Внешнеполитические отношения США и России в глобальном мире: диалектика развития

В случае успеха это принесло бы СССР такие немалые дивиденды, как допуск на рынки западных стран, получение банковских кредитов и доступ к современным технологиям и товарам.

Также советское государство стремилось вступить в МВФ и Мировой Банк. Однако данные начинания успехом не увенчались.

М. Горбачев видел партнерство с Западом в условиях экономического спада как возможность исправить возникшую в стране ситуацию. Однако, для этого требовалась бы системная помощь со стороны Запада, а это в свою очередь могло бы быть возможным если СССР будет воспринимать как полноценного партнера. Но если Запад, во времена могущества СССР на это не пошел, то и для ослабленного Союза помощи ждать не пришлось.

Отношения между СССР и США оставались напряженными. Это отчасти объясняется тем, что Рейган отказался подписать предложенные Горбачевым соглашения о сокращении вооружений во время саммитов в Женеве в ноябре 1985 г. и Рейкьявике в октябре 1986 г. Но уже в декабре 1987 г. в Вашингтоне был подписан Договор о ракетах средней (промежуточной) дальности.

В декабре 1988 г., на фоне неутешительных предварительных итогов «перестройки», М. Горбачев,   выступая на ассамблее   ООН, отказался   от принципа классовой борьбы как основы советской внешней политики и пригласил США к сотрудничеству, остановке гонки вооружений и разрешению региональных конфликтов без применения силы.

Так же генеральный секретарь ЦК КПСС заявил о выводе из Восточной Европы 50 тыс. военнослужащих, 10 тысяч танков, 8500 артиллерийских систем и 800 боевых самолетов. Это выступление стало верным признаком того, что «холодная война», как и эпоха великодержавности СССР, подходит к концу. Но ее окончание не привело к снижению напряженности между Россией и США, а лишь обозначило новый этап их отношений.«Холодная война» открыла новую собой  эпоху соперничества, которая продолжилась вплоть до распада СССР в 1991 г.

Однако стоит заметить, что в самые тяжелые моменты США и Россия все же были способны к партнерству и сотрудничеству. Так было и  во  время урегулирования Карибского кризиса 1962 г., и во время подписания первого договора об ограничении ОМУ в 1972 г. Можно сказать, что США применяла к Советскому Союзу тактику «двойных стандартов», и в  соответствии с ней любое «потепление» в отношении к СССР со стороны США на самом деле означало новый виток напряжённости в двусторонних отношениях.

1.2 Истоки зарождения идеологического противостояния

России и США

В контексте идеологического противостояния между США и Россией первая половина XX в. оказалась переломной. Без сомнения, Россию и США можно было назвать политическими и экономическими соперниками. Однако, соперничество двух сверхдержав вышло на новый – идеологический уровень с началом «холодной войны».

Причиной этому стало то, что США и СССР столкнулись с необходимостью изменений своих внешнеполитических доктрин. Во многом это было связано с тем, что способствовали два события: образование СССР и Вторая мировая война. В обоих этих случаях необходимо было сформировать восприятие своего политического оппонента – позитивное или негативное. Итогом этого стало глобальное противостояние двух идеологий – коммунизма и демократии, в которую оказался вовлеченным весь мир.

 В начале XX столетия, до мирового экономического кризиса 1901 г., и Российская империя, и США, были динамично развивающимися государствами. Экономист Пол Грегори отмечает, что «...Накануне Первой мировой войны Россия была одной из основных экономических держав. Она стояла на 4–м месте среди пяти промышленно развитых стран. Российская империя выпускала почти такой же объем промышленной продукции, как Австро-Венгрия, и была одним из лидеров по производству сельскохозяйственных товаров в Европе»18.

Экономическая ситуация в стране характеризовалась прежде всего благоприятным инвестиционным климатом. Во многом это объяснялось стабильным деловым законодательством. Кроме того, золотой рубль имел фиксированный обменный курс, а российские ценные бумаги активно покупались и продавались на мировых фондовых рынках. Крупные транснациональные компании того времени – «Зингер», «Крупп», «Сименс» – вели дела в России.

С 1917 г. отношения между двумя системами становились напряженными. Обескровленная войной и революцией Россия не представляла собой угрозы, но американское руководство было другого мнения. Известно, что сразу же после большевистского переворота Петрограде Госсекретарь США Р. Лансинг заявил, что «...большевизм представляет опасность существущему государственному строю всех европейских стран, а потому должны быть уничтожен»19.

В том же году Соединенные Штаты и другие 14 государств предприняли попытку вооруженной интервенции в Советскую Россию.

Общественности США говорили, что: эта военная акция была направлена на то, чтобы помешать большевистскому правительству оказывать поддержку германской армии, с которой западные союзники все еще находились в состоянии войны. Действительно, большевики заключили сепаратный договор с Германией, но они не собирались помогать кайзеру.

Как только закончилась война с Германией, потребовался новый повод. Президент Вудро Вильсон заявлял, что оккупационные войска необходимы для того, чтобы восстановить порядок и предотвратить жестокость.

Затем он говорил, что интервенция была необходима для того, чтобы заставить большевиков вернуть деньги, которые предыдущий царский режим взял в долг у Европы. В итоге президент Вильсон признал реальную причину: он «...терпеть не мог большевиков»20.

Истинное намерение союзнической интервенции состояло в свержении возникшего откровенно антикапиталистического порядка. Первая в истории успешная пролетарская революция должна была быть уничтожена, так как она служила опасным примером для простого народа других стран, включая Соединенные Штаты.

Истинное намерение союзнической интервенции состояло в свержении возникшего откровенно антикапиталистического порядка. Первая в истории успешная пролетарская революция должна была быть уничтожена, так как она служила опасным примером для простого народа других стран, включая Соединенные Штаты. Этого мнения придерживались государственный секретарь Лансинг и президент Вильсон.

Неслучайно именно в начале 1920-х гг. в оборот вошло выражение «красная угроза» (red threat), а внутренний антикоммунизм стал составной частью американской идеологии и государственной политики на долгие годы. У этой борьбы двух систем был не только экономический, но и военный аспект: двум системам в мировом масштабе соответствовали два «лагеря», и если в каком-то уголке мира возникал пожар, то представители двух систем тут же оказывались там, только, разумеется, по разные стороны баррикад.

Уже тогда формировалось восприятие России как возможного соперника на политической арене: во время русско-японской войны Рузвельт, хотя и не поддерживал открыто Японию, был достаточно лоялен к ней. По окончанию русско-японской войны он хвалебно отозвался о японской военной мощи, заметив, что «японцы играют с американцами в одну игру»21. Но в то же время Рузвельту нужна была полностью ослабленная и деморализованная Российская империя, так как он, несомненно, понимал, что тогда российскую угрозу США заменит японская. Историк Генри Адаме, сочувствовавший России, писал, что Россия была «...несовершенной империей, но ее правительство и армия держат мужиков в узде, не говоря уже о противостоянии России новым монголам, штурмующим Порт-Артур. Если же потакать противникам имперской власти Петербурга, то революционная война смоет царя и от Варшавы до Владивостока возникнет своего рода продолжение Балкан с их нестабильностью и конфликтами. Франции, лишившейся российского союзника, при этом придется пойти в услужение германскому милитаризму»22. Баланс сил в этом случае мог измениться резко и необратимо, что не могло не настораживать Америку.

В идеале США предпочли бы ослабление и России, и Японии. Однако полная победа Японии могла осложнить для Америки доступ на китайский рынок и привести к утрате ключевых позиций на Тихом океане. Рузвельт хотел видеть Россию исключительно как инструмент сдерживания Японии в Восточной Азии. Это подтвердилось на послевоенных мирных переговорах, происходивших в США. Американский президент намеренно занял нейтральную позицию, предоставив сторонам возможность проводить их.

Если бы они закончились удачно для Японии, то Российской империи надлежало выплатить огромные репарации в размере 700 млн. долларов по тогдашнему курсу. Японскому государству эти деньги были жизненно необходимы: страна понесла серьезные потери в войне и ее экономика нуждалась в полномасштабном восстановлении. Понимал это и искусный политик Витте.

Рассудив, что необходимо «подготовить почву» для успешного итога переговоров, он начал с того, что занялся формированием позитивного имиджа России как у простых американцев, так и у членов кабинета президента Рузвельта. Личное обаяние и немалый административный ресурс сделали свое дело: американская администрация сохранила нейтралитет, не оказывая давление на Россию и не поддерживая Японию, что привело к успеху переговоров Витте. При этом американский президент инстинктивно помог Витте в ситуации, которая, в случае ее неблагоприятного исхода, могла обернуться для России потерей Дальнего Востока и огромной территории Сибири. Равно как попаданием Китая под японское влияние. Соединенным Штатам было бы неимоверно сложно лишить Токио доминирующих позиций в Азии.

Как отмечает С. Кортунов, Америка оказала содействие России в сохранении восточной части ее территории, что, в свою очередь, помогло самой Америке в ее китайской политике по овладению контролем над Тихим океаном. Конечно, этот случай можно рассматривать как сотрудничество. Но, на самом деле, в данной ситуации интересы двух стран совпали: России нужна была помощь в процессе послевоенного урегулирования, а США – надежный противовес японскому влиянию в особо важном для американцев регионе23.

В 1928 г., понимая, что международное положение СССР необходимо укрепить, И. Сталин осуществил свой «знаменитый синтез» иностранной и международной политики СССР в одну общую внешнюю политику, снабженную единственным критерием: обеспечение безопасности России. Однако в 1929 г. зарождавшиеся внешнеполитические отношения между СССР и США приняли неожиданный оборот – в США началась Великая экономическая депрессия. Ее пик пришелся на 1932 г., когда разорились 85000 предприятий, а безработица достигла 23,6 % против 3,2 % в 1929 г. 24.Именно Советский Союз помог американской индустрии избежать полного краха: в первые годы Великой экономической депрессии из США в СССР уходило до двух третей экспорта оборудования для сельского хозяйства и металлообрабатывающей промышленности. При этом, несмотря на отсутствие дипломатических отношений между двумя государствами, в конце 1920-х – начале 1930-х гг. СССР занимал седьмое место в американской внешней торговле.

Представители крупного американского бизнеса оказывали существенное давление на свое правительство с целью нормализации дипломатических отношении с Россией, так как они сулили большие перспективы. Но американское руководство было другого мнения.

На фоне Великой Депрессии, продолжавшейся уже четвертый год, переживаемый СССР экономический подъем подвергает сомнению критику плановой экономики и коммунизма в целом, которая была важной составляющей американской идеологии того времени. У Советского Союза появилась возможность показать, что, несмотря на негативный образ коммунизма, формируемый западной пропагандой, в рамках этого государственного строя возможно осуществление эффективной экономической политики.

 Постепенно СССР начинает завоевывать позиции на международной арене. Важным шагом к этому было вступление в Лигу Наций. Это позволило СССР избежать имиджа государства-затворника и продемонстрировать, что оно является полноправным участником мирового политического процесса. В свою очередь, это требовало нормализации отношений с США.

Существенный сдвиг в этом направлении произошел в ноябре 1934г., когда с США официально были установлены дипломатические отношения. А уже в следующем 1934 г. СССР был принят в Лигу Наций. Этот шаг был очень важен, прежде всего, с формальной точки зрения потому, что теперь СССР не выглядел изолированным от мировой политики государством, а являлся его действительным участником.

Период Второй мировой войны в отношениях СССР и США можно отметить как достаточно спокойный, прошедший больше в духе сотрудничества, нежели соперничества.

По окончанию войны вчерашние союзники присматривались к послевоенному политическому наследию и примеряли на себя роль держав-победительниц, способных им эффективно распорядиться. Но атмосфера напряженности уже витала в воздухе. Советское руководство не строило иллюзий относительно  того, что временное затишье в отношениях с США может быть продолжено, а потому придерживались крайне прагматичной линии в отношениях с американским партнером.

В июле 1948 г. Госдепартамент США начал предпринимать шаги по ограничению коммунистической угрозы, образовав своего рода «санитарный кордон», охватывающий пространство от Скандинавского полуострова до Японии: НАТО в северной части Атлантического океана, АНЗЮС в Южно- Тихоокеанском регионе, СЕАТО в Юго-Восточной Азии, СЕНТО на среднем Востоке. Все эти союзы представляли для Советского Союза серьезную угрозу, так как приводили к распространению американских военных баз, в том числе тех, которые служат пристанищем для «стратегической авиации» – самолетов-носителей атомных бомб.

6 октября 1946 г. специальным постановлением ЦК было принято решение о реорганизации Совинформбюро, заключавшее в себе следующие меры: улучшение качества посылаемых за границу материалов, сокращение вдвое центрального аппарата Бюро и повышение статуса его представителей за границей, усиление идущих за рубеж материалов с помощью Главлита и усиление технического оснащения Совинформбюро. Одновременно предпринимались действия по усилению всей внешнеполитической пропаганды в целом. 15 июля 1946 г. секретариат ЦК КПСС утверждает предложение Управления пропаганды и агитации (УПА) по улучшению руководства пропагандистской деятельностью с помощью координации работ ведомств ТАСС, ВОКС, самого Совинформбюро и других вовлеченных организаций.