История русской общественной мысли второй четверти XIX века

19 Там же. С. 43. Ср. также: «Термин «западничество» отличается крайней неопределенностью и неточностью». См.: Западники 40-х годов / Сост. Ф. Ф. Нелидов. М., 1910. С. 11.

20 Рябков И. Я. Борьба  Белинского против философского  идеализма славянофилов. Минск, 1962. С. 9.

21 См., напр.: Кондаков И. В. Контрапункт: две линии в развитии русской культуры (славянофилы и революционные демократы)//Русская литература. 1991. №3. С. 8.

22 См.: Западники 40-х годов. С. 47.

23 Западники40-хгодов. С. 12.

24 См., напр.: Пыпин А. Н. Панславизм в прошлом и настоящем. СПб., 1913; Ковалевский А. И. Общественное движение 30-40-х годов XIX в. М., 1939; Дементьев А. Г. Очерки по истории русской журналистики 1840-1850 гг. М,-Л., 1951.

25 См., напр.: Миллер О. Ф. Основы учения первоначальных славянофилов // Русская мысль. 1880. № 3. С. 4243.

26 Старикова Е. В. Литературно-публицистическая  деятельность славянофилов / Литературные  взгляды и творчество славянофилов. М., 1978. С. 68. рическом пути России27. Доминирование - в качестве главного смысла «славянофильства» -идеи особого пути признает и Ю.З. Янковский28.

Что касается зарубежной историографии, то такой видный исследователь, как  Дж. Биллингтон объясняет «славянофильскую» идею «особого пути» и миссии России наложением трех факторов: объективным положением России, как евроазиатской страны; влиянием особой культуры православия и упадком западного христианства; настроениями романтизма и наследием вульгарного гедонизма ХУШ в., когда «презрение к самим себе, вызванное собственным образом жизни, сублимировалось в обличье иностранного стиля жизни и обычаев, что, в свою очередь, привело к чрезмерному росту национального самосознания»29. Корни парадоксального сочетания «универсализма» и «исключительности» во взглядах «славянофилов» на свою страну Н. Рязановский усматривает в сочетании влияний романтизма и православия30. П. Кристофф полагает, что «славянофильская» утопия, замешанная на романтизме, германской философии и православии, призывающая вернуться в «исконное прошлое» на два столетия назад, была не более исключительной и реакционной, чем широко распространенная в Европе в разных вариациях утопия естественного права31. Подчеркивая необходимость учитывать сложный духовный мир личности и факты индивидуальной биографии для понимания идей каждого отдельного мыслителя, в целом аналогию русских умонастроений западным движениям этой же эпохи провозглашает И. Берлин, отмечая затем в качестве специфически русской традиции «нарциссическое самотерзание» размышлений о своем пути и историческом выборе. В итоге И. Берлин приходит к заключению, что «эта непрерывная озабоченность тем, что есть Россия, должна была, могла стать и стала чередованием коллективного мучения совести, зависти и презрения к Западу, а с чаще - комбинацией того и другого - этот тип национальной самоозабоченности не имел параллели такого рода и подобной силы нигде в Европе. Возможно, что-то похожее существует в наши дни и по сходным причинам в колониальных и экс-колониальных странах»32.

Итак, очевидно, что озабоченность  выбором исторического пути, опасение за свою историческую состоятельность, равно исходящие как от «славянофилов», так и от «западников», уже подразумевают в качестве собственной исходной посылки признание «особого пути» своего народа в истории. Однако, если приверженность «славянофилов» идее «особого

27 Смирнова 3. В. К спорам  о славянофильстве // Вопросы философии. 1987. № 11. С. 125,128.

28 Янковский Ю. 3. Патриархально-дворянская  утопия. М., 1981. С. 18.

29 Биллингтон Дж. Икона и топор / Россия между Востоком и Западом: традиционные и современные концепции. М., 1994. С. 56, 68. См. также: Billington J. Н. The Icon and the Axe: An Interpretive History of Russian Culture. N. Y.1967.

30 Riasanovsky N. V. Russia and the West in the Teaching of the Slavophiles. Gloucester, mass. 1965. P. 180.

31 Christoff P. An introduction to nineteenth-century Russian Slavophilism: a study in ideas. Vol. III. K. S. Aksakov. P. 278, 279.

32 Berlin I. Russian Thought and the Slavophile Controversy // The Slavonic and East European Review. 1981. Vol. 59. №4. P. 581,582, 573,574, 578. пути» не вызывает в историографии споров, то сказать то же самое в отношении «западников» - прародителей революционной демократии - пусть даже очень осторожно, осмеливались немногие исследователи33. Скорее даже, благодаря одностороннему отождествлению «славянофильства» с идеей «особого пути», в литературе встречаются характеристики поздних Герцена или Каткова как «славянофилов» (А.А. Галактионов и П.Ф. Никандров, и другие)34. Признав распространенность в русской общественной мысли вообще (а не только в «славянофильстве») идеи об «особом» историческом пути, Н.И. Цимбаев связывает это с «воздействием официальной идеологии николаевского времени»35, т.е. трактует феномен как нечто наносное, внешнее, не объясняя. Помимо создания искусственного водораздела между «общественной мыслью» и отдельно провисающей над ней и односторонне воздействующей на нее «официальной идеологией», такая позиция игнорирует также не нашедший должного объяснения в историографии феномен амбивалентности «славянофильства» и «западничества», когда практически у любого «западника» можно найти элементы национальной апологетики, а у любого «славянофила» - национальное самобичевание за «отсталость». Известно также явление частых «переходов» из стана в стан (И. Киреевский, М. Катков, и др.). Получается, что приверженность представлению об «особом пути» России реально оказывалась даже более прочной и глубокой, чем акцентируемая в отечественной историографии «славянофильская» или «западническая» ориентация.

Поиски объяснения факту  распространенности в общественном сознании идеи «особого пути» предпринимались  на пути жесткого и однозначного увязывания духовных явлений с экономическими интересами их носителей и экономическим  развитием страны. Однако этот подход так и не позволил разрешить вопрос о принадлежности «славянофильства»  и «западничества», как явлений  общественной мысли, к либеральному, консервативному или социалистическому  комплексу идей, а также принадлежности их к классу идеологии или утопии. Так, определение «славянофильства»  как реакционно-консервативной идеологии, во многом обязанное Н.Я. Данилевскому, К.Н. Леонтьеву и пропагандистам типа JI. Владимирова, в советской  историографии утвердилась с  легкой руки Г.В. Плеханова (ст. «М. П. Погодин  и борьба классов»); затем ее распространил  и развил H.JI. Рубинштейн, а в последнее  время с заслуживающим уважения рвением отстаивал В.И. Кулешов36. Однако, поскольку все-таки трудно причесать  под гребенку подобострастия открытую оппозиционность «славянофилов» николаевскому  режиму, гораздо более распространенной на сегодняшний

33 Например: Цимбаев Н. И. Славянофильство. М., 1986. С. 67, 72.

34 Галактионов А. А., Никандров  П. Ф. Славянофильство, его национальные  истоки и место в истории  русской мысли // Вопросы философии. 1966. № 4.

35 Там же. С. 68.

36 См.: Рубинштейн Н. Историческая теория славянофилов и ее классовые корни / Русская литература в классовом освещении. Т. 1. М., 1927. С. 81-82; Кулешов В. И. Славянофилы и русская литература. М., 1976. С. 277. день является трактовка «славянофилов» как ветви своеобразного и половинчатого русского либерализма; такой точки зрения, с различными аргументами и уточнениями, в разное время придерживались Н.С. Державин, С.С. Дмитриев, «поздние» А.А. Галактионов и П.Ф. Никан-дров, Е.А. Дудзинская, Н.И. Цимбаев37. «Демократическая» трактовка «славянофильства», представляемая В.И. Керимовым, JI.B. Поляковым, В.А. Кошелевым, опирается на национализм «славянофилов», и, в целом, сближается с толкованием Н.А. Бердяева и с подозрениями П.А. Флоренского, видевшими в учении А.С. Хомякова и К.С. Аксакова мессианизм и идолопоклонничество . Социалистами прямо называет «славянофилов» В.П. Попов, напирая на роль общины в этом мировоззрении. Как и А. Янов, Б. Ф. Егоров видел в «славянофилах» представителей «своеобразного феодального демократизма», близких европейскому «фео

39 дальному социализму» .

Такой разлет мнений вызван прежде всего выбором для исследования разных аспектов «славянофильской» теории. Так, Е.А. Дудзинская рассматривала прежде всего «славянофильские» прикладные экономические программы предреформенного времени; в этом смысле неудивителен ее вывод о принадлежности «славянофильства» и «западничества» к разновидностям «буржуазно-помещичьего либерализма»40. Вместе с тем политическую программу «славянофилов» Е.А. Дудзинская называет «политической утопией»41. На более раннем историческом материале (1830-1840-х гг.), но также на основе краткосрочных, конкретно-практических установок «ближнего действия», практически не касаясь историософии своих героев, подтвердил либеральный «диагноз» «славянофильства» в своей известной монографии Н.И. Цимбаев (причем «либеральная оппозиционность» Хомякова и И. Киреевского датируется автором еще 1820-ми - началом 1830-х гг.42). При этом исследователь, однако, провозглашает «бесспорный утопизм славянофильского общественного идеала»43, ссылаясь в качестве аргумента на мнение С.С. Дмитриева, который называл «славянофильство» «прекраснодушной утопией помещиков о справедливом общественном строе»44, и на мнение З.В. Смирновой о том, что «славянофилы» пытались «примирить непримиримое - интересы крестьянства и интересы помещиков», противопоставить капиталистическому типу обществен

37 Державин Н.С. Герцен  и славянофилы //Историк-марксист. 1939. № 1; Дмитриев С.С. Славянофилы  и славянофильство // Историк-марксист. 1941. № 1; Он же. Подход должен  быть конкретно-исторический // Вопросы  литературы. 1969. № 12; Галактионов  А.А., Никандров П.Ф. Указ. соч.; Цимбаев Н.И. Указ. соч.; Дудзинская Е.А. Славянофилы в общественной борьбе. М., 1983.

38 Бердяев Н. А. Русская  идея. Основные проблемы русской  мысли XIX - XX вв. / О России и русской  философской культуре. М., 1900; Флоренский  П. А. Около Хомякова. Сергиев  Посад, 1916.

39 Попов В. П. Социальная  природа и функции раннего  славянофильства / Проблемы гуманизма  в русской философии. Краснодар, 1974; Янов А. Загадка славянофильской  критики // Вопросы литературы. 1969. № 5. С.

115; Егоров Б. Ф. Борьба  эстетических идей в России  середины XIX в. JL, 1982. С. 35-36,103.

40 Дудзинская Е. А. Славянофилы в общественной борьбе. М., 1983. С. 8.

41 Там же. С. 119.

42 Цимбаев Н. И. Славянофильство. М., 1986. С. 66.

43 Там же. С. 231, 169. ных отношений отношения патриархального типа45. В результате такой логики получалось, что буржуазные либералы-практики мечтали об идеале утопического социализма, столь часто ими критикуемого. Подобное противоречие свойственно вообще всем либерализаторским трактовкам «славянофильства»46, а в книге Цимбаева, как справедливо отмечает В.А. Китаев, «рядом с понятием «либерализм» постоянно соседствуют два других, тождественных по смыслу - «идеал» и «утопия».Совершенно очевидно, что мы имеем дело с достаточно устойчивой характеристикой мировоззрения славянофилов. Но в том виде, в каком славянофильский «утопизм» представлен в книге, он не вписывается в рамки либеральной доктрины и составляет ей очевидную оппозицию». Далее, продолжает В.А. Китаев, если «славянофильство» являлось всего лишь течением помещичьего либерализма, то «недостаточно убедительным выглядит в исследовании толкование причин его исчезновения к середине 1870-х годов. В самом деле, почему буржуазная по своему содержанию идеология должна была прекратить свое существование под давлением складывавшихся капиталистических отношений, в условиях роста противоположности интересов труда и капитала?»47

Как видим,' вопрос о том, была ли сущность «славянофильства» утопической, или же оно представляло аналогичную западным либеральную идеологию, не является по сей день убедительно разрешенным. Совершенно бездоказательными (по причине отсутствия анализа самих понятий «идеология» и «утопия» вообще и в применении к основным социологическим положениям «славянофильства») выглядят заявления об утопичности «славянофилов», сделанные А. Яновым, А. Валицким, JI. Фризманом, Ю. 3. Янковским, 3. А. Каменским и другими48. Аналогично в отношении «западника» А. И. Герцена поступила 3. В. Смирнова, когда раздел об общинных теориях (герценовской и «славянофильской») назвала: «Две утопии», равно вызванные, по ее мнению, «кризисом крепостнического строя»49. Вообще же в отношении «западничества» господствовавшая в советской историографии версия предпочитала говорить об «утопическом социализме» позднего Белинского, а также Герцена и Огарева, в противовес зарождающейся либеральной идеологии К. Д. Кавелина, В. П. Боткина, Т. Н. Грановского и других50.

44 Дмитриев С. С. Славянофилы  и славянофильство // Историк-марксист. 1941. № 1. С. 95.

45 Смирнова 3. В. Социальная  философия А. И. Герцена. М., 1973. С. 227, 214.

46 Так, напр. JI. Фризман считал, что славянофилы, исповедуя «консервативную утопию», объективно способствовали большему простору для развития капиталистических отношений // Фризман JI. За научную объективность / Вопросы литературы. 1969. № 7. С. 145,148.

47 Китаев В. А. Славянофильство  и либерализм // Вопросы истории. 1989. № 1. С. 141.

48 См., напр.: Янов А. Загадка славянофильской критики // Литературная учеба. 1969. № 5. С. 115; Славянофильство и западничество: консервативная и либеральная утопия в работах Анджея Валицкого. Вып. 1. М., 1991; Фризман JI. За научную объективность // Вопросы литературы. 1969. № 7; Янковский Ю. 3. Патриархально-дворянская утопия. М., 1981; Каменский 3. А. Тимофей Николаевич Грановский. М., 1988. С. 118.

49 Смирнова 3. В. Социальная  философия А. И. Герцена. М., 1973. С. 228.

50 См., напр.: Степанищев С. С. Общественно-политические взгляды В. Г. Белинского. М., 1960; Кулешов В. И. «Отечественные записки» и литература 40-х годов XIX в. М., 1958; Кондаков В. «Раздвоение единого» (Две

Очевидную и пока не до конца  объяснимую противоречивость «славянофильства»  и «западничества» констатирует, но не преодолевает предположение Н.И. Цимбаева о том, что взгляды «славянофилов» и «западников» следует рассматривать как постоянно развивающиеся, меняющиеся, так и не сложившиеся в законченную систему51. Однако внешняя противоречивость воззрений совсем не означает их хаотичности, неувязанности в единую систему, поэтому некоторые исследователи надеялись преодолеть существующее затруднение, приняв тезис о том, что «не существует славянофильства как единого направления, а существует целый ряд отдельных славянофилов»;52 с такой установкой связана серия работ разных авторов по творчеству отдельных представителей «славянофильства» и «западничества». Но разделение указанных явлений на персоналии не снимает противоречивости воззрений каждого отдельного мыслителя, а лишь выводит к еще одной неразрешенной проблеме: сложным взаимоотношениям между представителями различных направлений общественной мысли изучаемого периода.

В решении этой проблемы заметны  две тенденции: одна склонна акцентировать  различия и конфликты между «славянофильством» и «западничеством»; другая стремится  подчеркнуть сходство и факты  сотрудничества. Помимо традиционной в историографии точки зрения, приписывавшей противостоянию «славянофилов» и «западников» сутубо идеологическую подоплеку, заслуживают упоминания еще несколько мнений. Так, М. Гер-шензон противостояние «славянофильства» и «западничества» объяснял тем, что, по его мнению, в этих двух лагерях общественной мысли: «столкнулись две психологии: религиозная и рационалистическая. <. .> Так возникли два лагеря и две программы; одна гласила: внутреннее устроение личности, другая - усовершенствование общественных форм»53. И. В. Кондаков высказал предположение, что резкости полемики между «славянофильством» и «западничеством» вызваны были не принципиальными идейными разногласиями, а чем-то иным: «Не случайно . что на протяжение истории русской культуры западничество и славянофильство - в разных формах, прямо и косвенно, открыто и подспудно, демонстративно и тайно - сближались и переплетались друг с другом.»54 Н. И. Цимбаев отмечал как требующую должного освещения проблему взаимоотношений «славянофильства» и «западничества», при этом полагая, что «представляется перспективным выделение черт их сходства и линии в развитии русской культуры) // Вопросы литературы. 1991. № 7; Каменский 3. А. Тимофей Николаевич Грановский. М., 1988; Туниманов В. А. А. И. Герцен и русская общественно-литературная мысль XIX в. СПб., 1994.