Анализ этого и других
фразеологизмов доказывает, что
к восприятию языковой семантики
в той или иной мере «подключена»
семантика культурная в виде
устойчивых представлений, стереотипов
и т.д. Содержание культурной
коннотации «достраивает» семантику
языкового знака, преодолевает
семантическую неопределенность
отдельных фразеологизмов, объясняет
феномен их эврисемичности, или
широкозначности.
Дальнейшее исследование
предваряет история эксперимента
во фразеологии. Предлагаемая
новая экспериментальная методика
состоит в составлении инструкций
таким образом, чтобы вербально
эксплицировать все процессы, осуществляющиеся
в сознании носителя языка
при восприятии фразеологизма.
Методика совмещает в себе
принципы ассоциативного эксперимента
и свободных дефиниций, а также
метод глубокой интроспекции
исследователя, восстанавливающего
и объясняющего все цепочки
реакций на фразеологизм, явленные
в ответах.
Принципиально новые
по своему содержанию инструкции
(«передать свое впечатление от
фразеологизма»; «истолковать фразеологизм
в свободной форме, указав его
смыслы и ассоциации» и др.)
применены в серии экспериментов,
для иллюстрации которых в
данном исследовании взяты три
фразеологизма: каша в голове;
подопытный кролик; быть под каблуком.
Слово «смыслы» в инструкции
не является термином – с
его помощью мы настроили испытуемых
на восприятие денотативного
(дескриптивного) аспекта значения
фразеологизма, который составляет
основу известного им словарного
значения. Расплывчатое по смыслу
слово «впечатление», а также
слово «ассоциации» в инструкции,
напротив, позволяют отвлечь испытуемых
от припоминания значения и
выявить более глубокие уровни
восприятия фразеологизмов. В основу
обработки эксперимента положена
особая методика группирования
материала: в качестве ее единиц
были взяты опорные, т.е. основные,
слова, повторяющиеся в ответах
разных испытуемых. В нашем понимании,
опорные слова эксплицируют значимые
смыслы и своим содержанием
указывают на тот или иной
тип извлеченной из фразеологизма
информации; на ту или иную
мыслительную операцию, которая
была произведена носителем языка
в ходе эксперимента при восприятии
фразеологизма. Другой эксперимент
в этой серии был направлен
на выявление оценочной сущности
фразеологизмов и особенности
ее восприятия носителями языка.
Значимым для исследования явилось
выявление в ответах «следов»
культурной интерпретации фразеологизмов.
Поясним сказанное
на примере одного вида эксперимента
с фразеологизмом подопытный
кролик. Участники эксперимента
– студенты I курса философского
факультета МГУ им. М.В. Ломоносова,
отделение государственной политики;
возраст – 17-19 лет; обоего пола
(6 муж. и 32 жен.), общей численностью
38 чел. Перечислим опорные, т.е.
встречающиеся в ответах разных
испытуемых, слова-реакции на фразеологизм,
в порядке их убывания. Так,
в ответах от 38-ми испытуемых
слово кролик (заяц) было употреблено
15 раз; эксперимент 12; мышь/крыса
11; новый 10; лаборатория 10; клетка
9; опыт 8; испытывать 8; животное 8; проверять
6; белый 6; (белый) халат 6; использование
5; в каких-л. целях (интересах)
<с какой-л. целью> 5; химический
(химикаты) 5; жертва 5; слабый 5; маленький
5; тестировать 4; наблюдение 4; издевательство
3; замученный 3; несчастный 3; негативная
(отрицательная; негативные) 3; жалость
3; морковка 3; реалити-шоу 3; бедный
3; эмоция (эмоции) 2; опробовать 2; беззащитный
2; ребенок (дети) 2; смелый (смело) 2.
Опорные слова своим
содержанием указывают на тот
или иной тип информации, извлеченный
из фразеологизма – денотативный
(Д), образно-мотивационный (М), эмотивный
(Э), оценочный (О), и, тем самым,
на ментальные операции с данными
типами информации. Ср.: (Д) эксперимент,
новый, испытывать, проверять, тестировать,
опробовать, наблюдение, использование,
в своих целях/интересах, реалити-шоу;(М)
кролик/заяц, мышь/крыса, животное, морковка,
клетка, белый, слабый, маленький, ребенок,
замученный, беззащитный, жертва, опыт,
лаборатория, белый халат, химический
(химикаты); (Э) эмоция (эмоции); отрицательная
(негативные); жертва, замученный, издевательство,
жалость, бедный, несчастный; смелый (смело);(О)
негативная оценка.
Судя по количественным
показателям опорных слов в
этом виде эксперимента, главными
при восприятии фразеологизма
«каналами» являются те, что обрабатывают
поступающую от фразеологизма
образно-мотивационную информацию
(М) и денотативную информацию
(Д); также внушительное количество
опорных слов свидетельствует
об эмотивной обработке информации
(Э). Прямое указание на оценочную
обработку (О) составляет один
ответ из 38-ми. Это малое количество
объясняется тем, что оценочная
информация так или иначе «вплетена»
в другие типы информации (Д;
М; Э), входит в содержание ответов
в целом; см., например, характерный
ответ: «Возникает ассоциация
– какая-то лаборатория, люди
в белых халатах, бедное животное,
на котором ставят опыты (М),
человек, которого кто-то использует
с целью посмотреть, что произойдет
в той или иной ситуации (Д)».
Во многих ответах видно объединение
разных типов информации, что
говорит о совместной обработке
всех компонентов значения фразеологизма.
Например, опорное слово эксперимент
может свидетельствовать как
о денотативной обработке, так
и об операции с вообразимой
гештальт-структурой; при этом денотативная
информация, воспринятая испытуемыми,
часто «переплетена» с оценочной
и эмотивной (Д/О; Д/Э); ср. отдельные
ответы: «Издевательство (Д/Э), унижение
(Д/Э), жертва (М/Э), оскорбительное отношение
к кому-либо (Э)»; «Лаборатория (М),
клетка (М), издевательства (Э/О), кролика
жалко (М/Э), пробы/опыты (М или
Д), нововведения (Д), ученый (М), лаборант
(М), шприц (М)».
Основные выводы, сделанные
на основании этого и других
видов экспериментов с фразеологизмами
каша в голове; подопытный кролик;
быть под каблуком, сводятся к
следующему.
Все типы информации,
которые теоретически были выведены
в интерпретационной модели значения
(В.Н. Телия), адекватно отражают
представление о содержании фразеологизма
в сознании носителя языка.
В ответах эксплицированы разные
виды «операций» по обработке
типов информации, содержащихся
во фразеологизме. Главным образом,
это денотативная обработка, оперирующая
знаниями о свойствах обозначаемого,
и мотивационная обработка, т.е.
операции с гештальт-структурами
(образом фразеологизма), которые,
в свою очередь, оказываются
соединены с оценочной и эмотивной
обработкой информации. Такое целостное
восприятие фразеологизма во
всей разносторонности его смыслов
обусловлено самой сущностью
данного языкового знака и
говорит о синкретизме его
семантики.
Носитель языка на
глубинном уровне своего сознания
осуществляет не только понимание
фразеологизма, выражающееся в
припоминании его собственно
языкового значения, но и восприятие
образной сущности фразеологизма, вuдение
его образа сквозь «фильтр» культурных
установок, стереотипов, символов и т.п.
Иными словами, с образно мотивированной
внутренней формой фразеологизма (М) носитель
языка «работает» на культурном «уровне»:
те или иные сущности, которым уподобляется
происходящее в мире, не онтологичны, а
прототипичны в их вuдении испытуемыми.
Так, не столько подопытный кролик с длинными
ушами, маленьким пушистым хвостом, помещенный
в лабораторные условия, вызывающий жалость
и т.п., «видится» на мгновение испытуемым.
Ответы свидетельствуют, что носитель
языка воспринимает «сквозь» образ подопытного
кролика некое подопытное животное и его
прототип – жертву. Такое опосредованное
культурным знанием вuдение ситуации отражено
в ответах типа «мышь (крыса)», «белая мышь»,
«лабораторная крыса» и др.
Известное носителю
языка значение фразеологизма
и его образная основа «подрабатываются»
культурной компетенцией носителя
языка; такое окультуренное восприятие
фразеологизмов отражено в ответах
испытуемых, а также в аллюзивно-иллюстративном
типе восприятия фразеологизмов,
который в работе имеет помету
(Алл.). Ср. ответы-реакции на фразеологизм
подопытный кролик: «101 далматинец»,
«Круэлла Дэвиль», «Империя Зла»,
«Франкенштейн» и др., которые
свидетельствуют об отсылочном
характере семантики фразеологизма,
подтверждают факт референции
языкового знака при его восприятии
к области культуры. Результаты
эксперимента свидетельствуют, что
фразеологизм есть культурнозначимая
иллюстрация для той или иной
ситуации в мире – иллюстрация
общеизвестная, закрепленная во
фразеологическом образе, или креативная,
придуманная на случай.
Результаты эксперимента,
направленного на выявление оценочной
сущности фразеологизма говорят
о том, что оценка составляет
суть восприятия фразеологизма;
что она не локализована в
какой-л. «части» семантики фразеологизма,
а сопряжена со всеми ее
«частями». См., например, характерный
ответ на фразеологизм под
каблуком: «Тряпка, зависимость,
слабость, безволие, комплексы, неуверенность,
бесхарактерность, хвостик, «банный
лист», сильная женщина и слабый
мужчина». Восприятие фразеологизма,
всех типов его информации, осуществляется
сквозь «фильтр» культуры, ее
прескрипций и ценностных ориентиров;
на этой основе складывается
фразеологическая оценка. Судя по
результатам эксперимента, ценностное,
окультуренное, отношение к происходящему
и эмоциональная реакция на
образ фразеологизма «склеиваются»
в сознании носителя языка
в единое целое, названное в
работе ценностно-эмоциональным
отношением (ЦЭО).
Завершает данную экспериментальную
главу исследование, которое доказывает,
что употребление и восприятие
фразеологизма обусловлено его
культурной интерпретацией, что
ЦЭО, на первый взгляд, «однооценочных»
фразеологизмов зависит от тех
культурных установок и ценностных
ориентиров, которыми руководствуется
субъект речи.
Так, во фразеологизме
души не чаять выражен смысл
безграничной любви к кому-л.
Образ фразеологизма актуализирует
устойчивые представления о тайности
чужой души, невозможности в нее
проникнуть, о том, что любовь
не разбирает, достоин объект
любви такого беззаветного чувства
или нет. Влияние (хорошее или дурное),
которое оказывает на жизнь человека безграничная
любовь, делает его полностью зависимым
от того, какая душа у его избранника, заставляет
полностью раствориться в своем чувстве
к, возможно, дурному, эгоистичному и т.п.
человеку. В результате актуализации этих,
«пробужденных» образом фразеологизма
и его культурной интерпретацией, представлений
и возникает оценочный «разброс» при употреблении
такого, казалось бы, «однооценочного»
фразеологизма в речи. Ср.: оценка «нейтральная»:
Денис любил сестру больше потому, пожалуй,
что она была женой Матвея, в котором он
души не чаял (Г. Марков «Строговы»). Оценка
«+»: Доктор Гарбат и его жена Рашель…
Милейшие, гостеприимные люди, которые
в папе [Ф.И. Шаляпин] души не чаяли («Независимая
газета» 2000). Оценка «–»: Верочка на него
работает, халтурит – по театрам, в концертах…
Похудела, глаза провалились, и в своем
сукином сыне души не чает (А.Н. Толстой
«На острове Халки»).
Разное по знаку
ценностно-эмоциональное отношение
к происходящему обусловлено
культурной интерпретацией фразеологизма,
тем, что осуждают или оправдывают
«здесь и сейчас» говорящий
и слушающий, каких культурных
установок они придерживаются. Это
проявляется при употреблении, на
первый взгляд, «однооценочных»
фразеологизмов – себе на уме;
нагревать руки на чем-л.; класть
[себе; в свой] карман; прибирать к
рукам и др.
Тем самым, как экспериментальный,
так и аналитический анализ
материала в главе 1 подтверждает,
что семантическая неопределенность,
эврисемичность отдельных фразеологизмов
в речи и неоднозначность ценностно-эмоционального
отношения обусловлены как
самой образностью языкового
знака, непрямо, иносказательно
описывающего мир, так и окультуренным
характером употребления и восприятия
фразеологизма в речи. Выражаемое
с помощью фразеологизма ценностно-эмоциональное,
окультуренное, отношение к происходящему
есть важная функция фразеологизма
как знака языка и культуры.
В главе 2 «Лингвокультурологический
метод исследования фразеологизмов
“в действии”» доказываются 4-5-6
положения диссертации; дается
новая трактовка фразеологического
образа как «проводника» в
культурное пространство, создается
модель культурной интерпретации
и разрабатывается структура
культурной коннотации фразеологизма.
Выдвигается гипотеза об изначальной
окультуренности фразеологического
образа, имеющего не только чувственную
составляющую, но и составляющую
культурно-содержательную.
Само возникновение
фразеологизмов, в основном, связано
с верованиями, обрядами, ритуалами,
укладом жизни и др. Материальной
основой фразеологического образа
служат предметы, действия, явления,
их сущностные характеристики, онтологические
свойства, уже переосмысленные в
категориях культуры, уже подвергнутые
усложненному восприятию. Так, вода
и огонь «входят» в образ
фразеологизма пойти в огонь
и в воду за кого-л. не
как наименования природных сущностей,
но как имена стихий, издавна
являвшихся символами самых главных
испытаний в жизни человека (в
основу такой символизации легли
онтологические свойства воды
и огня, познанные человеком в
деятельности). Образ воды в другом
фразеологизме – как в воду
глядеть – возникает иначе
– из обрядового и магического
действ, основанных на поверье,
что вода является средой, способной
открывать прошлое и будущее человека
(в основу поверья легло онтологическое
свойство воды – способность отражать
предметы). В образ фразеологизма как зверь
вовлечен сложившийся в культуре эталон
силы как мощи дикого животного. Фразеологизм
изначально насыщен культурными смыслами
и является культуроносным знаком; он
совершает своеобразный круг – от зарождения
на пересечении языка и культуры до актуализации
в речи культурных смыслов. Это происходит
в процессе культурной интерпретации
фразеологизма, или референции к предметной
области культуры. В исследовании этого
процесса и описании содержания, которое
создается в его результате, нам видится
суть лингвокультурологического метода
во фразеологии.