Особенности конституционно-правовых отношений и их субъектов

Говоря об идеале, ученые не выработали стержневой линии в  определении понятия гражданского общества, хотя в основном едины  во взглядах на признаки рассматриваемого явления.

Г.Н. Чеботарев определяет гражданское общество как "целостную общественную систему, характеризующуюся развитостью рыночных отношений, наличием социальных классов и слоев, имеющих собственные, независимые от государства источники существования; экономической свободой производителей, демократичностью политических, социальных и личных свобод граждан, демократизмом политической власти, верховенством права во всех областях общественной деятельности, включая государственную[7]".

М.В. Баглай и В.А. Туманов  считают, что понятие "гражданское  общество" охватывает "совокупность неполитических отношений в обществе, т.е. отношения в сфере экономики, духовной жизни, образа жизни... это сфера реализации экономических, социальных и культурных прав человека и гражданина, его личных свобод и интересов[8]".

Цитируемые исследователи абсолютно солидаризируются в оценке сферы существования гражданского общества (неполитические отношения) и его главного предназначения - реализации частных интересов. Эти и другие признаки нацелены на объяснение известного рода условности, поскольку гражданское общество с успехом можно назвать и цивилизованным обществом, и идеальным, современным, правовым. В.Е. Чиркин обоснованно обращает внимание на неудачность самого термина "гражданское общество", которым, однако, приходится пользоваться, т.к. "до сих пор замены ему не найдено[9]".

В современной литературе первичный элемент построения гражданского общества заметнее всего виден в  определении, сформулированном С.В. Калашниковым, пишущим о "саморегулирующей системе  взаимосвязей и отношений, объединяющей граждан, а также состоящие из них материальные и материализованные образования негосударственного характера, основанные на принципах конституционного строя"[10]. Однако и здесь во главу угла ставится "система взаимосвязей и отношений", что опять же не лишено тавтологии, кроме того, словосочетание "материальные и материализованные образования негосударственного характера" само по себе нуждается в подробных дополнительных комментариях. Гражданское общество не надо жестко увязывать и с институтом гражданства, поскольку во многих саморегулирующих сферах (местное самоуправление, экономические связи, семейные отношения и т.д.) гражданство субъектов уже не носит принципиального значения.

В отечественной Конституции словосочетание "гражданское общество" не представлено, хотя в проекте Основного Закона, подготовленном в 1990 году Конституционной комиссией Съезда народных депутатов, присутствовал соответствующий раздел. Идею включения в Основной Закон страны норм о гражданском обществе активно отстаивал ответственный секретарь Конституционной комиссии О.Г. Румянцев. Отсутствие подобных норм, писал он, "препятствует формированию зрелого гражданского общества, в социальном пространстве которого только и реализуется справедливый конституционный строй[11]". Данная позиция подвергалась обоснованной критике. Так, по мнению А.В. Мицкевича, вектор конституционного регулирования должен склоняться в сторону регламентации государственной, а не общественной жизни; основная же сфера устройства общества должна быть предоставлена саморегулированию[12]. В итоге раздела и термина "гражданское общество" в действующей Конституции нет, а соответствующие нормы распределены между ее первой и второй главами.

Под общественностью понимают граждан  России, иностранных граждан, лиц  без гражданства, участвующих в деятельности общественных объединений и иных некоммерческих неправительственных организаций, трудовые, научно-педагогические коллективы. При этом иностранные граждане и лица без гражданства не могут представлять общественность, если она привлекается к деятельности государственных органов (такое привлечение производно от права исключительно граждан России участвовать в управлении делами государства).

Участие общественности во властеотношениях ограничено формами, установленными федеральным  законом. В частности, она не может осуществлять власть как таковую - это делает весь народ: непосредственно либо через органы государственной власти и органы местного самоуправления. Однако институты прямой демократии не годны для повседневного использования, а представительная демократия имеет существенный недостаток - опасность утраты связи представителей народа с самим народом, а значит, и подмены публичных интересов личными потребностями государственных и муниципальных служащих. В этой связи в механизме государства необходимы инструменты, позволяющие обеспечить повседневное сотрудничество публичной власти с населением через общественный контроль, независимое консультирование, правотворческую инициативу и т.д. В этих процедурах объективно может принять участие только наиболее активная часть народа - общественность.

Из представителей общественности формируется Общественная палата России и общественные палаты субъектов  Федерации, создаваемые для выдвижения и поддержки гражданских инициатив, проведения экспертизы проектов нормативных правовых актов, выработки рекомендаций государственным органам. Перспективной задачей является формирование общественных советов при исполнительных органах государственной власти Российской Федерации и ее субъектов.

В соответствии с Федеральным законом от 14 марта 2002 г. N 30-ФЗ "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации[13]" представители общественности включаются в состав квалификационных коллегий судей, обладающих широкими полномочиями в отношении судей в части назначения, оценки профессиональной деятельности и наложения взысканий.

Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г[14]. сохранил существующую с советских времен возможность участия общественности (представителей общественных организаций и трудовых коллективов) в судебном разбирательстве, причем с очень широкими полномочиями.

В дальнейшем вектор регулирования  статуса общественности должен быть направлен на противодействие попыткам отдельных некоммерческих организаций  монополизировать институты взаимодействия с органами публичной власти, а также на вовлечение в некоммерческие неправительственные организации самых широких слоев российского общества[15].

2 Порядок ограничения  прав и свобод личности в период  чрезвычайного положения

Проблема административно-правовых ограничений тесно связана с  вопросами юридических гарантий прав граждан и организаций от неправомерного ограничения. Чрезвычайная ситуация создает благоприятную  среду для того, чтобы, с одной  стороны, стремиться разрешить кризис любыми средствами, в том числе и путем злоупотребления властными полномочиями, а с другой - для принятия ошибочных решений, неправильной оценки обстоятельств и, как следствие, принятия неадекватных возникшей угрозе управленческих мер.

Под гарантиями понимаются правовые средства, обеспечивающие реализацию права человека и гражданина[16]. Наличие гарантий позволяет судить о реальности и обеспеченности основных прав и свобод. Проблема гарантирования прав и свобод имеет множество граней. Рассмотрение отдельных ее сторон в первую очередь будет подчинено задаче проведения анализа гарантий применительно к условиям чрезвычайного положения.

Экономические, политические, духовные гарантии образуют комплекс базовых  условий, который предопределяет в  целом реальность всех прав и свобод человека и гражданина, является реальной предпосылкой формирования у индивида заинтересованности в их реализации. Однако сами по себе общесоциальные факторы не всегда могут обеспечить полноценное использование прав и свобод, тем более защищать от посягательств и нарушений. Любые правомочия требуют специальной юридической поддержки. Для этого существуют юридические гарантии, включающие действующие принципы, нормы права, другие правовые явления, а конкретнее говоря, законодательно закрепленные способы, которые призваны непосредственно обеспечивать осуществление и охрану субъективных прав и свобод. Названные гарантии при известной общности объединяющих их в самостоятельный вид признаков имеют два больших подразделения: гарантии использования прав и свобод, т.е. юридические средства, которые обеспечивают их правомерную реализацию, и гарантии защиты прав и свобод, т.е. юридические средства, охраняющие их. По существу такая градация принята в науке, проявляется на практике и не вызывает принципиальных дискуссий[17].

Специальные гарантии правомерного использования  личностью своих прав нацелены на создание для нее и общества оптимальной  социально-правовой среды их реализации и в отличие от гарантий охраны непосредственно не связаны с  правонарушениями.

К данной группе гарантий следует  отнести нормы, определяющие общие  условия ограничения прав и свобод граждан. В частности, положения  п. 3 ст. 55 Конституции РФ, в которой  сказано, что "права и свободы  человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом, только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства".

К юридической гарантии правомерной  реализации прав и свобод граждан отнесем положения ст. 56 Конституции Российской Федерации, которые выступают в двоякой роли. Во-первых, в качестве общих условий по отношению к российскому законодательству о чрезвычайном положении (правовой основой чрезвычайного законодательства служит федеральный конституционный закон; чрезвычайное положение может вводиться на всей территории Российской Федерации и в ее отдельных местностях). Во-вторых, в качестве средства конкретизации в отношении общих условий ограничения прав и свобод граждан. В частности, в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с федеральным конституционным законом могут устанавливаться отдельные ограничения прав и свобод с указанием пределов и срока их действия, а также что в условиях чрезвычайного положения не подлежат ограничению права и свободы, предусмотренные ст. ст. 20, 21, 23 (ч. 1), 24, 28, 34 (ч. 1), 40 (ч. 1), 46 - 54 Конституции Российской Федерации.

Необходимо отметить, что в научной литературе, посвященной различным аспектам чрезвычайного правового режима, выявлено несколько существенных противоречий в системе его законодательного регулирования. К одной из наиболее серьезных правовых коллизий относят нахождение в ч. 3 ст. 56 Конституции РФ абсолютного запрета на возможность какого-либо ограничения права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской деятельности и т.д., что, по мнению исследователей, противоречит положению Федерального конституционного закона "О чрезвычайном положении" о возможных временных ограничениях прав и свобод граждан и, таким образом, не позволяет эффективно осуществлять режим чрезвычайного положения[18].

Указанное противоречие, безусловно, должно быть удалено из законодательства России. Иначе в Российской Федерации  еще долго будет сохраняться  возможность неконституционного использования  режима чрезвычайного положения. И  какими бы благовидными предлогами это ни объяснялось, следует помнить, что в отсутствие четко ориентированных на конституционные рамки норм закона, институт чрезвычайного положения остается во многом беззащитен. Однако для данного направления требуется отдельное, глубокое теоретическое исследование.

В качестве принципов, гарантирующих  права и свободы, обоснованно  выделяются принципы соразмерности  их ограничений и сохранения их сущностного  содержания. Статья 28 Федерального конституционного закона "О чрезвычайном положении[19]" установила пределы применения мер и временных ограничений в условиях чрезвычайного положения. Можно выделить три критерия, определяющие названные пределы: во-первых, это объективная необходимость, обусловленная требованиями остроты создавшегося положения, во-вторых, международные обязательства Российской Федерации, вытекающие из международных договоров РФ в области прав человека, в-третьих, это недопущение дискриминации отдельных лиц или групп населения исключительно по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также по другим обстоятельствам.

К гарантиям обеспечения  реализации прав и свобод человека и гражданина относится и прямое указание в законе на конкретные материально-финансовые, организационные и иные гарантии. Статья 29 Федерального конституционного закона "О чрезвычайном положении" установила гарантии имущественных и социальных прав граждан и организаций в период чрезвычайного положения.

В частности, лицам, мобилизованным для проведения и обеспечения  аварийно-спасательных и других неотложных работ, гарантируется оплата труда  в соответствии с законодательством  Российской Федерации о труде (ч. 1 ст. 29 ТК РФ[20]). Данная норма носит отсылочный характер. Однако действующее законодательство о труде, в том числе Трудовой кодекс РФ, не содержит положений об оплате труда мобилизованных лиц.

Лицам, пострадавшим в  результате обстоятельств, послуживших основаниями для введения чрезвычайного положения, или в связи с применением мер по устранению таких обстоятельств или ликвидации их последствий, предоставляются жилые помещения, возмещается причиненный материальный ущерб, оказывается содействие в трудоустройстве и предоставляется необходимая помощь на условиях и в порядке, установленных Правительством РФ.

Для практической реализации данной гарантии необходима разработка на уровне Правительства РФ соответствующего нормативно-правового акта, определяющего условия и порядок оказания государственной помощи, а также конкретизирующего его объем.

Практически все ученые в качестве конкретного вида юридических  гарантий прав и свобод граждан, стимулирующих  правомерную и инициативную их реализацию, называют льготы и поощрения.

Примером льгот, выступающих  гарантией лиц, выполняющих задачи по обеспечению режима чрезвычайного  положения, могут служить нормы, устанавливающие для военнослужащих, постоянно или временно выполняющих  задачи в условиях чрезвычайного положения, оклады по воинским должностям и оклады по воинским званиям в двойном размере. Военнослужащим, выполняющим задачи в условиях чрезвычайного положения, для назначения пенсии засчитывается в выслугу лет и трудовой стаж один месяц военной службы за три месяца[21].

Другим видом гарантий реализации прав и свобод граждан  выступают правовые средства, закрепляющие процессуальные формы реализации прав и свобод граждан. Этот вид процесса реализации прав и свобод предполагает правоприменительную деятельность соответствующих субъектов, направленную на создание дополнительных гарантий правомерного осуществления гражданами своих прав. Этот вид присущ таким правам, как право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства (установление особого режима въезда и выезда, особого порядка передвижения в зоне чрезвычайного положения); право на информацию (установление особого порядка выпуска печатных изданий) и т.д.