Автор работы: Пользователь скрыл имя, 22 Декабря 2011 в 23:20, курс лекций
Работа содержит курс лекций по "Истории языкознания"
Существенный
вклад в формирование основ лингвистической
теории внесли философы эллинистического
периода (3--1 вв. до н.э.), особенно представители
стоической школы (Зенон, Хрисипп, Диоген
Вавилонский). Стоики были по преимуществу
философами и логиками, но они разрабатывали
свои учения на базе языкового материала
(и особенно явлений грамматической семантики).
В строении предложения и в классах слов
они искали отражение реального мира.
Картина языка может создаваться исходя из разных отправных положений. В зависимости от этого будет меняться и тип изображения языка, то есть тип языковой теории. Античные теории языка дают правила пользования языком. Эти правила называются грамматически искусством или искусством письма. В античной теории языка представлены две области – теория именований и грамматическое искусство. Теория именований-античная философия, интересующаяся природой языка. Общий смысл теории именований-слово, именую вещь, является орудием.
Центр теории именований-умение дать правильное имя. С этой точки зрения важен диалог платона кратил. Он рассматривает не только правильность имен, как предписание общего порядка, но и раскрывает методы создания правильных имен.
Диалог кратил – текст этого диалога распадается на следующие части:
-об общем отношении имени и вещи
-о человеке, устанавливающем отношение имени и вещи
-о
моделировании, как основе
-об
основных правилах такого
Действующих лиц в диалоге три: сократ, кратил и гермоген. Кратил и гермоген спорят, сократ выспрашивает и постигает истину в речи каждого из них, и находит разрешение их противоречий.
Гермоген
говорит – у всего
А кратил говорит – имя дается по установлению, а не от природы.
Сократ пытается установить связь именующего и имени и связь веи и имени.
Вводится понятия правильности.
Кратил
рассматривает систему имя-
Сократ соглашается с обоими,утверждая тем самым что есть правильность палана содержания и правильность плана выражения.
Далее исследуются два момента – кто именует и истинность именования. Именует либо частное лицо, либо община. Если частное лицо именует истинно а община ложно, то правильность именования будет за частным лицом. И наоборот.
Но зависит ли истинность от субъекта или от вещи?
Сократ говорит: истинность имени доказывается правильным мнением о природе вещей. По результатам действия человек судит об истинной природе вещи. Именование-всего лишь одно из действий с вещами.
Имя-орудие преобразования культуры. Имена дает не всякий человек, а только специалист своего дела именуемый законодателем. Законодатель – знаток законов культуры. Он создает слово или иначе закон. Труд законодателя принадлежит обществу и контролируется им и осуществляется на основании определенных правил. Труд законодателя оценивает диалектик – то кто умеет ставить вопросы и давать ответы.
То есть верно и то, что вещи свойственно им по природе и то что имя вещи устанавливается по закону. Именование по природе обеспечиват правильность имени в плане содержания. Новое имя должно соответствовать обычаю именования, то есть быть правильным в плане выражения.
Ведущий принцип создания имен – это изображение.
Имена делятся на два основных разряда-первичные и производные. Производные составлены из первичных. Правила моделирования первичных имен – моделирование поведения или моделирование картины мира.
Образование производных имен подчиняется ряду правил – 1) добавление, вставка или изъятие звука и тона 2) аббревиатура 3) заимствование 4) описательное именование 5) словосложение 6) стершаяся этимология 7) благозвучие
Этимология платона – грамматика именований, правила построения новых имен.
ТЕОРИЯ ФЮСЕЙ (ОТ ГРЕЧ. PHУSEI) - античная философская и лингвистическая теория, согласно которой язык возник как явление природы, естественным путем, а не создан людьми. Ср. ТЕОРИЯ ТЕСЕЙ.
Значение Аристотеля Стагирита в формировании частеречной теории разными исследователями оценивается по-разному. Однако
нет сомнения, что Аристотель – величайший ученый, не основавший,
но предвосхитивший как появление языкознания ([Cherubim 1976,
119]), так и теории частей речи. Для последней непреходящее значе-
ние имеют все три принципа аристотелевской логики: она появилась и
развивалась на фоне этих принципов классической логики, которым
на протяжении более чем двадцати веков не было никакой альтерна-
тивы. Части речи как части речевой субстанции не могли не отвечать
требованиям первой аксиомы – быть идентичными самим себе. Со-
гласно третьему принципу употребление одной части речи предпола-
гает неупотребление другой и наоборот, что для всей частеречной
проблематики имеет важное системное значение, имплицируя разли-
чение и выделение с последующей классификацией самих частей ре-
чи. Вторая аксиома
имеет в большей степени
чение: в частеречной терминологии один и тот же денотат называется
нередко разными терминами, что свидетельствует о различных под-
ходах к данному феномену со стороны разных исследователей. Дан-
ное положение может быть с проиллюстрировано даже употреблени-
ем самого термина «части речи»: сам Аристотель успехом не упот-
реблял ни термина «элементы речи», ни «части речи»: в 20-й главе
Поэтики» он перечисляет «части словесного изложения» и „... на рав
55
ных правах называет «элемент» (т. е. отдельный звук), слог, союз,
член, имя, глагол, «падеж» (т. е. форму имени или глагола, отличную
от сходной), «речь» (законченное высказывание, любой величины –
предложения до «Илиады»). В этом перечислении уже выделены не-
которые основные категории, на которых будет построено учение о
частях речи, но они еще не осознаны как лексико-грамматические
единицы, как классы слов“ [Тронский 1957, 307].
Аристотелевская логика, грамматика и онтология были всегда не-
разрывно связаны между собой, так что структуры мира, языка и зна-
ния рассматривались как некое единство. Аристотель был первым
ученым в истории философии, который глубоко и методически обос-
нованно задумался о структуре бытия и знания как такового, и эта его
заслуга, разумеется, намного значительней заслуги деления речи на
части. Категории сущности (субстанции), качества, количества, отно-
шения, места, времени, положения, обладания, действия, страдания
(претерпевания) образуют бинарную оппозицию, где категория сущ-
ности (субстанции) противопоставлена всем остальным (акциденци-
ям) (ср. [Köller 1988, 212-213]). Таким образом Аристотель пытался
свести не только мир, но и язык, и знание к их «элементарным» ос-
новным формам. Десять категорий или десять когнитивных образцов
были созданы и для того, чтобы типологически классифицировать
множество наших понятийных образований (ср. [Köller 1988, 212]).
Эти десять категорий в течение более двух тысячелетий вплоть до Э.
Канта были однозначно признаны, передавались из поколения в поко-
ление и пользовались уважением. Слияние и взаимное определение
логических, онтологических и языковых категорий было в творчестве
Аристотеля научным фактом, последствия которого до сих пор зна-
чимы и в философии, и в филологии. Теория частей речи стала скла-
дываться на основе языка с ярко выраженными флективными харак-
теристиками и на фоне определенных философских предпосылок. Са-
мый факт, сколько и какие части речи выделял Аристотель, сам по се-
бе не так уж важен в сравнении с ролью, которую сыграл ученый: он
способствовал
появлению на свет самой теории частей
речи.
В трактате поэтика аристотель вводит различение основных единиц речи-
Во всяком словесном изложении есть следующие части речи – элемент, слог, союз, имя, глагол, член, падеж, предложение.
Элемент=звук речи.
Солг-сочетание гласного и безгласного элементов
Союз и член-служебные части речи, лишенные номинативного значения.
Имя глагол и падеж истолковываются в трактате поэтика также как и в трактате об истолковании.
Предложение-
составной звук, имеющий самостоятельное
значение, отдельные части которого
также имеют самостоятельное
значение.
Аристотель говорит о частях речи в своей книги – об истолковании
ГЛАВА ПЕРВАЯ
[Язык и письмена. Истинная и ложная речь]
Подобно тому как мысль то появляется в душе, не будучи истинной или ложной, то так, что она необходимо истинна или ложна, точно так же и в звукосочетаниях3, ибо истинное и ложное имеются при связывании и разъединении. Имена же и глаголы сами по себе подобны мысли без связывания или разъединения, например “человек” или “белое”; когда ничего не прибавляется, нет ни ложного, ни истинного, хотя они и обозначают что-то: ведь и “козлоолень” что-то обозначает, но еще не истинно и не ложно, когда не прибавлен [глагол] “быть” или “не быть” — либо вообще, либо касательно времени.
ГЛАВА ВТОРАЯ
[Имя]
Итак, имя есть такое звукосочетание с условленным значением безотносительно ко времени, ни одна часть которого отдельно от другого ничего не означает.
[Имена] имеют значение в силу соглашения, ведь от природы нет никакого имени. А [возникает имя], когда становится знаком, ибо членораздельные звуки хотя и выражают что-то, как, например, у животных, но ни один из этих звуков не есть имя.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
[Глагол]
Глагол есть [звукосочетание], обозначающее еще и время; часть его в отдельности ничего не обозначает, он всегда есть знак для сказанного об ином. Говорю же я, что глагол обозначает еще и время; например, “здоровье” есть имя, а “[он] здоров” есть глагол, ибо это еще обозначает, что здоровье имеется в настоящем времени. Далее, глагол всегда есть знак для сказанного об ином, например о подлежащем или о том, что находится в подлежащем.