Особенности возникновения и развития периодической печати в России

Усиление цензурного наблюдения встревожило осторожного Краевского, боявшегося репрессий со стороны правительства. Он стал подвергать написанное Белинским «домашней цензуре», увеличил объем изнурительной черновой работы. Весной 1846 г. Белинский решил порвать с «Отечественными записками». Вместе с актером М.С. Щепкиным он предпринимает путешествие по югу России, а по пути останавливается в Москве, встречается с Герценом, Некрасовым и Панаевым. К этому времени у них созревает мысль о создании журнала, где бы Белинский мог чувствовать себя свободным от редакторского произвола. Некрасов и Панаев начинают хлопотать о приобретении пушкинского «Современника», который после смерти поэта находился в руках профессора Петербургского университета П.А. Плетнева. К октябрю 1846 г. вопрос о переходе журнала в руки Некрасова и Панаева был решен.

После ухода Белинского из «Отечественных записок», который Герцен по значению сравнивал с Ватерлоо, «после которого Наполеон все Наполеон — да без армии», в журнале произошли изменения, которые были особенно заметны по отделу критики и библиографии. Вместо Белинского его стал вести молодой публицист В.Н. Майков. 1847 г. «Отечественные записки» начали его статьей «Нечто о русской литературе в 1846 году». Как видно из названия, критик и не претендовал на полный, как это делал Белинский, обзор литературы за прошедший год, ограничиваясь комментарием к заметным литературным явлениям. Белинский рассматривал 1845 и 1846 гг. как время торжества нового направления — критического реализма во главе с Гоголем и «натуральной школой». Майков же считал, что данный период для литературы «не имеет ровно никакого значения». Внутренняя полемика с Белинским, некоторая фрагментарность и отсутствие генеральной идеи, определенной точки зрения — это то, что характеризует статью Майкова. После его неожиданной гибели в июле 1847 г. ведущий отдел журнала возглавлял А. Галахов, а затем В. Дудышкин. Отдел критики терял остроту и авторитет в глазах читателя. В этот период в журнале на прежнем высоком уровне оставались лишь отдел словесности, где печатались Достоевский, Тургенев, Григорович, и отдел науки (Грановский, Кавелин и др.).

Заметным явлением в творческой истории «Отечественных записок» явились  статьи либерально настроенного чиновника Министерства государственных имуществ А. Заблоцкого-Десятовского «Причины колебания цен на хлеб в России», где публицист доказывал нерентабельность труда крепостного крестьянина и подводил читателя к мысли о необходимости изменения экономических отношений.

В четырех номерах «Отечественных записок» за 1847 г. была опубликована статья В.А.Милютина «Пролетарии и пауперизм в Англии и во Франции». Милютин посвятил свою работу исследованию актуальной и сложной проблемы, в которой была сфокусирована сущность экономических вопросов того времени, — проблемы бедности. Сама ее постановка имела в России особый смысл и вполне различимый политический подтекст. Впервые в русской журналистике был дан развернутый анализ сложнейшей политико-экономической проблемы — проблемы нищеты.

Статья содержала острую критику взглядов современных Милютину буржуазных политэкономов. Вместе с тем она была обращена и против защитников самодержавного строя в России. Рассматривая принципы организации капиталистического производства, публицист приходит к выводу, что оно основано на неравенстве распределения, и резко критикует его. «Ныне капитал и труд совершенно отделены друг от друга и ничем между собой не связаны. Интересы капиталистов не только не тождественны с интересами работников, но даже противоположны им... Капитал в настоящее время давит труд, доводит его же до последней крайности, обращается с ним совершенно так же, как обращались некогда феодальные бароны со своими беззащитными вассалами». Это сравнение, возможно, употреблено Милютиным не случайно. Несостоятельность крепостной, феодальной зависимости была очевидным фактом для многих. Но такую же несостоятельность обнаруживала и западноевропейская действительность, капиталистическая система, натиск которой явственно ощущался в экономической жизни России. В статье выражалась надежда, что «недалеко то время, когда, не довольствуясь одними частными мерами, приступят к полному и существенному преобразованию хозяйственных отношений и заменят ныне существующее неустройство более правильною, разумною и твердою организацией труда».

В 1848 г., когда уже начинался период «мрачного семилетия», эта статья Милютина, а также повесть Салтыкова-Щедрина «Запутанное дело», за которую писатель был отправлен в ссылку, вызвали особое негодование цензурного комитета. Краевский был вызван в IIIОтделение, где от него прямо потребовали придать журналу направление, «согласное с видами правительства». Редактор вынужден был согласиться и в июльском номере «Отечественных записок» опубликовал статью «Россия и Западная Европа в настоящую минуту», основной смысл которой вполне соответствовал тезису официальной идеологии о пагубности европейского влияния на Россию. Так закончился самый блестящий период в истории журнала, на публикациях которого было воспитано целое поколение отечественной интеллигенции XIX в. — шестидесятники.

Санкт-Петербургский журнал

«Санкт-Петербургский журнал»  — ежемесячный журнал, выходивший в течение 1798 г. Официальным издателем журнала, как значилось на титульном листе, был Иван Петрович Пнин. Его соредактором и также активным участником издания являлся А.Ф. Бестужев, отец будущих декабристов. Помимо издателей в журнале участвовали малоизвестные поэты и переводчики — Е.А. Колычев, А.И. Бухарский, А.Е. Измайлов, Н.М. Шатров, И. Мартынов, П.А. Яновский, Н.И. Анненский. Лицо журнала определяли, однако, оригинальные сочинения его издателей (материалы эти, как правило, печатались неподписанными), сочинения Д.И. Фонвизина и переводы сочинений философско-экономического содержания.а

«Санкт-Петербургский журнал»  не был чисто литературным изданием. Как указывали сами издатели, извещая о выходе нового журнала, определяющее место на его страницах должно было отводиться «различным нравственным, романтическим, физическим, философическим, историческим и политическим сочинениям из полезных с иностранных языков переводов, на творения лучших писателей анализам, сочинениям в стихах и прозе и проч.». Несмотря на ужесточение цензуры в эти годы, журнал выступал своеобразным пропагандистом новейших воспитательных теорий, прогрессивных политико-экономических концепций П. Верри и Ж. Стюарта и даже допускал публикации на своих страницах сочинений философов просветительского лагеря, таких как Ш. Монтескье, П. Гольбах и К.Ф. Вольней. Наряду с программными произведениями Пнина и Бестужева этот блок материалов и определял идеологическую линию журнала. Смелость издателей и сама возможность проводить подобную линию объясняется покровительством, которое на первых порах оказывали «Санкт-Петербургскому журналу» великий князь Александр Павлович и его друзья: А. Чарторыский, П.А. Строганов, Н.Н. Новосильцев. Они помогали и материально, будучи заинтересованными в издании, пропагандировавшем новые политико-экономические идеи. Правда, довольно скоро эта поддержка прекратилась, чем и объясняется кратковременность издания журнала и частичное невыполнение заявленных вначале планов.

Внешне структура журнала, особенно в первых номерах, повторяла  структуру карамзинского издания. Каждый номер открывался небольшим стихотворным разделом, где печатались сочинения Е.А. Колычева, А.Е. Измайлова, А.И. Бухарского, далеко не высоких художественных достоинств, или прозаические переложения стихотворений европейских авторов — А. фон Галлера, Э. Парни. Стихи русских поэтов носили в основном подражательный характер, разрабатывая традиционные мотивы сентименталистской лирики.

Впрочем, начиная с III части большинство номеров открывалось публикациями сочинений Д.И. Фонвизина — его автобиографических записок «Чистосердечное признание о делах моих и помышлениях» и писем его из Франции 1778 г. к П.И. Панину. Значение публикации этих материалов великого сатирика XVIII в. трудно переоценить.

Основное направление  журнала определялось серьезными философско-экономическими сочинениями европейских мыслителей. Это прежде всего переводы трактатов итальянского экономиста П. Верри «Умножение и уменьшение государственного богатства» и «О законах, запрещающих вывоз товаров за границу». П. Верри был сторонником свободной торговли и признания права крестьян на обладание мелкими участками земли. В условиях России, где закрепощенные крестьяне были лишены права собственности на землю, развитие подобных идей было, несомненно, актуально. Не менее важной была публикация перевода сочинения английского экономиста Ж. Стюарта «Исследование оснований государственного хозяйства». В первом же номере журнала было помещено «Примечание на кн. XIV, гл. II сочинения г. Монтескье "О разуме законов"». Содержание этого материала составляла полемика с теорией французского мыслителя об определяющей роли климата на формирование нравов у разных народов. Для придания полемике большей доказательности в следующем номере журнала был перепечатан перевод соответствующей главы труда Ш. Монтескье.

Философская тематика в журнале  была представлена также такими публикациями, как «Мнения Монтаневы» — перевод фрагментов знаменитого труда П. Монтеня «Опыты»; перевод выборочных «Максим» Ларошфуко под названием «Мнения г. герцога де ля Рошефуко», а также перевод отрывков известного труда Ж. де Лабрюйера «Характеры», названный в журнале «Мнения де Ла Брюйера». Но особенно примечательными были публикации переводов нескольких глав из философских сочинений П. Гольбаха «Система природы» и «Всеобщая мораль». Таковы статьи «О природе», «О движении и начале оного», «О человеке и его природе», «О удовольствии и печали, о благополучии». Материалы эти печатались анонимно, лишь в некоторых случаях указывался переводчик, П. Яновский. Впрочем, нужно отметить, что тексты Гольбаха серьезно редактировались, будучи ориентированы на строгости российской цензуры. К этому кругу материалов примыкал и прозаический перевод стихотворения французского поэта А.Л. Тома «Послание к земледельцам». В послании утверждались преимущества и благородство жизни простых сельских тружеников по сравнению с призрачной славой сильных мира: «Завоеватель истребляет свет, вы сохраняете оный. Он опустошает землю, вы творите ее плодородною. Бедное человечество вашими токмо трудами одолжено сими богатыми прозябаниями, подпорою нашей жизни. <...> Ах, колико предпочитаю сельскую правоту земледельца, простою природою руководствуемого. Под грубою его наружностию кроется добродетельное сердце: оно подобно злату в блате лежащему».

В подобном идеологическом контексте выделялись материалы, принадлежащие самим издателям. В июньском номере II части журнала была опубликована статья Пнина «Гражданин», уже самим названием свидетельствовавшая о позиции автора в определении общественного положения человека: «Истинный гражданин есть тот, который, общим избранием возведен будучи на почтительный степень достоинств, свято исполняет все должности, на него возлагаемые. Пользуясь доверенностью своих сограждан, он не щадит ничего, жертвует всем, что ни есть для него драгоценнейшего, своему отечеству... налагая узду закона на беспорядки, он есть хранитель Государственного сокровища». Как видно, просветительские идеалы, выраженные в подходе к пониманию прав и обязанностей человека, носят явно патриотическую окрашенность, а власть законов понимается как гарантия государственной стабильности. Не менее принципиальными были и материалы, принадлежащие А.Ф. Бестужеву. Это был обширный трактат «О воспитании военном относительно благородного юношества», регулярно печатавшийся в нескольких номерах журнала. Бестужев исходил из передовых идей просветительской педагогики, отдавая предпочтение не семейному воспитанию под руководством гувернеров, а подготовке юношей к государственной и военной службе в учебных заведениях, без всяких привилегий для детей знатных особ. Благородство дворянина, по мысли Бестужева, должно определяться его отношением к служению Отечеству, а не происхождением.

Впрочем, в обстановке постоянного  цензурного надзора издателям приходилось  доказывать свою лояльность материалами, носившими охранительный характер. Такой, например, можно считать переводную публикацию «Рассуждение о предрассудках». В статье содержались рассуждения о крайностях, которые могут проистекать от «необузданной любви к свободе», идеалом выдвигалась умеренность. В русле подобной тенденции следует рассматривать и напечатание в ноябрьском номере эссе «Чувствования Россиянина, излиянные пред памятником Петра Великого, Екатериною Второю воздвигнутым».

Некоторые исследователи  допускали возможность участия  в качестве корреспондента «Санкт-Петербургского журнала» А.Н. Радищевана том основании, что в ряде номеров журнала появились «Письма к издателю», присланные якобы из Торжка, а позднее прямо публиковавшиеся как «Письма к издателю из Торжка». Материалы этих корреспонденций содержали отклики на последние книжные новинки, затрагивали вопросы цензуры, обнаруживая при этом гражданственную позицию их авторов в осмыслении задач литературы. В первом письме неизвестный корреспондент полемизировал с обскурантистской позицией книги немецкого мистика Эккартсгаузена «Верное лекарство от предубеждения умов», переведенной на русский язык в 1798 г., где автор обрушился на литературу как на источник распространения пороков. Защита свободы печати и составила пафос писем из Торжка. Однако вопрос об авторстве А.Н. Радищева остается открытым.

«Санкт-Петербургский журнал» можно рассматривать как переходное звено между просветительством конца XVIII в. и теми тенденциями нарастания либеральных настроений в обществе, которые сопутствовали началу царствования Александра I с его попытками проведения либеральных реформ. Нe случайно издателя журнала И.П. Пнина мы видим в числе активных членов «Вольного общества любителей словесности, наук и художеств», стоявшего на вольнолюбивых позициях, а соиздатель журнала А.Ф. Бестужев был отцом двух будущих декабристов.

Московский журнал

Первая книжка издания Н.М.Карамзина — «Московского журнала» — вышла из печати в январе 1791 г. В течение двух лет, по декабрь 1792 г., было выпущено восемь частей (в каждой части по три книжки) журнала. Объявляя о подписке в одном из ноябрьских номеров газеты «Московские ведомости» за 1790 г., Карамзин изложил программу планируемого издания. В состав его предполагалось включать: русские сочинения в стихах и прозе; переводы небольших иностранных сочинений; критические отзывы о русских книгах; известия о театральных пьесах; описания происшествий и разные анекдоты, особенно из жизни известных новых писателей. В заключение Карамзин делает очень важное примечание: «...Я буду принимать с благодарностью все хорошее и согласное с моим планом, в который не входят только теологические, мистические, слишком ученые педантические, сухие пиесы. Впрочем все, что в благоустроенном государстве может быть напечатано с указанного дозволения, все, что может понравиться людям, имеющим вкус, — все то будет издателю благоприятно».