Роль конституционных норм и механизмов в становлении и развитии современной системы правосудия

Внимание государства к данной проблеме стало проявляться только во второй половине 90-х гг. XX в., после присоединения России к Совету Европы, ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.), признания юрисдикции Европейского суда по правам человека, когда в контексте доступа к правосудию стал рассматриваться и вопрос о необходимости оказания квалифицированной юридической помощи.

В настоящее время в Министерстве юстиции РФ подготовлена концепция Федерального закона о системе оказания государственной правовой помощи малообеспеченным и социально незащищенным категориям граждан. В данной концепции рассматриваются различные формы оказания квалифицированной юридической помощи: адвокатура, государственные бюро правовой помощи, учреждения высшего профессионального образования, при этом акцент сделан на развитие системы государственных юридических бюро, фактически государственной адвокатуры. Между тем существуют другие формы организации оказания квалифицированной юридической помощи, например адвокатами, с оплатой им такой работы государством. Разработчики концепции отмечают недостаточную работу адвокатов по оказанию правовой помощи по гражданским делам, однако Федеральный закон от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 26) возлагает финансирование этой деятельности на субъекты РФ. Вместе с тем не во всех субъектах Федерации приняты такие законы, а от их наличия зависит возможность оказания квалифицированной юридической помощи адвокатами.

Из зарубежного опыта составители концепции выбрали не показательный для России опыт Финляндии и Нидерландов - двух небольших по территории государств. Можно было бы изучить, например, опыт Франции, где такая помощь оказывается через институт адвокатуры путем компенсации государством затрат адвокатов на ее оказание. Такая же система существует во многих других государствах континентальной системы права.

Оптимальным вариантом было бы направление государственных средств, выделяемых на оказание квалифицированной юридической помощи, адвокатским образованиям в целях компенсации их затрат через органы юстиции, которые бы могли контролировать условия оказания малоимущим гражданам бесплатной юридической помощи и компенсировать эти средства. По отношению к гражданским делам следовало бы установить порядок назначения адвокатов и компенсации их труда, аналогичный при назначении адвокатов по уголовным делам.

Важно выяснить, насколько российская адвокатура в целом как система способна к решению вопроса об оказании квалифицированной юридической помощи малоимущим лицам и в малонаселенных районах, при отсутствии в этих районах юридических консультаций.

Концепция предусматривает создание центров социальной помощи населению на базе высших учебных заведений для оказания первичных консультаций, помощи в составлении документов с финансированием субъектами РФ расходов на помещение, оборудование и коммунальные услуги. В данном случае идет речь о включении в систему оказания квалифицированной юридической помощи реально существующих систем юридических клиник при юридических высших учебных заведениях, которые выполняют эти функции.

Юридические клиники преследуют прежде всего образовательные цели и финансируются за счет внебюджетных средств вузов. Основную роль в создании юридических клиник в 90-е гг. XX в. сыграли международные эксперты, прежде всего из США, и целью их было создание систем защиты так называемого права общественного интереса. В последние годы клиники стали поддерживать Общероссийская общественная организация "Ассоциация юристов России". Многие юридические клиники работают в контакте с уполномоченными по правам человека субъектов Федерации. Для встраивания юридических клиник в систему реализации права граждан на квалифицированную юридическую помощь следует решить в концепции вопросы, которые позволяли бы сочетать образовательную и правозащитную функции юридических клиник.

Направления совершенствования правосудия, о которых шла речь на недавно прошедшем VII Всероссийском съезде судей, вполне укладываются в рамки Конституции РФ и могут быть реализованы путем изменения федеральных законов, в частности АПК РФ и ГПК РФ, максимум - Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации". В частности, для обеспечения специализации судей и разграничения компетенции судов, обеспечения единообразия судебной практики, изменения порядка переназначения судей, открытости правосудия, в том числе путем использования новых информационных технологий для совершенствования как самого правосудия, так и доступа к нему, развития судебных процедур - все это и многое другое может быть решено без изменений Конституции РФ. То же самое касается развития инфраструктуры правосудия - принудительного исполнения, нотариата, все это возможно в рамках совершенствования современного российского законодательства. Например, довольно много дискуссий вызывает вопрос о реформировании института судебного надзора в судах общей юрисдикции <14>. Согласно ст. 126 Конституции РФ ВС РФ осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах СУДЕБНЫЙ НАДЗОР (выделено мною. - В.Я.). Из этого следует, что полномочие по надзору носит конституционный характер, однако его процессуальные формы могут устанавливаться самым разным образом, как с точки зрения организации, так и содержания, что вытекает из различного построения систем судебного надзора в арбитражных судах и судах общей юрисдикции.

--------------------------------

<14> См. обзор: Терехова Л.А. Надзорное  производство в гражданском процессе: проблемы развития и совершенствования. М., 2009.

 

К сожалению, нигде в документах о развитии судебной системы не говорится о расширении участия представителей народа при осуществлении правосудия. Между тем такой подход вполне бы соответствовал духу Конституции РФ и способствовал бы соединению государства и общества, позволил бы ощутить причастность граждан к осуществлению этой чисто государственной функции, основанной, с одной стороны, на профессиональном подходе, с другой - на праве и справедливости.

Длительное время идет дискуссия по вопросу о том, каким образом может выглядеть судебная система с точки зрения ее верхнего уровня: необходимо ли сохранить на федеральном уровне несколько подсистем органов судебной власти, относительно самостоятельных и независимых друг от друга - КС РФ, ВС РФ и ВАС РФ для арбитражных судов либо их следует объединить в единый ВС РФ с образованием внутри него нескольких палат сообразно видам судопроизводств: конституционного, гражданского, уголовного и административного <15>.

--------------------------------

<15> См. об этом: Решетникова И.В., Ярков  В.В. Гражданское право и гражданский  процесс в современной России. М.: Норма, 1999. С. 23 - 26.

 

Единство судебной системы может быть линейным или функциональным. Линейное единство предполагает наличие общего единого центра, а функциональное основывается на общих принципах судоустройства и судопроизводства, едином статусе судей и выносимых ими судебных актах, других общих характеристиках. В настоящее время три судебные подсистемы, находящиеся между собой в координации, отражают общемировую тенденцию одновременного сосуществования общих и специализированных судов. Это соответствует современному уровню развития правовой и политической систем по ряду причин. Во-первых, тем самым обеспечивается специализация судов и судей. Во-вторых, возникает некоторая конкуренция между судами, которая определяет различный уровень их развития в зависимости от степени осознания их руководителями оптимальных вариантов осуществления задач соответствующего органа судебной власти. В-третьих, разный уровень развития той либо иной судебной системы позволяет найти наиболее оптимальное решение вопроса, апробировать его, проверить опытным путем и затем реализовать в рамках другой системы.

Довод о том, что организационное единство судебной системы обеспечит единство судебной практики, вряд ли состоятелен. Координация судебной практики в системе арбитражных судов возложена на кассационные суды (их десять), а в системе судов общей юрисдикции - на президиумы областных судов (в субъектах Федерации их 84). Однако сложилась ситуация, при которой в ряде случаев можно говорить о десяти разных подсистемах арбитражных судов и 84 подсистемах судов общей юрисдикции, поскольку региональная практика правоприменения даже в рамках одной судебной системы бывает по ряду вопросов очень различной. Об этом достаточно много пишется в юридической литературе для практиков, это видно из обобщений судебной практики по базам данных.

Достижение единства судебной практики - достаточно сложная проблема, поэтому она может обеспечиваться как традиционными способами (совместные постановления пленумов высших судов), так и путем координации практики для ее совместных обобщений. Современные информационные технологии, обеспечивающие практически мгновенный доступ к обобщению практики, также позволяют анализировать ее более эффективно. В любом случае главное условие единства и стабильности судебной практики - это стабильность самого применимого права.

Столь же сомнителен довод о том, что объединение судов позволит решить проблему конфликтов компетенции. В этом случае в рамках единой судебной системы споры о подведомственности плавно трансформируются в споры о подсудности между различными судами.

Иногда обсуждается вопрос об объединении Министерства юстиции РФ и Генеральной прокуратуры РФ путем передачи Министерству юстиции РФ ряда функций прокуратуры РФ в части общего надзора либо наделения полномочиями Генерального прокурора РФ Министра юстиции РФ. Однако в этом случае следует исходить из того, что прокуратура РФ согласно ст. 129 Конституции РФ является конституционным органом, в то время как Министерство юстиции РФ входит в систему федеральных органов исполнительной власти и его деятельность Конституцией РФ не регулируется. В зависимости от вариантов такого соединения могут обсуждаться и изменения ст. 129 Конституции РФ.

При подготовке действующей Конституции РФ (1993 г.) обсуждался вопрос о создании своеобразного трибунала по конфликтам между различными органами судебной власти, поскольку они неизбежны в условиях разделения государственной власти. Такой орган создан не был, и наряду с законодателем полномочия по разрешению конфликтов компетенций взял на себя КС РФ, который в ряде своих Постановлений <16> определил свою компетенцию в сфере нормоконтроля и тем самым и компетенцию других органов судебной власти. Данная модель разрешения такого рода конфликтов относительно достаточна.

--------------------------------

<16> Например, коллизионные вопросы  подведомственности между КС  РФ и судами общей юрисдикции были разрешены в Постановлениях КС РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П, от 11 апреля 2000 г. N 6-П, от 18 июля 2003 г. N 13-П.

 

По мнению многих специалистов, Конституция РФ (1993 г.) - это модель будущего идеального построения общества, которая может быть достижима только после осуществления большой работы по реализации потенциала Конституции РФ. Такой подход разработчиков Конституции РФ позитивен в целом. Однако в нем есть и негативные моменты, поскольку разрыв между должным и сущим, между юридической моделью в соответствии с Конституцией РФ и существующими правовыми реалиями вполне объективно также является одной из причин возрастания правового нигилизма, которые коренятся не только в неуважении к праву, связанному с желанием обойти его, но и в том, что лица, желающие реализовать предоставленные им Конституцией РФ права, не в состоянии сделать это, коль скоро основной правовой документ государства в отдельных его элементах является по сути "моделью права на будущее".

Необходима устойчивость правовой системы, изменения могут быть только точечными и продуманными, иначе это повлияет на качество правосудия и самой судебной деятельности, поэтому было бы более правильным сосредоточиться на использовании имеющегося потенциала Конституции РФ в сфере правосудия, поскольку он значителен и требует дальнейших общих усилий по его реализации в законодательстве и, безусловно, в российской действительности.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 2. ЦЕЛИ, ЗАДАЧИ И ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

 

§1. Цели и задачи Конституционного суда РФ

 

В Федеральном конституционном законе о Конституционном Суде РФ нет преамбулы, обычно определяющей общие цели принятия закона, столь необходимые при  толковании норм. Именно поэтому нормы абзаца первого статьи 3 этого Закона указывают на цели, стоящие перед Конституционным Судом, или же на цели конституционного судопроизводства, поскольку Конституционный Суд осуществляет судебную власть посредством конституционного судопроизводства (ч. 2 ст. 118 Конституции РФ).

В статье 3 Федерального конституционного закона о Конституционном Суде РФ целями Конституционного Суда РФ названы защита основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечение верховенства и прямого действия Конституции РФ на всей территории Российской Федерации.

В Законе не проводится различий между целями и задачами конституционного правосудия, и это обстоятельство рассматривается как некий недостаток, поскольку различение целей и задач деятельности конституционных судов не только возможно, но и необходимо. Цель рассчитана на длительную, стратегическую перспективу функционирования конституционного суда.

Основная цель конституционного правосудия установлена непосредственно в Конституции РФ, в которой закрепляется, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина являются обязанностью государства (ст. 2). Поскольку Конституционный Суд РФ является одним из высших органов государства, целью его деятельности и одновременно обязанностью является не только защита, но и признание прав и свобод человека и гражданина.

Представляется очень важной идея о необходимости выявления общей цели конституционного правосудия, поскольку именно в этом понятии конституционного права проявляется программа деятельности Конституционного Суда, полностью детерминированная установлениям Конституции России.