Понятие гендера. Гендерные исследования

Появление христианства означало разрыв с языческой традицией противопоставления полов и подчинения женщины, как существа низшего по своей природе, мужчине. Древние, прославляя богинь, презирали земных женщин. Христианская религия поставила обычную женщину (не «богиню»), Марию, на недосягаемую высоту. Согласно церковной догматике и традиции, Мария была избрана Богородицей потому, что являлась самой лучшей из всех людей. Более того, Мария — высшее из всех созданий Божьих, включая ангелов; она, как поется в православном акафисте (хвалебной песни) Богоматери, — «честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения Серафим».

Высокая оценка женщины в христианстве — часть нового взгляда на смысл разделения полов, который уже не исчерпывается необходимостью рождения потомства и ведения хозяйства. Согласно христианской догматике, мужчина и женщина совместно выражают образ Божий в человеке. Как написано в Библии: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; Мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1: 27) (СНОСКА: Ссылки на Библию даются по общепринятой системе: (Название книги. Номер главы: номер стиха)). Некоторые христианские Отцы Церкви (т.е. богословы первых веков нашей эры, внесшие значительный вклад в становление христианской догматики) восприняли идею Платона об андрогинности человека. Например, святой Григорий Нисский (ок. 335 — ок. 394) в труде «Об устроении человека» пишет о единстве изначального образа Божьего в человеке. Разделение на два пола относится не к духовной, а лишь к физической, животной стороне человеческого существования и было создано Богом только потому, что он предвидел будущее грехопадение. До грехопадения люди обладали способностью к неполовому размножению, которое мы даже не можем представить (СНОСКА: См.: Бриллиантов А. Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скотта Эригены. СПб., 1898. С. 184, 185).

Сходной точки зрения, хотя она и не является общепризнанной, придерживался святой Максим Исповедник (580-662). Он утверждал, что после воскрешения из мертвых разделение человека на два пола должно быть преодолено. Такое преодоление демонстрирует нам рождение и воскресение Христа. Безгрешное рождение — не что иное, как забытый неполовой способ размножения (СНОСКА: Бриллиантов А. Указ. соч. С. 207—215). Воскресший Христос, по мнению святого Максима, уже преодолел пол и явился апостолам в мужском образе только потому, что иначе они бы его не узнали (СНОСКА: Тамже. С. 385). Грехопадение, таким образом, радикально изменило природу человека, в результате чего он перешел от духовного существования к физическому, от бессмертия к смерти, от андрогинности к полу.

Позиция, выраженная святым Григорием и святым Максимом, была более характерна для восточно-христианского богословия (хотя оказала значительное влияние на западную теологию и философию). Западное христианство развивалось во многом под влиянием идей Блаженного Августина (354-430), который не считал, что единство образа Божьего означает духовную андрогинность первого человека. По его мнению, наличие пола и вообще физического гела не представляет собой результата грехопадения. Грехопадение изменило человека внутренне, но не оказало влияния на его фи-жческую природу. Поэтому, по мнению Августина, хотя после иоскрешения тело и станет другим, различие полов тем не менее сохранится. Человек был создан как «чета», и после воскресения мужчин и женщин ожидает блаженная супружеская жизнь (СНОСКА: Там же. С. 225-229).

Представление о двойственности образа Божьего в человеке привело к высокой оценке брака. Цель христианского брака, в от-ничие от языческого, — не только рождение детей и ведение со-нместного хозяйства, но и восстановление изначальной целостности человека. Христианство говорит и о другом браке — мистическом, где осуществляется восстановление единства человечества с Богом, символически выраженное в образах Христа — жениха и Церкви — невесты. Отношения Христа к Церкви уподоблялись отношениям мужа и жены. И напротив, обычная семья представляет собой домашнюю церковь, где муж воплощает священника, а жена — прихожан. «Мужья, любите своих жен, как и Христос мошюбил Церковь и предал себя за нее... Так должны мужья любить своих жен как свои тела: любящий свою жену любит самого себя», — призывал апостол Павел (Ефес. 5: 25, 28). Поскольку брак является таинством, а не просто юридическим институтом, он не может быть расторгнут: «кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует» (Матф. 5: 32).

Существует расхожее представление, что раннее христианство отрицало брак и половую любовь и склоняло людей к отказу от семейной жизни. Однако если подобные настроения и имели место, у них не было оснований в христианской доктрине. Хотя христианский брак должен быть «целомудренным», это не означает, что муж и жена не должны вести нормальную семейную жизнь. «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим», — предупреждал апостол Павел (1 Кор. 7: 5). Святой Иоанн Златоуст (ок. 350 — 407), разъясняя христианское отношение к браку, указывает, что первым чудом Христа было превращение воды в вино на свадьбе в Кане Галилейской и что пророк Исайя, апостол Петр, Моисей были женаты. Святой Иоанн был решительно не согласен с тем, что женщина порочна «по природе», что она дурно влияет на мужчину. «Говорю затем, чтобы никто не жаловался на нечестие жены. Худа она? Исправь ее. Но ты говоришь: жена изгнала меня из рая; но жена же и возвела тебя на небо; природа та же, хотя не тот разум», — писал он (СНОСКА: О христианском браке и об обязанностях мужа и жены. Учение святого Иоанна Златоуста. М., 1990).

Противниками брака и половой жизни выступали не христиане, а представители религиозно-мистических учений, объединенных под именем гностицизма (от греч. гносис — знание). Гностицизм возник еще до начала нашей эры (до Рождества Христова), но впоследствии впитал элементы христианской доктрины. Развитый гностицизм (или даже «гностическая религия») III—IV вв. включал также элементы иудаизма, зороастризма, религиозных и философских представлений античности. Проблематика пола занимает в гностицизме особое место.

Основные разногласия гностицизма и христианства заключаются в разном отношении к материальному миру. Христиане признают мир творением Бога — поэтому они не могут презирать материю и человеческое тело во всех его проявлениях. По мнению гностиков, Бог не создавал ни материального мира, ни человеческого тела. К появлению мира привела цепь несчастных событий, началом которой стало то, что Бог «отразил себя» в серии последовательных персонифицированных сущностей (эонов), каждая из которых была андрогинна. Согласно, например, «Апокрифу Иоанна» (II—IV вв.), женская составляющая последнего из эонов, София, вознамерилась творить без участия мужского начала: «захотела открыть в себе самой образ без воли Духа — он не одобрил — и без своего сотоварища, без его мысли» (СНОСКА: Апокриф Иоанна // Апокрифы древних христиан. М. 1989. С. 203). В результате появился Демиург (по-гречески — ремесленник), который и сотворил мир ич материи и которого, по мнению гностиков, христиане почитают как Бога-творца. Демиург создал также тело и психику человека — пока лишенные души. Самое ужасное заключалось в том, что и Демиурга, по вине Софии, вошла некоторая часть изначальной силы света, и всему мирозданию был, таким образом, нанесен ущерб. Для исправления ужасной ошибки Софии, как об этом го-иорится в «Апокрифе Иоанна», Демиурга обманом убедили «вдуть» и человека оставшуюся у него силу света (СНОСКА: Там же. С. 209). С тех пор частица света заключена в темнице материи. Основная цель человека и всех юнов — вернуть свет в духовные сферы, уничтожить материальный мир и восстановить полноту мироздания.

Принцип андрогинности, как видно из сказанного выше, был очень важен для гностиков. По их мнению, Бог включал в себя нозможность как женственности, так и мужественности. Его женственная, порождающая часть стала первой из эонов, называемой также Святым Духом (в семитических языках «дух» (руах) — женского рода). Она отождествляется также с Софией, той самой, чья неосторожность привела к заключению духа в темницу материи, а у некоторых гностиков — и с Евой. Согласно ряду гностических источников, женщина (Ева) была создана светлыми силами как ннешнее отражение частицы света, заключенной в Адаме. Через Иву Христос научил Адама вкусить плод познания добра и зла — (шблейский змий, таким образом, становится у гностиков положительным персонажем. Но Демиург, не желавший восстановления полноты мироздания, посеял в людях «жажду к порождению», и, вместо того чтобы отвергнуть материальный мир, человек начал «плодиться», увеличивая тем самым размеры творения.

В то время как христиане связывали исчезновение пола в земном понимании с загробным миром (Матф. 22: 30), гностики настаивали, что превращение мужчины и женщины в единое целое должно состояться еще при жизни. В этом, по их мнению, заключалось тайное знание, поведанное Христом после его воскресения. Например, в апокрифическом «Евангелии от Филиппа» Иисус якобы произносит такие слова: «Когда Ева была в Адаме, не было смерти. После того, как она отделилась [от него], появилась смерть. Если она снова войдет в него и он ее примет, смерти больше не будет» (СНОСКА: Евангелие от Филиппа // Апокрифы древних христиан. М., 1989. С. 285). Слияние мужского и женского, однако, могло быть у гностиков только духовным, и они, в отличие от христиан, не признавали человеческий брак путем спасения души.

Для освобождения света, считал, например, гностик Маркион Синопский (III в.), необходимо полностью отказаться от половой жизни и особенно — от рождения детей. Маркиониты не признавали брака, потому что он ведет к размножению. «Не желая помогать продолжению мира, созданного Демиургом, маркиониты провозглашают воздержание от супружества... — писал христианский гностик Клемент Александрийский, не разделявший идей Марки-она. — ...Они обратились к воздержанности не из нравственных соображений, но из враждебности к Создателю и нежелания использовать Его творение» (СНОСКА: Цит. по: Йонас Г. Гностицизм. СПб., 1998. С. 152).

Наиболее жесткой из гностических доктрин является система персидского «пророка» Мани (ок. 216 — ок. 273) — манихейство. Мани выделял два изначальных принципа: Свет и Тьму, дух и материю. В результате битвы между ними Тьма поглощает некоторые элементы Света. Силы Тьмы создают Адама и Еву и вливают в них весь свет, находящийся в их распоряжении. Задача Света заключается в том, чтобы собрать и вернуть эти элементы. В отличие от «Апокрифа Иоанна» Мани рассматривал Еву не как воплощение Святого Духа, а как орудие сил Тьмы, созданное с целью спровоцировать Адама на размножение. С рождением каждого нового человека, учил Мани, от света отделяется очередная частичка (душа) и вселяется во вновь созданную темницу (тело). Изначальный свет, таким образом, рассредоточивается, и собрать его воедино становится все труднее.

Поэтому манихейская этика запрещала половую жизнь и деторождение. Манихеи считали, что «следует воздерживаться от всех плушевленных предметов и есть только овощи и все, что не являет-П1 чувствующим, и воздерживаться от брака, удовольствий любви и рождения детей, так чтобы божественная сила не могла бы на ряд поколений дольше оставаться в Hyle [материи]» (СНОСКА: Цит. по: Йонас Г. Указ. соч. С. 228). Гностики, таким кПразом, считали половую любовь основным препятствием на пути ниасения человека. «Духовный человек познает себя как бессмертно-СО. а любовь — как причину смерти», — гласит гностическое собрание трактатов Corpus Hermeticum (СНОСКА: Там же. С. 87).

3. Философия пола средних веков  и Возрождения

Гностицизм, особенно в манихейской версии, оказал огромное воздействие на интеллектуальную жизнь средневековой Европы. Иногда сложно понять, под христианским или манихейским нииянием возникла та или иная концепция, так как вплоть до Нового времени у христианских мыслителей встречались элемен-гы гностических воззрений (СНОСКА: Трофимова М. К. Гностицизм и христианство//Апокрифы древних христиан. М., 1989. С. 168.). Эти элементы особенно усилились в период Возрождения, когда власть Церкви значительно ослабла. Поэтому нецелесообразно проводить в истории идей такую же резкую грань между средними веками и Возрождением, как в истории искусства. Мы будем рассматривать эти периоды как единое целое.

Одну из наиболее интересных средневековых концепций пола дал в своем произведении «О разделении природы» Иоанн Скотт Эригена, или Эриугена (ок. 810 — ок. 877). Следуя учениям святого Григория Нисского и святого Максима, он считал пол результом разделения изначально единой человеческой природы (СНОСКА: Бриллиантов А. Указ. соч. С. 337—342). Женщина (Ева) — эмоциональная часть природы Адама, отделившаяся от его духовно-разумной природы (мужчины). Муж и жена - же стороны человеческой природы: разум (дух) и чувства. Эригена отмечал, что в греческом языке слово «чувство» — женского рода. Сон Адама, во время которого была создана Ева, Эригена оценивает как «сон разума», уклонившегося в сторону чувств, а изъятие у него ребра связывает с потерей Адамом внутренней силы. Создание Евы демонстрирует слабость Адама и потенциальную возможность грехопадения. Философ укоряет Адама: «в тебе самом, возгордившемся и презревшим своего Бога, была причина создания жены» — и Еву: «змий этот, на которого ты слагаешь вину, находится в тебе самой; змий твой есть твое плотское похотение и услаждение, которое раздается от движения неразумной души в чувстве» (СНОСКА: Бриллиантов А. Указ. соч. С. 346, 347). После воскресения, по мнению Эригены, пол должен исчезнуть.

Хотя католическая церковь объявила идеи Эригены еретическими, они оказали огромное влияние на понимание пола различными европейскими мыслителями, исходивших из представления об изначальной андрогинности человека, которую необходимо возродить, чтобы достичь бессмертия души. Метафизика пола занимала огромное место в оккультных науках средневековья и Возрождения (магии, астрологии, алхимии). Необходимо заметить, что вплоть до начала Нового времени они считались вполне респектабельным занятием. Почти все образованные люди Европы отдавали дань хотя бы одной из оккультных наук.

Более того, по мнению современных историков науки, практика оккультизма была необходимой стадией на пути развития истинной науки. В средние века объектом интереса ученых была в основном душа и достижение ее бессмертия, для этого оккультные науки вполне подходили. В XVI—XVII вв. образованные европейцы постепенно разочаровываются в них, взгляд ученых обращается от души к окружающему миру. Сначала ученые пытались использовать магию и другие оккультные науки и для трансформации окружающего мира, как природного, так и социального (СНОСКА: Ейтс Ф. А. Джордано Бруно и герметическая традиция // Герметизм и формирование науки. М., 1993. С. 77). Но для этих целей магия оказалась непригодна, и возникла современная наука.

Хотя проблематика пола в оккультных науках средневековья мало изучена, она очень важна для понимания того, как развивалась философия пола на протяжении европейской истории. Например, теорию алхимии можно прочитать с точки зрения философии пола. При этом следует помнить, что алхимия базировалась как на христианских, так и на гностических влияниях — основной алхимической книгой являлось гностическое собрание текстов «Герметический Корпус» (Corpus Hermeticum). Алхимики считали, что мир состоит из единой Первоматерии, содержащей все качества и все противоположности (соответственно, Первоматерия была андрогинна). Это открывало, по их мнению, возможности как для трансформации металлов (свинца в золото), так и для трансформации человека из смертного физического состояния в бессмертное духовное.