Лекции по "Социологии"

Это не значит, что институт собственности в России не испытывал никакого влияния. Наоборот, с одной стороны, под влиянием Византии, Золотой Орды, Османской империи он укреплялся, с другой стороны, влияние Литвы и Речи

¹ См.: North D. Institutions, Institutional Change and Economic Performance. 
| ambridge, 1991. О понятии системы прав собственности подробнее см.: Там- 
бовцев В. Л. Государство и экономика. М., 1997; Кузьминов Я. И., Юдке- 
*ич М. М. Указ. соч.

² См.: Бессонова О. Э. Раздаток: институциональная теория хозяйственного 
развития России. Новосибирск, 1999.

³ См.: Polanyi К. Great Transformation. N. ¥., 1944.

⁴ См.: Бессонова О. Э. Указ. соч.

 

Посполитой  способствовало укреплению частной  собственности. Очень кратко итоги этой борьбы представлены в табл. 1-7. Это позволяет некоторым исследователям выдвинуть гипотезу о различных институциональных матрицах — восточной и западной. Институциональная матрица, по мнению этих исследователей, охватывает не только сферу экономики, — «это устойчивая, исторически сложившаяся система базовых институтов, регулирующих взаимосвязанное функционирование основных общественных сфер — экономической, политической и идеологической»¹. Сравнение особенностей восточной и западной институциональных матриц представлено на рис. 1-5. Более того, некоторые исследователи считают, что борьба западных и восточных институтов приводит к своеобразным институциональным циклам в развитии раздаточной экономики России. Каждый взлет раздаточной экономики имеет свою противоположность. На смену раздаточному феодализму X— XII вв. приходит квазифеодализм XIII—XIV вв. Подъем институтов раздаточной экономики XV—XIX вв. сменяется квази-капитализмом конца XIX — начала XX в. Взлет раздаточной

¹ Кирдина  С. Г. Институциональные матрицы и развитие России. М., 2000. С. 24.

 

 

1.2. Второй эшелон, от которого  мы отстали 73

экономики в советский  период (20—80-е гг. XX в.) сменяется современным квазирынком.

Главные различия в том, что в отличие от западной в восточной матрице господствуют нерыночные механизмы, институты унитарно-централизованного государственного устройства, приоритетными являются коллективные, надличностные ценности.

1.2.3. Крепостнический  капитализм как порождение зависимости от траектории предшествующего развития

  Движимое главным образом военными интересами, государство в России становится главным агентом модернизации экономики, органом, отвечающим за экономический прогресс в стране. «Поскольку экономическое развитие таким образом вызывалось острой военной необходимостью, — писал А. Гершенкрон, — оно двигалось резкими толчками: убыстрялось, когда военная необходимость усиливалась, и замедлялось, когда необходимость ослабевала»¹.

В XVII—XVIII вв. в Пруссии, Польше, России складывается своеобразная ситуация, когда развитие капиталистического уклада сопровождается усилением крепостничества. В погоне за средствами для модернизации экономики возрастает налоговое бремя, которое ложится на плечи тех поколений, которым выпало «счастье» жить в период интенсивного развития. Поскольку государство пытается решить возникшие экономические проблемы имеющимися под рукой традиционными средствами, то обнаруживается тенденция превращения феодальной монополии на личность крепостного в монополию рабовладельческого типа, а феодальной монополии на землю — в монополию частной собственности на землю². На этой основе развиваются особо острые формы кризиса феодализма, подготовившие необходимость проведения буржуазных аграрных реформ и решения аграрного вопроса.

Теоретически возможны два пути буржуазной аграрной эволюции: на базе помещичьего («прусский») или крестьянского

¹ Гершенкрон Л. Указ. соч. С. 434.

² Подробнее см.: Цаголов Н. А. К вопросу об экономическом содержании 
•крестьянской реформы» (Теоретические заметки) // Известия АН СССР, От 
менив экономики и права. 1949. № 6. С. 434.

 

74 Глава 1. Эшелоны развития капитализма

хозяйства («американский»). Основное содержание первого — перерастание помещичьего крепостного хозяйства  в буржуазное, а второго — превращение патриархального крестьянского хозяйства в капиталистическое фермерское. Прусский путь буржуазной аграрной эволюции, осуществляемый царским самодержавием в интересах помещиков, сделал кризис феодализма в России особенно затяжным и мучительным для десятков миллионов крестьян. Пережитки феодализма (помещичье землевладение, малоземелье крестьян и т. п.) просуществовали в России до начала XX в.

Использование институтов российской полуазиатской монархии для создания и укрепления капиталистических отношений предопределило не только прогрессивные, но и реакционные черты российского капитализма начала XX в. Развитие пореформенной России есть яркий пример периферийного капитализма, в котором сосуществовали самые многообразные переходные формы и отношения. На внешних рынках молодой российский капитализм столкнулся с сильной конкуренцией достаточно зрелого западноевропейского капитализма. А внутри страны его развитию препятствовали многочисленные феодальные и дофеодальные отношения и в экономической, и в политической структуре.

«Чтобы сломать барьеры застоя в отсталой стране, чтобы воспламенить воображение людей и направить их энергию на службу экономическому развитию, — писал А. Гершенкрон, — требуется более сильнодействующее средство, чем обещание лучшей аллокации ресурсов или даже более низких цен на хлеб. При таких условиях даже бизнесменам, даже классическим предпринимателям — рискующим и осуществляющим инновации — требуются более сильные стимулы, чем перспективы высоких прибылей»¹.

Сложность теоретического осмысления происходящих процессов, выработки правильной оценки развития усугублялась еще тем, что передовая русская интеллигенция хорошо видела обнажившиеся на Западе внутренние противоречия капиталистического развития. Уже основоположники русского крестьянского социализма, экономисты-народники, ломали голову над тем, как избежать «капиталистической язвы», как найти для России особый, некапиталистический путь к социализму.

¹ Гершенкрон А. Указ. соч. С. 442.

-       ^] 

1.2. Второй эшелон, от  которого мы отстали 75

В условиях неразвитости капиталистических отношений они обращали свои взоры к крестьянству, вольно или невольно идеализируя русскую патриархальную деревню. Однако в ходе развития капиталистического общества теоретические построения народников все более теряли реальную основу.

Революционная интеллигенция, разуверившись в российском крестьянстве и в тактике терроризма после убийства Александра II, хотела опереться на объективный социально- экономический процесс. Детерминистские элементы в учении Маркса поэтому сразу привлекли ее внимание¹. Российских читателей заинтересовала прежде всего характерная для автора «Капитала» цельность социального видения капиталистической экономической системы². «Русский марксизм ждал освобождения от индустриального развития России, которого народничество как раз хотело избежать. Капиталистическая индустрия должна привести к образованию и развитию рабочего класса, который и есть класс освободитель. Поэтому марксисты стояли зa пролетаризацию крестьянства, которой народники хотели не допустить»³. В этом их поддерживали легальные марксисты, для которых развитие промышленности и капитализма (а не изменение социально-классовой структуры общества) имело самодовлеющее значение.

Это не значит, что все  идеи Маркса были восприняты без каких  бы то ни было отклонений. Наоборот, многие из положений Маркса воспринимались довольно критически. Правда, это в основном была либеральная критика марксизма. В числе критиков были И. И. Кауфман (1848—1916), Л. А. Полонский (1833-1913), И. К. Бабст (1824-1881), Н. И. Зибер (1844— 1888) и др. В 1890-х гг. появляются статьи Н. К. Михайловского (1842—1904) против марксизма. А позднее даже возникает

¹ «Первые русские марксисты очень любили говорить о развитии матери 
альных производительных сил, как главной надежде и опоре. При этом их ин 
тересовало не столько само экономическое развитие России, как положитель 
ная цель и благо, сколько образование орудия революционной борьбы. Такова 
была революционная психология» {Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского ком 
мунизма. М., 1990. С. 79).

² «Не удивительно, — писал Й. А. Шумпетер, — что его немецкие и русские 
читатели — по аналогичной склонности (к философствованию. — Р. Н.) и в си 
лу схожего образования — ухватились, прежде всего, за эти аспекты его учения, 
сделав их ключевыми для всей системы» (Шумпетер Й. А. Капитализм, социа-

шзм и демократия. М., 1995. С. 40).

³ Бердяев Н. А. Указ. соч. С. 79.

 

76 Глава 1. Эшелоны развития капитализма

российский «катедер-социализм» (И. И. Иванюков, А. И. Чупров, А. А. Исаев). Профессор политэкономии Московского университета, видный деятель партии кадетов и министр просвещения во Временном правительстве А. А. Мануйлов (1861— 1919) писал, что во второй половине XIX в. наиболее авторитетными и популярными в России были К. Маркс и Д. Рикардо, что за немногими исключениями все курсы политической экономии были построены на учениях этих экономистов, что особенностью русской экономической мысли того времени стала своеобразная рикардо-марксовская система.

Для завоевания на свою сторону  интеллигенции марксистам необходимо было не только показать общие теоретические  ошибки народников, но и на конкретном материале, с цифрами в руках, шаг за шагом раскрыть особенности развития капитализма в России. В этих условиях задача защиты марксизма перерастала в задачу конкретизации и дальнейшего развития марксистской теории на материалах страны второго эшелона развития капитализма, что и попытался сделать В. И. Ленин. В книге «Развитие капитализма в России» (1899) он стремился доказать, что Россия уже в основном включена в капиталистическую систему хозяйства, что, соответственно, ставило на повестку дня вопрос о подготовке перехода к социализму как более высокоразвитой, по его мнению, общественной системе. Такая далекая от реальности задача потребовала от автора известных натяжек, например стирания грани между развитием элементов мелкого товарного производства и собственно капиталистическим производством¹. «Капиталистическая индустриализация под покровом социалистических идеологий, — писал А. Гершенкрон, — может быть, при ближайшем рассмотрении представляет собой менее удивительное явление, чем кажется на первый взгляд... В условиях российской «абсолютной» отсталости для смазки интеллектуальных и эмоциональных колес индустриализации требовалась гораздо более сильная идеология, чем даже во Франции и Германии»².

Итак, каковы же плюсы и минусы раннего распространения марксизма в России?

¹ См.: Нуреев Р. М. «Развитие капитализма в России» — первый ленинский 
шаг от схематизма к реальности (возвращаясь к напечатанному) // «Развитие 
капитализма в России»: 100 лет спустя. М.; Волгоград, 1999. С. 87—112.

² Гершенкрон А. Указ. соч. С. 443. 

1.2. Второй эшелон, от  которого мы отстали 77

Распространение марксизма  в Российской империи «вширь»  произошло в гораздо большей  степени, чем это позволяли внутренние экономические, социальные или культурные условия. Но та же российская действительность стала тормозом для распространения марксизма в России «вглубь», для его развития в целостной и адекватной первоисточнику форме.

В XX в. Россия вошла, имея уже сравнительно длительную, но не глубокую традицию марксизма. Действительно настоящие, последовательные марксисты, овладевшие марксизмом не как набором догм, а как творчески развивающимся учением, адекватно понимающие его методологию и теорию, исчислялись в России единицами. Преобладали же в России совершенно неадекватные первоисточнику, извращенные формы марксизма. Это не помешало, однако, русским большевикам перейти в 1917 г. от теории к практике, к реальному воплощению квазимарксистских идей на 1/6 части земного шара. Это произошло в результате своеобразной русификации марксизма.

Большевики  для этого творчески «развили»  Маркса, который фактически создал настоящий миф о пролетариате и его исторической роли в освобождении человечества. Именно этот миф и получил дальнейшее развитие на российской почве в трудах большевиков, и прежде всего В. И. Ленина. Дело в том, что пролетариат в России рос не так быстро, как хотелось большевикам. Получалось, что, если освобождение рабочих будет делом рук самих же рабочих (как считал, например, Г. В. Плеханов), ждать придется довольно долго. В этих условиях Ленин создает учение о партии нового типа, в котором происходит соединение марксизма с традициями русской революционности и революционный волюнтаризм приходит на смену его книжно -кабинетному истолкованию. Фактически обосновывается пролетарская революция в крестьянской стране, где мессианскую роль пролетариата выполняет хорошо организованная кучка революционеров, выступающая «от его имени и по его поручению». «Ленин, — писал Н. А. Бердяев, — вернулся по-новому к старой традиции русской революционной мысли. Он провозгласил, что промышленная отсталость России, зачаточный характер капитализма есть великое преимущество социальной революции. Не придется иметь дело с сильной, организованной буржуазией. Тут Ленин принужден был повторить то, что говорил Ткачев, а отнюдь не то, что говорил Энгельс. Большевизм гораздо более традиционен, чем это принято думать, он согла-

 

78 Глава 1. Эшелоны развития капитализма

сен со своеобразием русского исторического процесса. Произошла русификация и ориентализация марксизма»¹.