Роль тотемных животных в жизни малых народов Севера

2.1.1. Проживание  хантыйского народа

В настоящие время основная масса хантыйского населения проживает в Тюменской области. Если учитывать административное деление, то основные районы их расселения – Нижневартовский, Сургутский, Октябрьский, Ханты- Мансийский, Белоярский и Березовский в Ханты-Мансийском автономном округе и Шурышкарский, Приуральский в Ямало-Ненецком автономном округе. Небольшая часть живет на севере Томской области, Какргасокском и Александровском районах. Общая численность хантов, по переписи 1989 г. – 22283 человек. Их исконные поселения и угодья располагались в последние века по бассейнам Иртыша и Оби с притоками рек Демьянка, Конда, Васюган, Вах, Аган с Тромъеганом, Юган, Пим, Салым, Казым, Назым, Сыня, Куноват, Собь. По данным русских документов XVI в. хантыйское население проживало и западнее, по Северной Сосьве, Туре, Чусовой, где позднее стали преобладать манси. Южными соседями издавна были татары и томско-нарымские селькупы, переселившиеся на Таз и Турухан, а так же свободно кочующие эвенки, северными – ненцы. С начала XVII в. шло активное освоение Сибири российским населением, а коми проникали сюда еще раньше. Естественно, что в пограничных районах люди поддерживали контакты, учились друг у друга языку и разным ремеслам, женились. Но не всегда отношения были мирными. В хантыйском фольклоре немало преданий о военных сражениях, особенно с предками ненцев, татар. Сейчас это – не более чем факт истории.

2.1.2.  Диалектика. Письменность. Антропология

Исторически сложилось так, что хантыйское население не было однородным ни по языку, ни по культуре. Одни ученые разделяют хантыйский язык на две группы – западную и восточную, а другие еще подразделяют западные диалекты на южные и северные. Согласно первой точки зрения, западные т.е. северные и южные ханты говорили на трех диалектах: обдорском, приобском и прииртышском, но последний почти исчез. Восточное наречие имеет два диалекта: сургутский и вах-васюганский. Существуют и другие классификации хантыйского языка. Различия между диалектами проявляются в фонетике, морфологии и лексике. Между удаленными диалектами они на столько велики, что некоторые ученые считают возможным говорить о существовании не одного, а нескольких хантыйских языков. Вот несколько примеров общих и различающих терминов у двух групп, проживающих сравнительно не далеко от друг друга – в бассейнах рек Казым и Тромъеган (в соответствующем порядке): белка – лантки, лангки; внук – хилы, мокмок; дом – хот, кат; здравствуйте – вуся, петявола; имя – нам, нэм; карась – малангхул, мугу; крыльцо – хотовелпи, лэпынг; лодка долбленка – хоп, рыт; лошадь – лов, лэх; платок – ухшам, суминьтах; рубашка – ернас, ернас; рыба – хул, кул.

Письменность была создана для хантов советскими учеными в 1930-1950 г.г. на шести диалектах и говорах: обдорском, казымском, среднеобском, шурышкарском, ваховском, сургутском. Художественная литература в настоящее время выпускается на трех диалектах: шурышкарском, сургутском и казымском.

В антропологическом отношении ханты являются наиболее характерными представителями уральского антропологического типа, к которому так же относятся манси, селькупы и ненцы. Самые близкие родственники хантов по происхождению, языку и культуре – манси; особенно близки северные группы. Не случайно многие путешественники и ученые с давних пор говорили о них вместе, а созданный на их территории округ получил двухчастное название.

2.1.3. Группы хантыйского этноса

Вещный и духовный мир хантыйского этноса складывался веками, если не тысячелетиями. За столь долгую историю было выработано два фонда культуры: для общехантыйский. а другой – групповой. Реалии общехантыйского культурного фонда: способ приготовления жарено-копченой рыбы, большие крытые лодки, закрывание лица женщины перед старшими родственниками мужа, медвежий праздник, богатейшее декоративно-прикладное искусство и т.д. Нужно заметить, что многое из этого фонда известно не только у хантов, но и других народов. Особенности объясняются тем, что расселился народ очень широко и у отдельных его групп оказались разные географические условия, неодинаковыми были и традиции соседних народов. Не удивительно поэтому, что ханты Томской области, например, вообще не знали оленеводства, а в Ямало-Ненецком округе тот же народ подстраивал свою жизнь под привычки оленя; первые могут по-настоящему насытится только рыбой, а вторые мясом; первые никогда не жили в чумах, а у вторых это основное жилище. Особенности такого народа можно объяснить различными природными условиями. Но чем объяснить отличия между двумя соседними группами, например пимской и казымской? В первой женщины носят одежду, запахивая одну полу на другую, а в другой полы распашной одежды стыкуются, но не запахиваются. В первой для ребенка изготавливают строгую дощатую колыбель, а во второй – узорную берестяную. Почему мастерица на р. Аган выскабливая орнамент по бересте свободным движением руки, а на Казыме рука как бы сдерживалась и узор получается более строгим?

Список подобных «почему?» может быть очень длинным, вот лишь некоторые примеры. В социальной организации, религии и фольклоре северных хантов большую роль играет деление народа на две половины – Пор и Мось; у восточных же хантов на их месте выступают три группы – Лося, Бобра и Медведя. У первых было обыкновение изготовлять изображение умерших людей, а у вторых – нет. В фольклоре северян у священного зверя медведя больше подчеркивали его небесное происхождение, а на востоке – земное.

Несомненно, между отдельными группами были контакты, и слухом о «других хантах» полнилась земля, но вряд ли, например, васюганские ханты имели представления о сынских. Сейчас территориальные барьеры в какой-то мере снимаются. Например, в Ханты-Мансийском Доме народного творчества работают представители казымских, аганских, васюганских хантов, и им известно, насколько богата и разнообразна культура народа в целом.

Особенности занятий, традиций, верований требуют долговременного и тщательного изучения каждой группы в отдельности. Пока наука не выполнила такой задачи. И, видимо, поэтому нет солидной работы общего характера о традиционной культуре этого народа, хотя подобные книги о соседях – ненцах, кетах, татарах – уже изданы. Правда, уже в 1715 г. Григорий Новицкий написал книгу «Краткое описание о народе остяцком» – первое крупное сочинение по народам Сибири. Оно касается исключительно южных хантов, но тем-то и ценно, ибо сейчас это группа едва ли не полностью утратила свой язык и национальную культуру. Почти полтора столетия после Г. Новицкого никто не занимался изучением хантов, хотя интересные сообщения о тех или иных традициях, обычаях время от времени появлялись в печати. В 1840-х гг. сразу двое исследователей – финн М. Кастрен и венгр А. Регули – заинтересовались своими далекими родственниками. Один увлекался языками, другой – фольклором, оба долго жили и путешествовали по Сибири. Они работали независимо друг от друга, но их человеческие судьбы оказались сходными: собрав огромный материал, оба умерли сравнительно молодыми от перенапряжения и подорванного здоровья, оставив после себя многочисленные опубликованные и еще не опубликованные работы.

2.1.4. Охотники - создатели эпоса. Классификация  жанров

«Живущий там, на краю земли, какою песнею, какою сказкою ты был завлечен в эту священную страну, куда не добежать доброму духу, в эту чудесную страну, куда не по силам добраться и злому духу?»

В миропонимании хантов сказка и песня обладали такой силой, что могли занести героя в недоступные для человека места. Сказки отождествлялись с самой жизнью героя, и фольклорная формула «если моей сказке продолжатся...» означала «если буду жив».

К сожалению, в нашей отечественной науке хантыйскому фольклору не повезло. Единственная крупная публикация текстов и исследований С. Патканова по фольклору южных хантов вышли у нас в начале XX в., а многотомные зарубежные издания практически не используются советскими учеными. Теоретически исследования фольклора хантов, как и других сибирских народов, затруднены кризисом понятия «жанр». Становится все более очевидным, что определения жанров мифа, сказки и т.д., разработанные на европейском материале, не отражают сибирскую специфику. Не исключено, впрочем, что эти трудности созданы учеными искусственно; ведь у каждого народа есть собственная классификация жанров, и, может быть, следует опираться на неё.

Рассмотрим перечень прозаических хантов летом 1989г., и попробуем определить наиболее подходящий жанр из научной классификации. Иис-потар «старинный разговор» т.е. миф о очень древних временах, когда зарождалась земля, появлялись животные, были созданы первые предметы и т.д. Катра-ёх-потар «старых людей разговор», т.е. предание – например о возникновение хантыйских родов, о сражении богатырей. Мось-потар «сказочный разговор» и мось «сказка» (о животных, о событиях с налетом волшебства). Нях-потыр «смешной разговор», т.е. быличка – о действительных случаях с добавлением вымысла. Включается в эту систему и заимствованные сюжеты, например есть Репка-потыр.

В мифах отражено деление вселенной на главные космические зоны – землю и подземный мир – либо горизонтальное членение, по которому на юге находится животворная Теплая страна, а на севере холодный нижний мир. Согласно главному космическому мифу, первичным состоянием мира была водяная стихия, а земля появилась из кусочка ила, который принесла со дна океана гагара. Солнце в хантыйской мифологии это женщина, а луна – мужчина. Созвездие Большая Медведица – это мифический шестиногий лось, на которого охотился герой древности, оставивший след лыжни (Млечный Путь). Из природных стихий наиболее ярко рисуется огненный потоп, ужу бывший на земле и ожидаемый в будущем. Нужно сказать, что сюжет о конце света буквально в последнее время переместился из мифологии в современное устное народное творчество хантов. Слагаются песни – мифы о будущем, которое настанет после того, как нефть и газ будут выкачены, новые города опустеют и вместе с брошенными машинами зарастут травой, а на ней снова будут расти ягоды и ягель, и ханты заживут как прежде.

Для хантыйского фольклора характерно, что один и тот же сюжет исполняется либо в прозаической, либо в песенной форме. От сказителя можно было услышать: «Это героическая песнь, но я изложу ее как сказание». Корме того, существовала переходная форма – ритмизированная проза. Древние песенные произведения исполнялись в ритуальной обстановке, как считалось, в присутствии сверхъестественного существа, которому посвящалась песня. И певец и слушатели впадали при этом в состояние близкое к экстазу. Оно вызывалось многотонным, как бы бесконечным мотивом, частыми повторами не только строк, но и целых отрывков – в общем песня строилась так, словно ее невозможно закончить. Исполняя ее от первого лица, т.е. от имени духа, певец уносил слушателей в древние времена, как бы воссоздавая их своим пением. Продолжительное пение отключало и исполнителя, и публику от окружающей действительности, в них происходило нечто вроде катарсиса. Приходя в себя, они чувствовали, словно и они, и миропорядок рождены заново. Существовали так же и «мухоморные» песни. Для приведения себя в состояние экстаза человек съедал мухомор и те «пели» ему песнь, которую он повторял для слушателей.

Исполнение ритуальной песни было существенной частью многих обрядов. Рассмотрим здесь медвежий праздник, один из наиболее ярких у хантов.

2.1.5. Медвежий праздник - самый яркий образ

хантыйского фольклора

Медведь в миропонимании хантов – это не только лесной зверь, но возвышенное существо. Когда в детстве он жил на небе, его неудержимо влекла земля. Отец – верховный бог – уступил просьбам сына и опустил его в люльке на землю, поручив блюсти здесь порядок и справедливость, не причинять вреда людям. Однако медведь нарушает некоторые установки отца, его убивают охотники и, как предписано богом, устраивают в его честь небесного зверя обрядовый праздник.

Как следует из рассказов охотников и многочисленных описаний, отправляясь за медведем, охотники проходили обрядовое очищение с произнесением соответствующих заговорных текстов. Для всего, что связанно с медведем, был разработан тайный язык, в который по подсчетам специалистов входило около 500 слов. Самого его называли «зверь», шкуру – «изготовленная матерью мягкая одежда», снег – «белая пыль», ружьё –  «гремящая вещь». Медведя не убивают, а «низводят» из леса в селение.

Подъем зверя из берлоги – обязательное условие его добычи. Шкуру с медведя снимали с головой и везли в селение. Здесь «медведя» встречали приветственными выстрелами, а охотников обрызгивали водой или порошили снегом. Медведя заносили в дом, укладывали носом на лапы, надевали на голову платок или шапку, украшения, на когти кольца, на глаза – берестяные кружочки или бляшки. Ставили и угощение. Медведя извещали, что его убила стрела или русская пуля, просили не пугать женщин в лесу.

Веселье начиналось вечером, на него съезжались издалека. Программа начиналась с песен, рассказывающих о небесной жизни медведя и его земных деяниях. Утром медведю пели песню пробуждения, потом исполнялись и хвалебные; попавший сюда русский мог спеть частушку. Затем начиналась следующая часть праздника- драматические представления. Актерами были только мужчины в масках, при исполнении женских ролей они одевали поверх своей женскую. В течение нескольких вечеров разыгрывалось по десятку сцен из повседневной жизни хантов: изображали трусливого охотника, неудачное сватовство, объевшегося черемухой, столкновение с чиновником и т.п. Некоторые сцены были сексуального содержания. Никто не смел обижаться, если насмешливая сцена относилась к нему. В промежутках между сценами и песнями устраивали танцы под музыку. Проводилось и гадание об охоте. В конце праздника мясо медведя варили и съедали. Выносили медведя (шкуру) через окно с определенными предосторожностями. Череп, а иногда и шкуру, хранили в специальных постройках.