Лишение свободы как вид уголовного наказания

         Сроки тюремного  заключения “непрофессиональных”  преступников, как указывалось, редко  были длительными. К тому же за многие правонарушения, совершенные ими лишения свободы не предусматривалось вовсе.

         Лишение  свободы почти не поменялось  в Уложении за преступления  против собственности. Лишь статья, предусматривающая ответственность  за нарушение межи, содержала наказание в виде краткосрочного заключения (семь дней).

         Пожалуй, наиболее  отчетливо целевое значение срочного  тюремного заключения раскрывается  в широком его применении за  посягательство на интересы государства. Именно здесь превалирует принудительное воздействие на личность путем изоляции.

          В главе  о церковных преступлениях кратковременное  лишение свободы предусматривается  в двух случаях – за нанесение  побоев в церкви и за словестные  оскорбления. Такой срок считался  достаточным для осознанием правонарушителем своей вины пред церковью. Зато, когда речь шла о светском интересе, например, о запрете на подачу в церкви челобитных, срок заключения был менее определенным – “как государь укажет”.52

         Терминология  Уложения показывает, что на первое место законодатель ставил не позорящее значение тюрьмы, а ее исправительную роль. Не случайно несколько позднее за религиозные преступления лишение свободы часто назначалось до раскаяния виновных, то есть до тех пор, пока они не обратятся на “путь истинный”.

         В главе  о посягательстве на государя  и его интересы цели лишения  свободы ясно не прослеживаются  отчасти потому, что совершивший  такое опасное преступление безразличен  государству как личность. Здесь  доминировала смертная казнь. Однако, как только законодатель обращается к менее опасной противогосударственной деятельности, он применяет краткосрочное заключение достаточно широко. Широко применялся этот вид кары за преступления против суда.

         Применение  санкций с заключением в тюрьму на срок до одного месяца показывает стремление государства достичь конечных целей без серьезных отрицательных последствий для нарушителя. Отчасти оно представлено как мера административно-принудительная, которая должна была заставить правонарушителя с большим уважением относиться к власти и суду.

         Таким образом, лишение свободы в юридической  практике средневековья применялось  строго дифференцировано по отношению  к “профессиональным” и “непрофессиональным”  преступникам. Преобладали краткие сроки заключения.

         Соборное  Уложение 1649 года закрепило такое  отношение к тюремному заключению, которое основывалось на христианских  идеалах и сакральной теории  уголовного права. Отсюда – краткосрочность  лишения свободы и целенаправленный курс на принудительное изменение духовного облика узника. Однако во второй половине семнадцатого века в теории уголовного права произошел разрыв светских и религиозных начал, что подорвало единую основу и целостный подход государства к этому виду наказаний. Применение тюремного заключения стало развиваться на прагматической основе. А жестокость политики Петра 1 подорвала основы исправительного воздействия заключения. Сами тюрьмы были приведены в “жалкое состояние”.53 Перспективы развития тюремного заключения теперь определялись тем, что оно стало выступать как внеидеологическая уголовно-правовая мера с присущей ей репрессивностью и уменьшением значения срочности и его исправительного влияния.

ПАРАГРАФ 2 
ТЮРЬМЫ САМОДЕРЖАВНОЙ РОССИИ.

         С восемнадцатого века законодательство России стало приобретать более четкое содержание, появились Своды и Уложения о наказаниях уголовных и исправительных. Особое место отводилось тюремному законодательству. Приоритет здесь отдается Екатерине II, которая лично разработала проект об устройстве тюрем и принимала участие в его практическом внедрении54.

         В проекте  об устройстве тюрем прослеживались  прогрессивные идеи того времени. Значительное внимание было уделено  классификации преступников и  их раздельному содержанию в местах лишения свободы. Довольно четко описывались вопросы режима и быта заключенных. Проектом предписывалось отделение уголовных преступников от лишенных свободы за неплатеж долгов, мужчин от женщин, подростков от взрослых и так далее. Предусматривались отдельные тюрьмы для приговоренных к смерти, для приговоренных к вечному заключению и для приговоренных к каторге. В официальных документах екатерининского времени заключенные классифицировались не только по тяжести совершенного деяния, но и по сословному положению: чиновники, дворяне, купцы и мещане, дворовые и крестьяне.

         Сословное  положение отразилось и на  содержании узников.

         К концу  восемнадцатого века в России  появляются тюремные учреждения  в виде смирительных и работных домов. В первые направляются лица “непотребного и невоздержанного жития”. К такой категории относились: сыновья и дочери, кои родителям своим непослушны, или пребывают злого жития, или ни к чему не склонны; люди, которые впадут в непотребное житие, начнут расточать имение, долг накоплять вдвое против имения, дом разорять и чинить непотребности, противные чести; люди, которые начнут без стыда и зазора иметь явное поведение, добронравию и благополучию противное; рабы непотребные, которых никто в службу не принимает; рабы ленивые и гуляки, кои все пропивают и проматывают; люди, которые не хотят трудиться для своего пропитания, едят хлеб вотще, и сим подобные; непотребного, неистового и соблазнительного жития женского пола.55

         Ссылка  в смирительный дом производилась на основании приговоров суда, постановлений приказов общественных презрений, по просьбе родителей или трех родственников, по требованию помещиков и хозяев.

         Работные  дома предназначались для неимущих  в целях предоставления им  работы, одежды и пищи.

         Наряду  со смирительными и работными  домами предусматривались дома  “для исправления злонравных  и для презрения безумных”. В  домах “для исправления злонравных”  должны были содержаться: приговоренные  к смертной казни, замененной  заключением; обвиняемые в преступлениях, влекущих за собой смертную казнь, приговоренные за воровство и другие преступления на разные сроки; домашние воры, присланные их господами; люди “развращенного жития” и пьяницы; “дети, родителям своим непослушные и им досаждающие”; банкроты; расточители своего имения.

         Следует  отметить, что наказание в виде  лишения свободы в те времена  не было главенствующим, наиболее  распространенными были телесные  наказания и смертная казнь.

         Из всех  тюремных учреждений царской  России особо выделялись тюрьмы  и крепости для содержания государственных преступников, врагов православной церкви, а также уголовных преступников из числа привилегированных классов. К их числу относились: Петропавловская крепость с ее бастионами, куртинами и равелинами; Шлиссельбургская крепость; Динамюндская, Кексгольмская и Ревельская крепости; тюрьмы Соловецкого и Суздальского монастырей; Орловский каторжный централ; Кирийская политическая каторжная тюрьма.

         Своды и  Уставы о содержащихся под  стражей 1832-1842 гг.56 предусматривали три группы мест лишения свободы. В первую включались помещения на съезжих дворах, при управе благочиния, при присутственных местах полиции, при правлении городничего. Во вторую входили тюремные замки и остроги в городах. В третью – смирительные и рабочие дома. В этот перечень не вошли тюрьмы, подчиненные духовному ведомству, крепости, ратхаузы, гауптвахты, морские арестные роты и другие места заключения, подчиненные военному ведомству.

          Тюремные  замки и остроги предназначались  для более серьезных обвиняемых и осужденных, но, вместе с тем, и для несостоятельных должников. Смирительные и рабочие дома предназначались для содержания нарушителей разного рода полицейских и административных предписаний и запретов, ослушников барской помещичьей воли и родительской власти, а также обвиняемых и осужденных за воровство.

         Своды предусматривали  разделение арестантов при их  размещении по полу, сословию  и тяжести преступления, а также  важных от маловажных и задержанных  за бродяжничество. Циркуляр Министерства  внутренних дел от 11 октября 1832 года к важным арестантам относил убийц, разбойников, святотатцев, поджигателей и других, а к мало важным – обвиняемых в воровстве, буйстве, пьянстве, драках, побегах и других57.

         Особо следует  остановиться на периоде царствования Николая II. По имеющимся данным на 1 января 1914 года Главное тюремное управление располагало: 654 тюрьмами общего устройства с 95027 местами в общих камерах и 8016 – в одиночных; 30 исправительно-арестанскими отделениями с 15010 мест в одних камерах и 297 – одиночными; 22 каторжными тюрьмами с 17086 местами в общих камерах и 1293 – одиночными; 8 пересыльными тюрьмами с 2901 общими местами и 67 – одиночными. Кроме того, было 61 исправительное заведение для несовершеннолетних вместимостью 2705 человек. Были еще этапы и полуэтапы (не менее 500), а также особые тюрьмы тюремного ведомства.

         Арестные  помещения имелись при каждом  полицейском приставе, число которых  достигало 2410. В крупных городах  их было по несколько. Так, например, в Москве – 48, в Петербурге – 47, в Ростове-на-Дону – 7.58

         Всего в  начале двадцатого века в России  было 19513 тюремных учреждений, через  которые ежегодно проходило около 9400 заключенных.  Как известно, основная  масса государственных преступников  осуждалась к каторжным работам. Статистические данные того времени говорят о том, что их число после революции 1905 года стало неуклонно расти. Так, если в 1903 году каторжных заключенных было 6000 человек, то в 1910 году их количество выросло до 32000 человек. В эти годы наряду с лишением свободы широко применялось наказание в виде смертной казни. Особое место в этом деле отводилось военно-полевой юстиции. Для борьбы с революционным движением были созданы военно-полевые суды. Они приводили приговор в исполнение в течение 48 часов с момента совершения преступления.

         В целом, в системе мест заключения  самодержавной России преимущественное  место занимали тюрьмы. Численность  заключенных в тюрьмах России  составляла: в 1898 году – 83209 человек, в 1909 году – 180206 человек, в 1913 году – 124418 человек, а на 1 января 1917 года – 152052 человека59. 

         Далее, остановимся  на рассмотрении дисциплинарных  взысканий, налагаемых на арестантов, содержащихся в российской тюрьме  данного периода истории.

         Система дисциплинарных взысканий сводилась к  следующему: выговору наедине или в присутствии других заключенных арестантов; лишению права чтения, кроме книг духовного содержания, на срок не свыше одного месяца; лишению права переписки на тот же срок; лишению свиданий на срок не свыше одного месяца; воспрещению приобретать на собственные средства съестные припасы и другие, допускаемые в месте заключения предметы; лишению права распоряжаться половиною заработанных денег; лишению заработка за прошедшее время не более одного месяца, а в важных случаях – не более двух месяцев; уменьшению пищи до оставления на хлебе и воде на срок не свыше трех дней; аресту в светлом карцере на срок не свыше одной недели; аресту в темном карцере на тот же  срок, с переводом в светлый карцер и с разрешением прогулки через три дня на четвертый.

         Для лиц, принадлежащих  до осуждения их к тем разрядам, которые ранее Всемилостевейшего Манифеста 11 августа 1904 года60 не были изъяты по закону от телесных наказаний, указанные меры взыскания могут быть заменены наказанием розгами не свыше пятидесяти ударов.

         Те же постановления применяются к пересыльным арестантам как во время содержания их в местах заключения, так и во время этапного следования, причем наказание карцером до одного месяца, а равно наказание розгами могут быть налагаемы лишь на тех из арестантов, которые судебными приговорами присуждены к отдаче в исправительные арестантские отделения61.

         По общему  правилу, все дисциплинарные взыскания налагались властью начальника места заключения, который имеет право подвергнуть арестанта не только одному, а одновременно нескольким взысканиям. На подследственных арестантов, а также на содержащихся под стражею неисправных должников, наказание выговором налагается начальником места заключения. Все прочие взыскания налагаются на упомянутых лиц начальником места заключения не иначе, как с согласия  надлежащего лица прокурорского надзора, причем, как письменные, так и личные сношения подсудимых с их защитниками, а неисправных должников с их поверенными, не могут быть воспрещаемы под видом наложения на них дисциплинарных взысканий. Наказание карцером до одного месяца, а равно розгами налагается по утверждению губернатора, по соглашению начальника места заключения с лицом прокурорского надзора и местным тюремным инспектором.

         В отношении  ссыльнокаторжных установлены более суровые взыскания, которым они могут подвергаться не только в местах ссылки, но и во время содержания в тюрьмах. Кроме взысканий, предусмотренных для арестантов исправительных отделений, они могут быть подвергнуты следующим наказаниям: одиночному заключению для бессрочных  до 20 дней, а для срочных – 10 дней или наказанию розгами не свыше ста ударов; продолжению определенного по судебному приговору работ. Для каторжных первого разряда – двух лет, а для каторжных второго и третьего разрядов – до одного года; для каторжных отряда исправляющихся, выпущенных на жительство вне острога: перевод в острог в отряд каторжных, исправляющихся на время до одного года.

         Ссыльнокаторжные  во время отбывания ими одиночного  заключения как наказания содержатся на хлебе и воде с отпуском им горячей пищи через три дня на четвертый. В случае недостатка в тюрьмах помещений для одиночного заключения ссыльнокаторжных, оно заменяется им по распоряжению тюремного начальства: освобожденных от оков – наложением последних, а для содержащихся в ножных оковах – наложением ручных оков на срок до двух лет.