Шпаргалка по "Истории"

Гражданская война, стоившая невосполнимых человеческих жертв и материальных ресурсов, завершилась победой Красной Армии. Была сорвана военная интервенция ведущих стран Европы.

(47).     Особенности политики «военного коммунизма».

Уникальна была и система экономических мер, получивших название политика «военного коммунизма». Относительно легко взяв политическую власть, большевики, по образному выражению В. И. Ленина, хотели «кавалерийской атакой» «ввести» социализм. Национализация предприятий обернулась резким сокращением производства. Удельный вес государственного сектора в промышленности за 1918-1920 гг. вырос с 50 до 88 %. В то же время доля частного капитала за указанный период снизилась с 8,3 до 2,2 %. Государственные предприятия сплошь и рядом бездействовали по причинам отсутствия топливно-сырьевых ресурсов и полной дезорганизации производственного процесса. Частные владельцы старались возродить производство, находили инвестиции. Однако налоговые и другие санкции пролетарского государства не позволяли им развернуть предпринимательскую деятельность. Была фактически запрещена частная инициатива. В этом и состоит одна из серьезных причин расстройства всего народнохозяйственного комплекса. В целом уповать на быстрое возрождение промышленности не приходилось, она была полностью парализована. Ее доля в государственном бюджете 1921/22 хозяйственного года составляла всего 1%.

Военный коммунизм  означал полный запрет товарно-денежных отношений: запрет торговли, закрытие банков, в том числе Центрального, введение системы прямого продуктообмена. Военные порядки сочетались с некоторыми коммунистическими нововведениями (как, например, бесплатные коммунальные услуги и проезд на транспорте).

Важнейшей частью политики «военного коммунизма» была продовольственная разверстка. В первую очередь для молодой Страны Советов необходимо было организовать продовольственное снабжение населения. В. И. Ленин по этому поводу на VIII Всероссийской партийной конференции (2-4 декабря 1919 г.) подчеркнул, что «продовольственный вопрос лежит в основе всех вопросов». VII Всероссийский съезд Советов (5-9 декабря 1919 г.) принял специальное постановление «Об организации продовольственного дела в РСФСР», где было указано, что обязательная разверстка, установленная на хлеб, является наиболее целесообразным средством получения государством в свои руки продовольственных излишков, ведущим к осуществлению государственной монополии не только на словах, но и на деле».

Продовольственная политика Советского государства осуществлялась крайне централизованным путем и строго по вертикали. Среди народных комиссариатов и ведомств, составлявших СНК РСФСР, наибольшими силовыми полномочиями в этой сфере обладал Народный комиссариат продовольствия. Прямые функции Наркомпрода – организация государственных заготовок и распределение продуктов питания. Однако продовольственные карательные отряды разорили сельских хозяев, забирая всё и вся.

Разверстка  на хлеб, мясо и другие продукты питания осуществлялась бескомпромиссным и, как правило, насильственным путем. Уполномоченные Наркомпрода заставляли единоличников сдавать государству не только излишки, но порою и весь запас продуктов, предназначенных для содержания своих семей. Такая практика окончательно расстроила хозяйственную жизнь страны и вызвала протест сельского населения.

Вооруженные столкновения между крестьянами  и продотрядами стали обычным явлением. В Тюменской губернии, Акмолинской, Семипалатинской областях Западной Сибири к концу 1920 г. выступления против советской власти принимают угрожающий характер. Уже к середине февраля 1921 г. власть большевиков была свергнута на значительной территории Западной Сибири. Повстанцы захватили несколько участков железной дороги на обеих ветках транссибирской магистрали Омск – Челябинск и Омск – Екатеринбург, прервав прямое сообщение Сибири с Европейской Россией.

В европейской  части России социальная война охватила почти все губернии. А.С.Антонов (1888-1922), возглавивший крестьянское восстание в Тамбовской губернии, стал символом антибольшевистской борьбы. Он и его отряд воевали под лозунгами: «Долой продразверстку!», «Да здравствует свободная торговля!».

В феврале – марте 1921 г. в ходе Кронштадтского мятежа, в котором участвовали матросы, солдаты и рабочие, были выдвинуты требования политических свобод, переизбрания Советов, отстранения большевиков от власти, прекращения продовольственных реквизиций, проводимых по всей стране.

Надо сказать, что и Гражданская война (1918-1920) во многом была вызвана военным насилием над главным производителем материальных благ – крестьянством.

Ленин, объективно оценивая ситуацию с государственными повинностями в деревне, признавал, что «продовольственная политика Советской России в 1917-1921 годах, несомненно, была очень груба, несовершенна, порождала много злоупотреблений».

Сами крестьяне  порою не понимали, чего от них хочет  советская власть, поскольку в 1917 г. они получили по декрету «О земле» несколько десятин земли, а в 1918-1919 гг. оказались уже под прессом непосильных для них государственных повинностей. Они теряли надежду на возрождение свого хозяйства. Неумолимо надвигался голод, причины которого надо искать не только в засухе и неурожае 1921 г., но и в непомерных государственных повинностях, повлекших за собой разрушение сельского хозяйства. Поля не засевались из-за отсутствия семенного материала и рабочего скота, реквизированных продотрядами. Все это – результат продолжительных военных действий и политики «военного коммунизма».

Политика  «военного коммунизма», особенно продразверстка, показала несостоятельность большевистского курса на непосредственное «введение» социализма. Для того чтобы продержаться у власти, политическому руководству Советской России необходимо было менять приоритеты в государственном управлении.

(46).     Первая волна русской эмиграции: ее вклад в развитие мирового сообщества

Первая волна эмиграции  формировалась разновременно и  сложно. Отъезд из России начался сразу  после февральских событий 1917 г. и в небольшом количестве продолжался до октября 1917 г. Уезжали представители императорской фамилии и лица, тесно с ней связанные. В первые месяцы после октября 1917 г. эмиграция носила скорее групповой, чем массовый характер, так как было убеждение, что режим большевиков скоро падет. Но массовый характер имело перемещение из районов, где установилась советская власть, в местности находящихся под властью различных антисоветских правительств: на Украину, на юг, где господствовал А.И. Деникин, в Сибирь, находившуюся под властью А.В. Колчака. И постоянно шло бегство через финскую, эстонскую и украинскую границы, причем это зависело от побед и поражений на фронтах гражданской войны. Поток усилился после падения Верховного правителя российского государства Колчака (январь 1920 г.) и после установления советской власти на Украине (лето 1920 г.).

Свыше половины высланных  работали в областях, связанных с  хозяйственной деятельностью, они  были нужны в практической работе. В.И. Ясинский был известным путейцем, председателем правления Дома ученых в Москве, М.М. Новиков, крупный биолог, был последним выборным ректором Московского университета, правовед А.А. Боголепов и почвовед Б.Н. Одинцов были проректорами Петербургского университета, Е.Л. Зубашев – директором Томского технологического института, А.И. Угримов – председателем Общества сельского хозяйства, активным участником Помгола.

Численность эмигрантов первой волны составила более 2-х  млн. человек, оценочно, ибо никакой  достоверной статистики нет. Однако, послереволюционная эмиграция – это лишь часть русского зарубежья. Эмигранты, покинувши пределы России, встретили в зарубежье русских, оказавшихся за границами страны ранее. Это и русские меньшинства, проживавшие до революции в Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше, и осевшие в Европе русские военнопленные Первой мировой войны, и военнослужащие русского экспедиционного корпуса, посланного на помощь союзникам. Переписи, проводимые за рубежом под эгидой Лиги наций, позволяют оценить общую численность русской диаспоры в 10 млн. человек.

Размещение русских  эмигрантов за границей менялось в  зависимости от политических обстоятельств  в мире, в Европе и в каждой отдельной стране, а также от экономического положения эмигрантов.

Это привело к тому, что представители русской эмиграции в самых отдаленных странах Старого и Нового Света: в США и Канаде, в странах Центральной и Южной Америки и Австралии, в Индии и Новой Зеландии. Довольно многочисленные русские колонии образовались в Париже, Берлине, Праге, Белграде, Софии, Харбине.

В расселении эмигрантов была своя особенность: сначала они  оседали в странах, расположенных  как можно ближе к России, так  как была надежда на скорое крушение власти большевиков и возвращение  домой, затем эти надежды исчезли, а трудная эмигрантская жизнь заставляла перебираться все дальше и дальше. Поэтому сведения о численности эмигрантов в разных странах отрывочны и изменчивы. Приведем несколько из них. В 1920 г. в Германии находилось около 560 тыс. эмигрантов, большая их часть потом устремилась во Францию. В 1921-1930-х гг. во Франции было 400 тыс., в Англии – 4 тыс., США – 62 тыс., в Канаде – 40 тыс., в Южной Америке – 3 тыс., в Австралии – 1,7 тыс., в Китае, Корее и Японии – около 1 млн. человек.

Была предпринята попытка реанимировать монархию в изгнании. В мае 1921 г. в Рейхенхале (Германия) состоялся съезд монархистов.

Исследователи русской  эмиграции неоднократно подмечали  особенно тягостную, непреодолимую  тоску русских за границей, их неумение , а часто нежелание адаптироваться к местным условиям, как это делают другие эмигранты. «За 40 лет во Франции свободно по-французски не говорю, - рассказывает писатель Б.К. Зайцев,- только пустяки, чтобы что-то рассказать, не берусь. Жил Россией» Это нежелание перестать быть русским, стремление сохранить свою культуру, свой нравственный идеал с первых же лет жизни в изгнании проявились в огромной активности и поистине подвижнических усилиях эмиграции по созданию за рубежом русских школ, русских культурных центров, русских церквей.

Главной своей задачей  поэтому эмиграция в лице ее лучших представителей считала сохранение и развитие русской культуры и  науки, которые не могли получить продолжение на родине. Практическая реализация этой задачи находила выражение  в создании особых культурных центров, выполнявших также функции просвещения и образования.

При активной поддержке  различных международных организаций  и широкой общественности на Западе развернулось движение помощи Русской  эмиграции. Эта помощь давала эмигрантам не только возможность материального существования, но и позволяла им организовать обучение детей в школах, высших учебных заведениях, создать независимые газеты и журналы, наладить выпуск научной, художественной и общественно-политической литературы.

За годы эмиграции  сложилось несколько крупных эмигрантских центров, среди них: Берлин, Париж, Прага, София, Белград, Харбин. В  1920-1924 гг. таким центром, несомненно, был Берлин. Это было связанно с рядом обстоятельств. Во-первых, здесь была самая дешевая жизнь по сравнению с другими странами Западной Европы; во-вторых, здесь было советское представительство, куда можно было, при желании, обратиться. В-третьих, в условиях инфляции курс русского нэповского рубля был высок, что способствовало русской предпринимательской деятельности, в частности, издательской. Помимо русского издательства Гржебина, в Берлине работало еще восемь издательств. Здесь выходило несколько русских газет и журналов, причем наряду с эмигрантскими «Руль», «Голос России», «Дни», «Время», «Грядущая Россия» выходил откровенно просоветский журнал «Новый мир», а позднее – «сменовеховская» газета «Накануне».

Так сложилось, что Париж  с середины 20-х гг. стал эмигрантской Меккой. Русскому, прошедшему длинные  дороги скитальчества, после всевозможных мытарств и невзгод, Париж вселял успокоение, здесь было с кем повспоминать прошлое, обсудить настоящее, поговорить о будущем.

Считается, что если Берлин, а затем Париж были политическими  центрами эмиграции, то Прага стала  ее академической, научной столицей. Отношение к эмигрантам в Чехословакии было и долгое время оставалось очень хорошим как со стороны населения, так и со стороны правительства. Это объяснялось рядом причин: во-первых, принадлежностью к славянству; во-вторых, именно Россия, с ее войной против Австро-Венгрии способствовало появлению независимой Чехословацкой республики. Во главе государства стояли К.П. Крамарж, Т.Г. Масарик, Э. Бенеш – крупные политические деятели, профессионально изучавшие историю России и славянства, сторонники русской ориентации. Именно с этими именами связана так называемая «русская акция» - широко продуманная и осуществленная программа помощи русской эмиграции. В 1921-1923 гг. тысячи русских студентов и более 150 ученых обосновались в Праге. Заметная материальная помощь из Праги шла видным представителям эмиграции в Париж и другие города. Некоторое время Прага оказывала материальную помощь крупным писателям. Помощь эмигрантам, и немалая, продолжала поступать до начала 1930-х гг., принимая разнообразные формы. Масарик, посетив И.И. Петрункевича и С.В. Панину, способствовал выделению средств для создания в Женеве библиотеки и клуба-читальни для русских эмигрантов под названием «Русский очаг».

Крупнейшим центром  эмиграции стал Пражский университет. Здесь читали лекции десятки выдающихся профессоров России. Среди них историк А. Кизеветтер, философ Н. Лосский, экономист С. Прокопович, юрист П. Новгородцев. Преподавателями в Праге стали П. Милюков, П. Струве, С. Франк, приехавши для этого из других центров – Парижа, Берлина, Белграда. Выпускниками университета стали известные ученые Г. Катков, С. Пушкарев, Г. Флоровский, Ф. Фатеев. Всемирное признание получил семинар Н. Кондакова по византиевединию. Из него вышли такие ученые, как Г. Вернадский (сын В.В. Вернадского), Г. Острогорский, Н. Андреев.

Здесь, в Праге, П.И. Новгородцев  для русской эмигрантской молодежи создал русский юридический факультет, который жил по уставу 1889 г. и по учебной программе дореволюционной  России.

Он просуществовал несколько  лет и произвел несколько выпусков. При МИДе Чехословакии был образован зарубежный исторический архив, в котором собирались документы и материалы о последних десятилетиях России, прежде всего об истории революции 1905 и 1917 гг., мировой и гражданской войны, эмиграции. Архив существовал автономно как русское учреждение и во главе его стоял Ученый совет из русских историков. После Второй мировой войны он был вывезен в СССР.