Вторую волну репрессий открыло убийство 1 декабря 1934 г. руководителя Ленинградской партийной организации С.М. Кирова, сторонника несколько более умеренной политической ориентации, популярной фигуры в партии. В обход юридических норм был принят упрощенный порядок ведения дел о терроре. По стране прокатились массовые митинги под лозунгом непримиримой расправы с террористами. В марте 1935 г. приняли закон о наказании членов семей изменников Родины. В августе 1936 г. состоялся процесс по делу «троцкистско-зиновьевского террористического центра» (16 человек), вынесший Каменеву и Зиновьеву смертные приговоры.

Третья волна была связана с именем нового главы НКВД Н.И. Ежова, сменившего в 1937 г. на этом посту расстрелянного Ягоду. В 1937 г. был обновлен почти весь состав Прокуратуры СССР, а государственным обвинителем на всех громких процессах выступал А.Я. Вышинский. В январе 1937 г. состоялся процесс по делу «параллельного центра» (16 человек). Перед судом предстали Пятаков, Радек, Сокольников, Серебряков, Муралов. Особенно усилились репрессии после февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) 1937 г. На нем Сталин выступил с докладом «О троцкистских и иных двурушниках». На одном из заседаний 27 февраля арестовали Бухарина и Рыкова. В июне 1937 г. состоялся процесс генералов, были расстреляны Тухачевский, Якир, Уборевич и другие (8 человек). В марте 1938 г. состоялся процесс наркомов (22 человека). По нему обвинялись Бухарин, Рыков, Ягода, Крестинский, Раковский. Большинству вынесли смертные приговоры. Численность аппарата НКВД, включая внутренние войска, за 1937—1939 годы увеличилась с 271 тысячи до 366 тысяч. В декабре 1938 г. Ежова сменил Л.П. Берия. Ежов был расстрелян. В ходе новой чистки в НКВД было уничтожено много участников «большого террора» 1937—1938 годов. После этого масштабы террора несколько поутихли.

В 1939 г. была ужесточена ответственность за нарушение трудовой дисциплины. За 20-минутное опоздание на работу увольняли. В июне 1940 г. установили 8-часовой рабочий день при семидневной рабочей неделе. Самовольный уход с работы карался тюремным заключением сроком от двух до четырех месяцев, а прогул без уважительной причины — исправительно-трудовыми работами по месту занятости до шести месяцев с удержанием четвертой части зарплаты. Выпуск недоброкачественной и некомплектной продукции, несоблюдение договоров приравнивались к вредительству.

Количественные оценки численности репрессированных весьма разнятся. По официальным данным в 1930—1953 годах были репрессированы 3,8 млн человек, из них 786 тысяч расстреляны. Некоторые исследователи называют цифру около 5 млн человек, репрессированных только за 1937—1938 годы, а общий результат доводят до 20 млн, включая жертвы периода войны, коллективизации, голода 1932—1933 и 1946 годов. Оставаясь на почве исторической правды и оценивая итоги вероятностно, речь может идти о 5—7 млн человек, репрессированных в 30-е годы (вместе с раскулаченными крестьянами). Статистика приводит также цифры общих потерь чекистов всех поколений — 20 тысяч, военачальников всех рангов — 40 тысяч, писателей — 1 тысяча (среди репрессированных были О. Мандельштам, И. Бабель, Б. Корнилов, П. Васильев).

Она зафиксировала в СССР 162 039 470 человек. Рабочих с семьями насчитывалось 51,3 млн, служащих — 29,3 млн, колхозников — 74,5 млн, единоличников — 7,5 млн, кустарей — 1,6 млн, лиц свободных профессий — 23,4 тысячи, служителей культа — 31,2 тысячи, нетрудящихся — 95,7 тысячи, необозначенных лиц — 624 тысячи. Численность РККА составила 2 млн человек.

Материалы переписи красноречиво свидетельствовали о кардинальных сдвигах в социально-демографической структуре общества. Примерного паритета достигла численность занятых в промышленности и сельском хозяйстве городского и сельского населения. Было ликвидировано аграрное перенаселение Европейской части России. Значительной социальной прослойкой стали работники умственного труда. С 1926 по 1939 г. их численность увеличилась почти в пять раз: с 3 млн до 14 млн. К концу 30-х годов интеллигенция уже на 90% состояла из пополнения, подготовленного за годы Советской власти. Только в годы второй пятилетки советские вузы ежегодно выпускали 74 тысячи специалистов. СССР к 1937 г. вышел на первое место в мире по числу учащихся, по темпам и объему подготовки специалистов.

«Жить стало лучше, жить стало веселее» — так гласил популярный лозунг 30-х годов. В стране была ликвидирована неграмотность. В 1935 г. отменили хлебные карточки. Значительно улучшилось снабжение населения товарами народного потребления. На село поступала сельскохозяйственная техника. Потребление хлеба в деревне по сравнению с нэпом несколько сократилось (на 17%), зато в городах возросло на 72%. Рабочие имели оплачиваемые отпуска, больничные листы, пенсии. В 1940 г. на одного рабочего в среднем приходилось 6 м² жилой площади. Колхозная деревня жила хуже города. Но и у колхозников за годы второй пятилетки потребление важнейших продуктов на душу населения увеличилось вдвое.

Несмотря на трудности и благодаря невиданным успехам в стране рос трудовой энтузиазм, ширилось движение новаторов, стахановцев. Даже в лагерях заключенных развертывалось социалистическое соревнование за выполнение плана. Молодежь рвалась повторить подвиги папанинцев и челюскинцев. В почете были созидательный труд и человек труда. Огромная масса людей повысила свой социальный статус: стали рабочими, техниками, инженерами. Они ощущали, что это их власть.