Ответственность за нарушение гражданско-правого обязательства

Басин Ю.Г. и Сулейменов М.К в Комментариях ГК РК указывают, что уплата задатка являясь способом обеспечения исполнения обязательства одновременно является и мерой ответственности, как и неустойка, как для стороны, предоставляющей задаток, в обязанности которой входит уплата причитающихся с него платежей и отказ от исполнения которой входит уплата причитающихся с него платежей и отказ от исполнения которой влечет имущественные расходы в размере задатка, так и для стороны, получающей задаток, в обязанности которой входит исполнение обязательства в натуре, так как в случае неисполнения она должна вернуть задаток и несет дополнительно расходы в размере задатка (стр.251) ... Кроме того, уплата задатка не освобождает сторону от возмещения другой стороне убытков, возникших в связи с неисполнением обязательств, с учетом суммы задатка. Правила настоящей нормы являются восполняющими на случай, если в соглашении ничего не предусмотрено по этому вопросу. В тоже время по соглашению

Как отмечается в материалах Редакционной комиссии, было высказано мнение, что совершенно неправильно присваивать задатку значение законной неустойки, ибо цель задатка - служить доказательством заключения договора, а не обеспечивать его исполнение, поэтому предлагалось исключить из проекта положение о потере задатка или возврате его двойной стоимости. Однако в ходе дискуссии победила другая точка зрения, согласно которой «если исходить из намерения договорившихся сторон обеспечить задатком исполнение договора, то необходимо придать задатку значение штрафа, упадающего на виновную сторону. Отсюда следует, что если в неисполнении договора виновна сторону получившая задаток, то справедливо, чтобы она обязана была возвратить полученный задаток в двойном размере..;, рядом с потерей отданного задатка или возвращением в двойном размере полученного сохраняется обязанность виновной стороны возместить другой стороне понесенные ею вследствие неисполнения договора убытки. Представляется практичным и справедливым придать задатку значение наперед определенного наименьшего размера убытков, подлежащих уплате виновною стороною. Спорная норма, придавая задатку значение минимального, определенного сторонами размера убытков, является для сторон существенным облегчением, возлагая на них трудную обязанность доказывать понесенные ими убытки при неисполнении договора, заключенного с выдачей задатка, только в том случае, если они желают получить вознаграждение в размере свыше суммы задатка»

А, например, Ю.Г. Басин, судя по тексту, не относит задаток к виду неустойки: «Особой формой ответственности можно признать удержание (или выплату в двойном размере) задатка, установленного сторонами в обеспечение исполнения договора (ст. 33 7 ГК). Задаток, как неустойка, соединяет в себе качества и способов обеспечения исполнения обязательства, и форм ответственности1

Басин Ю.Г. и Сулейменов М.К в Комментариях ГК РК указывают, что уплата задатка являясь способом обеспечения исполнения обязательства одновременно является и мерой ответственности, как и неустойка, как для стороны, предоставляющей задаток, в обязанности которой входит уплата причитающихся с него платежей и отказ от исполнения которой входит уплата причитающихся с него платежей и отказ от исполнения которой влечет имущественные расходы в размере задатка, так и для стороны, получающей задаток, в обязанности которой входит исполнение обязательства в натуре, так как в случае неисполнения она должна вернуть задаток и несет дополнительно расходы в размере задатка (стр.251) ... Кроме того, уплата задатка не освобождает сторону от возмещения другой стороне убытков, возникших в связи с неисполнением обязательств, с учетом суммы задатка. Правила настоящей нормы являются восполняющими на случай, если в соглашении ничего не предусмотрено по этому вопросу. В тоже время по соглашению сторон могут быть предусмотрены иные последствия по возмещению убытков по обязательству, обеспеченному задатком. Сторона может быть признана ответственной за неисполнение обязательства, обеспеченного задатком, при наличии условий ответственности за нарушение обязательства (ст. 359), то есть правонарушение, вина, причинная связь.1 На мой взгляд, точка зрения российских авторов является более обоснованной, так как, задаток по своей юридической природе и по большинству признаков задаток, как и неустойка, имеет две основные функции:

Обеспечение исполнения обязательства

Мера ответственности

Так же как неустойка, задаток имеет свойство зачитываться в размер убытков, если иное не предусмотрено договором.

Хотя, с другой стороны, задаток по своей материальной форме кардинально отличен от неустойки. Задаток, в принципе, можно назвать промежуточным элементом между неустойкой и залогом.

Залог

Так, на мой взгляд, залог не является формой гражданско-правовой ответственности, потому что залог не имеет качества, являющегося базисом для понятия ответственности - дополнительное обременение. Залогом (ст.299 ГК) признается такой способ обеспечения исполнения обязательства, в силу которого кредитор (залогодержатель) имеет право, в случае неисполнения должником обеспеченного залогом обязательства, получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодатель), за изъятиями, установленными настоящим Кодексом. В соответствии со ст.302 ГК, если иное не предусмотрено договором или законодательными актами, залог обеспечивает требование в том его объеме, какой оно имеет к моменту фактического удовлетворения (включая вознаграждение (интерес), возмещение убытков, причиненных просрочкой исполнения, неустойку (штраф, пеню), необходимые издержки по содержанию заложенного имущества, а также возмещение расходов по взысканию. Залог может устанавливаться в отношении требований, которые возникнут в будущем при условии, если стороны договорятся о размере обеспечения залогом таких требований. То есть залог можно назвать формой проявления форм гражданско-правовой ответственности.

Основания юридической ответственности

В советской правовой науке вопрос об основаниях юридической ответственности был впервые поставлен в 1941 г. А.Н. Трайниньм применительно к уголовной ответственности1. К таким основаниям он отнес причинность объективные основания) и виновность (субъективное основание). Уголовная ответственность у него соотносилась с конкретным лицом и наступала за совершение конкретного преступления. Позиция А.Н. Трайнина была подвергнута критике со стороны А.А. Пионтковского, который утверждал, что единственным основанием уголовной ответственности является состав преступления, и только в пределах состава можно различать ее объективное и субъективное основание, то есть происходит сужение понятия состава правонарушения.2

Гражданская правовая ответственность заключается либо в лишении лица определенного субъектного права, либо в наложении на него дополнительных юридических обязанностей, или внеэквивалентных обязанностей имущественного характера. В отличие от области уголовного права, понятие ответственности в области гражданского права претерпело противоположную метаморфозу. Это представляется Карлу Митчему парадоксальным), хотя на самом деле тому есть вполне естественные причины. Дело в том, что общая сфера правовой ответственности расширилась. И если, как это было отмечено выше, к тому же сузилась сфера уголовной ответственности, то неизбежно должна была расшириться сфера гражданско-правовой ответственности.

Расширение понятия гражданской правовой ответственности происходило в связи с расширением оснований для привлечения к ответственности. Ранее таким основанием мог быть только заключенный договор (контракт). В этом случае халатность (один из видов ошибочности в самом намерении, известный как недостаток внимания) должна быть доказана, что является достаточно сложным процедурным моментом. В дальнейшем пришли к понятию "строгой обязательности". В этом случае, даже если сам индивид или корпорация сделали все мыслимо возможное, чтобы предотвратить некоторый ущерб, они могут привлекаться к строгой ответственности. "Исторически эта, отчасти аномальная, идея строгой, не знающей исключений ответственности... развивалась параллельно с развитием и распространением индустриальной технологии"

Так в Римском праве такой "строгой" ответственности не существовало. Там признавалось только три типа ситуаций, в которых то или иное лицо может возбудить дело по поводу причиненного ущерба. Это могли быт потери, понесенные в результате преднамеренного нанесения ущерба данному лицу, преднамеренного ущерба, нанесенного чьей-либо собственности, или халатности.

Однако в связи с расширением сферы применения техники, которая нарушала определенное естественное положение вещей, но подобные нарушения не могли быть подведены под ситуации преднамеренного ущерба или халатности, возникает необходимость поиска новых юридических оснований для возмещения ущерба, понесенного в результате некоторых действий. Сегодня большинство обычных видов гражданской ответственности связаны с "неестественностью" расположения промышленных объектов или потребительских продуктов, когда технические процессы или артефакты сами по себе, независимо от намерения человека, создают определенный риск, поскольку потенциально могут нарушать "естественное положение вещей".

Ранее мы отмечали, что рассмотрение вопроса о юридической ответственности основывается на идее наказания. Однако это справедливо в основном в сфере уголовной ответственности и той области гражданско-правовой ответственности, которая связана с нарушением договоров. В других областях гражданско-правовой ответственности используется идея справедливого распределения.

Принцип справедливого распределения получает все более широкое применение в юридической практике, поскольку увеличивается количество случаев, когда понесены потери или причинен ущерб, но никакое поведение или индивид не могут быть идентифицированы как виновные за это, т.е. или невозможно доказать наличие злого умысла или халатность, или же можно сослаться на сложность самого действия. В современных технически развитых обществах расширительное толкование гражданской правовой ответственности предполагает, следовательно, отказ от обязательного установления наличия преднамеренности или халатности, особенно в тех случаях, когда потери или повреждения связаны с корпоративным действием. И это делается на том утилитарном основании, что корпорациям, обладающим значительным ресурсами, легче покрыть убытки, чем отдельно взятому лицу.

В этом случае речь идет о так называемой "безвиновной" (или независимой от вины) ответственности. Теория ответственности без вины со времени принятия Верховным судом Калифорнии по делу "Гринмэн против властей Юбы" в 1963 г. стала преобладающим применяемым принципом ответственности в американском судебном праве. Многие отечественные юристы не признают такую ответственность. Так, например, Н.С. Малеин утверждает: "...Нет вины, следовательно, нет ответственности". Этот вывод у него основывается на том, что совпадает с уже приводившимся ранее тезисом Д.С. Милля. Для него правовая "ответственность как наказание всегда есть лишение (ограничение) определенного блага, которое правонарушитель имел или мог бы иметь, если бы он не преступил императивное правовое предписание. Там, где нет лишения, нет и наказания, т.е. нет ответственности"1 Поэтому для автора юридические нормы, предписывающие исполнение только обязанности (долга), возникающие, например, из договора, не являются мерами ответственности даже при их принудительном исполнении государственными органами. В отличие от сторонников "безвиновной" ответственности, он считает выплату компенсаций потерпевшему лицу в случае, когда невозможно установит чью-либо вину, не проявлением ответственности, а просто обязанностью. Важно отметить следующее. В сфере гражданско-правовой ответственности обнаруживаются тенденции, которые были характерны для физики середины XIX века. Попытки описать процессы теплопереноса, исходя из принципов классической механики, потерпели крах. Оказалось принципиально невозможным описать взаимодействие большого числа взаимодействующих молекул газа, исходя из учета попарных взаимодействий отдельных молекул. Только переход к статистическим моделям учета этого взаимодействия позволил справиться с поставленной проблемой. В таких моделях не существует локализованной индивидуальной "причины", их принципиально много и они распределены. Такая же ситуация характерна и для сферы гражданской правовой ответственности. Учитывая большое многообразие и нелокализованность "причин", повлекших нанесение ущерба, необходимо распределить бремя ответственности и перевести ответственность из формы наказания за проступок (ошибку) в форму распределенной (что более согласуется с идеей справедливости) платы за риск. Причем, как видно из приведенной выше цитаты Эорси, в результате такого распределения не только производители оказываются в роли возмещающих ущерб. Субъекты управления создали такой механизм компенсации, что в конечном итоге именно общество в целом несет это бремя ответственности, перераспределяя правовым образом средства, которыми рядовые налогоплательщики как члены этого общества различными способами оплачивают риск, во многом связанный с технизацией всех сторон жизнедеятельности социума. Существуют определенные различия в способах реагирования тех или иных юридических систем на подобное давление техники. Как отмечает Эорси, европейские страны, юридические системы которых восходят к римскому праву и кодексу Наполеона, развили раньше и более широкую страховую защиту для индустриальных рабочих, чем те страны, юридические системы которых основаны на английском общем праве. В социалистических странах запрещалось персональное страхование на случай юридической ответственности, но сохранялась персональная юридическая ответственность за халатность. Это было обусловлено в основном двумя причинами. Во-первых, отрицанием большинством юристов социалистического лагеря теории ответственности без вины и, во-вторых, идеологическим положением о том, что халатность является порождением буржуазно-капиталистической идеологии и она должна быть преодолена как отклонение от социалистических норм. Несмотря на определенные отличия, в целом можно говорить об универсальной тенденции к расширению сферы гражданско-правовой ответственности - от ответственности за конкретную вину (например, аварии в промышленности) к ответственности за продукты производства и в последнее время - за разрушение окружающей среды. " В 70-х годах теории строгой ответственности стали первостепенной основой для привлечения к ответственности производителей продукции, а ответственность за продукцию породила ярчайший пример законодательного взрыва в истории законодательства о гражданских правонарушениях. Таким образом, в сфере гражданско-правовой ответственности:

1. субъектом ответственности может быть как индивид (персональная ответственность), так и социальная группа (фирма-производитель, корпорация и т.д.).

2. Они несут ответственность не только за результат, но и за последствия своих действий, если они приводят к нанесению ущерба.

3. Инстанцией ответственности могут выступать и социальный институт, и социальная группа и индивид.

4. Время ответственности может быть локальным, дискретным и прошлым (что характерно в основном для сферы договорного права) и локальным, непрерывным и прошлым (что характерно в основном в сфере безусловной независимо от вины деликтной ответственности за продукт).

5. Пространство ответственности локализовано.

Можно сказать, что в целом юридический подход к ответственности характеризуется следующими главными чертами. Во-первых, ответственность понимается ретроспективно, т.е. с точки зрения уже совершившегося события или результата деятельности. И хотя ответственность за продукт предусматривает ответственность за все (даже немыслимые в настоящее время) последствия его применения, но она все же наступает с момента выхода продукта на рынок и продолжается в течение всего времени нахождения продукта на рынке (даже чуть более этого срока). Во-вторых, ответственность в основном имеет локальный и дискретный временной характер. Хотя в рамках правовой ответственности за продукт предусматривается непрерывная ответственность в течении всего времени выпуска продукта и нахождения его на рынке. В-третьих, субъект ответственности персонифицирован, хотя в последнее время усиливается тенденции деперсонификации субъекта ответственности (что характерно для сферы гражданского права). В-четвертых, актуализация отношения ответственности оценивается с точки зрения применения к субъекту 42 ответственности некоторой негативной санкции - наказания, предусмотренного законом или административным правом.

На протяжении многих лет в юридической науке советского периода господствовало мнение, согласно которому необходимым основанием гражданско-правовой ответственности признавался некий «состав гражданского правонарушения», одни авторы понимают совокупность определенных признаков правонарушения, характеризующих его как достаточное основание ответственности, другие - совокупность общих. типичных условий, наличие которых необходимо для возложения ответственности на нарушителя гражданских прав и обязанностей и которые в различных сочетаниях встречаются при любом гражданском правонарушении.

Несмотря на терминологические различия, в доктрине советского гражданского права прочно утвердилось положение о составе гражданского правонарушения как общем и по большей части единственном основании гражданско-правовой ответственности.