За стенами дворца бушевали пожары. Догорал Окружной суд, пылали полицейские участки в Александро-Невском и Московском районах, Полицейский архив, архив Городской Думы, Жандармское управление и даже Нарвские ворота. Все тюрьмы стояли открытыми. На рабочих окраинах шли выборы делегатов в Советы. 2-тысячный вооруженный отряд под командованием полковника Кутепова с артиллерией завяз в плотной толпе на Литейном проспекте, так и не выполнив предписания Хабалова распустить Думу и Совет в Таврическом дворце. Солдаты перешли на сторону восставших, а сам полковник скрылся.

Поздним вечером 27 февраля штаб революции заполняли тысячи людей. Сюда привели всех царских министров, а А.Д. Протопопов, министр внутренних дел, пришел и сдался сам. В полночь в полном составе подошел к Таврическому дворцу Преображенский полк и заявил о своем переходе на сторону революции. Все эти события подвигли Временный Комитет Думы принять решение о взятии в свои руки исполнительной власти в стране. Во все важнейшие государственные учреждения и на железные дороги были отправлены эмиссары Думы.

Другой центр силы, Петроградский Совет, одновременно и в том же здании, открыл первое свое заседание, на которое всю ночь продолжали прибывать выборные депутаты. Он сразу же проявил себя как реальный орган революционной народной власти. Были приняты решения о взятии под охрану вокзалов, мостов, государственного банка и важнейших учреждений; организации вооруженной рабочей милиции на предприятиях столицы; создании питательных и сборных пунктов для солдат и рабочих, опасавшихся возврата в казармы; учреждении Военной и Продовольственной комиссий. Во главе Петроградского Совета встали меньшевик Н.С. Чхеидзе и два его заместителя — М.И. Скобелев и А.Ф. Керенский. На следующий день 28 февраля была сформирована солдатская секция Петросовета. Именно исполнительная комиссия этой секции в ночь с 1 на 2 марта составила и на следующий день опубликовала знаменитый «Приказ № 1», благодаря которому весь Петроградский военный гарнизон встал на сторону Петросовета, предоставив ему в распоряжение огромные вооруженные силы и резко усилив позиции Исполкома Петросовета на переговорах с думцами.

«Приказ № 1» фактически вывел солдат Петроградского гарнизона из-под начала офицеров и подчинил их Петросовету. Более того, приказы Военной комиссии Государственной Думы он предписал выполнять только при условии, если они не противоречили постановлениям Петросовета. Солдатские комитеты, которые создавались, начиная с рот, напрямую подчинялись Совету рабочих и солдатских депутатов. В их распоряжение передавалось все оружие части, которое не должно было выдаваться офицерам даже по их требованиям. На солдат распространялись в полном объеме гражданские права, отменялось титулование офицеров и обращение офицеров к солдатам на «ты». Старой власти офицеров над солдатами пришел конец, вместе с ней рухнула армейская дисциплина и был заложен фундамент будущего безвластия либералов.

Существование в стране двух центров неизбежно должно было привести к конфронтации либо к сотрудничеству. Перевес меньшевиков в Петросовете предопределил развитие сценария исторических событий по второму пути. В ночь на 2 марта 1917 г. в кабинете М.В. Родзянко встретились делегации Исполкома Петросовета и Временного комитета Государственной Думы. Было заключено соглашение о создании Временного правительства целиком из либералов, но проводящего в жизнь программу, одобренную Петросоветом и продиктованную Н.Н. Сухановым и Ю.М. Стекловым П.Н. Милюкову. Пост премьера занял прибывший накануне из Москвы председатель Всероссийского земского союза князь Г.Е. Львов, утвержденный буржуазной оппозицией еще осенью 1916 г. Членами кабинета министров стали: П.Н. Милюков (МИД), А.И. Гучков (военный министр), А.И. Коновалов (торговли и промышленности), М.И. Терещенко (финансов), А.И. Шингарев (земледелия), Н.В. Некрасов (путей сообщения), А.А. Мануйлов (просвещения). Вопреки решению Исполкома Петросовета не посылать своих представителей во Временное правительство, А.Ф. Керенский добился у общего собрания Совета санкции на занятие поста министра юстиции. Либералы вынуждены были согласиться на этот компромисс во имя укрепления власти, предотвращения хаоса междоусобия и завершения войны. Сказалась еще и эйфория от бескровно достигнутой совместной победы над самодержавием.

2 марта в 14 часов дня П.Н. Милюков от имени Временного комитета Государственной Думы сообщил о состоявшемся между ним и Исполкомом Петросовета соглашении о создании Временного правительства и обнародовал его состав. Вечером в Белом зале Таврического дворца работало общее собрание Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. По докладу Ю.М. Стеклова о переговорах с либералами была принята резолюция: обратиться к населению с призывам отказаться от бесчинств и поддержать Временное правительство, «поскольку оно идет по линии осуществления намеченных задач». Правда, было решено создать «наблюдательный комитет» за действиями Временного правительства из членов Совета. Соглашательский характер решений Петросовета обусловливался руководящими позициями в нем представителей меньшевистско-эсеровских партий, а также тем, что подавляющее большинство депутатов были беспартийными рабочими и солдатами, недавно включившимися в политическую борьбу. Предложение большевиков А.Г. Шляпникова и В.М. Молотова не оказывать доверия Временному правительству, а самим образовать Временное революционное правительство, собрало только 20 голосов.

Оказавшись у власти, российская буржуазия вовсе не собиралась лишаться монархического прикрытия. Ее не устраивал «старый деспот», с надеждой она устремляла взоры на наследника престола, 12-летнего цесаревича Алексея. Лишь в крайнем случае либералы готовы были пожертвовать династией.

В разгар петроградского восстания, в ночь на 28 февраля царь в сопровождении эшелона верных войск выехал по направлению к столице. Но, опасаясь ареста, вынужден был, не доезжая 160 км до Петербурга, повернуть на Псков, где располагалась ставка главнокомандующего войсками Северного фронта генерала Н.В. Рузского. 1 марта царь был уже в Пскове. После переговоров по прямому проводу М.В. Родзянко с Н.В. Рузским и М.В. Алексеевым генералы оказали на Николая II давление и тот согласился издать манифест о формировании ответственного перед Думой правительства доверия страны во главе с Родзянко. Но в разговоре с Рузским Родзянко отверг манифест и поставил вопрос об отречении Николая II от престола в пользу своего сына. Содержание переговоров Рузский сообщил Алексееву в могилевскую ставку, а тот передал всем главнокомандующим фронтами и флотами требование Родзянко отправить в Псков к Николаю II просьбы об отречении его от престола в пользу сына.

С утра 2 марта в Пскове начали принимать телеграммы от командующих фронтами, которые единогласно присоединялись к требованию отречения. Под их влиянием и по настоянию Рузского и генералов царь объявил об отречении от престола в пользу сына и подготовил телеграмму Родзянко и текст отречения для отправки в Могилев. Но Рузский, узнав, что из столицы в Псков выехали А.И. Гучков с В.В. Шульгиным, задержал отправку всех депеш. Когда же представители Думы вступили в переговоры с царем относительно отречения, Николай II удивил всех присутствовавших заявлением о том, что он, будучи не в силах расстаться с больным сыном, отрекается и за себя, и за него. Это было нарушением манифеста Павла I о престолонаследии, согласно которому царь имел право отрекаться только сам за себя. Этот факт в будущем давал возможность объявить отречение недействительным и в то же время Алексею — шанс для возвращения на престол, но внешне выглядел как проявление отцовских чувств. Гучков с Шульгиным, не предвидя сложной комбинации, согласились на этот вариант, хотя имели строгие предписания по поводу отречения в пользу сына.

Завершение обсуждения вопроса о судьбе монархии в России происходило в Петербурге на квартире Путятина, где тогда жил Михаил Александрович, младший брат Николая II, намечавшийся в регенты при малолетнем Алексее Николаевиче, своем племяннике. Он стал последним якорем, за который, правда, уже не держались даже монархисты. В их глазах престиж Михаила был сильно поколеблен его морганатическим браком. Да и среди либералов только П.Н. Милюков и А.И. Гучков настаивали на принятии Михаилом престола. Резкие возражения это вызывало со стороны Н.В. Некрасова и А.Ф. Керенского. Даже В.В. Шульгин и М.В. Родзянко не советовали Михаилу принимать корону. В итоге великий князь присоединился к мнению большинства. Кадетские юристы В.Д. Набоков и Б.Э. Нольде составили акт об отказе Михаила от принятия верховной власти. В нем указывалось, что он согласится принять корону только в том случае, если это будет решением Учредительного собрания, избранного на основе всеобщих выборов. 4 марта оба документа были опубликованы. Так закончилась Февральская революция.

Самым главным итогом революции стало свержение самодержавия в России, о котором так мечтали революционные силы страны с самого начала XX в. В стране сложилась уникальная политическая ситуация: одновременно сосуществовали две политические силы, разные по характеру, но еще не успевшие утвердиться в понимании своей разности. Необходимо было время, конкретные действия, чтобы возможным стало размежевание позиций. Обе они никогда не стояли у власти и должны были учиться властвовать. Трудящиеся массы впервые в истории почувствовали свою реальную силу, и обратного хода к покорности, пусть даже по отношению к своему временному политическому союзнику, либералам, уже не было. Поэтому таким важным становился поиск компромиссов с обеих сторон. Но, как показала история, способность к компромиссам не была развита ни у одной из сторон. Обострение противоречий привело страну к новому историческому рубежу