Речевое манипулирование

В свою очередь манипулирование чаще не агрессивно по форме, поскольку ориентировано на то, чтобы сам факт воздействия не был замечен адресатом. Например, в высказывании: «В крайкоме партии нам сказали, что ничего не будет решено, по крайней мере, до будущей среды» (Комсомольская правда. 14 июня 2002 г.) нет средств речевой агрессии; в нем используется манипулятивный приём генерализации, основанный на употреблении неопределенно-личного предложения, как главной части в составе сложного, где придаточное предложение является безличным.

Важно отметить, что агрессия как форма речевого поведения, нацеленного на оскорбление или причинение вреда человеку, не обязательно связана с желанием говорящего изменить намерения, установки адресата. Например, в маршрутке сидит девушка с ярким макияжем, а какая-нибудь женщина пожилого возраста, посматривая на неё, начинает нелестно (с использованием оскорбительно лексики) рассуждать о молодежи. Думается, что речь этой женщины произносится не для того, чтобы изменить намерения девушки носить одежду выше колен, а чтобы получить таким образом психологическую разрядку.

Таким образом, есть основания думать, понятия речевой агрессии и речевого манипулирования не находятся в родовидовых отношениях. Речевая агрессия может быть определена как разновидность речевого насилия, поскольку она осознаётся адресатом, на которого направлено воздействие. Она может использоваться в манипулятивных целях (как особая речевая тактика), например с целью дискредитации того или иного общественного деятеля, явления, факта.

Как разновидность речевого манипулирования рассматривается речевую демагогия: «Языковая (лингвистическая) демагогия — разновидность языкового манипулирования; навязывание адресату одностороннего осмысления или оценки предмета обсуждения; оценочное воздействие, не выражающееся прямо, «в лоб», а навязывающееся ему исподволь путём использования возможностей, предоставляемых языковыми механизмами» [7: 16]. Анализ словарей — толковых, философских, словарей иностранных слов — показал, что основными признаками демагогии являются высокопарные рассуждения, употребление лживых обещаний, недоказанных фактов, преднамеренно искаженной информации. Следовательно, речевая демагогия основана на использовании бездоказательной и/или преднамеренно искажённой информации, с использованием лексики высокой окраски, речевых штампов, банальных фраз и выражений и т.п. В этом отношении интересно высказывание А. Круглова: «Демагогия такая неправда, которую труднее опровергать, чем сочинить и доказывать, потому что для этого надо сначала воспитать тех, кого ею морочат» [59: 595].

Демагогия может использоваться как специфическая манипулятивная тактика, которая в следующем тексте реализуется при помощи апелляций к чувствами и эмоциям адресата (субтактик), оформленных с использованием клишированных конструкций, лексических повторов, антитезы, эмоционально-окрашенных слов. Рассмотрим пример детальнее.

— Граждане!— сказал Остап, открывая заседание, — Жизнь диктует свои законы, свои жестокие законы. Я не стану говорить вам о цели нашего собрания—   она вам известна. Цель святая. Отовсюду мы слышим стоны. Со всех концов нашей обширной страны взывают о помощи. Мы должны протянуть руку помощи, и мы её протянем. Одни из вас служат и едят хлеб с маслом, другие занимаются отхожим промыслом и едят бутерброды с икрой. И те и другие спят в своих постелях и укрываются теплыми одеялами. Одни лишь маленькие дети, беспризорные дети, находятся без призора. Эти цветы улицы, или, как выражаются пролетарии умственного труда, цветы на асфальте, заслуживают лучшей участи. Мы, господа присяжные заседатели, должны им помочь. И мы, господа присяжные заседатели, им поможем» (И. Ильф, Е. Петров).

Речевое насилие и  речевое манипулирование являются разновидностями (очевидно, не единственными) речевого психологического воздействия. Под психологическим воздействием ученые понимают «акт общения, рассматриваемый под углом зрения его направленности на тот или иной запланированный эффект, то есть с точки зрения его целенаправленности...» [29: 101]). Основная цель речевого психологического воздействия состоит в определённой организации деятельности адресата. Воздействуя на реципиента, мы стремимся «спровоцировать» его поведение в нужном нам направлении, найти в системе его деятельности «слабые точки», выделить управляющие ею факторы и избирательно воздействовать на них», — пишет А.Н. Леонтьев [29: 103].

Таким образом, отличие речевого манипулирования от речевого насилия (разновидностью которого является речевая агрессия) состоит в сокрытии конечной цели и самого факта воздействия, создающего у адресата иллюзию самостоятельности принятия им решений, нужных манипулятору. Речевая агрессия может служить манипулятивной тактикой. Так, в СМИ средства речевой агрессии, используясь но отношению к тому или иному человеку, в некоторых случаях являются орудием воздействия на массовую аудиторию.

2. МЕХАНИЗМЫ РЕЧЕВОГО МАНИПУЛИРВОАНИЯ

2.1.Этапы речевого манипулирования

Каждое манипулятивное воздействие или его попытка заранее планируются манипулятором. К подготовительному этапу относят действия по приспособлению к особенностям ситуации и/или адресата воздействия, нередко действия, связанные с организацией ситуации и подготовкой адресата. Организация или подбор ситуации, то есть условий, в которых будет протекать общение, состоит в том, чтобы проконтролировать, как пишет Е.Л. Доценко, «внешние» переменные ситуации взаимодействия: физические условия, культурный фон и социальный контекст [16: 117]. К физическим условиям в случае речевого манипулирования ученые относят место действия (в лесу, на улице, в кабинете, в аудитории, классе и т.д.), сенсорную составляющую (особенности освещения, шумы, запахи и т.д.), интерьер (расстановка мебели, стиль оформления, возможности для свободы и характера передвижения). В культурный фон входят степень владения языком, национальные и местные традиции, культурные нормы поведения и др. Социальный контекст составляют переменные общения, задаваемые со стороны тех или иных групп людей. Например, принадлежность партнеров по общению к той или иной социальной группе, выполнение ими социальной роли, характерной для стандартной ситуации взаимодействия (руководитель – подчиненный). Социальные роли, правила и нормы поведения (в том числе речевого) накладывают ограничения на действия, чувства, желания адресата, снижают степень свободы его активности, а значит, повышают точность прогнозирования его поведения. Например, подчиненный преимущественно соглашается с мнением начальника.

К подготовительному этапу относят  также выбор и/или создание объектов психологического воздействия. Ими называют психические структуры, на которые оказывается влияние со стороны инициатора воздействия и которые изменяются в направлении, соответствующем цели воздействия. При этом несущественно, осознает ли сам инициатор, на каких «струнах души» он играет. [16: 122].

Многие исследователи пишут, что  воздействие часто строится в  расчёте на низменные влечения человека или его агрессивные устремления . Такими могут быть, например, чувство собственности, враждебное отношение к непохожим на нас , неустойчивость перед искушениями власти, денег, славы, роскоши, и т.п. Отмечается также, что, как правило, манипуляторы эксплуатируют влечения, которые должны действовать безотказно: потребности в безопасности, в пище, в чувстве общности и т.п. [16: 115]. Причем чем шире аудитория, на которую оказывается воздействие, тем универсальнее объекты, которые выбираются для манипуляции. И наоборот, чем уже аудитория, тем более точной должна быть подстройка под её особенности. Манипулятор может воздействовать как на «готовые» объекты (желания, слабости, потребности) человека, так и на те, которые он сам предварительно инициирует и закрепляет в сознании.

К объектам воздействия ученые относят:

• побудители активности: потребности, интересы, склонности, идеалы;
• регуляторы активности: смысловые, целевые и операциональные установки, групповые нормы, самооценка, мировоззрение, убеждения, верования;
• когнитивные (информационные) структуры: знания о мире, людях, сведения, которые обеспечивают информацией человеческую активность;
• операциональный состав деятельности: способ мышления, стиль поведения, привычки, умения, навыки, квалификация;
• психические состояния: фоновые, функциональные, эмоциональные и т.п. [16: 121 — 122].

Во время установления контакта между объектом и субъектом манипуляции часто используется речевая тактика присоединения, состоящая в подчёркивании общности, к которой принадлежит адресат, и выражающаяся в употреблении обращений типа «коллега», «земляк», «мужики», «дружище» и т.д. Смысл этого приёма, по мнению Е.Л. Доценко, тот же, что и в кличе из сказки Киплинга: «Мы с тобой одной крови», так как эксплуатируется потребность принадлежать к определенной общности [16: 127].

Ученые подчёркивают, что этими приёмами пользуются не только манипуляторы. Чаще всего присоединение не организуется, а происходит спонтанно, что свидетельствует об эффективности создаваемой общности, о позитивном отношении партнёров друг к друг [16: 128] .

Тактика присоединения, как и некоторые другие тактики (например, тактика лести), используется с целью формирования аттракции (положительного впечатления о себе у собеседника), на фоне которой и осуществляется внедрение в сознание адресата нужной манипулятору информации. Тем самым манипулятивное воздействие осуществляется по схеме: сбор информации об адресате — обнаружение / формирование мишеней воздействия — аттракция — понуждение адресата к действию — выигрыш инициатора воздействия [58: 138]. В процессе общения возможен пропуск какого-либо из этих компонентов, например, сбор информации об адресате, если последний хорошо известен манипулятору, или в качестве мишеней выбираются слабости, присущие каждому человеку.

Проследим этапы манипулятивного воздействия на примере главного героя произведения Н.В. Гоголя «Мёртвые души».

В литературе можно встретить  описание речевого поведения Чичикова как эффективного в позитивном смысле коммуникатора. Однако для понимания этого литературного образа не менее важен анализ его манипулятивного речевого поведения, что позволяет более глубоко постичь характер этого героя и в известной мере характеры других персонажей, с которыми Чичиков вступает в речевое общение, а также художественный замысел самого автора.

Основная линия жизненного поведения Чичикова — приобретение материальных благ любым путём, в том числе посредством различного рода вербальных и невербальных уловок. Такие цели героя предполагают анализ используемых им тактик и речевых средств, служащих для их осуществления.

Стратегическая линия  речевого поведения Чичикова, связанная с покупкой мёртвых душ (именно она анализируется в дальнейшем), распадается на следующие этапы:

• подготовительный этап, т.е. этап сбора информации об объектах будущего манипулятивного воздействия;
• аттракционный этап, характеризующийся нахождением вербальных и невербальных средств привлечения внимания собеседника и формирования у него позитивного отношения к адресанту речи (поиск аттрактантов);
• перлокутивный этап, связанный с манипулятивным воздействием на адресата с целью побуждения его к желаемому действию (продаже мёртвых душ).

К первому (подготовительному) этапу речевого поведения Чичикова относится тактика расспросов с целью получения информации о влиятельных людях города N. и о помещиках, проживающих в его окрестностях. При этом сведения об интересующих его умерших крестьянах он получает, используя различные уточняющие и косвенные вопросы: «...Он с чрезвычайною точностию расспросил, кто в городе губернатор, кто председатель, кто прокурор,— словом, не пропустил ни одного значительного чиновника; но ещё с большей точностию, если даже не с участием, расспросил обо всех значительных помещиках: сколько кто имеет душ крестьян, как далеко живёт от города, какого даже характера и как часто приезжает в город; расспросил внимательно о состоянии края: не было ли каких повальных горячек, убийственных каких-либо лихорадок, оспы и тому подобного, и всё так обстоятельно и с такой точностию, которая показывала более, чем одно простое любопытство. Причём истинную цель своего приезда Чичиков скрывает, используя тактику умолчания, осуществляемую при помощи неопределённых оборотов, например: «О себе приезжий, как казалось, избегал много говорить; если же говорил, то каким-то общими местами...».

Второй (аттракционный) этап характеризуется использованием Чичиковым разного рода аттрактантов, как по отношению к чиновникам города, так и по отношению к помещикам. Применительно к помещикам Чичиков применяет следующие тактики:

• тактика лести, выражающаяся в употреблении разнообразных комплиментарных высказываний: «В разговорах с сими властителями он очень искусно умел польстить каждому. Губернатору намекнул как-то вскользь, что в его губернию въезжаешь, как в рай, дороги везде бархатные, и что те правительства, которые назначают мудрых сановников, достойны большей похвалы. Полицмейстеру сказал что-то очень лестное насчет городских будочников; а в разговорах с вице-губернатором и председателем палаты, которые были ещё только статские советники, сказал даже ошибкою два раза: “ваше превосходительство", что им очень понравилось»;
• тактика «подстраивания» под собеседника путем демонстрации осведомленности в вопросах, интересующих его: «О чём бы разговор ни был, он всегда умел поддержать его: шла ли речь о лошадином заводе, он говорил и о лошадином заводе; говорили ли о хороших собаках, и здесь он сообщал очень дельные замечания; трактовали ли касательно следствия, произведённого казённою палатою, — он показал, что ему небезыинтересны и судейские проделки; было ли рассуждение о бильярдной игре —и в бильярдной игре не давал он промаха; говорили ли о добродетели, и о добродетели рассуждал он очень хорошо, даже со слезами на глазах..». При этом свою речь Чичиков сопровождал нужной интонацией: «Но замечательно, что? он всё это умел облекать какою-то степенностью, умел хорошо держать себя. Говорил ни громко, ни тихо, а совершенно так, как следует»;
• тактика особого ведения спора, состоящая в подчёркнутой любезности и выражающаяся в выборе наиболее изысканных этикетных формул: «Приезжий наш гость также спорил, но как-то чрезвычайно искусно, так что все видели, что он спорил, а между тем приятно спорил. Никогда он не говорил: «мы пошли», но: «вы изволили пойти», «я имел честь покрыть вашу двойку» и тому подобное»;
• тактика создания автобиографической легенды человека, пострадавшего за правду, что выражается в использовании слов и оборотов высокого стиля, например: «...И разговор его в таких случаях принимал несколько книжные обороты: что он незначащий червь мира сего и недостоин того, Чтобы много о нём заботились, что испытал много на веку своём, претерпел на службе за правду, имел много неприятелей, покушавшихся даже на жизнь его, и что теперь, желая успокоиться, ищет избрать, наконец, место для жительства...».

Общение Чичикова с помещиками характеризуется варьированием аттрактантов в зависимости от их характера. Так, поняв особенности образа жизни Манилова, его характер, Чичиков применяет тактику самоуничижения, например: «Чичиков отвечал скромно, что ни громкого имени не имеет, ни даже ранга заметного», «Ничтожный человек, и больше ничего» тактику лести по отношению к Манилову, его жене и детям, например: «…Теперь, когда случай мне доставил счастие, можно сказать, образцовое, говорить с вами и наслаждаться приятным вашим разговором...», «...в такие лета и уже такие сведения! Я должен вам сказать, что в этом ребёнке будут большие способности»;тактику гиперболизированной любезности, выражающейся в многократном повторении этикетных формул, в использовании прилагательных превосходной степени, эмоционально-оценочных высказываний: «Сделайте милость, не беспокойтесь так для меня...»; «Не затрудняйтесь, пожалуйста. Пожалуйста, проходите»; «почтеннейший и прелюбезнейший человек», «И как он вошёл в свою должность, как понимает её!» (о губернаторе); «Очень, очень достойный человек» (о вице-губернаторе); «Чрезвычайно приятный, и какой умный, какой начитанный человек!» (о полицмейстере).