Роль США в международных экономических и валютно-финансовых отношениях

Но эта тема не была новой. Консервативные европейцы на протяжении долгого времени испытывали серьезные опасения в связи с угрозой со стороны американской массовой культуры. В 1920-х гг. британский писатель Д. Лоуренс (Lawrence) «обличал американский материализм, ложный морализм и отсутствие исторически сложившегося самосознания». Немец А. Халфельд (Halfeld), со своей стороны, также «отрицал американскую цивилизацию за ее бездуховную культуру»[7]. В 1940-50-х гг. европейцы, придерживавшиеся левых взглядов, начали волноваться по поводу проникновения американского влияния, как в сфере политики, так и в искусстве и культуре.

Франкфуртская школа сыграла важную роль, обеспечив «новых левых» в США теоретическим фундаментом. П.Дж.Бьюкенен в своей, пожалуй, самой известной книге «Смерть Запада» обрушивается на «новых левых» всей мощью своей критики, основанной как на объективных научных оценках духовно-нравственных, социально-политических, этноконфессиональных аспектов жизни современного американского общества, так и на производных отсюда субъективных выводах.

В частности, Бьюкенен пишет: «Новые марксисты рассчитывали добиться своего, не прибегая к насилию, через десятилетия кропотливого труда. Победа станет возможной, лишь когда в душе западного человека не останется и малой толики христианства. А это произойдет, лишь когда новый марксизм завладеет всеми средствами массовой информации и общественными институтами»[1]. Автор также подвергает «обструкции» критическую теорию франкфуртцев, критиковавшую все без исключения элементы западной культуры, породившую, на его взгляд, «культурный пессимизм», безнадежность и отчаяние по отношению к собственной стране. Кроме того, Бьюкенен подчеркивает искусственную «криминализацию» среднего класса, а также института семьи и других традиционных ценностей: «обнаружив зародыш фашизма в патриархальной семье, Адорно отыскал и место обитания этого зародыша - традиционную культуру». «Еще одним достижением Хоркхаймера и Адорно - пишет Бьюкенен - был тезис о том, что дорога к культурной гегемонии лежит через психологическую обработку, а не через философский диспут. Американских детей следует приучать в школе к мысли, что их родители - расисты, шовинисты и гомофобы и что им необходима новая мораль. Сама Франкфуртская школа остается почти неизвестной большинству американцев, однако ее идеи широко распространялись по педагогическим колледжам в 1940-х и 1950-х годах»[1, c. 120]. Один из основных постулатов школы заключается, по информации П. Бьюкенена, в важности того не какими знаниями дети овладеют, а то усвоят ли они «правильное» отношение к жизни.

На этот счет, развивая критику Франкфуртской школы, Бьюкенен отмечает: «Масс-медиа Америки превратились в осадные орудия в войне культур и в самое надежное средство оболванивания молодых: В прошлом общественные устои подрывались словами и книгами, но Маркузе был уверен, что секс и наркотики - оружие куда более действенное. В книге «Эрос и цивилизация» он выдвинул знаменитый принцип удовольствия: Занимайся любовью, а не войной - этот лозунг выдвинул именно Маркузе: Для новых марксистов не было цели важнее, чем уничтожение института семьи, которую они рассматривали как типичный пример диктатуры и как инкубатор шовинизма и социальной несправедливости»[1, c. 123].

Критика вмешательства США в дела других государств и открытой интервенции в странах третьего мира, особенно во Вьетнаме, автоматически трансформировалась в критику капитализма как такового. Восприятие американского капитализма в мире оказало серьезное воздействие на изучение международной политики США.

Несмотря на то, что термин «культурный империализм» упоминался и раньше, именно в 1960-х гг. эта критическая концепция оформилась в полноценный и связный аргумент. Очень часто в разных источниках термин «культурный империализм» определяется как «использование политической и экономической силы в целях распространения и популяризации ценностей и обычаев инородной культуры в ущерб коренной культуре»[6, с. 303].

Обычно критики культурного империализма едины во мнении, что западная культура представляет собой агрессивную, хищническую силу, исходя из положения, согласно которому США как крупнейшая капиталистическая держава могут существовать только при условии их непременного экономического, географического, идеологического и культурного превосходства. Прямо противоположно дискуссии о культурном экспорте 1950-1960-х гг. критики культурного империализма настоятельно предостерегали правительство и деловые круги от «экспортирования» американской культуры.

Необходимо отметить, что концепция культурного империализма не включает в себя какой-либо определенный комплекс критериев, по которому ее можно идентифицировать. Однако в академической дискуссии о культурном империализме можно выделить четыре основных направления: дискуссия о медиа-империализме, о мировой гегемонии одного государства, о глобальном доминировании капитализма и о современности.

Медиа-империализм

Критики полагают, что СМИ являются сутью американской культуры и одним из основных инструментов её распространения, с одной стороны, а с другой - злом для современной культуры США, т.к., по их мнению, они создают тупиковую ситуацию. Американская культура оказывается в плену у самой себя, вследствие распространяемых СМИ культурных и иных тенденций, американская культура вынуждена играть по заранее установленным правилам, именуемыми конъюнктурой рынка.

Так или иначе, можно согласиться с апологетами критики культурного империализма, что тот сегмент культурной политики, который реализуется средствами массовой информации, полностью отвечает интересам, контролирующих то или иное СМИ представителей деловых кругов (медиа-магнатов) и, что интересно, государства, т.к. интересы бизнес элиты в этом отношении часто тождественны интересам и целям государства. Именно посредством СМИ осуществляется разработанная, спланированная манипуляция общественным сознанием и мнением как внутри страны, так и за рубежом.

Концепция «медиа-империализма» быстро нашла сторонников в рядках американских учёных. Уотергейтский скандал, связанный с предвыборной кампанией Р.Никсона, спровоцировал подозрение в существовании тайной связи между правительством и СМИ, а также в злоупотреблении исполнительной властью своими служебными полномочиями. В ряде своих трудов исследователь СМИ и связанных с ними актуальных проблем Г.Шиллер определил наличие тесной связи между высшими деловыми кругами, военными, и правительством с одной стороны, и т.н. «манипуляторами умов» («mind managers»), т.е. главами ведущих американских СМИ, с другой. Таким образом, между этими двумя силами, согласно Шиллеру, есть тайная взаимосвязь, базирующаяся на секретном сговоре, целью которого является контроль и манипуляция умами как внутри страны, так и за ее пределами [4].

По мнению профессора Университета Флориды Л. Уайта, синонимами «медиа-империализма» становятся такие понятия как «культурная зависимость», «идеологический империализм», «культурная синхронизация» и «электронный колониализм». Американский учёный отмечает, что теория «медиа-империализма» стала одной из концептуальных основ движения за новый мировой информационный и коммуникационный порядок под эгидой таких международных организаций, как ООН и ЮНЕСКО [15]. Ссылаясь на Г. Шиллера, утверждающего, что ТНК доминируют в развивающихся странах благодаря всеохватывающей сети СМИ [13, P. 9-10], Уайт констатирует: понятие «культурный империализм» имеет широкую сферу применения, объясняя ряд процессов в области международных отношений, антропологии, образования, науки, истории, литературы и спорта [15]. Теоретик массовых коммуникаций из Канады Т.Макфэйл объединяет феномен «медиа-империализма» в понятии «электронный колониализм», представляющий собой модель «зависимых отношений, основанную на импорте больших объёмов информации, коммуникационного оборудования и программного обеспечения, что опосредованным образом устанавливает ряд зарубежных норм, ценностей и ожиданий, в той или иной степени изменяющих внутреннюю культуру и процессы социализации»[9, p. 18].

Помимо этого, при упоминании о медиа-империализме вспоминаются атлантистские геополитические концепции аэрократии (господства в воздухе) и эфирократии (господства в эфире)[2].

Согласно другому подходу, культурный империализм рассматривается как глобальное доминирование одного государства. Такие американские специалисты как Ф. Нинкович [10] замечают в своих исследованиях, что, распространяя и навязывая свои культурные ценности в других странах, Соединенные Штаты в лице своего правительства осуществляют попытку «национализировать» мировую политическую систему в своем стремлении к глобальному лидерству. Американская культура в таком случае выступала как универсальный язык, понятный практически каждому.

Для представителей третьей группы ученых культурный империализм стал синонимом экспансии и глобального господства американского капитализма. Сторонники этой точки зрения заявляли, что в ХХ веке американские политики начали сознательно распространять американскую культуру, информацию и концепцию свободной и открытой экономики с целью расширения рынка сбыта американских товаров. Культура в таком случае становится инструментом, способствующим интеграции разных стран в единую международную экономическую систему, что одновременно приводит к культурной унификации и стандартизации.

После Второй мировой войны массовая культура США буквально «захлестнула» Западную Европу, вызвав там серьезные опасения, связанные с угрозой суверенитету и традициям. После того как в Европе эта проблема стала менее актуальна и западноевропейские страны «переболели» Америкой, все больше стали возвращаться «к корням», к защите и сохранению своих этнокультурных особенностей, своей национальной идентичности, на огромных евразийских просторах ситуация разворачивалась с точностью до наоборот.

Как ни печально это констатировать, советская система во многом была разрушена изнутри при помощи инструментов американской «мягкой силы», что проявилось и в создании притягательного образа американской культуры в глазах граждан Советского Союза.

Американцы, в частности Дж. Най и Зб. Бжезинский, называют одной из главных причин победы США в «холодной войне» доминирование и привлекательность Америки на уровне поп-культуры. С точки зрения упомянутых американских политологов, привлечение через массовую культуру помогло США достичь важнейших внешнеполитических целей. Для примера будет достаточно назвать два момента: «демократическую реконструкцию Европы» после Второй мировой войны и победу в «холодной войне». Так, Дж. Най излагает свои мысли на этот счет: «Советский Союз располагал значительным военным потенциалом, что позволяло угрожать Западной Европе, но в ранний послевоенный период он обладал также важными ресурсами «мягкой силы», которые проистекали из привлекательности коммунистической идеологии и из того, что Советский Союз смог противостоять нацистской Германии. Однако он потерял большую часть своей гибкой силы из-за репрессий у себя дома и в Восточной Европе, а также из-за глупой экономической деятельности в последующие годы (хотя при этом его военная мощь возрастала). Управляемые советским государством пропаганда и культурные программы не смогли соперничать с влиянием американской коммерческой поп-культуры в своей гибкости и привлекательности. Задолго до падения Берлинской стены в 1989 г. «отверстия» в ней были уже проделаны западным телевидением и западными кинофильмами. Молоты и бульдозеры не сработали бы без трансляций в течение долгих лет имиджей поп-культуры Запада, подточивших стену раньше, чем она рухнула»[3, c. 83].

Наиболее последовательными критиками концепции культурного империализма стали те исследователи, кто перенес эту дискуссию в сферу критики современности. Представителями этой группы исследователей были наиболее типичные последователи Франкфуртской школы, такие как Ю.Хабермас, М.Берман[7, p. 477] и другие. Они рассматривали культурный империализм как процесс навязывания всего современного, т.е. своего рода многоаспектной модернизации.

Для этих ученых «современность» (modernity) означала основное культурное направление глобального развития. В этом понимании термин «культура» включает в себя такие составляющие как капитализм, масскультура, урбанизм, «научно-технически и рационально ориентированная идеология», национальные государства. Преобладание данных факторов характеризует, в глазах этих мыслителей, западный империализм.

Критики современности первые направили свои аргументы не против какого-то комплекса факторов или инструментов культурного империализма, а против сути самого процесса навязывания новшеств, модернизации. Они вывели понятие культурного империализма за рамки чисто американского явления, представив его как достояние Запада, и стали говорить уже о западном культурном империализме как целостном явлении.

«Культурный империализм» был и остается популярной и достаточно стойкой концепцией, которая представила культуру в качестве переменной величины при изучении международных отношений. Однако рассматриваемая концепция никогда не являлась бесспорной. Но лишь в конце 1980-х гг. она начала подвергаться более или менее серьезной критике в научных кругах США и Европы. Оппоненты концепции в качестве доводов приводили несколько основных аргументов.

Приводились, в частности, точки зрения в пользу того, что апологеты концепции культурного империализма позабыли об историческом факте существования империй до возникновения Соединенных Штатов. Говорилось о том, что Британская корона в Индии и на Ближнем Востоке, Германия в Африке и Франция в Индокитае навязывали свою культуру как действенное средство, помогающее усилить торговые связи и, соответственно, экономическое и политическое влияние в нужных регионах, а также как инструмент для «вербовки» местной интеллектуальной элиты, которая представляла бы интересы метрополии. К тому же, по мнению этих ученых, представители Франции и Великобритании в послевоенной Германии, разделенной на зоны влияния, прилагали не меньшие усилия, чем их американские коллеги к распространению своих культурных ценностей.

Критики концепции культурного империализма говорят к тому же о том, что такие крупные региональные государства, как Аргентина, Бразилия, Мексика, Египет и т.д. традиционно посредством СМИ экспортируют в соседние страны свою культурную продукцию, распространяя свое влияние. Они также утверждают, что американское правительство очень часто было готово принести в жертву свои экономические и идеологические цели и задачи ради продвижения геополитических интересов. Но это не совсем правомерное утверждение. Дело в том, что фактор культуры во внешней политике США очень часто являлся едва ли не наиболее действенным инструментом для достижения Соединенными Штатами своих экономических, политических и геополитических целей. Для этого, естественно, использовалась во многом грамотно спланированная внешняя культурная экспансия, составной частью которой был идеологический компонент, что в комплексе отвечало понятию «культурный империализм».