В связи с этим
представляется верным подход, избранный
О.А. Кузнецовой, считающей, что правы
как те исследователи, которые
определяют презумпцию как закрепленное
в нормах права предположение,
так и те, которые определяют
презумпцию как обязанность признать
определенный факт установленным.
"При этом здесь не усматривается
никакого противоречия, поскольку
хорошо известно, что, чем сложнее
явление, тем большего числа определений
требуется для его глубокого
познания. В данном случае следует
говорить о статичном и динамичном
определении презумпции... Определяя
презумпцию как предположение, закрепленное
в нормах права, мы говорим
о статике этого явления, фиксируем
внимание на его потенциальных
правовых возможностях, однако не
отражаем динамику реализации
презумпций... Обязанность признать
презюмируемый факт установленным является
отражением действия презумпции, ее динамическим
определением"67.
Применительно к презумпции
вины это означает, что в случае
неисполнения обязательства предполагается,
что действия неисправного контрагента
носили виновный характер, если
правонарушителем не доказано
обратное. При этом кредитор не
обязан представлять доказательства
виновности должника, вина которого
презюмируется.
Как правило, судебные
инстанции надлежащим образом
применяют нормы ГК РФ, закрепляющие
презумпцию вины неисправного
контрагента (делинквента). Так, например,
в Постановлении ФАС Поволжского округа
содержится вывод, что иск о взыскании
убытков, причиненных ненадлежащим хранением,
удовлетворен, так как ответчик не доказал
отсутствие своей вины в причинении убытков
истцу. Следовательно, у истца на основании
ст. 891 ГК РФ "Обязанность хранителя
обеспечить сохранность вещи" возникло
право на компенсацию понесенных им убытков
за счет ответчика68.
В связи с этим
представляется верной позиция
О.А. Кузнецовой, отмечающей, что "юридико-техническое
значение презумпций состоит
в том, что, во-первых, презумпция
освобождает участников судебного
процесса от доказывания определенных
фактов, которые закон признает
за существующие, исходя из определенной
степени их вероятности... Во-вторых,
презумпция распределяет бремя
доказывания, указывая на то, кто
и каким образом может опровергнуть
презюмируемый факт"69. То есть "цель
презумпции - облегчать сторонам задачу
по представлению доказательств, относящихся
к делу... Практически презумпция означает,
кто проиграет, если не представит доказательства"70.
Однако зачастую судебные
органы, вынося свои решения, не
принимают во внимание положения
гражданского законодательства, закрепляющие
презумпцию вины. Так, без учета п. 2
ст. 401 ГК РФ ФАС Поволжского округа пришел
к выводу, что в иске о взыскании убытков,
причиненных ненадлежащим хранением,
необходимо отказать, так как отсутствовали
правовые основания для удовлетворения
исковых требований, поскольку надлежащих
доказательств наличия убытков, причинно-следственной
связи между возникшими убытками и неправомерными
действиями ответчика, а также его вины
в причинении ущерба истцом не представлены71.
Встречаются примеры
игнорирования судебными инстанциями
и положения п. 2 ст. 1064 ГК РФ. Так,
ФАС Поволжского округа по
одному из дел посчитал, что
для удовлетворения требования
о взыскании ущерба необходимо
доказать наличие состава правонарушения:
наступление вреда, наличие противоправного
поведения и вины причинителя
вреда, а также причинно-следственную
связь. В случае отсутствия доказательств
хотя бы по одному элементу состава правонарушения
наступление деликтной ответственности
исключается72.
По другому делу
истец обратился в суд с
иском к ответчику о возмещении
ущерба, причиненного возгоранием
щитов управления дизель-генератора.
Вынесенным решением в иске было отказано.
Постановлениями апелляционной и кассационной
инстанций решение было оставлено без
изменений.
Как следовало из
материалов дела, в помещении
дизель-генераторной установки произошло
возгорание щитов управления
дизель-генератора, в результате чего
полностью выгорели три шкафа и частично
выгорели кабельные системы. Ущерб, причиненный
пожаром, составил 107912 руб.
Исследовав материалы
дела, судебные инстанции пришли
к выводу об отсутствии оснований
для взыскания с ответчика
суммы ущерба, так как в силу
ст. 1064 ГК РФ лицо отвечает за
причиненный вред при наличии
вины. Вместе с тем материалами
дела вина изготовителя шкафов
не была доказана. Акты, на которые
ссылается истец, получили соответствующую
оценку со стороны суда, сделавшего
вывод об отсутствии надлежащих
доказательств вины ответчика73.
Вышеперечисленные примеры
из судебной практики свидетельствуют,
что суды зачастую непоследовательны
в применении положений действующего
законодательства, закрепляющих презумпцию
вины, необоснованно требуя представления
истцами доказательств вины правонарушителей,
полагая, что наличие вины не
предполагается, а доказывается.
Однако это неверно.
Истец (кредитор) должен доказывать
лишь наличие и размер понесенного
ущерба и причинно-следственную связь
между действиями правонарушителя и наступившими
последствиями у кредитора (потерпевшего).
Представлять доказательства
вины правонарушителя кредитор должен
лишь в случаях, прямо предусмотренных
гражданским законодательством, когда
презумпция вины должника не действует,
а напротив, закреплена презумпция невиновности,
например в п. 2 ст. 178, ст. 639, ст. 697, п. 2 ст.
1070 ГК РФ, ст. 118 УЖТ РФ и др. Таким образом,
общим правилом гражданско-правовой ответственности
является презумпция виновности, в то
время как презумпция невиновности может
иметь место в случаях, предусмотренных
действующим законодательством.
2.2 Учет вины субъектов
в наступлении гражданско-правовой
ответственности
При обсуждении в
юридической печати вопроса о
понятии вины было высказано
утверждение, что признание «степени
вины» несовместимо с материалистическим
пониманием вины и требует
перехода на позиции оценочного
ее понимания. С этим утверждением
нельзя согласиться.
Как мы указывали
выше, вина есть не просто умысел
или неосторожность, а умысел
или неосторожность, выраженные
в определенном противоправном
действии или бездействии. Поэтому
и степень вины лица определятся
степенью вредности для общества,
совершенного им умышленно или
по неосторожности, противоправного
действия или бездействия. Вина
лица вне ее объективного выражения
в противоправном действии не
существует. Только игнорированием
единства субъективного и объективного
в противоправном действии можно объяснить
утверждение о том, что вина не может быть
большей или меньшей, если её ограничить
признаками умысла или неосторожности.
Виновным можно быть
всегда лишь в определенном
противоправном действии. Общественная
вредность совершенного действия
есть основная мера и умышленной,
и неосторожной вины лица. Поэтому
нет никаких оснований для
отрыва «степени вины» от понятия
вины как умысла или неосторожности,
выраженных в совершенном противоправном
действии.
Когда речь идет об объективных
обстоятельствах, влияющих на степень
вины при совершении определенного противоправного
действия, всегда имеются в виду обстоятельства,
которые при умышленном действии охватывались
предвидением лица, а при совершении неосторожного
действия должны были и могли охватываться
его предвидением, так как в данной конкретной
обстановке у этого лица имелась к тому
реальная возможность. Поэтому степень
вины лица определяется конкретным содержанием
умысла и неосторожности, нашедших своё
выражение в совершенном лицом действии.
Гражданский закон, по
общему правилу, не дифференцирует
объёма ответственности в зависимости
от формы вины правонарушителя.
К полному возмещению вреда
обязан как тот причинитель вреда,
который действовал преднамеренно (умышленно),
так и тот, кто причинил соответствующий
имущественный вред по неосторожности74.
Однако в современном
российском гражданском законодательстве
вина или форма вины напрямую
влияет на применение тех или
иных правовых мер. Примеры тому
можно найти и в судебной
практике, и в нормативных положениях
гражданского законодательства75.
Упоминание о вине
имеется в статье 28 части первой
Гражданского кодекса Российской
Федерации. Так, имущественную ответственность
по сделкам малолетнего, в том
числе по сделкам, совершенным
им самостоятельно, несут его
родители, усыновители или опекуны,
если не докажут, что обязательство
было нарушено не по их вине.
Статья 105 ГК РФ содержит
в себе указание на вину
юридического лица, в частности,
в случае несостоятельности (банкротства)
дочернего общества по вине
основного общества (товарищества)
последнее несёт субсидиарную
ответственность по его долгам.
Статья 151 ГК РФ содержит
в себе указание о том, что
при определении размеров компенсации
морального вреда суд принимает
во внимание степень вины нарушителя
и иные, заслуживающие внимания,
обстоятельства.
В статье 169 ГК РФ, части
второй упоминаются правовые
последствия при наличии умысла
у обеих сторон сделки, совершенной
с целью, противной основам правопорядка
и нравственности, а в части
третьей говорится о правовых
последствиях при наличии умысла
лишь у одной стороны такой
сделки.
Статья 171 ГК РФ также
устанавливает повышенный объём
ответственности, если дееспособная
сторона по сделке знала или
должна была знать о недееспособности
другой стороны, то есть действовала
умышленно.
Статья 178 ГК РФ определяет,
что сторона, по иску которой
сделка признана недействительной,
вправе требовать от другой
стороны возмещения причиненного
ей реального ущерба, если докажет,
что заблуждение возникло по
вине другой стороны.
Учёт формы вины
наблюдаем и в статье 173 части
первой ГК РФ, которая называет
одним из оснований для признания
сделки недействительной доказанность
того факта, что контрагент знал
или заведомо должен был знать
о незаконности сделки.
Совершенная одним из участников
совместной собственности сделка, связанная
с распоряжением общим имуществом, может
быть признана недействительной по требованию
остальных участников по мотивам отсутствия
у участника, совершившего сделку, необходимых
полномочий только в том случае, если будет
доказано, что другая сторона знала или
заведомо должна была знать об этом (статья
174 ГК РФ).
Существует практика
применения положений упомянутой
статьи во взаимоотношениях субъектов
гражданского права России. Китайская
организация предъявила иск к
российской организации, с которой
она заключила в июне 1993 года
договор консигнации, об оплате
реализованных товаров и возврате
или оплате стоимости нереализованных
товаров, переданных в счёт этого
договора, о прекращении договора
и о возмещении расходов по
судебному разбирательству. Ответчик
- российская организация - не отрицал
факта получения им по договору
товаров и частичной их реализации,
однако оспаривал акт от 11 мая
1995 года, ссылаясь на его подписание
неуполномоченным лицом и необоснованности
размера требований истца. Ответчик
ссылался на то, что по положениям
его устава, предусмотрено подписание
документов, подобных акту от 11 мая
1995 года двумя лицами, а не одним,
как это было, в действительности.
Международный коммерческий
арбитраж не счёл возможным
согласиться с этим аргументом,
так как согласно статье 174 ГК
РФ недействительность сделки
может быть признана лишь по
иску лица, в интересах которого
установлены ограничения, и при
этом будет доказано, что другая
сторона знала, или заведомо должна
была знать об указанных ограничениях.
Подобное решение состоялось
и 25 августа 2007 года по делу №
1326/07, где было отклонено ходатайство
ответчика - российской стороны о
признании недействительным совместного
акта сторон со ссылкой на
то, что он подписан неуполномоченным
лицом, поскольку этот акт был
составлен на основании протокола
совещания сторон и на него
неоднократно ссылался ответчик.
Иск китайской организации был
удовлетворен76.
В статье 230 ГК РФ
упоминается о том, что лицо, задержавшее
безнадзорных животных, и лицо, которому
они переданы на содержание
и в пользование, обязаны их
надлежаще содержать и при
наличии вины отвечают за гибель
и порчу животных в пределах
их стоимости.
Статья 401 ГК РФ определяет
основания ответственности за
нарушение обязательства и указывает,
что лицо, не исполнившее обязательства
либо исполнившее его ненадлежащим
образом, несёт ответственность
при наличии вины (умысла или
неосторожности) кроме случаев, когда
законом или договором предусмотрены
иные основания ответственности.
Лицо признается невиновным, если
при той степени заботливости
и осмотрительности, какая от
него требовалась по характеру
обязательства и условиям оборота,
оно приняло все меры для
надлежащего исполнения обязательства.
Отсутствие вины доказывается
лицом, нарушившим обязательство.
В данной статье
речь идет о критериях невиновности,
которые предусмотрены пунктом 2
части 1 этой статьи. Существует мнение,
что применительно к денежным
обязательствам крайне затруднительно
судить о принятии должником
всех мер для надлежащего исполнения
обязательства, что обусловлено спецификой
объекта обязательства (деньги)77.
Однако вряд ли можно
поддержать мнение о безусловном
отрицании фактора вины, и с
этим соглашается Н.В. Кузнецов, потому
что подход, позволяющий учитывать
вину в качестве основания
для применения меры ответственности,
соответствует принципу справедливости.
В статье 404 ГК РФ
указывается, что если неисполнение
или ненадлежащее исполнение
обязательства произошло по вине
обеих сторон, суд соответственно
уменьшает размер ответственности
должника. Суд также вправе уменьшить
размер ответственности должника,
если кредитор умышленно или
по неосторожности содействовал
увеличению размера убытков, причиненных
неисполнением или ненадлежащим
исполнением, либо не принял разумных
мер к их уменьшению. Правила
пункта 1 приведенной статьи, соответственно
применяются и в случаях, когда
должник в силу закона или
договора несёт ответственность
за неисполнение или ненадлежащее
исполнение обязательства независимо
от своей вины.