Образ королевской власти в памятниках раннесредневековой Англии

Однако  в начале IX века верховной власти добиваются короли Уэссекса. В «Англосаксонской хронике» сказано, что король Эгберт в 827 году получил верховную власть: «И король Эгберт, в течение этого же года, завоевал мерсийское королевство, и все что находится к югу от Хамбера, став восьмым королем, овладевшим всеми британскими владениями»²¹³. В результате удачных военных походов король установил свое влияние в королевствах Кент, Суррей, Сассекс и Эссекс, которые впоследствии были включены в состав Уэссекса в 829 году²¹⁴. Приложение №2: карта 4. Лидерство королей Уэссекса, по мнению ряда исследователей²¹⁵, было обусловлено с одной стороны высоким социально-экономическим развитием южной Англии. А с другой стороны политической ситуацией,  которая сложилась в IX веке и была связана с вторжением викингов.

По  мнению некоторых исследователей, в  частности Х. Брауншвейга, установление верховной власти правителя у англосаксов было тесно связано с отношениями родства. Тем самым, процесс политического сплочения заключался в том, что различные формы как кровного, так и искусственного родства (духовное родство, братство по оружию, личные отношения), связывавшие людей в рамках королевства, выплеснулись за границы внутригосударственных связей и были перенесены на межгосударственные отношения²¹⁶. И такое родство устанавливалось между членами военных союзов, во главе которых стоял наиболее могущественный король – Бритвальд, авторитет которого покоился на военной силе²¹⁷. Именно военная сила королей Уэссекса должна была стать решающим фактором, гарантировавшим дальнейшее существование королевства в сложившейся к началу IX века политической обстановке.

Считается, что первое нападение викингов произошло  в 793 году на монастырь Святого Кутберта на острове Линдисфарн, что у побережья Нортумбрии. Это событие было зафиксировано в «Англосаксонской хронике»: «В этот же год, набег язычников принес печальное опустошение в церкви божьей на Святом Острове, после грабежа и убийств»²¹⁸. Однако в «Англосаксонской хронике» первое упоминание о викингах относится к 787 году: «В этот год король Бертрик взял в жены Эдбургу, дочь Оффы. И в его времена пришли первые три корабля северян из земли грабителей. … Это были первые корабли датчан, которые искали страну английского народа»²¹⁹. Тем не менее, можно с уверенностью утверждать, что в конце VIII века началась эпоха внешней экспансии скандинавов, эпоха викингов.

А. Я. Гуревич выделял несколько типов проявления экспансии скандинавов: пиратство в северных морях и сезонные нападения на другие страны разрозненных дружин с целью грабежа; нападения на другие страны объединенных (хотя бы на время) отрядов с целью захвата добычи и занятия территории для последующего ее заселения; походы больших армий, возглавляемых могучими хавдингами, а иногда и скандинавскими государями, с целью организованного выкачивания из завоевываемых стран добычи, дани и частичной их колонизации и даже с целью установления над этими странами или областями своего государственного верховенства; экспедиции, не носившие завоевательного характера; морская торговля, основание факторий и торговых станций; наемничество²²⁰. Как правило, по отношению к Англии были характерны первые три вида.

Если  обратиться к термину «викинг», то наиболее приемлемым считается его толкование, как «поворачивать», «отклоняться». То есть это человек, который уплыл из дому, покинул родину, является морским воином, пиратом, ушедшим в поход за добычей²²¹. Однако сами англосаксы, насколько это видно в источниках («Англосаксонской хронике» и сочинении епископа Ассерия «Жизнь короля Альфреда») предпочитали называть своих противников «данами» или «язычниками».

Упоминания  о нападениях викингов в «Англосаксонской хронике» становятся наиболее частыми, начиная с 30-х годов IX века (до 70-х годов в источнике насчитывается 19 упоминаний об этом)²²². По всей видимости, с этого времени начался более сильный натиск скандинавов с перспективой на продвижение вглубь Британии. Особенно подверженными для ударов территориями являлись южное и восточное побережья Англии. В 854 году викинги впервые остались зимовать: «В этот год язычники впервые остались зимовать на острове Шепи»²²³. Тем самым, можно говорить о том, что с середины IX века скандинавы перешли от разовых набегов к захвату и колонизации обширных территорий на юго-востоке Англии, которые привели к существенным изменениям политической карты страны.

Высадившаяся  на побережье Восточной Англии в 866 году огромная армия викингов за пять лет сумела покорить значительную территорию, включавшую королевства Восточная Англия, Нортумбрия и Мерсия²²⁴. И только королевству Уэссекс удалось выстоять под ударами хорошо организованного о сильного противника. Выживание Уэссекса как независимого королевства было обусловлено рядом факторов. Прежде всего, это королевство, как уже упоминалось ранее, являлось на тот момент самым сильным в Британии. Именно поэтому в условиях войн со скандинавами уэссекская династия имела все шансы встать в центре процесса государственно-политической консолидации англосаксов. Это послужило важным толчком к усилению института королевской власти внутри страны, а также созданию действенной системы государственного управления, как в центре, так и на местах. Другим фактором является то, что Уэссекс в меньшей степени был подвержен междоусобным воинам и распрям. Вопросы о престолонаследии решались в большинстве случаев мирным путем²²⁵. Исключением может являться лишь случай неудавшегося заговора наследника престола Этельбальда в 855 году против своего отца Этельвульфа (839 – 858)²²⁶.

Еще одним не менее важным фактором является появление на исторической сцене короля Альфреда Великого (871 – 899/900), который сумел не только остановить натиск викингов, но и начать борьбу за отвоевание захваченных ими земель. Альфред стал королем в очень тяжелый период времени. В 878 году его королевство едва не прекратило свое существование. Но, тем не менее, у короля нашлись силы дать противнику мощный отпор. В том же году был заключен договор с предводителем данов Гутрумом о разделении с территорий влияния правителей. За Альфредом оставались Уэссекс и Западная Мерсия, а захваченные викингами ранее Нортумбрия, Восточная Англия и Восточная Мерсия стали именоваться Областью датского права²²⁷. Приложение №2: карта 5.

Используя мирную передышку в войне, Альфред  с начала 980-х гг. приступил к проведению ряда реформ, без которых успех в борьбе с норманнами был бы сомнительным. Важной реформой явилось сооружение оборонительной системы крепостей (бургов) по всему периметру границ англосаксонского королевства. Создание подобных укреплений позволило не только пресечь нападения викингов по суше, но и обеспечить армию короля опорными базами для вылазок на вражескую территорию. Кроме того, бурги являлись также центрами королевской администрации, с помощью которых можно было эффективно осуществлять свой контроль над окружающей сельской местностью²²⁸. Военная реформа предусматривала и отказ от  пешего ополчения свободных англосаксов как основы формирования англосаксонского войска. Упор был сделан на тяжеловооруженных профессиональных воинов (королевских тэнов), чему во многом способствовал ускоряющийся процесс феодализации²²⁹. Вместе с тем их правовое положение и земельная собственность, полученная ими по королевскому акту (бокленду), официально закреплялась в Судебнике Альфреда²³⁰.

Таким образом, к 896 году Альфреду полностью  удалось изгнать завоевателей с территории своего королевства²³¹. Последние несколько лет правления Альфреда были мирным временем. Военное положение на границах Уэссекса оставалось стабильным, а экспансия датчан, развивавшаяся стремительно в предшествующие годы, потеряла свой импульс.

На  фоне этих успехов королей Уэссекса в борьбе с викингами произошли значительные изменения в статусе королевской власти, что нашло отражение в судебнике. Статья 4 четко дает понять, что с IX века короли становятся фигурами в наивысшей степени защищенными, любой умысел против которых карался смертью и конфискацией  имущества²³². Постепенно оформлялась идея подданства, упоминания о которой можно найти в законодательстве. В первой же статье Судебника Альфреда говорится о соблюдении всеми подданными присяги и обета²³³. И у королевской власти появился, тем самым, еще один инструмент управления и контроля своими подданными. Отношения господства и подчинения получили развитие и впоследствии. Тем свободным, кто не был способен отвечать за себя в суде, было предписано найти себе глафорда²³⁴, жизнь которого защищалась королевской властью и объявлялась неприкосновенной²³⁵. Из этого следует, что, согласно судебнику, глафорды должны были осуществлять контроль над населением на местах.

При сыне Альфреда Эдуарде Старшем (899–924) происходило дальнейшее укрепление королевства. Хотя в начале его правления произошел неудавшийся мятеж претендента на престол Этельвольда, племянника Альфреда и сына его старшего брата Этельреда, скончавшегося в 871 году. Во многом это являлось результатом отсутствия обычая первородства, согласно которому власть переходила от отца к старшему сыну, что фактически давало возможность любому представителю королевского рода заявить о своих правах на корону²³⁶.

В отношениях с викингами произошли значительные изменения. Победа в битве при Теттенхолле в 910 году²³⁷ стала переломным моментом в войнах Эдуарда с датчанами. С этого времени инициатива в военных действиях полностью перешла в руки англосаксов. Происходило увеличение территории Уэссекса. Были присоединены Лондон и Оксфорд. В результате военной кампании 917–918 гг. вся Восточная Англия и Мерсия присягнули на верность королю англосаксов. Желание заключить мир с Уэссексом выразили также датчане Йорка. Хотя Нортумбрия и не была присоединена, но значительного влияния королю добиться там удалось. Но прямое господство было установлено над Мерсией²³⁸.

После смерти Эдуарда Старшего королем  стал Этельстан (924–939). Именно перед  ним встала задача добиться полного  вхождения в состав Уэссекса всех англосаксонских земель. И это произошло в 927 году после того, как он объявил себя королем Нортумбрии, тем самым став первым представителем правящей династии, объединившим под своей эгидой весь англосаксонский мир. Приложение №2: карта 6. В 928 году верховную власть короля Уэссекса признали князья Уэльса. На монетах Этельстана, отчеканенных в 20–30-е гг., появилась надпись «король всей Британии» и изображение коронованного монарха²³⁹. Таким образом, именно со времен правления Этельстана можно вести разговор об истории уже английского королевства.

Говоря об аппарате управления, следует отметить, что главой государственной власти являлся король. Но при нем по-прежнему функционировал совещательный орган уитенагемот. Уитенагемот традиционно принимал участие в обсуждении и издании законов, а кроме того в его полномочия входило установление новых налогов, решение вопросов войны и мира. Однако в его составе происходили изменения в сторону увеличения представителей светской знати, а также в нем принимали участие и королевские тэны²⁴⁰.

Местное управление в Англии в значительной мере основывалось на принципах самоуправления. В законодательствах упоминаются низовые единицы местного управления – народные собрания сотен²⁴¹. Основной их задачей было поддержание правопорядка и уплата налогов. Главной территориальной единицей были графства, во главе с элдорменом, назначаемым королем с согласия уитенагемота из представителей местной знати. В основном его роль заключалась в руководстве собранием графства и его вооруженными силами²⁴². При этом, как уже отмечалось, значительную роль в графстве играл и глафорд. Постепенно в управлении сотней и графством возрастает роль личного представителя короля герефы, который являлся королевским министериалом. Герефа назначался королем из среднего слоя тэнов. В его обязанности входило, прежде всего, исполнение полицейских и судебных функций, а также наблюдение за торговлей и поступлением в казну налогов²⁴³. Как и элдормен герефа осуществлял свои функции в местных собраниях²⁴⁴.

Таким образом, IX столетие во многих отношениях можно считать переломным, ознаменовавшим начало нового этапа в развитии как королевской власти, так и в целом англосаксонского общества. В ходе сопротивления внешним нападениям постепенно оформилось единое английское государство, стал более четким и оформленным аппарат управления. В качестве действенного рычага управления постепенно вводилась система подданства. Причем в становлении английского государства роль сыграл не только внешний фактор, который, бесспорно, явился катализатором данного процесса. С начала IX века королевство Уэссекс заявило себя в роли потенциального объединителя, чему способствовал уровень социального и экономического развития, а также незначительное количество внутридинастических конфликтов до начала X века. Безусловно, на процесс политической консолидации англосаксов оказала влияние и роль личности – Альфреда Великого с его политическими, административными и военными достижениями.

§3.2. Отображение в литературных источниках скандинавов образа

англосаксонского правителя

Англия стала  одним из первых объектов экспансии  викингов. И долгое время англосаксонские  королевства подвергались постоянным нападениям. Безусловно, в скандинавских  письменных памятниках, в которых  отражались многочисленные деяния викингов, прежде всего сагах, присутствовали также и некоторые представления об англосаксонских королях. Если в хрониках англосаксов встречаются упоминания о контактах королей с предводителями викингов, то саги помогут в свою очередь установить некую «обратную информационную связь» между представлениями как одного, так и другого народа. Это позволить сделать некоторые выводы о королевской власти, опираясь на оценку с противоположной стороны.

Доступными  для исследования источниками являются, главным образом являются саги. Среди них следует выделить такие саги, как «Сага о Харальде Прекрасноволосом», «Сага о Хаконе Добром» и «Сага о Йомсвикингах», которые входят в цикл королевских саг. Помимо указанных произведений существует еще одно, где повествуется о событиях 70-х годов IX века, времени яростного противостояния англосаксов и викингов. Это «Сага о Регнаре Кожаные штаны», которая недоступна для анализа в полной мере в виду отсутствия полноценного перевода. Представляется ещё более сложным восстановить представление викингов об англосаксонских королях начального периода их вторжения из-за недостаточного количества информации в сагах.

В этом случае исходить следует из того, как королевскую  власть представляли себе сами скандинавы с учетом сложившейся у них политической ситуации, природы сакральной власти и полномочий правителя. В этой связи можно сделать предположение, что викинги, а затем и составители саг распространяли свое представление о власти конунга и на предводителей противника.