Шпаргалка по "Философии"

 

Структурность бытия проявляется  в существовании различных форм материальных систем, которые имеют  свои специфические связи. Так, физическая материя может существовать в  виде вещества и поля. Вещество —  это различные частицы и тела, которым присущи дискретность и  масса покоя (элементарные частицы, атомы, молекулы). Поле — это вид  материи, который связывает частицы  и тела между собой. Частицы поля не имеют массы покоя: свет не может  покоиться. Поэтому поля непрерывно распределены в пространстве нашей  Вселенной.

 

Можно выделить и более  дробные, структурные уровни бытия.

 

Неорганическая природа  представляет собой движение разнообразных  элементарных частиц и полей, атомов и молекул, макроскопических тел, планетарные  изменения. Можно, двигаясь по ступеням от более простого к более сложному, выделить следующие последовательные структурные уровни в ней: вакуумный  — субмикроэлементарный — микроэлементарный  — ядерный — атомный — молекулярный — макроуровень — мегауровень (планеты, галактики, метагалактики и т. д.).

 

Живая природа — это  различного рода биологические процессы и явления. Она включена в неживую  природу, но начинается как бы с иного  ее уровня. Если в неживой природе  нижней ступенью является субмикроэлементарный уровень, то здесь — молекулярный. Если элементарные частицы имеют  размеры 10 в степени -14 см, то молекулы — 10 степени -7. Соответственно последовательные уровни выглядят следующим образом: молекулярный — клеточный — микроорганизменный — тканевый — организменно-популяционный  — биоценозный — биосферный.

 

В социуме мы также можем  выделить уровни: индивид — семья  — коллектив — класс — нация  — государство — этнос —  человечество в целом. Здесь последовательность их соподчинения несколько иная, и  они находятся, условно говоря, «в неоднозначно-линейных связях между  собой», что порождает представление  о господстве случайности и хаотичности  в обществе. Социально-философский  анализ общества обнаруживает наличие  в его структуре основных сфер общественной жизни, каковыми выступают  материальное производство, наука, социальная, духовная и политическая сферы, имеющие  соответственно свои структуры.

 

Есть основания выделить особый структурный уровень идей, идеалов и ценностей, которые  имеют свои материальные носители (вещи, книги, электронные носители информации, живые люди и научные коллективы, общество в целом), но не могут быть полностью редуцированы к ним  и причинно объяснены на их основе. Законы духовной жизни имеют свою ярко выраженную специфику и не могут  быть сведены ни к каким социально-политическим влияниям и условиям, психологическим  и биографическим факторам и т. д.

 

Таким образом, природный  мир включает в себя в качестве подсистем и живую природу, и  социум, и особые идеально-духовные образования, которые обладают иными  пространственно-временными масштабами и приобретают специфические  свойства по сравнению с объектами  предшествующих уровней. Все это  вместе является единой системой под  названием мир с различными структурными уровнями. Познание этих структурных  уровней осуществляется как познание соответствующих закономерностей, которые неисчерпаемы как внутри каждого уровня, так и в целом (структурная неисчерпаемость), но оно  ограничено нашими научно-техническими и антропологическими возможностями.

 

Модели единства мира

 

Размышления человека над  сущностью мира, принципами его устройства, в том числе принципом единства мира, были характерны не только для  развитой философии и науки, но ставились  гораздо раньше, еще внутри архаичного сознания. Имеющиеся материалы позволяют  реконструировать особую модель мира, которую В. В. Топоров называет мифопоэтической  моделью, т. е. представить мир как  совокупность представлений человека о нем, характерных для эпохи, предшествовавшей возникновению цивилизаций  Ближнего Востока, Средиземноморья, Индии  и Китая. Основным способом осмысления мира и разрешения противоречий в  этот период является миф, мифология, понимаемая не только как система мифов, но и  как особый тип мышления, хронологически и по существу противостоящий историческому  и естественно-научному типам мышления [1].

1 См.: Топоров В. В. Модель  мира // Мифы народов мира: В 2 т.  М., 1994. Т. 2. С. 162.

 

Эта модель связана с интуитивным  пониманием человеком единства мира, Космоса и поисками первичных  основ этого мира, которые формулируются  в неявном и метафорическом виде, закрепляясь в мифологических системах. Такое понимание нельзя игнорировать, ибо оно лежит в основе человеческого восприятия бытия, которое позже реализуется в том числе и в вариантах научных моделей мира, в дальнейших философских размышлениях над тайнами мироздания. В условиях отсутствия возможности конкретного познания именно целостность восприятия позволяла выдвигать догадки и объяснения, которые позже неожиданно становились научно обоснованными.

 

Для нас модель такого понимания  представляет собой вторичный, удаленный  от реальности уровень. Мы можем лишь реконструировать, т. е. системно воспроизвести  на сегодняшнем уровне человеческого  сознания, те представления о мире, которые были характерны для архаичного сознания, достигая этого путем его  обратной перекодировки, через анализ мифологических текстов, совмещенных  с современными данными науки.

 

В результате перед нами предстает  универсальная картина мира, построенная  на совершенно иных основаниях, чем  это осуществляется в абстрактно-понятийном восприятии, характерном для современного мышления. В центре ее лежит целостное  понятие мира как единства человека и среды его обитания. Объективности  в современном смысле здесь не могло быть, и реальность носила субъективированный, вторичный характер. Это была фактически сконструированная  реальность. Миф как оформление указанного подхода к миру представлял собой  не просто некий рассказ о нем (о реальных событиях), а некую  идеальную модель, интерпретирующую эти события через систему  героев и персонажей. Поэтому реальным становились именно последние, а  не мир как таковой.

 

Указанная универсальность  и целостность представлений  о мире в мифологическом сознании была обусловлена слабой разделенностью субъектно-объектных отношений. В  сознании архаичного человека господствует принцип отождествления всего со всем, и прежде всего полная тождественность  природы и человека, что позволяет  связать воедино внешне далеко отстоящие  друг от друга вещи, явления и  предметы, части человеческого тела и т. п. В результате мир, в котором  человек и природа неотделимы друг от друга, представлялся абсолютно  единым. Это порождало тотальное  представление о мире как о  живом организме (органицизм).

 

Для данной модели характерно понимание единства пространственно-временных  отношений, которые выступают в  качестве особого упорядочивающего начала Космоса. Мир упорядочивается  пространственно, через сакральные, узловые точки пространства (священные  места) и во временном отношении, путем выделения сакральных точек  времени (священные дни и праздники). Узловые точки пространства и  времени (святые места и святые дни) задают особую причинную детерминацию всех событий, опять же связывая воедино  системы природных и, например, этических  норм, вырабатывая в каждой из них  особую космическую меру, которой  должен следовать человек.

 

Данная модель мира основана на собственной логике, так называемой логике бриколажа (от одного из значений французского слова «bricole» — отскок шара на бильярде, рикошет или прибегание к уверткам), т. е. когда поставленная цель достигается окольными путями, через преодоление некоторых  особых жизненно важных противоположностей, имеющих соответственно положительное  и отрицательное значение (небо—земля, день—ночь, белое—черное, жизнь—смерть и т. п.). Таким образом, мир изначально трактуется диалектично, и достичь  какой-либо цели напрямую (напролом) нельзя. Например, чтобы войти в избушку  Бабы-яги, человек не обходит дом, что логично в нашей реальности, а просит сам дом развернуться «ко мне передом, к лесу задом»). Диалектика противоположных начал, противостоящих действий и явлений  позволяет создать целую систему  классификации мира (некий аналог философской системы категорий), которая в мифопоэтической модели и выступает средством упорядочивания бытия. Эти представления переходят  позже и в философию, что особенно заметно при создании различного рода классификационных рядов мира и систем противостоящих начал (ряд  элементов, лежащих в основе мира, борьба противоположностей как движущая сила развития и т. д.).

 

В науке и философии  также происходит конструирование  самых различных моделей мира, природного бытия.

 

Вещественно-субстратная  модель усматривает единство мира в  единстве физико-химического субстрата  и свойств. Данные современной науки  показывают, что объекты неживой  природы во всей Вселенной состоят  из одинаковых химических элементов. Раскрытие  внутренней структуры атома, открытие новых элементарных частиц позволяют  ставить вопрос о создании единой теории элементарных частиц, описывающей  субстратное единство элементов. В  биологии генетические исследования показывают, что в основе всех живых организмов лежит генетический код, состоящий  из четырех аминокислот. Устанавливается  тождественность физико-химического  состава живой и неживой материи  и т. д. Наконец, установлено, что  все вещества и элементы мира взаимосвязаны  между собой посредством электромагнитных, гравитационных и иных полей.

 

В функциональной (или номологической) модели единство мира объясняется наличием и функционированием единых законов. Речь идет о том, что в мире реализуется  некая универсальная связь. Так, Пифагор говорил о божественных математических законах гармонии и  мирового порядка. Лейбниц, исходя из идеи единых божественных математических законов, считал, что можно их свести в  систему уравнений и на основе этого объяснять любые явления. Лаплас, исходя из признания универсальных  законов, говорил об интеграции знания и возможности абсолютного познания мира. Эта концепция получила впоследствии название «лапласовский детерминизм», означающий, что если бы удалось  связать в единое целое все  знания о мире, все параметры тел  и зафиксировать их в единых уравнениях, то можно было бы создать единую формулу, которая охватила все разнообразие мира.

 

В рамках изложенных выше моделей  частные законы отдельных сфер бытия  механически распространяются на понимание  мира в целом. В результате Вселенная  представляется абсолютно однородным образованием, что приводит к выводам о возможности полного и окончательного ее познания. Однако это противоречит имеющимся на сегодняшний день научным фактам. В частности, оказывается, что универсальная связь реально ограничена скоростью распространения взаимодействий (принцип близкодействия), конечностью времени существования объектов и конечностью энергии объекта.

 

Другая модель единства мира, становящаяся ныне весьма популярной и получающей солидное научное подтверждение, носит название генетической. Здесь  утверждается, что мир есть целостность, эволюционирующая по единым законам  на основе общего исходного субстрата  и во вполне определенном едином направлении. В каком-то смысле здесь происходит диалектическое снятие и субстратной  и номологической моделей единства мира. Мощный импульс этот подход получает со стороны синергетики, вскрывающей  универсальные закономерности самоорганизации  систем во Вселенной. Еще более серьезным  подтверждением этой модели является антропный космологический принцип.

 

И наконец, помимо выше перечисленных, остаются многочисленные классические субстанциальные модели единства мира, о которых мы говорили выше. Думается, что их рано сбрасывать со счетов, учитывая современный интерес к вопросам философии природы.

2. Движение как атрибут  бытия

 

Противоречивость движения и его метафизическая и диалектическая трактовки

 

Проблемы движения (сущность движения, его познаваемость, соотношение  движения и покоя и т. д.) всегда ставились в философии очень  остро и решались весьма неоднозначно.

 

Представители милетской  школы и Гераклит трактовали движение как возникновение и уничтожение  вещей, как бесконечное становление  всего сущего. Именно Гераклиту принадлежит  известное высказывание о том, что  нельзя в одну реку войти дважды, и о том, что все течет и  все изменяется. Обратив внимание на изменчивый характер бытия, философы данного направления отодвинули на второй план момент его устойчивости.

 

Однако именно момент неподвижности, устойчивости бытия оказался в центре противоположного учения, созданного элеатской школой (Ксенофан, Парменид, Зенон). У Парменида бытие неподвижно и едино, оно замкнуто само в себе «в пределах оков величайших».

 

Развивая эту идею своего учителя, Зенон разработал целую  систему доказательств того, что  движения в действительности нет. Показав, что представление о реальности движения ведет к логическим противоречиям, он сделал вывод о том, что движение не обладает истинным бытием, так как, согласно общей гносеологической позиции элеатов, предмет, о котором мы не можем мыслить истинно (т. е. непротиворечиво), не может обладать истинным бытием.

 

Зенон, как уже отмечалось, доказывал, что бытие едино и  неподвижно, посредством своих знаменитых апорий. Напомним их.

 

Первая апория: движение не может начаться, потому что движущийся предмет должен дойти до половины пути, а для этого пройти половину половины, а для этого половину половины половины и так до бесконечности («Дихотомия»).

 

Вторая апория («Ахиллес и  черепаха») гласит, что быстрое (Ахиллес) не догонит медленное (черепаху). Ведь когда Ахиллес окажется в той  точке, где была черепаха, она отойдет  на такое расстояние от своего старта, на сколько скорость медленного меньше скорости быстрого, и т. д. Иными словами, Ахиллес никогда не преодолеет дистанции, отделяющей его от черепахи, она  всегда будет чуть-чуть впереди него.

 

Третья апория («Стрела») говорит о том, что движение невозможно при допущении прерывности пространства. Чтобы преодолеть расстояние, стрела должна побывать во всех точках, из которых  оно состоит. Но быть в данной точке  — значит покоиться в ней, занимать в ней место. Получается, что движение есть сумма состояний покоя. «Не  все, что чувственно, представляется нам реальным, существует на самом  деле; но все, что истинно существует, должно подтверждаться нашим разумом, где самое главное условие  — соблюдение принципа формально-логической непротиворечивости» — вот ключевая мысль элеатов, против которой бессильны  любые аргументы, апеллирующие к  чувственному опыту.