Кадровая политика власти в СССР: 1939-1953 гг

 
Положение евреев в высших эшелонах власти к концу сталинской эпохи характеризует состав ЦК и ЦРК КПСС, избранный в октябре 1952 на XIX съезде КПСС в количестве 272 человек. В этих высших партийных органах мы находим имена только шести евреев – членов ЦК Л.М.Кагановича (заместитель председателя Совмина СССР), Б.Л.Ванникова (начальник Первого главного управления Совмина СССР), Л.З.Мехлиса (бывший министр госконтроля СССР), М.Б.Митина (философ, шеф-редактор газеты "За прочный мир, за народную демократию!"), а также кандидатов в члены ЦК Б.Д.Двинского (бывший министр заготовок СССР) и Д.Я.Райзера (министр строительства предприятий тяжелой индустрии СССР). При этом звезда Мехлиса, верного сталинского оруженосца, закатилась еще в 1942 году, после поражения советских войск под Керчью, где он являлся представителем Ставки. Мехлис потерял тогда пост начальника Главного политуправления РККА и ему уже не поручались ответственные государственные задания. Только благодаря многолетней близости к вождю, Мехлису удалось до 1950 года продолжать занимать пост министра. В незавидном положении пребывали к тому времени и Двинский, с 1950 работавший в аппарате Совмина СССР после смещения с поста министра, и академик Митин, лишенный в 1944 году важнейшего в идеологической иерархии поста директора Института Маркса-Энгельса-Ленина при ЦК ВКП(б) и отправленный в 1950 году в Бухарест шеф-редактором газеты «За прочный мир, за народную демократию!». Ни тот, ни другой по занимаемому положению, ни Мехлис, ввиду тяжелой болезни отошедший от дел почти за два года до съезда, не могли в то время претендовать на включение в состав высших партийных органов. Однако, личное благорасположение со стороны Сталина к Мехлису, Двинскому и Митину, а также, и это, вероятно, главное, нежелание слишком уж открыто декларировать всеохватный характер антисемитской направленности партийной политики, сделали возможным их сохранение в составе ЦК (Двинский и Митин были впервые избраны в ЦК в 1939 году, а Мехлис еще раньше, в 1934 году). Ведь к 1952 году в руководящих структурах просто не осталось ни одного еврея, занимавшего более-менее видный пост, даже с большой натяжкой достаточный для выдвижения в руководящие органы партии.

 
Сохранение на высоких партийно-государственных постах Кагановича, вошедшего после съезда и в состав президиума ЦК КПСС, не нуждается в дополнительных пояснениях, ввиду широко известной буквально рабской и безграничной личной преданности его вождю, а также несомненных организаторских способностей, которые демонстрировал этот жестокий и бескомпромиссный руководитель, работая под непосредственным руководством Сталина с самого начала 1920-ых годов. Что же касается Ванникова, то несмотря на кратковременную предвоенную опалу и даже арест, он отличился в годы войны и приобрел в глазах вождя авторитет как крупнейший организатор военной промышленности. Сразу после войны, благодаря покровительству Берии, возглавившему работы по атомному проекту, Ванников занял важнейший в те годы пост и успешно справлялся с непосредственным руководством по созданию ядерного оружия и атомной промышленности. Такими же прагматическими мотивами было продиктовано и единственное, пожалуй, новое выдвижение в высшие эшелоны власти такого руководителя еврейского происхождения, как Райзер. По рекомендации Берии и заместителя председателя Совмина СССР И.Ф.Тевосяна, он был введен в 1950 году в состав правительства. Не исключено, что на утверждение этой кандидатуры подвигли диктатора не только авторитетные рекомендации, но также желание хоть что-то противопоставить обвинениям в государственном антисемитизме, во всяком случае, приберечь совсем не лишний аргумент, который можно вовремя выложить в пропагандистских целях.

 

Заключение 

Благодаря идеологическому и политическому диктату коммунистической партии и государственной монополии в экономике, кадровая номенклатурная система в СССР охватила все стороны жизни страны. Каждый руководитель любого ранга, назначаемый или избираемый, в любых структурах, вплоть до общественных организаций и творческих союзов, входил в состав номенклатуры ЦК партии, ЦК компартии союзной республики, обкома или крайкома партии, райкома партии, наконец. Каждый из этих органов на своем уровне, подбирал, утверждал либо давал согласие на занятие тысяч и тысяч номенклатурных должностей. По расчетам Восленского в составе номенклатуры ЦК КПСС, ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов, горкомов и райкомов партии насчитывалось до 250 тыс. человек.

 
При такой постановке дела номенклатурная система превратилась в главный инструмент реализации тоталитарного режима и личной власти вождя. Отсюда исходит роль самого института номенклатуры с ее писанными и неписанными нормами, стимулами и санкциями, регулирующими соблюдения этих норм. Если «руководящая и направляющая сила» партии была официальной идеологически выдержанной декларацией, пропагандистским штампом, то номенклатура, тщательно скрытая от посторонних глаз, играла роль реально действующего управляющего института советского общества и государства, несущим каркасом советских властных структур, партийных и государственных, фактически слившихся в единый бюрократический аппарат.

  
Естественно, что принципы кадровой политики с особой последовательностью реализовывались режимом в высших эшелонах власти, а также в таких областях, как дипломатическое и военное ведомства. В последних двух случаях, рассмотренных нами поэтому более подробно, при подборе кадров необходимо было в большей степени, сочетать требование политической преданности с профессиональной подготовленностью. Если в других случаях образование и квалификация могли быть дополнены политическим контролем со стороны лиц, облеченных полным доверием власти, что допускало возможности тех или иных компромиссов в кадровых решениях, то для успешной деятельности от дипломата и командира требовалось их сочетание. Чрезвычайное значение внешнеполитической и военной деятельности для обеспечения устойчивости всей государственной системы также предъявляло повышенные требования к ответственным должностным лицам. Кадровая политика сталинского режима в указанных областях ярко проявлялась в связи с этим своими основными характерными чертами и особенностями.

 

Тоталитарный сталинский режим осуществлял отбор кадров по вполне определенным критериям, что, безусловно, в значительной степени нивелировало индивидуальность руководителя, позволяя говорить о неких общих чертах их облика. Политика по кадровым вопросам, проводимая Сталиным и его окружением в тесной связи с формированием всей политической системы, направлялась на формирование послушной номенклатуры, интересы которой были полностью подчинены интересам высшей власти. Тем более, осуществив масштабную ротацию руководящих кадров в ходе «большого террора» 1936–1939 гг., сталинский режим этой цели достиг. В случае любых конфликтов из-за несовпадения этих интересов вопросы решались с помощью жестких наказаний и репрессий, а приоритетное место при расстановке кадров отдавалось безусловной преданности политической линии, то есть лично вождю и учителю, и готовности «солдат партии» следовать любым директивным указаниям сверху. Институт номенклатуры, таким образом, являясь организационной основой социально размытого слоя «назначенцев» - управляющих, который, отнюдь не обладая характерными

собенностями, присущими господствующему классу, тем не менее, всегда служил реальной основой устойчивости и дееспособности советской власти.

 
Руководящие кадры, поднявшиеся и закрепившиеся в этих условиях во властных структурах, не могли не быть людьми в какой-то степени вполне определенными. Однако, при характеристике деловых и личностных качеств «номенклатурщика», мысленно рисуя себе его образ, не следует впадать в крайности, представляя их то как неких монстров, способных на самые неблаговидные и бесчеловечные  поступки, то «рыцарями без страха и упрека», гуманистами и борцами за счастье народное. Советские партийно-государственные руководители были людьми разными и по культурному  и образовательному уровню, и, что очень важно, по своим нравственным качествам.

 
Выдвигались среди них готовые на все ради достижения великих целей, были и такие, кто действовал только в угоду собственным личным, причем корыстным интересам. Были люди малообразованные, но талантливые, воспринимавшие знание и опыт в ходе практической деятельности, но были и высокообразованные, дополнявшие полученные знания и воспринятую ими общую культуру способностью эффективно руководить. Были, не следует забывать об этом, лица случайные, поднявшиеся ввиду обстоятельств непонятных, а иногда и постыдных.

 
Большевики никогда не отказывались от положения о якобы моральности всего, что служит интересам рабочего класса, делу строительства коммунизма. Однако, приложение к реальной жизни этого морально-этического концепта, происходившего в эпоху революционной ломки и последующего правления в экстремальных условиях гражданского и военного противостояния, понималось по-разному. Были жесткие и даже безжалостные по складу характера, были и такие, которые в самых сложных обстоятельствах проявляли, вернее позволяли себе проявить, определенное сочувствие к слабым и гонимым, причем даже в случаях, если они оказывались по другую сторону баррикад. Более того, как правило, советский руководитель сочетал в себе самые противоречивые черты. И трудно согласиться, что даже диктаторский тоталитарный режим был способен привести всех, если так можно выразиться, к одному знаменателю.

 
Кадровая политика власти сформировала корпус руководителей, обладавших  вполне определенными, востребованными сталинским режимом, как принято было выражаться на тогдашнем пропагандистском языке, «политическими и деловыми качествами». Однако утверждение, что все они, уже по факту принадлежности к номенклатуре, являются преступниками, напрямую виновными в трагедии страны, представляется явно внеисторичным. Руководящие деятели партии и государства, действуя в конкретных сложившихся условиях, очень многие и во многих случаях отнюдь не «преступными методами», решали важнейшие государственные задачи, связанные с насущными интересами народа. С другой стороны, нельзя закрывать глаза на преступления режима, которые совершали или к которым были причастны вполне конкретные лица. Поэтому оценка корпуса сталинских руководителей в целом, результатов их деятельности не может быть однозначной.

 
К сожалению, отечественный исторический дискурс, во всяком случае его сегмент, доступный широкой читающей публике, до сих пор ведется, в основном, представителями двух направлений, которые можно условно назвать либерально-западническим и коммуно-националистическим. Настроенные непримиримо враждебно, создав на крайне политизированной основе две модели развития страны и истолкования ее исторического пути, они не хотели и не хотят не только понять, но даже выслушать до конца доводы своего оппонента. В результате идеологического водораздела создаются как бы две истории одной страны и одного народа. Метод политически нейтрального исторического исследования находится, к сожалению, где-то на периферии, «центристы» своего голоса в исторической науке до сих пор по-настоящему не обрели.

 
«Баррикадное мышление», групповое и индивидуальное, является одним из основных элементов наследия нашего недавнего прошлого в области гуманитарной культуры. И мало кто замечает, что «непримиримые» по сути дела уравнялись в своей неправоте. Именно по этой причине проблемы кадровой политики, особенностей формирования номенклатуры и деятельности партийно-государственного аппарата, которые могут быть решены только в рамках достоверной картины исторического процесса, до сих пор остаются актуальными, ждущими своего научного решения.

 

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА 

1. Д.А.Волкогонов. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В.Сталина. М., 1989.

2. М.Восленский. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991.

3. Е.Г.Гимпельсон. «Орабочивание» советского государственного аппарата: иллюзии и

еальность». «Отечественная история», 2000, N5.

4. Ю.А.Горьков. Кремль. Ставка. Генштаб. Тверь, 1995.

Государственная власть СССР. Высшие органы власти и управления и их руководители (1923-1991). Историко-биографический справочник. Автор-составитель В.Ивкин. М., 1999. 
5. С.Дюлен. Сталин и его дипломаты: Советский Союз и Европа, 1930-1939. М., 2009.

6. К.А.Залесский. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь. М., 2000.

7. Н.А.Зенкович. Самые закрытые люди. Энциклопедия биографий. М., 2004.

8. Л.М.Каганович. Памятные записки рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного,

артийного и советско-государственного работника.. М., 1996.

9. Т.С.Кондратьева. Кормить и править. О власти в России XVI - XX вв. М., 2006.

10. Г.В.Костырченко. Тайная политика Сталина: Власть и антисемитизм. М., 2003.

11. В.Литов. Почему не оказалось замены у Сталина. «Российский кто есть кто», 2003, N1.

12. М.И.Мельтюхов. Репрессии в Красной Армии: итоги новейших исследований.

Отечественная иcтория», 1997, N5.

13. М.И.Мельтюхов. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу. М, 2000. 
14. В.Н.Нефедов. Номенклатура империи: исследования кризиса. Нижний Новгород, 1994.

15. Н.В.Петров, К.В.Скоркин. Кто руководил НКВД. 1934-1941. Справочник. М., 1999.

16. Р.Пихоя. Советский Союз: история власти. 1945-1991. М., 1998.

Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953. [Сборник документов.] М.,

002. 
17. Политическое руководство Украины 1938-1989. [Сборник документов.] М., 2006.

18. В.П.Попов. Государственный террор в советской России. 1923-1953. «Отечественные

рхивы», 1992, N2.

19. Н.В.Романовкий. Люди Сталина: Этюд к политическому портрету. «Отечественная

стория», 2000, N4.

20. Советская историография. Под ред. Ю.Н.Афанасьева. М., 1996.

21. Сталинское Политбюро в 30-е годы. [Сборник документов.] М., 1995.

22. Б.А.Старков. Борьба с коррупцией и политические процессы во второй половине 1940

23. О.А.Трояновский. Через годы и расстояния. История одной семьи. М., 1997.

24. Н.Хрущев. Воспоминания. Избранные фрагменты. М., 1997.

25. Н.С.Черушев. 1937: Элита Красной Армии на голгофе. М., 2003.

26. Ф.Чуев. Молотов. Полудержавный властелин. М., 1999.

27. Н.И.Шульгина. «Ленинградское дело»:  пора ли снимать кавычки? Мнение архивиста. 

Жизнь. Безопасность. Экология»,  2009, N1 – 2.