Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика

АКАДЕМИЯ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ И СОЦИАЛЬНЫХ НАУК 
МОСКОВСКИЙ ПСИХОЛОГО-СОЦИАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ

А. М. Прихожан

ТРЕВОЖНОСТЬ У ДЕТЕЙ 
И ПОДРОСТКОВ: 
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПРИРОДА 
И ВОЗРАСТНАЯ ДИНАМИКА

Москва — Воронеж 
2000

2

ББК  88.8 
П75

Главный редактор

Д. И. Фельдштейн

Заместитель главного редактора 

С. К. Бондырева

Члены редакционной коллегии:

Ш. А. Амонашвили А. Г. Асмолов А. А. Бодалев В. П. Борисенков Г. Н. Волков И. В. Дубровина Л. П. Кезина М. И. Кондаков

М. Ю. Кондратьев Г. Б. Корнетов Л. Е. Курнешова М. Н. Лазутова В. И. Лубовский В. Я. Ляудис Н. Н. Малафеев З. А. Малькова

В. А. Михайлов А. И. Подольский В. В. Рубцов В. А. Сластенин В. С. Собкин Л. С. Цветкова Б. Ю. Шапиро

 

 

	Прихожан А. М.
П75		Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика. — М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: Издательство НПО  «МОДЭК», 2000. — 304 с. (Серия «Библиотека педагога-практика»).
		ISBN 5—89502—089—5 (МПСИ)  ISBN 5—89395—174—3 (НПО «МОДЭК»)	ББК 88.8
	В книге излагаются результаты многолетнего исследования, посвященного изучению тревоги как состояния и тревожности  как устойчивого функционального  образования на разных этапах детства: от старшего дошкольного до раннего  юношеского возраста. Рассматриваются  источники, причины, возрастные и индивидуальные формы проявления, приемы и способы  компенсации и преодоления тревоги  и тревожности.

ISBN 5—89502—089—5 (МПСИ) 
ISBN 5—89395—174—3 (НПО «МОДЭК»)

©  Московский психолого-социальный институт, 1999. ©  Издательство НПО «МОДЭК». Оформление. 1999.

3

ПРЕДИСЛОВИЕ

Тревожность — переживание  эмоционального дискомфорта, связанное  с ожиданием неблагополучия, с  предчувствием грозящей опасности. Различают тревожность как эмоциональное  состояние и как устойчивое свойство, черту личности или темперамента. В отечественной психологической  литературе это различение зафиксировано  соответственно в понятиях «тревога»  и «тревожность». Последний термин, кроме того, используется и для  обозначения явления в целом.

При оценке состояния проблемы тревожности в психологической  науке отмечаются две, на первый взгляд, взаимоисключающие тенденции. С  одной стороны, ссылки на неразработанность  и неопределенность, многозначность и неясность самого понятия «тревожность»  как в нашей стране, так и  за рубежом едва ли не обязательны  для работ, посвященных проблеме тревожности. Указывается, что под  данный термин зачастую подводятся достаточно разнородные явления и что  значительные расхождения в изучении тревожности существуют не только между  различными школами, но и между разными  авторами внутри одного направления, подчеркивается субъективность использования данного  термина. С другой стороны, между  исследователями существует согласие по ряду основных моментов, позволяющих  очертить некоторые «общие контуры» тревожности (рассмотрение ее в соотношении  «состояние — свойство», понимание  функций состояния тревоги и  устойчивой тревожности и др.) и  выделить тревожный тип личности.

В отечественной психологии исследования по данной проблеме достаточно редки и носят разрозненный и  фрагментарный характер. В значительной степени это связано, по-видимому, с хорошо известными всем социальными  причинами — условиями, не поощрявшими  анализа явлений, отражающих восприятие человеком окружающей его действительности как угрожающей и нестабильной. В  последнее десятилетие интерес  российских психологов к изучению тревожности  существенно усилился в связи  с резкими изменениями в жизни  общества, порождающими неопределенность и непредсказуемость будущего и, как следствие, переживания эмоциональной  напряженности, тревогу и тревожность. Вместе с тем необходимо отметить, что и в настоящее время в нашей стране тревожность исследуется преимущественно в узких рамках конкретных, прикладных проблем (школьная, экзаменационная, соревновательная

4

тревожность, тревожность  операторов, летчиков-испытателей, спортсменов, при психотерапии и др.).

Подобное положение в  изучении проблемы тревожности во многом обусловлено и логикой развития отечественной психологической  науки, в которой изучение эмоций, эмоциональных состояний, доминирующих эмоциональных переживаний индивида проводилось преимущественно на психофизиологическом уровне, а область  устойчивых образований эмоциональной  сферы оставалась, по сути, не исследованной.

Изучение тревожности  у детей и подростков (генетический аспект) также носит, как правило, ярко выраженный прикладной, «служебный»  характер. Сравнительно большее количество работ посвящено детям 5—8 лет (что  во многом связано с проблемой  готовности к школе), исследований тревожности  у более старших детей и  у подростков явно недостаточно. Тревожность  чаще всего изучается преимущественно  в рамках одного какого-либо возраста. Работы, посвященные сравнительному проявлению тревожности в разные периоды детства, единичны [А. И. Захаров, 1987, 1988; В. Р. Кисловская, 1972; Б. И. Кочубей и Е. С. Новикова, 1988; и др.].

Изучение тревожности  на разных этапах детства важно как  для раскрытия сути данного явления, так и для понимания возрастных закономерностей развития эмоциональной  сферы человека, становления эмоционально-личностных образований. Именно тревожность, как  отмечают многие исследователи и  практические психологи, лежит в  основе целого ряда психологических  трудностей детства, в том числе  многих нарушений развития, служащих поводом для обращений в психологическую  службу образования. Тревожность рассматривается  как показатель «преневротического состояния», ее роль чрезвычайно высока и в нарушениях поведения, таких, например, как делинквентность и  аддиктивное поведение подростков. Значение профилактики тревожности, ее преодоления важно при подготовке детей и взрослых к трудным  ситуациям (экзамены, соревнования и  др.), при овладении новой деятельностью.

В книге излагаются результаты многолетнего исследования, посвященного изучению тревоги как состояния  и тревожности как устойчивого  функционального образования на разных этапах детства: от старшего дошкольного  до раннего юношеского возраста. Рассматриваются  источники, причины, возрастные и индивидуальные формы проявления, приемы и способы  компенсации и преодоления тревоги  и тревожности.

5

Остановимся кратко на нашем  понимании тревожности. Как уже  отмечалось, мы рассматриваем тревогу  как эмоциональное состояние, а  тревожность — как устойчивое личностное образование, применяя последний  термин и для обозначения всего  явления в целом. Мы исходим из того, что некоторый уровень тревожности  в норме свойственен всем людям  и является необходимым для оптимального приспособления человека к действительности. Наличие тревожности как устойчивого  образования — свидетельство  нарушений в личностном развитии. Она мешает нормальной деятельности, полноценному общению.

Тревожность рассматривается  нами как эмоционально-личностное образование, которое, как всякое сложное психологическое  образование, имеет когнитивный, эмоциональный  и операциональный аспекты.

Нас интересовали как общие  характеристики уровня тревоги у  детей разного возраста (средний  уровень, половые различия, области  фиксации страхов и тревог и пр.), так и особенно причины тревожности  как устойчивого образования. При  анализе причин устойчивой тревожности  мы особое внимание уделили роли внутриличностного  конфликта, прежде всего с точки  зрения порождаемых им противоречивых мотивационных тенденций.

В этой связи значительный интерес для нас представляли работы, характеризующие связь тревожности  с неудовлетворением ведущих  потребностей [Н. В. Имедадзе, 1966; H. R. Luchert, 1976; К. Хорни, 1997; и др.], поскольку это едва ли не самое важное следствие внутриличностного конфликта. Разнонаправленность мотивационных тенденций, порождаемых столкновением различных компонентов «Я-концепции», ведет к неудовлетворению фундаментальных потребностей, которые польский исследователь Я. Рейковский удачно, на наш взгляд, обозначает как потребности «Я», относя к ним «потребность сохранения тождества (интегрального «Я»), потребность сохранения собственной ценности и потребность сохранения контроля над собой и окружающим (J. Reykowski, 1976).

Вопрос о том, насколько  правомерным представляется выделение  именно вышеперечисленных потребностей как фундаментальных для «Я», выходит за рамки настоящей работы. Укажем лишь на еще одну потребность, в определенной степени перекрывающую  указанные Я. Рейковским, — потребность в привычном, устойчивом и вместе с тем удовлетворяющем

6

отношении к себе, устойчивой, привычной самооценке [Божович Л. И., 1968; Неймарк М. С., 1961, 1972]. Анализ представлений о механизмах порождения устойчивой тревожности вследствие внутриличностного конфликта, «размещаемого» в «Я-концепции», свидетельствует о том, что как бы ни понимался конфликт — как противоречие между «Я-идеальным» и «Я-реальным» или как расхождение между высотой самооценки и уровня притязаний, — возникновение тревожности — сигнал опасности для удовлетворения этой потребности, а закрепление тревожности, по-видимому, — показатель того, что эта потребность, как и другие потребности «Я», не удовлетворены.

Предположение о том, что  в основе тревожности как устойчивого  образования лежит неудовлетворение ведущих социогенных потребностей, прежде всего потребностей «Я», легло  в основу настоящей работы.

Теоретической основой нашего исследования явились культурно-историческая концепция Л. С. Выготского и базирующаяся на ней теория личностного развития Л. И. Божович, прежде всего в тех их аспектах, которые касаются развития аффективно-потребностной сферы. Исходными для нас явились также представления о связи тревожности с ведущими потребностями, прежде всего потребностью в устойчивом, удовлетворяющем представлении о себе, о котором говорилось выше.

В подходе к тревожности  мы ориентировались также на исследования Ф. Б. Березина [1988], в том числе на его представлениях о явлениях тревожного ряда, Ю. Л. Ханина [1980] о «зоне оптимального функционирования» как основы для понимания влияния тревожности на деятельность, Л. М. Аболина [1989] о содержании и особенностях эмоционального опыта человека.

Конкретно мы основывались на представлениях Л. И. Божович о тесной связи развития эмоциональной и мотивационно-потребностной сфер личности и закономерностей становления устойчивых функциональных структур эмоциональной жизни человека. В подходе к тревожности мы исходили из разработанного Л. И. Божович представления о том, что процесс онтогенетического развития личности характеризуется формированием системных новообразований психики, в том числе новообразований аффективно-потребностной сферы. Особенностью таких новообразований является то, что они приобретают побудительную силу и характеризуются собственной

7

логикой развития. Как известно, Л. И. Божович рассматривала этот вопрос на примере образований, обеспечивающих сознательное управление своим поведением, а также планировала использовать его применительно к изучению высших чувств. Кроме того, подобным же образом она рассматривает и качества личности как систему, включающую устойчивый мотив и закрепленные, привычные формы его реализации в поведении и деятельности.

По нашему мнению, тревожность  как личностное образование проходит тот же путь развития. Можно полагать, что наличие конфликта в сфере  «Я» ведет к неудовлетворению потребностей, напряженность, разнонаправленность  которых и порождает состояние  тревоги. В дальнейшем происходит ее закрепление, и она, становясь самостоятельным  образованием, приобретает собственную  логику развития. Обладая достаточной  побудительной силой, она начинает выполнять функции мотивации  общения, побуждения к успеху и т. п., т. е. занимает место ведущих личностных образований.

Подобный подход, как представляется, должен позволить выявить собственно психологические причины тревожности  и ввести данное явление в целостный  контекст изучения закономерностей  развития личности в онтогенезе.

8

Глава 1 
ИСТОРИЯ И 
СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ 
ПРОБЛЕМЫ ТРЕВОЖНОСТИ

1.1. Тревожность, тревога  и страх 

Пожалуй, не много найдется таких психологических явлений, значение которых одновременно оценивается  и чрезвычайно высоко, и достаточно узко, даже функционально. Но такова тревожность. С одной стороны, это «центральная проблема современной цивилизации» [May R., 1950 (а), 1950; Эриксон Э., 1996 (а, б)], как важнейшая характеристика нашего времени: «XX век — век тревоги». Ей придается значение основного «жизненного чувства современности» [Готвальд Ф. Т., Ховланд В., 1992]. С другой — психическое состояние, вызываемое специальными условиями эксперимента или ситуации (соревновательная, экзаменационная тревожность), «осевая симптома» невроза и т. п.

Неудивительно поэтому, что  этой проблеме посвящено очень большое  количество исследований, причем не только в психологии и психиатрии, но и  в биохимии, физиологии, философии, социологии. По некоторым источникам, количество публикаций по данной проблеме с каждым годом увеличивается  в геометрической прогрессии.

Необходимо, правда, отметить, что все это в большей степени  относится к западной науке. В  отечественной литературе исследований по проблемам тревожности довольно мало, и они носят достаточно фрагментарный  характер. Можно думать, что это  обусловлено не только известными социальными  причинами, но и тем влиянием, которое  оказали на развитие западной общественной и научной мысли такие направления, как психоанализ (известно, что именно З. Фрейду мы обязаны введением проблемы тревожности в обиход психологии), экзистенциальная философия, психология и психиатрия.

И все же, несмотря на значительное количество работ, указания на неразработанность  и неопределенность проблемы, многозначность и неясность самого термина «тревожность»  занимают значительное место при  ее обсуждении. Неоднократно ставился и вопрос о том, действительно  ли тревожность представляет собой  нечто единое или этим термином обозначается