Историко-правовые аспекты деятельности служб охраны и конвоирования

Военное министерство готовило материал о передаче местных формирований в военное ведомство. 16 января 1811 г. по представлению министра военных  сухопутных сил Барклая-де-Толли  император издал указ о приведении губернских рот и уездных команд, «внутреннюю губернскую стражу составляющие в лучшее устройство». Из государственных  соображений решено было покончить  со сложившейся децентрализацией в  управлении этими ротами и командами, их комплектовании, материальном обеспечении  и использовании, подчинив одному организующему  центру в Военном министерстве. Это  был первый шаг. Затем последовала  реорганизация гарнизонных батальонов. 17 января 1811 г. по представлению военного министра издается императорский указ о формировании новых полков на базе гарнизонных батальонов. Следующим  важным шагом в этом же направлении  был императорский указ от 27 марта 1811 г. о создании инвалидных рот. Указы  от 16 и 17 января, а также 27 марта 1811 года явились законодательной основой  создания внутренней стражи.

3 июля 1811 года Положение  для внутренней стражи было  принято и утверждено. Положение  предусматривало для управления  внутренней стражей, состоящей  из губернских батальонов и  команд служащих инвалидов, образование  бригад и округов во главе  с окружными генералами. Подробно  определены обязанности внутренней  стражи (воинские и по отношению  к гражданскому начальству). На  внутреннюю стражу возлагалось  «обучение запасных рекрутских  делу военной экзерциции» (подготовка  рекрутов). Специальные обязанности  состояли «в действиях на исполнение  закона и приговоров суда и  на охранение либо восстановление  внутреннего порядка», включая «поимку  воров, преследование и истребление  разбойников, и рассеяние запрещенных  законом скопищ», а также «усмирение  неповиновений и буйств», задержание  «беглых, ушедших преступников  и дезертиров», борьбу с контрабандой, содействие сбору податей и  недоимок, «охранение порядка и  спокойствия церковных обрядов  всех исповеданий», на ярмарках, торгах, народных празднествах, проведение  спасательных работ при стихийных  бедствиях (пожарах, разливах  рек и т.п.), «отряжение нужных  часовых к Присутственным местам, тюрьмам и острогам» и «принятие  и провожание рекрутов, преступников, арестантов и пленных». Таким  образом, внутренняя стража представляла  собой военную силу, наделенную  полицейскими функциями.

Александр 1 уделил много  внимания внутренней страже. Только во второй половине 1811 года было издано 14 «имянных указов», касающихся ее, а  всего за это время принято  более двух десятков различных законодательных  актов о внутренней страже. Но начавшуюся реформу прервала Отечественная  война 1812 года. Поэтому в 1816–1817 гг. внутренняя стража стала создаваться заново. В 1816–1817 гг. был создан Отдельный  корпус внутренней стражи и система  этапов и этапных команд на основных дорогах, по которым передвигались  осужденные. Команды и помещения  для ночлега арестантов располагались  на расстоянии через 2 почтовых станции, таким образом, среднее расстояние между этапами внутри России и  в Сибири составляло около 100 км. Арестанты  следовали от этапа к этапу  под конвоем солдат соответствующей  команды, которые передавали арестантов, списки и прилагаемые документы  следующей команде. С увеличением  числа ссылаемых беспорядок пересылки  все более и более увеличивался. С 1817 года вводится этапная система  препровождения арестантов. Это тоже потребовало большой организаторской  работы. Важную роль в создании этой системы сыграл опять же М.М. Сперанский. Он провел ревизию состояния этого  дела в России. При ознакомлении с ссылкой нашел, что к месту  назначения не доходило значительное число ссылаемых, не только за побегами и болезнью, но и потому что по дороге всякий начальствующий считал себя вправе задерживать ссыльного, который на что-нибудь оказывался годным. Он приложил много труда к разработке и изданию Указа о ссыльных и Устава об этапах в Сибирских  губерниях (высочайше утверждены 22 июля 1822 г.). Устав 1822 года обратил особое внимание на пересыльную часть (по замечанию  И. Фойницкого пересыльной организации  посвящено было около 4/7 статей всего  Устава). Пересылка была возложена  на корпус внутренней стражи, распределенной по этапам, почему и сами команды  именовались этапными. С учреждением  в 1816 году внутренней стражи Сибири на нее постепенно возлагалась обязанность  по этапированию арестантов, освобождая от выполнения этой задачи башкиров и  мещеряков. Этапные команды согласно уставу размещались по трактам через  одну станцию. Они формировались  в составе одного обер-офицера, двух унтер-офицеров, 25 солдат и одного барабанщика. Каждой команде придавалось по четыре конных казака. В команды велено было набирать людей «невидных по фрунтовой службе, но отнюдь не вовсе  изувеченных, или почему-либо неспособных  носить ружье». Специально было оговорено, что комплектование «этапных команд из людей ненадежных не может быть допущено», молодых солдат разрешалось  зачислять только после двухлетней службы. Устав подробно излагал порядок  отправления и сопровождения  партий арестантов, правила движения, сроки нахождения в пути и время  отдыха, правила ведения установленной  документации и прочее. Летом не разрешалось вести партии более 60 арестантов, зимой – 100 и более  человек считалось нормой. В каждой партии каторжники отделялись от ссыльных. Практиковалось заковывание в кандалы  и цепи, прикрепление по несколько  человек к железному пруту. В России последнее стало применяться значительно позже европейских стран. В России осужденных на казнь, ссылку преступников заковывали в кандалы. 28 января 1822 г. высочайше утверждено принятое Комитетом министров положение относительно облегчения содержания арестантов, которое определило порядок и способ применения оков.

Служба в гарнизонных  батальонах и инвалидных командах внутренней стражи была очень тяжелой. Беспрерывные караулы, конвои, усмирительные экспедиции, сопровождение рекрутских партий, выполнение различных распоряжений местного начальства, использование солдат на партикулярных  работах (т.е. обслуживание частных  лиц, в первую очередь начальства), хотя это и запрещалось, – все  это изнуряло за долгую службу солдат, не способствовало росту и развитию офицеров, толкая их порой на неблаговидные  поступки. Не способствовала делу и  негодная практика комплектования корпуса. Установка пополнять корпус достойными воинскими чинами, сохранившими нравственные качества, хотя и утратившими физические силы, фактически не выполнялась. Корпус превратился в место ссылки негодных (или неугодных) к полевой службе офицеров. Под видом болезненного состояния переводились часто порочные люди. Выпускники военно-учебных заведений  попадали в основном те, кто с  трудом («по тупости в науке») их заканчивал. Жалование офицеров корпуса было ниже, чем в полевых  войсках.

Особые трудности испытывали этапные команды. Да и вся система  сопровождения арестантов требовала  корректировки. Свою специфику имели  служба конвоирования арестантов и  служба охраны тюрем. Здесь требовались  особая подготовка, опыт, сноровка, определенные физические и нравственные качества, умение владеть оружием и правильно, строго в предписанных случаях, сообразуясь  с обстоятельствами, возникающими, как правило, внезапно и неожиданно, применять его. Использование для  такой службы неподготовленных людей, специально не обученных, неопытных, приводило  к всевозможным нарушениям службы и  нежелательным эксцессам. Служба конвоирования, осуществляемая пешим порядком, изнуряла арестантов и самих конвоиров. Транспортировка  арестантов в специально оборудованных  вагонах по железной дороге и на зафрахтованных для этой цели пароходах  по водным путям сообщения давала экономию средств и сохраняла  физические силы людей. Это позволяло  постепенно сокращать число конвойных  команд.

С 1830 года по предложению  генерала Капцевича был введен так  называемый маятный порядок. Вся  Россия покрылась сетью этапных  путей, больших и побочных, так  сказать подходных. Каждая этапная  команда принимала и отдавала арестантов соседним командам, встречаясь с ним на полпути между этапами (обыкновенное расстояние между этапами  было около 40 верст). В месте встречи команды (полуэтапы) и передачи арестантов полагалась арестантской партии ночевка, а в этап – полная дневка (растаг). До 1858 года способ передвижения повсюду пешеэтапный (по старой пешеэтапной пересылке партии проходили через города и села с барабанным боем, выбирая по преимуществу базарные дни и многолюдные улицы, собирая милостыню), с подводами для больных, малолетних, женщин, кормящих грудью.

В 1865 и 1867 годах были изменены правила пересылки арестантов в  Сибирь: она допускалась только в  летнее время года и производилась  на подводах. Функции, порядок организации  и несения службы регламентировались Уставом конвойной службы, утвержденным царским указом в июне 1878 года.

Верховная власть стремилась укрепить армию, усилить охранительные  силы, но средств, как всегда не хватало. Приходилось изыскивать возможности  сокращения расходов за счет казавшихся второстепенными местных войск. А это была сила, несшая основную нагрузку по внутренней службе. Это  дало экономию в 3,5 миллиона рублей. Выиграв  в некой экономии средств, проиграли  в ослаблении местных войск. Теперь основную тяжесть служебных нарядов  пришлось взять на себя резервным  батальонам в ущерб выполнению непосредственно  возложенных на них задач. Если раньше препровождалось в империи до 200 тысяч арестантов в сопровождении 15 тысяч нижних чинов внутренней стражи, то теперь ежегодно в среднем  сопровождалось до 350 тысяч арестантов, а имеющиеся конвойные команды  состояли из 86 офицеров и 3347 нижних чинов. Роты резервных батальонов, размещенные  в уездных городах, стали нести  основную служебную нагрузку в уездах, а имевшиеся в губерниях полевые  части приняли на себя гарнизонную  службу. Это отрывало от боевой подготовки, строевых и других занятий, снижало  качество подготовки новобранцев. Назрела  необходимость упорядочить это  дело.

Обеспокоенный таким обстоятельством  император Александр III повелел преобразовать внутреннюю службу в максимально короткий срок. В полной мере это касалось службы конвоирования. Она довольно существенно возросла. Число арестантов увеличилось в полтора раза, конвоиров явно не хватало. Технический прогресс позволил в свое время сократить число конвойных команд, но жизнь внесла коррективы.

В то время на территории Европейской России имелось всего 16 конвойных команд и в Сибири на главном ссыльном тракте (от Тюмени до Карийских промыслов) – 47. Для  нужд империи их требовалось в  девять раз больше. В тех пунктах, где постоянные конвойные команды  не были организованы, исполнение конвойной  службы возлагалось, по распоряжению военно-окружных начальников, на расположенные в  этих пунктах части гарнизона.

После упразднения внутренней стражи накопленный опыт показал, что  служба конвоирования требует специального регулирования. Конвойные команды  оказались в сфере деятельности двух ведомств: Военного министерства (этапно-пересылочной части Главного штаба) и Министерства внутренних дел (Главного тюремного управления). Они  находились в двойном подчинении. Настало время придать им статус самостоятельной воинской структуры, учитывая специфические особенности  данной службы. Комиссия, созданная  для выработки предложений по преобразованию внутренней службы, пришла к заключению о необходимости  реорганизации всего тюремного  дела как «одного из условий ограждения государственного порядка и общественной безопасности», а также освобождения армии от окарауливания тюрем  и создании особого вида «военных команд, тождественных существующим ныне 63 конвойным командам». 20 января 1886 года по повелению Александра III в соответствии с мнением Государственного Совета учреждена конвойная стража.

Дальнейшее развитие и  строительство конвойных формирований происходило в соответствии с  теми новшествами и изменениями, которые вносило государство  при реформировании.

Таким образом, зарождение конвойной  стражи являлось закономерным и правильным для России и всей охранительной  системы государства. Функция конвоирования  теперь возлагалась на специальные  подразделения, тем самым, упорядочив еще одну из ветвей карательной политики государства.

1.2 Историко-правовая характеристика  службы конвоирования в пенитенциарной  системе России в 1886 г. –  начале XX в.

На основании Указа  Александра III от 20 января 1886 года были сформированы 567 конвойных команд общей численностью 11600 человек, в том числе 101 офицер. 4 ноября 1886 года последовало повеление императора о порядке комплектования и форме обмундирования конвойных команд. Принцип комплектования был общеармейским. Это значит, что команды получали новобранцев, сами их обучали и воспитывали. С отсевом из строевых частей было покончено. Конвойные команды входили в состав местных бригад, имели свою форму одежды «для наглядного отличия» их «от полевых и местных войск». Все чины конвойной стражи пользовались одинаковыми с армейскими льготами и преимуществами. Согласно приказу по Военному ведомству №110 от 16 мая 1886 года, на конвойную стражу возлагались следующие задачи: сопровождение арестантов, пересылаемых этапным порядком по территории Европейской России (за исключением Финляндии и Кавказа) и по главному ссыльному тракту в Сибири; сопровождение арестантов Гражданского ведомства на внешние работы и в присутственные места; содействие тюремному начальству при производстве внезапных обысков и подавлении беспорядков в местах заключения; наружная охрана тюрем там, где это признано необходимым. Организационно конвойная стража состояла из двух категорий конвойных команд, имевших в своем штате начальников из офицеров, пользовавшихся правами командира отдельного батальона, и таких, где офицерской должности предусмотрено не было.

Что касается службы нижних чинов конвойной стражи, то, несмотря на некоторые облегчения по сравнению  с прошлыми годами, она оставалась трудной, порой изнурительной, весьма напряженной и часто опасной. Конвоир должен был обладать определенными  навыками, чтобы достойно, не превышая данной ему власти, исполнять закон. Прогрессивно мыслящие начальники, основываясь  на принципах гуманности, общечеловеческой морали и не отступая от требований службы, стремились прививать необходимые  качества своим подчиненным. Так, в  изданной в 1890 году «Памятке конвоиру» (автор штабс-капитан Н. Дроздовский) правила несения конвойной службы изложены в виде советов и назиданий. Например, таких: «Арестанта без нужды  не обижай: конвоир не разбойник»; «Предупреждай  и прекращай всякие споры, ссоры, драки арестантов между собою, но делай это прилично, без ругательств, на том основании, что слишком  грубое и жесткое обращение конвойных  роняет и унижает их значение в  глазах арестантов»; «Конвоиру надлежит быть здоровым, честным, неподкупным»; «Помни, что за всякие нарушения  правил конвойной службы ожидает  тебя военная тюрьма или дисциплинарный батальон, а за точное исполнение –  похвала начальства…». Новый этап в строительстве конвойной стражи проходил в период контрреформ 1880–1890-х  годов, то есть отхода от наметившегося  ранее либерального пути развития, нарастания социальной напряженности  в обществе, усиления репрессий, роста  числа арестантов и ссыльных. В  эти годы все большее влияние  приобретает Министерство внутренних дел, которое после упразднения  III Отделения становится центральным руководящим органом жандармерии и полиции. Главное тюремное управление этого министерства претендует на главенствующую роль в служебной деятельности конвойных команд. Объем службы возрос.

Время приближалось к стыку  веков. 20 октября 1894 года на престол  вступил Николай II, последний российский император. Россия вступает в полосу истории, которую обычно именуют кризисом монархии. Первые семнадцать лет XX века в России переполнены бурными и драматическими событиями. Две войны, три революции, внутренняя нестабильность.

Карательный аппарат приспосабливался к новым условиям, будучи нацеленным на борьбу с массовыми выступлениями  и деятельностью революционных  организаций. Для этого использовались армия, жандармерия, полиция. Исполняла  отведенную ей роль и конвойная стража. Нагрузка на них возрастает в связи с усилением репрессивной деятельности властей, увеличением числа арестантов. Она по-прежнему по службе подчиняется Главному тюремному управлению, которое в конце 1895 года переходит из Министерства внутренних дел в Министерство юстиции. Штатная численность конвойной стражи почти не меняется, но организационная структура ее претерпевает ряд изменений в связи с перераспределением конвойных команд, сокращением одних и созданием других. Параллельно происходит процесс укрепления и усиления их посредством более строгого отбора пополнения, улучшения служебной подготовки, перевооружения. 3 ноября 1896 года главным инспектором по пересылке арестантов и заведующим ЭПЧ (этапно-пересылочная часть) был назначен помощник начальника Главного штаба генерал-майор Иван Дмитриевич Сапожников. Основным методом руководства конвойной службой было личное инспектирование. Дело осложнялось двойственностью подчинения конвойных команд, их территориальной разбросанностью, постоянной нехваткой людей. В связи с ростом революционных выступлений и введением в ряде губерний чрезвычайного положения увеличивался поток ссылаемых в административном порядке. Часто при этом приходилось прибегать к помощи военного командования, выделению конвоев из войск. А это приводило к недоразумениям, порой и к тяжелым происшествиям из-за непрофессиональных действий неопытных в конвойной службе армейских офицеров и солдат. Дело иногда принимало серьезный оборот, получало огласку в прессе, будоражило общественность.

В связи с расширением  сети железных дорог происходит изменение  численности команд, сокращение и  перераспределение их. Так, сооружение Транссибирской железнодорожной магистрали и открытие на ней перевозок арестантов до Иркутска привело к упразднению  шести конвойных команд Иркутского военного округа и передаче личного  состава на формирование конвойной  стражи в Туркестанском военном  округе и в Закаспийской области. Встал вопрос и о формировании конвойных команд на Кавказе.

Обращается внимание на качественность личного состава конвойных команд и их вооружение. С 1900 года начинается перевооружение команд трехлинейными  винтовками. По приказу военного министра штрафованных нижних чинов разрешено  переводить из конвойных команд в  полевые и резервные войска. В  октябре 1902 года начальник Главного штаба дал указание: направлять в  конвойную стражу новобранцев с  хорошим зрением и крепкого телосложения, евреев в нижние чины не брать, дворян офицерами не назначать, а если будет  призван физически неполноценный, то отправлять его в конвойную  команду того уезда, откуда он прибыл. Нагрузка на них возрастает в связи  с усилением репрессивной деятельности властей, увеличением количества арестантов.