Внешнеполитические отношения США и России в глобальном мире: диалектика развития

Вторая тенденция, в свою очередь, может привести к ослаблению политического, экономического и военного влияния России в мире.

В документе так же отмечается, что Россия будет добиваться формирования многополярной системы международных отношений, реально отражающей многоликость современного мира с разнообразием его интересов. Гарантией эффективности такого мироустройства должен будет выступить взаимный учет интересов. Миропорядок XXI в. должен будет основываться на механизмах коллективного решения ключевых проблем, на приоритете права и широкой демократизации международных отношении.

Таким образом, под руководством президента В.В. Путина Россия взяла курс на усиление среди других мировых держав. Но этот процесс должен был реализовываться средствами не конфронтации, а конструктивного диалога и взаимовыгодного сотрудничества, сопряженных с соблюдением собственных национальных интересов.

Время пребывания у власти Дж. Буша младшего обозначило новый этап в российско-американских отношениях. Его можно охарактеризовать следующими особенностями:

          1) Россия интегрировалась в мировое политическое пространство, постепенно возвращаясь на позиции сильного и влиятельного участника международных отношений;

          2) внешняя политика России располагала к партнерству и сотрудничеству с ведущими мировыми державами, но не в ущерб своим национальным интересам;

3) США не смогли отказаться от политики «двойных стандартов» по отношению к России;

4) усиление России воспринималось американским руководством как тревожный знак возможности начала новой «холодной войны».

В Стратегии национальной безопасности США от 2002 г., в частности, говорилось, что природа угрозы периода холодной войны требовала от Соединенных Штатов – вместе с нашими союзниками и друзьями – акцентировать сдерживание использования врагом силы, проводя мрачную стратегию взаимно гарантированного уничтожения. С крахом Советского Союза и концом холодной войны наша среда безопасности подверглась глубокой трансформации. Сдвигаясь от конфронтации к сотрудничеству, наши отношения с Россией дали очевидные дивиденды: конец равновесию страха, который разделял нас; историческое сокращение ядерных арсеналов с обеих сторон; и сотрудничество в областях, которые до недавнего времени были невообразимы, как контртерроризм и противоракетная оборона.

Итак, противоречия в отношениях двух государств назревали, но США, верные политике «двойных стандартов», предпочитали их не замечать. Россия, стремившаяся к ясности во внешней политике, не могла себе этого позволить. А между тем, в отношениях между двумя странами, которые, после событий 11-го сентября вышли на новый уровень партнерства, стала нарастать напряженность. Прежде всего, это объяснялось тем, что США не могли примириться с усилением России. В 2004-2005 гг. находящиеся у власти неоконсерваторы вынесли «окончательный приговор» России54. Его суть состояла в отказе от негласно обсуждавшегося в 2003-2004 гг. соглашения Белого дома с Кремлем. Оно предполагало согласие России на доброжелательное, широкое партнерство с США в обмен на признание СНГ зоной американских интересов. Это, в свою очередь, могло повлечь за собой к осуществлению «оранжевого проекта» в России.

Эти мысли нашли отражение в Концепции национальной безопасности США– 2006 г. В ней, в частности, говорилось о том, что:

1) сотрудничество с Москвой возможно лишь там, где это жизненно необходимо;

2) Вашингтон и дальше должен продвигать демократию в соседних России странах и на Большом Ближнем Востоке.

Возможно ли для России партнерство с таким государством? Однозначного ответа на этот вопрос дать невозможно, но, несмотря на это, российское государство в своей политике стремиться создать условия для стратегического партнерства с Америкой. Но линия на выстраивание стратегического партнерства не предполагает обязательно полного совпадения интересов, или, тем более, подчинения интересов России, как относительно более слабого партнера, американским.

Противостояние этим вызовам можно рассматривать как источник сближений и конфликта интересов в российско-американских отношениях. Одним из ключевых направлений в партнерстве между двумя странами стала борьба с международным терроризмом. Россия первой протянула Америке руку помощи.

Президент В.В. Путин заявил не только о соболезновании американскому народу, но первым из мировых лидеров высказался о готовности сотрудничать с США в борьбе против международного терроризма. Российский лидер также принял решение помочь США на этапе их операции в Афганистане обрести возможность военного присутствия в Центральной Азии, но в то же время осудил крайне негативную реакцию на американское военное проникновение в Грузию.

Но эти интересы в области борьбы с международным терроризмом существенно разошлись после начала войны в Ираке в 2003 г. Одной из главных причин разногласий России и США в ходе иракской военной кампании был тот факт, что американская экспансия отрицательно влияет на экономические интересы России.

РФ была и остается заинтересованной в возвращении иракским правительством долга, оставшегося с советских времен. Его сумма оценивается примерно в 7-12 млрд долларов. Кроме того, российские компании стремятся участвовать в тендерах на разработку иранских месторождений, что с началом войны сделалось проблематичным.

Россия искала возможности для сотрудничества с США. Одной из таких сфер стала энергетика. Являясь одним из крупнейших экспортеров нефти и газа в мире, Россия обрела в лице своих природных ресурсов инструмент внешнеполитического влияния. Но каждый раз, когда он применяется, как это было, например, с Украиной, со стороны США слышатся упреки в энергетическом шантаже и энергетическом терроризме.

Отказавшись от прямого соперничества с США, Россия обозначила стремление к сближению с Европейским союзом (ЕС) в рамках общего экономического и правового поля. Главным содержанием того, что называют «доктриной Путина», является приведение целей внешней политики в соответствие с ресурсами и внутренними потребностями страны. В послании Федеральному Собранию РФ 2003 г. президент России подчеркнул, что основной задачей внешней политики в соответствии с ресурсами и внутренними потребностями страны является реализация национальных интересов России. Эти интересы можно обобщить в виде двух фундаментальных задач:

1) обеспечение национальной  и международной безопасности  в широком смысле слова, включая противодействие новым вызовам и угрозам: международному терроризму, распространению оружия массового поражения, обычного оружия и технологий двойного назначения, распространению наркотиков, противодействие экологической угрозе и прочее;

2) интеграция в  мировое экономическое, политическое, правовое и технологическое пространство в качестве равноправного партнера.

Именно в решении этих задач соприкоснулись политические интересы России и США.

В 1990-е гг. Россия и США изучали друг друга как потенциального политического партнера. Но если Россия, реагируя на изменения в геополитической обстановке, на время отказалась придерживаться жесткой линии ведения дипломатии по отношению к США, то Соединенные Штаты, напротив, с недоверием относились к российскому государству. Еще в 1993 г. 3. Бжезинский опубликовал статью «Преждевременное партнерство», в которой предупреждал об опасности возрождения России как сильного государства. Этот страх имел под собой вполне определенные основания: Америка, лишившаяся каких бы то ни было сдерживающих факторов, взяла на себя функцию архитектора мировой политики. Сильная Россия могла помешать этому, что было крайне невыгодно для США.

Пытаясь возродить свое влияние на постсоветском пространстве, Россия столкнулась с сопротивлением США. Территория СНГ объявлялась американскими внешнеполитическими стратегами как регион «укрепление геополитического плюрализма». В связи с этим в зарождающихся российско-американских отношениях было больше разногласий, связанных с ярко выражено экспансивной политикой Соединенных Штатов. В частности, Россия не одобрила бомбардировок Косово, совершенно оправданных с точки зрения Белого дома.

Помимо борьбы с терроризмом интересы России и США соприкоснулись в вопросе энергетической безопасности.

Россия, обладающая богатейшими запасами ресурсов, имеет здесь некоторое превосходство над США, чьи нефтяные запасы стремительно сокращаются. Возрастает зависимость США от импорта нефти, доля которого уже составляет более 60 % в потребляемом жидком топливе. По мере истощения запасов на территории США эта доля будет возрастать55.

Но вместо того, чтобы объединить людские, территориальные и природные ресурсы с экономическим, культурным и оборонным потенциалом России, США все чаще обвиняет нашу страну в том, что для ее внешней политики характерны «энергетический терроризм»» и «энергетическая дипломатия»56. По мнению американских политиков, используя свое преимущество в запасах сырья, Россия навязывает свою волю зависимым от поставок нефти и газа странам.

Совпадают интересы двух государств и в сфере контроля над нераспространением ядерного оружия. Являясь лидерами по ракетному и ядерному потенциалу, Россия и США, по мнению премьер-министра В. Путина, должны стать лидерами и в разработке новых, более жестких мер в сфере нераспространения. В соответствии с этими мерами ядерные потенциалы России и Америки до 31 декабря 2012 г. должны сократиться до 1700–2200 ядерных боезарядов. С этой позицией согласен и американский президент Б. Обама. В статье «Возрождение американского лидерства» он писал, что с Россией возможно сотрудничество, прежде всего в сфере модернизации и сокращения опасно устаревшего ядерного потенциала времен «холодной войны». Особый упор при этом нужно сделать на уменьшение роли ядерного оружия.

Но и в этой наметившейся сфере сотрудничества возможны серьезные разногласия между Россией и США.

Во многом это касается проблемы милитаризации космоса. Как известно, запущенная еще при президенте Рейгане в США программа «Звездные войны» была не заморожена, а лишь временно приостановлена, что не может не тревожить Россию.

Вряд ли США станет жертвовать плодами усилий ВПК и не малых денежных вложений во имя дела максимально возможного сокращения числа ядерных вооружений в мире. В связи с этим нельзя не упомянуть вопрос, по которому у России и США есть существенные разногласия – размещение элементов ПРО в Европе. Сама эта ситуация, по словам министра иностранных дел C.B. Лаврова, заставляет многих европейцев с волнением воспринимать размещение элементов ПРО США в Европе. Этот политический ресурс, как отмечает Д. Данилов, необходимо использовать для создания нужного резонанса вокруг проблемы ПРО, при этом, не давая поводов для подозрений, что Россия опять хочет разделить Европу и Америку.

Россия пытается найти компромиссное решение, но Америка не торопиться ответить тем же, лишь говоря о том, что география размещения ПРО не нанесет ущерб стратегическим интересам России. Несогласное с этой позицией российское военное руководство убеждено, что американская инициатива по ПРО заключает в себе угрозу стабильности и международным интересам России.

Сама необходимость размещения ПРО в Чехии и Польше не так очевидна, как многим бы хотелось, ведь ракетного оружия, реально угрожающего Европе, с дальностью действия порядка 5-8 тысяч километров нет ни у одной из стран, по мнению США, угрожающих европейской безопасности.

Говоря об общих интересах или их отсутствии в отношениях России и США нужно подробнее остановиться на проблеме взаимодействия двух стран в форматах ООН и НАТО.

Активное неприятие Россией расширения НАТО на Восток так же является одним из источников разногласия российско-американских отношений. Постоянный представитель России в НАТО Д.О.

Рогозин считает целью взаимоотношений России и этой международной организации трансформацию системы безопасности на евразийском континенте с тем, чтобы совместными усилиями отражать общие угрозы. Но, к сожалению, эта задача видится приоритетной не всем членам НАТО. Одно из первых серьезных разногласий России и НАТО проявилось после подписания в 1999 г. Адаптированного договора об обычных вооруженных силах в Европе.

Многие страны-члены НАТО отказались подписать договор, пока Россия не выведет свои войска с территорий Грузии и Молдавии. Россия, согласившись с этим условием, начала вывод войск, оставив в Молдавии лишь 1,5 тыс. военных для выполнения миротворческих функций и охраны оставшихся со времен СССР складов с боеприпасами.

 В это же самое время в Болгарии и Румынии появились так называемые легкие американские передовые базы, насчитывающие по 5 тыс. человек каждая.

Вместе с тем интересы России распространяются на область, куда свое влияние пытаются распространить Соединенные Штаты, а именно – на территорию так называемого Большого Ближнего Востока, которая простирается от Северной Африки до границ Китая. Президент России Д. Медведев на встрече с госсекретарем США X. Клинтон подчеркнул, что вопрос ближневосточного урегулирования является весьма актуальным и для международных отношений в целом, и для российско-американского взаимодействия – в частности. Контроль над этим регионом означает влияние на политические процессы в Центральной Азии, Причерноморье, на Южном Кавказе.

 Это важно, так как даже одна вероятность сохранения на длительный срок баз США в Центральной Азии создает трудности для России, ибо ослабляет тенденцию к большей включенности государств региона в интеграционные процессы в рамках СНГ. Кроме того, необходимо учитывать, что Центральная Азия и Прикамье – это перспективные источники нефти и газа.

Построение отношений с лидерами мировой политики, в том числе и с США, в соответствии с этими приоритетами станет возможным при наличии сфер конструктивного сотрудничества. Одной из них может стать совместное регулирование международных отношений посредством работы таких крупных международных организаций, как ООН и НАТО так же система коллективной безопасности не определяет ни территорию, которую надлежит защищать, ни средства, с помощью которых предполагается это делать; она представляет собой прежде всего юридическое понятие. Механизм ООН – система коллективной безопасности. Альянс имеет дело с определенной и четко очерченной угрозой и определяет силы, которые ей противостоят. Система коллективной безопасности юридически нейтральна; не определяя угрозу, она обязана ждать ее возникновения, прежде чем попытается предпринять какие-либо действия. ООН время от времени выполняет полезные миротворческие функции, особенно если позиции всех ее членов совпадают и дело сводится лишь к технической реализации принятого решения. Но ООН ни разу не преуспела в установлении мира там, где одну из сторон поддерживал какой-либо постоянный член Совете Безопасности.