Лекции по "Стилистике"

Отдельные профессионализмы переходят  в состав общеупотребительной лексики. Например, из речи журналистов в нашу речь попали газетная полоса, подвал, шапка, колонка редактора и др. В художественной литературе профессионализмы используются для реалистичного описания жизни людей, связанных с производством.

Сниженную стилистическую окраску  имеет профессионально-жаргонная лексика, которая употребляется только в устной речи людей одной профессии. Например, компьютер в речи компьютерщика — комп, клавиатура — это кнопочки, лазерный принтер — лазаръ, Windows — форточки. В речи летчиков бытуют слова недомаз, перемаз, означающие недолет, перелет. У профессионально-жаргонных слов, как правило, есть синонимы, имеющие точное терминологическое значение и лишенные разговорного оттенка.

Жаргонизмы

Жаргонная лексика  в   отличие  отобщенародной используется в кругу лиц, объединенных общностью интересов, занятий, положения в обществе. В составе жаргонной лексики можно выделить несколько разновидностей, в зависимости от употребляющих ее социальных групп общества.

В современном русском языке  выделяют молодежный жаргон, или сленг (от англ. slang — слова и выражения, употребляемые людьми определенных профессий или возрастных групп). Из сленга в разговорную речь пришло множество слов и выражений: зубрить, хвост (академическая задолженность), плавать (плохо отвечать на экзамене); преп (педагог) и др. Появление этих жаргонизмов связано со стремлением молодежи ярче, эмоциональнее выразить свое отношение к предмету, явлению. Отсюда такие оценочные слова: потрясно, обалденный, убойный, балдеть, кайф, загорать и т.п. Все они распространены только в устной речи и нередко отсутствуют в словарях.

Сленг находится в постоянном движении: одни жаргонизмы забываются, другие — появляются и быстро закрепляются в речи молодежи. Для людей старшего поколения некоторые словечки кажутся странными, например: тащусь, торчу, стрелка... Многие любят повторять одни и те же оценочные слова: классно, клево и т.д. Но, когда мы слышим клевый фильм, клевая погода, клевая история, клевая подруга и пр., невольно возникает вопрос: неужели в русском языке не нашлось более точных, ярких, выразительных определений, которые могли бы заменить эти «слова, зашлепанные многими губами»?

Увлечение сленгом свидетельствует  не только о низкой речевой культуре говорящего, но и о его примитивном  восприятии окружающего мира, наконец, о бездуховности.

Хочется надеяться; что сленг —  это «детская болезнь» молодежи, и, повзрослев, многие люди смогут повысить свою культуру речи и избавиться от вульгарных жаргонизмов.

Особой разновидностью жаргона  является речь представителей преступного  мира. Она выплеснулась в наш язык из «зоны» (то есть мест заключения, где  отбывают срок осужденные). Лагерный жаргон, к сожалению, в наше время получил  значительное распространение, и люди, побывавшие в непростых жизненных  ситуациях, употребляют такие жаргонизмы, как заказать, замочить, наехать, крыша, разборка и т.п. Они попадают даже на газетные полосы, и журналисты придумали особое название для публикаций, в которых автор позволяет себе употреблять просторечие, жаргонизмы, бранную лексику, — стёб (от глагола стебать — стегать нагайкой, избивать). Этот стиль, на наш взгляд, несовместим с культурой речи. Однако моду на него порождает сама жизнь, он исчезнет, когда изменятся условия социальной жизни в России.

СТИЛИСТИЧЕСКАЯ  ОЦЕНКА ИНОЯЗЫЧНОЙ ЛЕКСИКИ

В нашу жизнь в последние годы входят новые явления, а с ними и новые иностранные слова.  Подобные процессы обогащения лексики  за счет заимствований происходят во всех современных языках. В наше  время поток  новых идей, вещей, информации, технологий требует быстрого называния предметов и явлений, заставляет вовлекать в    язык уже имеющиеся иностранные названия, а не ожидать создания самобытных слов. Научно-техническая, военная, финансовая, банковская, спортивная лексика во всем мире стремится к интернационализации. Тяга к научно-техническому прогрессу, к цивилизации находит отражение в языке. Отчасти происходит выравнивание словаря русского языка по международному стандарту.

В отношении к заимствованным словам нередко сталкиваются две крайности: с одной стороны, злоупотребление  иностранными словами, с другой —  гонения на них только потому, что  это слова иноязычного происхождения.

Действительно, многие из нас в  разговорной речи увлекаются чужими «модными» словами. Язык рекламы наводнен американизмами, в газетах и журналах множество неоправданных заимствований. Небывалую экспансию иноязычной лексики мы наблюдаем практически во всех областях. Она    заняла ведущие позиции в политической жизни страны, привыкающей к новым понятиям президент, парламент, инаугурация, спикер, импичмент, электорат, департамент, муниципалитет, легитимный, консенсус и т.п.;      иноязычные термины стали господствующими в самых передовых отраслях науки и техники:   компьютер, дисплей, файл, драйвер, модем, мониторинг, плейер, пейджер, факс, а также в финансово-коммерческой деятельности: аудитор, бартер, брокер, бизнес, дилер, инвестиция, конверсия, спонсор, траст, холдинг и т.п. В   культурную сферу вторгаются бестселлеры, вестерны, триллеры, хиты, шоумены, дайджесты и др. Бытовая    речь тоже живо принимает новые реалии с их нерусскими названиями — спикер, твикс, гамбургер, чизбургер, спрайт, кола, маркетинг, супермаркет, шопинг и т.д. Даже просторечие и жаргоны пополняют свой лексический запас американизмами, чаще всего искаженными, изуродованными — гёрла, шопник, фейс, шузы, баксы, грины, тин (сокращенное от тинейджер). Погоня за новым, «красивым», звучным, а иногда и непонятным для непосвященных названием приводит к тому, что бандит-вымогатель называется не иначе, как рэкетир (можно еще звучнее — рэкетмен), а убийца — киллер.

Словари иностранных слов не успевают освоить новые заимствования, поэтому читатель, не владеющий английским языком, нередко оказывается беспомощным, встречая непонятные слова в газетах, журналах, изобилующих иноязычными терминами.

Наблюдая печальные последствия  американизации нашего языка, трудно сохранять объективность в развернувшейся полемике о   целесообразности иноязычных заимствований в современном русском языке. И все же раздаются голоса в защиту нерусских слов, закрепляющихся в общении.

Стилистическая оценка иностранных  слов в русском языке зависит от многих факторов. Для объективной оценки заимствований нужен научный подход к изучению этого лексического пласта.

Иноязычная лексика, выделяемая в  составе современного русского языка, очень разнообразна как по степени освоения ее, так и с точки зрения ее стилистического употребления в речи. В зависимости от степени ассимиляции заимствованной лексики русским языком ее можно разделить на несколько групп, существенно отличающихся в стилистическом отношении.

I. К иностранным источникам восходит  заимствованная   лексика, имеющая  неограниченную сферу употребления     в современном русском языке. По степени ассимиляции языком эти заимствования можно подразделить на три группы.

1. Слова, утратившие какие бы то ни  были   признаки нерусского происхождения (картина, кровать, стул, лампа, утюг, тетрадь, школа, огурец, вишня). Такие слова не выделяются на фоне русской лексики ни фонетически, ни морфологически, ни стилистически, «иноязычность» не оказывает никакого влияния на их употребление в речи.

2. Слова, сохраняющие некоторые         внешние признаки иноязычного происхождения: не свойственные русскому языку созвучия (вуаль, жюри, джаз); нерусские суффиксы (техникум, студент, директору, нерусские приставки (трансляция, антибиотики); некоторые из этих слов не склоняются (кино, пальто, кофе).К этой группе относятся слова, которые, обозначая   прочно вошедшие в нашу жизнь явления, широко используются в речи как единственные наименования распространенных предметов, понятий (о таких иноязычных словах А.С. Пушкин писал:Но панталоны, фрак, жилет — всех этих слов на русском нет). Такие заимствованные слова стилистически слились с исконно русской лексикой.

3. Большое   место в составе заимствованной лексики занимают общеупотребительные слова из области науки, политики, культуры, Искусства, известные не только в  русском, но и в других европейских языках. Такие слова называются е в р о п е и з м а м и,      или  и н т е р национализмами. Интернациональная лексика, особенно лексика, связанная своим происхождением с публицистическим стилем,    широко распространилась в русском языке после Октябрьской революции. Интернациональные слова необходимы языку, так как, выступая в точном терминологическом значении, они называют важнейшие понятия (революция, социализм, прогресс). Научно-технический прогресс обусловил распространение     таких интернациональных слов, как телеграф, телефон, радио, телевизор,   репродукция,   иллюстрация, магнитофон, компьютер, факс и т.п. Приметой времени является их стилистическая нейтрализация.

Заимствованные слова рассмотренных  групп не имеют русских синонимов  и относятся к межстилевой, нейтральной  в эмоционально-экспрессивном отношении лексике. Они используются в речи без всяких ограничений.

II. Особое место занимает заимствованная  лексика ограниченного употребления. В состав ее входят слова,  неоднородные по степени освоения их русским языком и по стилистической окраске, что также позволяет выделить несколько групп заимствованной лексики ограниченного употребления.

1. Книжные слова, которые не получили всеобщего распространения (аморальный, апологет, акцентировать, эпатировать).Эти слова, как правило, имеют русские или старославянские синонимы (ср.: аморальный — безнравственный, порочный, растленный, испорченный, развращенный, распущенный; апологет — защитник, заступник; акцентировать — выделять, оттенять, заострять, выпячивать, напирать, упирать; эпатировать — потрясти, ошеломить, ослепить, огорошить, оглушить, ошарашить).

Значительную часть заимствованной книжной лексики  составляют термины. Многие из них можно условно отнести к определенному иноязычному источнику. Например, к греческому языку восходят термины космос, автомат, к латинскому — радио, негатив. У некоторых терминов невозможно определить реальный источник заимствования, потому что они образованы из латино-греческих корней, а значение свое получили уже в каком-то современном живом языке [акванавтика (лат. aqua — вода, гр. nautikc — мореплавание), футурология (лат. futurum — будущее, гр. logos — учение) — научное предвидение будущего].

Термины иноязычного происхождения  в большинстве своем не имеют  русских синонимов, что делает их незаменимыми в научном стиле (жаргон, диалект, фонема, морфема, метрика, рифма). Однако немало и таких иноязычных терминов, у которых есть русские или старославянские синонимы (ср.: импорт — ввоз, эволюция — развитие, коммюнике — сообщение, агрессивный — захватнический).

У русских синонимов обычно ослаблен оттенок научности, официальности, поэтому в книжных стилях часто отдают предпочтение иноязычным терминам. В то же время стилисты не без основания отмечают, что научный стиль перегружен заимствованными словами.

В состав книжной лексики иноязычного  происхождения входят и слова, не имеющие строго терминологического значения (престиж, рейтинг, эквивалентный, эрудиция, энциклопедизм).

2. Заимствованные   слова, проникшие в русский язык под влиянием салонно-дворянского жаргона (амурный — любовный, бонвиван — легкомысленный человек, рандеву — свидание, плезир — удовольствие, сантименты — чувствительность). Слова этой группы значительно архаизовались, они всегда имеют русские синонимы, которые чаще всего и употребляются в речи.

3. Э к з о т и з м ы — заимствованные слова, которые характеризуют специфические национальные особенности жизни разных народов и употребляются при описании нерусской действительности. Так, при   изображении жизни и быта народов Кавказа используются слова аул, сакля, джигит, арба; итальянский колорит придают речи слова гондола, тарантелла, испанский — мантилья, кастаньеты, идальго. Теперь эта лексическая группа пополняется словами иной сферы — моджахеды, шахиды, талибы и др. Отличительной особенностью экзотизмов является то, что они не имеют русских синонимов, поэтому обращение к ним может быть продиктовано необходимостью. На фоне прочей иноязычной лексики экзотизмы выделяются как слова, не вполне лексически освоенные русским    языком.

4. И н о я з ы ч н ы е    в к р а п л е н и я    в    русскую лексику (аллегро, о'кей, мерси), которые часто сохраняют нерусское написание [happyend(англ). — счастливый конец, paterfamilias (лат.) — отец семейства, dumspirospew (лат.) — пока дышу, надеюсь]. Иноязычные вкрапления обычно имеют лексические эквиваленты в составе русской лексики, но стилистически от них отличаются и закрепляются в той или иной сфере общения как специальные наименования или как выразительное средство, придающее речи особую экспрессию. Характерной чертой    иноязычных вкраплений является их распространение не только в русском, но и в других европейских языках.

5. Варваризмы, или иностранные включения, — это перенесенные на русскую почву иностранные слова, употребление которых носит индивидуальный характер. О таких заимствованиях нельзя сказать, что они входят в состав русской лексики, они еще не освоены языком, не являются его принадлежностью. В отличие от всех других лексических заимствований эти могут быть не зафиксированы словарями иностранных слов, а тем более словарями русского языка, и передаются нередко средствами нерусского алфавита.

От других иноязычных заимствований  иностранные включения отличаются и тем, что они недоступны людям, не знающим языка-источника.

Итак, выделив в составе заимствованной лексики несколько групп, мы проследили постепенное усиление в них «иностранной»  окраски, присутствие которой в  слове нельзя не учитывать при  стилистической оценке его употребления в речи. Заимствованные слова, получившие всеобщее распространение и закрепившиеся  в составе межстилевой русской лексики, с точки зрения стилистики не представляют интереса.  В стилистической оценке нуждаются заимствованные слова, имеющие ограниченную сферу употребления.

В конце XX — начале XXI века проблема иноязычных заимствований и пуризма приобрела особую злободневность. Русские писатели и общественные деятели выступают против засорения русского языка иностранными словами, видят зло в неразумном увлечении лексикой ограниченного употребления. Однако требование деятелей русской культуры разумно предпочитать заимствованным словам исконно русские, если они точно передают соответствующее значение, не имеет ничего общего с пуризмом, т.е. с консервативным стремлением к сохранению языка в неизменном виде, к ограждению его от каких бы то ни было новшеств, заимствований.

Передовые русские писатели никогда  не одобряли пуризма (пуристических взглядов придерживались А.С. Шишков и др.). Как правило, в русском языке не закреплялись слова, которыми пуристы предлагали заменить иноязычные заимствования. В мир преданий отошли придуманные Шишковым просад — аллея, шарокат — бильярд, книжница — библиотека, водомет — фонтан, мокроступы — калоши, наконец, чистяк — пурист. Не привились и   сочиненные   Далем ловкосилие — гимнастика, мироколица — атмосфера, жибуля — автомат,насыл — адрес и др.