Ложные показания как проблемный аспект правоприменительного процесса

Процессуальные особенности возбуждения уголовного дела о лжесвидетельстве, которые предусмотрены ч.3 ст.256 старого, социалистического УПК РСФСР в его толковании, что только суд может возбудить уголовное дело о лжесвидетельстве, не способствовало, а тормозило предупреждение этого преступления.⁴⁹

Против такого толкования ч.3 ст.256 УПК РСФСР обоснованно 
возражали А.М.Ларин,  И.М.Тяжкова, В.С.Устинов, М.Х.Хабибуллин, А.А.Шатров и А.М.Шмидт.⁵⁰ Поддерживая позицию этой группы авторов, исхожу из того, что иное толкование тормозило, служило в определенной мере криминогенным фактором.

Сейчас, когда принципом  деятельности судов выступает состязательность, обвинительная функция суда является несовместимой с этой функцией: запрещает им возбуждать уголовное дело по новому обвинению и в отношении нового лица.

Пункт   4   ст.   29   УПК   РФ   предусматривает,   что   если   при судебном     рассмотрении     уголовного     дела     будут     выявлены обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, нарушения прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, допущенные при производстве дознания, предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом, то суд вправе вынести частное определение или постановление, в котором обращается внимание соответствующих организаций и должностных лиц на данные обстоятельства и факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер. Суд вправе вынести частное определение или постановление и в других случаях, если признает это необходимым. Возможно, что специально следует дополнить ст.29 УК РФ частью 5 в таком виде: «В случае установления по мнению суда или судьи признаков преступления, предусмотренного ст.307 УК, выносится частное определение, которое доводится до сведения прокурора».

Тем самым будет снята проблема возбуждения уголовного преследования за лжесвидетельство, что будет иметь немалое предупредительное значение.

Таким образом, за дачу ложных показаний, ложные заключения или неправильный перевод в суде возбуждать уголовное  преследование кроме органов предварительного расследования будет прокуратура в обычном порядке.

Новому УПК РФ не противоречит предложение Г.Пономарева и В.Никандрова. Они, в связи с актуальностью  своевременного установления лжесвидетельства, изобличения лиц, понуждающих к совершению этого преступления, предлагают дополнить УПК специальным разделом о производстве по этим делам. Нормы такого раздела должны содержать указание на обязанность выяснения криминогенных факторов, выявления лиц, понудивших свидетеля или потерпевшего дать ложные показания, а также установления взаимоотношений свидетеля и потерпевшего с участниками процесса, их родственниками и другими заинтересованными лицами. В нем также должны быть нормы, гарантирующие своевременное возбуждение дел в отношении лиц, понуждавших к даче ложных показаний, а равно об освобождении от уголовной ответственности тех свидетелей и потерпевших, давших ложные показания, чья безопасность и законные интересы не были должным образом обеспечены.⁵¹

Поддерживая в целом  эту идею, вместе с тем считаю, что норма об освобождении от уголовной ответственности за лжесвидетельство лиц, которых к этому принуждали, но их безопасность не была должным образом обеспечена, должна помещаться в Уголовном кодексе в качестве примечания к ст.307, ибо предлагаемое положение носит материально-правовой характер.

В целях предупреждения дачи заведомо ложных показаний А.Рубан  предложено предусмотреть в УПК в случае обоснованных подозрений, что свидетель или потерпевший изменит показания, допросить его в присутствии адвоката. Однако это предложение неприемлемо с позиций процессуального положения адвоката как защитника, а не как понятого или свидетеля. Правильнее уж было говорить о возможности допроса подобных свидетелей или потерпевших в присутствии посторонних лиц. Адвоката же, в силу его полномочий, нельзя обязывать присутствовать на допросе.

Весьма неопределенным представляется предложение этого  автора о введении дополнительных уголовно-процессуальных гарантий, которые целесообразно конструировать, используя жесткие принципы формирования гражданско-правовых презумпций. Вновь вводимые процессуальные нормы должны сблокировать характерные доводы о невиновности, выдвигаемые лжесвидетелями. Подобные рекомендации недостаточно грамотны в правовом отношении. Они направлены на введение каких-то положений, презюмирующих ложность показаний свидетелей и потерпевших. Фактически это попытки проведения положения о презумпции виновности, что недопустимо в уголовном процессе и противоречит положениям Конституции Российской Федерации.

Предупреждению лжесвидетельства служит конституционная норма о свидетельском иммунитете, нормы различных законов об освобождении от обязанности свидетельствовать отдельных категорий лиц. В новом УПК РФ этот перечень по сравнению со старым УПК расширен. Так, согласно п.З ст.56 УПК не подлежат допросу в качестве свидетеля:

1)судья,     присяжный    заседатель    -     об     обстоятельствах уголовного дела, которые стали им известны в связи с участием в производстве по данному уголовному делу;

2)защитник        подозреваемого,        обвиняемого        -        об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по уголовному делу;

3) адвокат - об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи;

4) священнослужитель   -   об   обстоятельствах,   ставших   ему известными из исповеди;

5) член Совета Федерации, депутат Государственной Думы без их согласия - об обстоятельствах,  которые стали им известны в связи с осуществлением ими своих полномочий.

Однако эта норма нового УПК не снимает всех проблем. В ней не учтены положения таких законов, как «О средствах массовой 'См.: Там же. информации», «О статусе депутата Государственной Думы» и «О статусе члена Совета Федерации».

Согласно Закона РФ от 27 декабря 1991 г. «О средствах массовой информации» редакция не вправе разглашать сведения, предоставленные гражданином с условием сохранения их в тайне. Редакция также обязана сохранять в тайне источник информации и не вправе называть лицо, предоставившее сведения с условием неразглашения его имени, за исключением случая, когда соответствующее требование поступило от суда в связи с находящимся в его производстве делом.⁵² Из этого закона следует, что допрашиваемые члены редакции, автор публикации могут отказаться перед органами предварительного расследования от дачи показаний по вышеназванным вопросам, пока не будет письменного требования суда.

В соответствии со ст. 19 Закона РФ о статусе члена Совета Федерации  и о статусе депутата Государственной  Думы депутат вправе отказаться от свидетельских показаний по уголовному делу об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с выполнением депутатских обязанностей.

Но суд и органы предварительного расследования имеют  право беспрепятственно получать по находящемуся в их производстве делу, сведения, составляющие государственную, врачебную, банковскую и коммерческую тайну, о чем зафиксировано в соответствующих законоположениях.⁵³

В соответствии со ст.31 Основ  законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан информация, содержащаяся в медицинских документах гражданина, составляет врачебную тайну. Все эти специфические случаи следовало бы учесть в УПК РФ.

Впервые в России как  конституционное положение норма  о свидетельском иммунитете была внесена Законом РФ от 21 апреля 1992г. «Об изменениях и дополнениях Конституции РСФСР».⁵⁴ В ней была сформулирована ст.67 следующего содержания: «Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется законом. Законом могут устанавливаться и иные случаи освобождения от обязанности давать показания». Новая Конституция РФ в ст.51 воспроизвела почти полностью содержание этой нормы, добавив во втором предложении после слова «давать» слово «свидетельские».

На практике встречаются и будут встречаться случаи лжесвидетельства не прямых, не близких родственников: особенно двоюродных братьев и сестер, дядей, тетей.

Думается, что решая  вопрос о возбуждении уголовного дела против подобных родственников, следует учитывать родственные отношения в качестве смягчающего обстоятельства. Подобным образом следует поступать и в отношении жениха, невесты, людей, связанных любовью или дружбой.

И в случае дачи ложных показаний оправдывающего характера  лучше бы эти дела не доводить до суда, а применять ч.2 ст. 14 УК о малозначительности деяния, т.к. законных оснований для прекращения уголовного дела по нереабилитирующим обстоятельствам может и не быть.

По делам с протокольной формой досудебной подготовки материалов очевидцы (свидетели) не предупреждаются об ответственности за отказ или дачу заведомо ложных показаний. Эти лица в судебном заседании нередко сообщают сведения противоположные тем, которые зафиксированы в объяснениях. В поисках выхода из сложившейся ситуации автор предлагает исходить из того, что объяснения - это разновидность показаний. И в период досудебной подготовки материалов в протокольной форме очевидцы преступления занимают процессуальное положение свидетелей со всеми вытекающими последствиями. Поэтому перед началом объяснений этих лиц следует предупреждать об ответственности за отказ или дачу ложных показаний. И хотя его аргументация в пользу отнесения объяснений к показаниям явно неубедительна, ее следует решать в законе, а не путем расширительного толкования закона, равносильного аналогии.

Уголовная ответственность  за лжесвидетельство, как показывает практика, не оказывает должного превентивного воздействия. Уголовный кодекс 1960г. повысил уголовное наказание за лжесвидетельство по сравнению с УК РСФСР 1926г. Последний предусматривал (ст.95) за ложный донос и лжесвидетельство без отягчающих обстоятельств исправительные работы на срок до 3 мес. В то время как первый российский УК после октября 1917г. устанавливал лишение свободы не ниже одного года.

По ч.1 статьи 181 УК 1960г. простое лжесвидетельство каралось лишением свободы до одного года или исправительными работами на тот же срок. Судебная практика тех лет свидетельствовала, по данным В.С.Фельдблюма и М.Х.Хабибуллина, что в пределах 90% случаев суды применяли наказания, не связанные с лишением свободы, преимущественно исправительные работы (соответственно 72,7 и 77, 5%). По некоторым данным, она сохранялась неизменной до вступления в силу нового УК, и даже была еще более мягкой: реальное лишение свободы назначалось уже в пределах 1-3%.

Так, по материалам В.В.Кальницкого, в Омской области в 2005-2010 гг. за лжесвидетельство лишь в одном случае назначено реальное лишение свободы (6 мес.), 46% подвергнуты условному осуждению на срок от 1 до 3 лет с испытательным сроком от 1 года до 2 лет. В 40% случаев назначены исправительные работы с удержанием от 10 до 20% из заработка. Двум осужденным назначено лишение свободы с отсрочкой исполнения приговора, одному - исправительные работы с условным неприменением наказания.⁵⁵

К этому времени изжило себя общественное порицание ввиду неэффективности и критического к нему отношения ученых и практиков, которое применялось в 60-е и 70-е годы.

За лжесвидетельство суды традиционно назначают исключительно  мягкие меры, нередко применяется условное осуждение.

Того же мнения придерживаются опрошенные мной граждане г. Новороссийска. Абсолютное большинство из них так же за наказание не связанное с лишением свободы, а также работники правоохранительных органов.

С введением замены уголовной  ответственности административной ответственностью резко возросло применение за лжесвидетельств о административных взысканий (более 32% дел в середине и конце восьмидесятых годов прекращались с привлечением к административной ответственности).

Новый УК РФ учел эту практику и отказался от лишения свободы за простое лжесвидетельство, но ввел арест на срок до 3 месяцев, который по своей правовой природе представляет лишение свободы. Но все равно максимальный срок этого наказания ниже в 4 раза и к тому же оно в России так и не построены или оборудованы арестные дома во всех регионах.

По п.1 ст. 307 УК РФ за заведомо ложные показание свидетеля, потерпевшего либо заключение эксперта, а равно заведомо неправильный перевод в суде либо при производстве предварительного расследования наказываются штрафом в размере от ста до двухсот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного до двух месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до трех месяцев.

Лжесвидетельству не характерен рецидив, так как в  жизни один человек одновременно несколько раз редко бывает свидетелем. И к тому же наказание, как правило, не оказывает исправительного воздействия. Наказывать за лжесвидетельство необходимо больше всего ради общей превенции, т.е. предупреждения лжесвидетельства со стороны других лиц. Но мягкость наказаний и редкое их применение сводят на нет общепревентивное воздействие уголовного наказания за лжесвидетельство.

Вместе с тем, не выступаю за усиление наказания за лжесвидетельство. Это бесполезно. Необходимы другие меры предупреждения, в частности, поощрение добросовестного исполнения свидетельского долга свидетелями, показания которых имели исключительно важное значение в деле изобличения преступников, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления.

За поощрение их высказалось 45,24% опрошенных экспертов. Поощрение может выражаться в различного рода официальных наградах, во внеочередном улучшении жилищных условий, установке телефона, выдаче льготных или бесплатных санаторных, туристических путевок, в подарках, денежных премиях и т.д.