюдь не исчезали от того, что бюрократические органы перестали с ними считаться.

Не только государственные предприятия, но даже и колхозы были лишены реальных прав владения, пользования и распоряжения принадлежащими им ресурсами. Первоначально для колхозов устанавливалась система обязательных заготовок только по зерну, однако в дальнейшем система обязательных закупок охватила все основные виды продовольственных и технических культур, а также продукцию животноводства. Государство, определяя структуру закупок, навязывало тем самым определенную структуру производства. Монопольно устанавливаемые цены предопределяли эффективность (или неэффективность) производства отдельных видов продукции. Тем самым колхозы не могли рационально распоряжаться своими средствами производства, они не могли распоряжаться даже своими (хранящимися в Госбанке) деньгами.

Тормозящую роль оказывает  и мелочная регламентация производства. Следствием чрезмерного огосударствления становится фактическая утрата колхозно-кооперативной формы собственности своего кооперативного содержания. Чрезмерная опека со стороны государства парализовала развитие нашего сельского хозяйства, способствовала возникновению такого странного и трудно объяснимого с позиций «концепции развитого социализма» явления, как продовольственная проблема. Советский Союз в середине 80-х гг. по урожайности зерновых занимал 90-е место, а по урожайности картофеля — 71-е место, отставая не только от среднемирового уровня, но также от среднего уровня всех развивающихся стран! К сожалению, это отставание не сокращалось, а увеличивалось вплоть до середины 80-х гг. За 1974—1985 гг. сельскохозяйственное производство увеличилось в СССР лишь на 11,6%, тогда как среднемировое производство выросло на 30,6%'.

Дискриминации подвергалась индивидуальная трудовая деятельность и соответствующая ей индивидуальная трудовая собственность. Целесообразность ее сохранения в мелкой розничной торговле и сфере услуг доказывается современным опытом развитых и развивающихся стран. Действительно, индивидуальная трудовая деятельность эффективна везде, где производство еще не достигло высокого научно-технического уровня И круп-

¹ См.: Илларионов А. И. Где мы находимся? // ЭКО. 1988. № 12. С. 51. 

1.3. «На полустаночке»  административно-командной системы 103

ных масштабов. Не секрет, что семейное производство было вытеснено в 30-е гг. не экономическими, а административными методами, что существенно ограничило удовлетворение общественных потребностей. Огосударствление происходило тогда не только в сфере производства, но и в сферах распределения, обмена и потребления. Государство определяло стандарты бытия человека во всех сферах в соответствии с местом, которое он занимал в партийно-государственной иерархии.