Особенности исследования государства как субъекта правового отношения

Иной взгляд (допускающий, что некоторые юридические лица не требуют регистрации для своего существования, тогда как другим регистрация необходима) грозит привести к неоправданному разнообразию порядка создания юридических лиц в данном существенном моменте, что нарушит лежащий в основе гражданского права (ст. 1 ГК РФ) принцип равенства участников гражданского оборота, а также повредит интересам третьих лиц1.

Нельзя исключить, что некоторые государственные или муниципальные органы, которые названы юридическими лицами в соответствующем законодательстве, не выполняют требование обязательной государственной регистрации юридических лиц. Тем не менее, представляется, что на практике органы публично-правовых образований весьма часто регистрируются в налоговых инспекциях как юридические лица.

Но даже соблюдение требования обязательной государственной регистрации не в состоянии замаскировать очевидную неприспособленность государственных органов к существованию и деятельности в форме юридических лиц. Органы власти, объявленные юридическими лицами, не помещаются в установленные рамки гражданско-правового регулирования, к ним затруднительно или невозможно применить важнейшие нормы гражданского законодательства о юридических лицах.

Государственные органы не имеют учредительных документов, указанных в ст. 52 ГК РФ: устава или учредительного договора; в большинстве случаев к ним также нельзя применить правило, что "юридическое лицо, не являющееся коммерческой организацией, может действовать на основании общего положения об организациях данного вида" (п. 1 ст. 52 ГК РФ).

Требования к содержанию учредительных документов юридического лица приведены в п. 2 ст. 52 ГК РФ. Положение об органе публично-правового образования, если рассматривать его как учредительный документ, не будет отвечать норме п. 2 ст. 52 ГК РФ по меньшей мере частично.

Так, в положениях о федеральных министерствах можно найти наименование, порядок управления, предмет и цели деятельности. Но они не содержат указаний на организационно-правовую форму министерства, орган или органы, которые действуют от лица министерства без доверенности в гражданском обороте, полное место нахождения (лишь город - г. Москва).

Считается, что государственные органы как учреждения владеют имуществом на праве оперативного управления (ст. 296 ГК РФ).

Этот режим предполагает имущественную обособленность субъекта и определенное ограничение возможностей собственника по изъятию имущества: из п. 2 ст. 296, п. 1, 3 ст. 298 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 8 мая 2010 г. N 83-ФЗ) следует, что собственник не вправе распорядиться или изъять имущество, которым учреждение пользуется в соответствии с назначением имущества (из состава имущества, закрепленного собственником или приобретенного учреждением за счет средств, специально выделенных собственником), а равно не вправе распорядиться или изъять денежные средства и имущество, полученные или приобретенные учреждением от приносящей доходы деятельности (если такая деятельность разрешена учредительными документами).

Недопустимое вторжение в имущественную сферу учреждения может быть оспорено последним.

Таким образом, вполне вероятно возникновение имущественных споров между государственным органом, которое признано учреждением, и иным компетентным органом власти, принявшим решение об изъятии имущества.

Возможность такого конфликта возникает из нежелательного смешения методов частного и публичного правового регулирования. Любые споры подобного рода между государственными органами должны разрешаться на основе публично-правовых принципов и правил: не следует допускать наличие у государственного органа каких-либо защищаемых гражданским правом интересов в отношении имущества, находящегося под контролем данного органа1. Такой интерес имеется лишь у публично-правового образования в целом.

Помимо некоторой имущественной независимости, право оперативного управления предполагает также ограничения по участию в гражданском обороте. Пункт 4 ст. 298 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 8 мая 2010 г. N 83-ФЗ) устанавливает: "Казенное учреждение не вправе отчуждать либо иным способом распоряжаться имуществом без согласия собственника имущества". Гражданская правосубъектность органов власти вынуждает смириться с порожденной этим правилом несообразностью: государственные органы - казенные учреждения не вправе передавать друг другу находящееся под их контролем имущество, ведь не согласованную собственником передачу следует рассматривать как распоряжение, запрещенное п. 4 ст. 298 ГК РФ2.

Признание органов публично-правовых образований юридическими лицами влечет распространение на них правил о реорганизации и ликвидации юридических лиц, установленных ст. 57 - 64 ГК РФ. Учреждение, а следовательно, государственный орган - учреждение, не может быть ликвидировано в связи с банкротством (п. 4 ст. 61, п. 1 ст. 65 ГК РФ).

Таким образом, оставляя в стороне банкротство, следует отметить другие нормы из этой области, применение которых к органам власти ведет к явно не соответствующим правовой природе государственного органа последствиям.

Еще одно важное последствие, связанное с приданием органам публично-правовых образований статуса юридического лица, состоит в том, что эти органы рассматриваются как "организации", по терминологии НК РФ, и являются по общему правилу налогоплательщиками (п. 1 ст. 9, абз. 2 п. 2 ст. 11 НК РФ). Учитывая направленность налогов на финансовое обеспечение деятельности государства1, целесообразность налогообложения государственных органов представляется весьма сомнительной.

Ряд исследователей2 отмечают практические неудобства и несообразности, связанные с наделением государственных органов гражданской правосубъектностью. Однако предложения разрешить проблему посредством признания существенных отличий и особенностей участия государственных органов в гражданском обороте и в связи с этим выделения государственных органов в отдельную новую категорию субъектов гражданского права, например "юридических лиц публичного права" или "субъектов с правами юридического лица", не кажутся убедительными. Субъектами гражданского права являются юридические и физические лица, а также публично-правовые образования (абз. 2 п. 1 ст. 2 ГК РФ); никаких других субъектов гражданское законодательство не знает, а значит, орган власти либо является юридическим лицом в полном смысле этого слова, либо не относится к субъектам гражданского права вообще.

Непрекращающиеся попытки, вопреки смыслу гражданского законодательства, придать органу государства статус юридического лица объясняются поверхностным взглядом на правовую природу органа власти в его гражданско-правовом измерении.

Исследование правосубъектности органов публично-правового образования в настоящем разделе работы показывает, что гражданско-правовое понятие юридического лица не должно распространяться на органы власти. Встречающаяся в российском законодательстве и правоприменительной практике трактовка государственных и муниципальных органов как учреждений, т.е. юридических лиц гражданского права, в основном объясняется, видимо, тремя моментами: во-первых, поверхностным взглядом на органы власти в их отношении к имущественному обороту, а именно игнорированием юридического существа органа как составной части субъекта гражданского права; во-вторых, инерцией специфического подхода советской гражданско-правовой доктрины; наконец, в-третьих, непоследовательностью в проведении взгляда на государство как на субъект гражданского права, (единую) казну. Отрицательные последствия наделения органов власти юридической личностью были изложены выше; положительной стороны, а равно необходимости в придании государственным и муниципальным органам статуса юридического лица не имеется. Одной из задач дальнейшего развития российского гражданского права представляется преодоление ошибочного представления о гражданской правосубъектности органов публично-правовых образований.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

       1.3. Государство в системе субъектов правовых отношений

 

В целях выявления видов субъектов правовых отношений, определения места государства в системе таких субъектов и установления связей между ними представляется наиболее верным использовать особый вид логической систематизации, а именно классификацию.

Проведение правильной классификации субъектов правоотношений зависит не только от стремления к доскональному перечислению максимального количества всевозможных участников правоотношений - порой эта задача неразрешима в научном плане. Гораздо важнее выработать правильные критерии, на основании которых будет осуществляться группировка. Без использования точных критериев ни естественное, ни искусственное классифицирование не представляется возможным.

Вначале следует отметить, что поскольку многими теоретиками не проводится четкая грань между категориями «субъект права» и «субъект правоотношения», основное внимание в отечественных научных трудах по юриспруденции уделено характеристике видов субъектов права. Классификации субъектов или участников правовых отношений можно встретить в работах, посвященных исследованию правоотношений.

Критерий, по которому производится деление всех субъектов на физических и юридических лиц охарактеризовал С.И. Архипов1, который, исследуя позицию Виндшейда о классификации субъектов, в своей работе отмечает, что «главным основанием классификации субъектов права на физических и юридических лиц, по Виндшейду, является их естественный или искусственный (рациональный) характер, их естественная или искусственная природа».

Наиболее распространенным в общей теории права, пожалуй, является деление субъектов правовых отношений на индивидуальных и коллективных1. В качестве индивидуальных субъектов обычно называются граждане, лица с двойным гражданством (бипатриды), лица без гражданства (апатриды), иностранные граждане2.

 К коллективным же субъектам  относят государство, государственные  органы и учреждения, общественные объединения, административно-территориальные единицы, субъекты федерации, избирательные округа, юридические лица и прочие3. Подразделение субъектов на индивидуальных и коллективных стало традиционным и для многих отраслевых юридических наук.

Таким образом, существует неопределенность в классифицировании субъектов по критерию количественного состава. Исследователи, осуществляя деление по одним и тем же основаниям на одинаковые группы (группу индивидуальных и группу коллективных субъектов) в зависимости от своих предпочтений относят конкретные виды субъектов правоотношений то к одной группе, то к другой.

Зачастую авторы классификаций обходятся лишь указанным основанием деления для описания всех видов субъектов. Однако использование лишь одного критерия, при характеристике разновидностей субъектов правовых отношений, не создает о них объемного и полноценного представления.

С учетом того, что в правовых отношениях осуществляется реализация права, для деления субъектов этих отношений характерен свой самостоятельный и уникальный критерий классификации - функциональный. Так или иначе, субъекты правовых отношений играют разные роли, примеряя на себя различные маски - продавца, покупателя, судьи и другие.

Наиболее характерным такое деление является для процессуальных правоотношений, в которых истцами и ответчиками, например, могут быть и граждане, и организации, и государственные органы, и прочие субъекты. В отраслевых правовых науках подразделение субъектов на основании функционального критерия оправдано как для реализации гносеологических целей, так и для создания четкой иерархии, которая необходима в практической деятельности.

В частности, субъекты гражданских процессуальных правоотношений наделены определенными процессуальными ролями и возможностью воздействовать на ход гражданского процесса. Поэтому в зависимости от того, на какой стороне правоотношения они выступают, их можно разделить на две большие группы: 1) суды: а) коллегиальные; б) судья единоличный; 2) участники процесса: а) лица, участвующие в деле; б) лица, содействующие правосудию1. Известно, что суд выносит решение от имени государства, которое посредством своих органов может выступать также и в качестве истца, и в качестве ответчика.

Таких ролей существует множество.

Однако следует иметь в виду, что индуктивное умозаключение позволяет сделать однозначный вывод о существовании какого-либо единого свойства, характерного для каждого субъекта правоотношений, или какого-либо признака, по которому можно провести четкую дифференциацию, только лишь в том случае, когда индукция основана на анализе закрытого перечня правовых ролей субъектов.

Далее следует обратиться еще к одному классификационному основанию. Дифференцировать субъектов возможно и в зависимости от той отрасли права, на основании норм которой осуществляется регулирование правового отношения. В соответствии с этим критерием можно выделить, субъектов конституционных, гражданских, гражданско-процессуальных, уголовных, трудовых и многих других правоотношений.

Зачастую свойственная правовым отношениям комбинационность вызывает необходимость регулирования нормами двух или даже более отраслей права. При этом говорить об особенностях субъектов, принимающих участие в «сложном» правовом отношении, невозможно без комплексного анализа характерных качеств субъектов, которые участвуют в «простых» правоотношениях, урегулированных нормами лишь одной из отраслей права.

Кроме названных, одним из оснований деления при классифицировании субъектов непременно следует назвать критерий наличия либо отсутствия властных полномочий у субъекта. Не подлежит сомнению, что к властным субъектам относится само государство, а также выступающие от имени государства или же от своего имени государственные органы и другие государственные образования. К невластным субъектам, безусловно, относятся физические лица. В отношении организаций не все так однозначно - с одной стороны они заключены в рамки правовой сферы государства, которое устанавливает для них «правила игры

Исходя из этого, следует сделать вывод, что все субъекты правовых отношений идеальны по своей сущности и являются результатом юридического абстрагирования. А раз так, то можно предположить, что они отличаются друг от друга лишь степенью юридической абстракции, при которой следует учитывать не только количественный состав единого юридического субъекта, но и его качественное изменение при каждом последующем этапе абстрагирования. Например, при конструировании юридических лиц следует учитывать не только сумму физических лиц (их можно назвать юридически абстрагированным субъектом первого уровня), являющихся его учредителями (количественный признак), но и наличие обособленного имущества, отдельного баланса или сметы (качественный признак).

Суть деления субъектов правовых отношений по степени юридического абстрагирования заключается в том, что один субъект, в зависимости от того, в каком правовом отношении он участвует, и какие правовые роли на себя примеряет, юридически может восприниматься как несколько разных субъектов, фактически оставаясь единым. Такое дифференцирование субъектов имеет и практический смысл.