Образ королевской власти в памятниках раннесредневековой Англии

Итак, образ Альфреда Великого, представленный в изученных источниках, может являться идеальной моделью христианского короля раннего средневековья, неким наследником лучших воинских и моральных качеств, а также совокупности достоинств политического деятеля и, наконец, примером для потомков. Вместе с этим, нельзя не учитывать, что как человек Альфред был, безусловно, неординарен, создавая предпосылки для последующей идеализации своего образа в хрониках. По мнению Л. С. Васильева, личность как выдающийся по своим способностям и резко отличный от окружающих человек явление вневременное и внецивилизационное. Именно ум и способности делают человека выдающейся личностью. При этом личность как феномен всегда вписана в общество и действует в нем в зависимости от того, как это общество организованно³⁰¹. Успехи короля Альфреда Великого в борьбе с датчанами подтверждают наличие у него воинского таланта и задатков лидера.

Источники достаточно хорошо позволяют увидеть  многие черты сакрализации королевской власти, проследить становление у короля качеств воина и предводителя, политика и интеллектуала, а, следовательно, на этом основании воссоздать сакральный образ короля и реконструировать различные модели. Очевидно, что ведущее место в описании Альфреда занимал образ короля-воина.

Так или иначе, при Альфреде Великом  в сакральный образ королевской власти были заложены новые черты, которые отнюдь не исключали старые, входя с ними в синтез и делая образ короля более универсальным и возвышающимся над остальными подданными, даже благородного происхождения. Этот сакральный образ власти был поддержан церковью, интересам которой он отвечал, поддерживая с ней хорошие отношения. Благоприятными оказались внешнеполитические успехи и объединение англосаксонских королевств под главенством Уэссекса, что уже поднимало статус короля Альфреда до общеанглийского короля. Дополнением к этому выступал  элемент сакральности королевской власти, основанный на представлении о святости короля, который может свидетельствовать о формировании представлений об Альфреде Великом как помазаннике Божьем. А также новое качество, мудрость и стремление к образованности короля, выгодно дополняет сакральную составляющую  власти короля. Все эти обстоятельства в синтезе существенно отличают власть короля Альфреда, выводя ее на новый уровень, и это предполагает дальнейшие исследования по проблеме эволюции сакрального статуса королевской власти в англосаксонской Англии. Но при этом также совершенно четко на основе анализа источников прослеживается некий идеальный тип бесстрашного и непобедимого короля-воина, который может повести за собой воинов, одерживая бесчисленное количество побед, как на суше, так и на море.

Подводя итоги главы, можно говорить о  том, что формирование единого английского государства прошло достаточно длительный и сложный путь. Королевская власть в IX веке по своей силе и полномочиям уже достаточно отличалась от королевской власти в предшествующие века. Королевская власть сделала ставку в качестве основной опоры на слой служилой знати – королевских тэнов. При сохранении традиционных органов управления таких как уитенагемот, короли были значительно упрочили свое положение на законодательном уровне, но в тоже время и путем умелого внедрения и использования идеи подданства. И, тем не менее, внешняя угроза со стороны викингов в свою очередь значительно ускорила процесс политической консолидации англосаксов. По источникам тех же викингов можно увидеть результат этого объединения. К первой трети X века они признавали силу короля Англии и давали о нем преимущественно положительные отзывы, зафиксированные в их сагах. Наконец, значительную роль в формировании образа английского короля сыграла деятельность Альфреда Великого, окончательно заложившего основы для объединения англосаксонских королевств под главенством Уэссекса.

Заключение

В работе сделана  попытка охарактеризовать королевскую  власть в раннесредневековой Англии на основе памятников англосаксонского времени.

В период завоевания Британии, который берет свое начало в V в., на остров вплоть до середины VI в. прибывали и вели завоевания представители нескольких германских племен англов, саксов, ютов и фризов. Их появление было во многом связано с крупным социальным процессом – Великим переселением народов. Переселение племен было обусловлено совокупностью разного рода факторов. Среди них можно выделить потребность племенной элиты в накоплении богатств за счет военных походов, в тоже время это и ненадежность первоначальных мест обитания данных племен, связанная с климатическими изменениями, а также политическая ситуация, обусловленная уходом из Британии римлян и, главное, – приглашение бриттами англосаксов для борьбы с пиктами и другими народами Северной Британии..

Первыми переселенцами были племенные группы, расселившиеся на сравнительно небольших прибрежных территориях. Но по мере продвижения вглубь острова германские племена начали встречать все более ожесточенное сопротивление кельтов (или бриттов) – местного населения. Это во многом впоследствии оказало влияние на характер раннего государства у англосаксов. Однако для образования первых королевств потребовалось более 100 лет, так как первоначально отвоеванные у бриттов территории занимали лишь племенные объединения. При этом роль военно-колонизационного фактора проявилась в том, что германские племена англосаксов пошли по военному пути политогенеза.

Благодаря повествовательным источникам были выявлены некоторые черты и характеристики предводителей англосаксов в V–VI вв. Основу образа правителя составляли элементы традиционной германской сакральности – конунг возглавляет войско и является харизматичным лидером, которому необходимо проявить свою доблесть в сражениях. В тоже время предводители англосаксов наделяются традиционными для славного воина характеристиками: жестокость к врагу, хитрость и ярость (кровожадность). Одним из недостатков данных источников можно назвать отсутствие в них подробных описаний действий англосаксонских конунгов и характеристик, за исключением Хенгеста и Хорсы.

Более широко взглянуть на сущность королевской  власти у германских народов позволила эпико-поэтическая традиция. В ней были заложены исконные представления о дохристианских королях, не лишенные, тем не менее, идеализации. В произведении «Беовульф» был ярко представлен набор качеств, отвечающих героическому мировоззрению тех людей. Прежде всего, среди них стоят храбрость, щедрость по отношению к своим дружинникам, мудрость как правителя и защита своего народа, а также героическая смерть и посмертная слава. Таким представлялся образ дохристианского короля англосаксов.

Христианизация Британии в начале VII в. оказала значительное влияние на восприятие образа королевской власти. Основным источником, отразившим процессы, связанные с принятием христианства в англосаксонских королевствах, является «Церковная история» Беды Достопочтенного. В этом источнике на примере образов королей был показан процесс взаимовлияния и синтеза двух традиций – христианской и дохристианской. Одна из главных специфик христианизации состояла в том, что она проводилась королями сверху. Они преследовали при этом несколько целей. С одной стороны, выгода христианства для них состояла в том, что посредством новой веры укреплялся статус королей как верховных правителей (христианская формула «власть от Бога»). Они также получили шанс распространить свое политическое влияние и на других правителей. Неслучайно Бедой упоминается большое количество войн, которые вели первые христианские короли Эдвин, Освальд, Освиу и др. С другой, короли получали возможность приобщиться к достижениям христианской культуры.

Но принятие новой веры еще не означало, что короли сразу становились благочестивыми правителями. Будучи уже христианскими королями, они, тем не менее, нападали на соседние такие же христианские королевства, без всякого страха разоряя церкви и монастыри, как короли Нортумбрии Эгфрид и Мерсии Эдильред. Такого рода факты свидетельствуют лишь о том, что правители англосаксов видели в первую очередь политические выгоды в принятии другой религии.

Не редкостью были случаи обратного перехода в язычество, что предполагает длительность и непоследовательность христианизации Британии, сохранение и значительное влиянии дохристианских традиций. Смена правителя иногда влекла за собой и смену веры, как, например, поступил король Эдбальд, сын умершего в 616 г. короля Кента Этельберта. Либо язычество возвращалось извне, путем убийства христианского короля. Так было в Нортумбрии в 633 – 634 гг. после гибели в сражении с язычниками ее правителя короля Эдвина. Вместе с тем имели место и случаи двоеверия королей. Такая практика имела место в Восточной Англии во времена правления короля Редвальда.

Таким образом, христианство дополнило и в отдельных  элементах сакральности усилило традиционные германские представления о королевской власти. Новая вера способствовала четкому упорядочиванию системы управления и формированию представления о королях как наместниках Бога. В тоже время англосаксонские правители сохраняли за собой дохристианские идеалы воинской доблести, щедрых дарений и некоторых бытовых практик. Наконец, сама церковь особо не препятствовала соприкосновению двух традиций, в силу того что это в значительной мере облегчало процесс христианизации.   

Многочисленные  судебники VII – VIII вв. также  отражали меняющийся статус королевской власти. Однако сохранялась территориальной специфики развития отдельных королевств, когда правовые нормы в той или иной мере подтверждали более сильную королевскую власть, как, например, в Уэссексе. Вместе с тем был сформирован механизм взаимодействия королевской власти и подданных. На местах действовали должностные лица: элдормены, возглавлявшие административные округа, сотенные старшины – сотенные собрания. Причем государство не сразу проникло в существовавшие еще с дохристианских времен такие структуры, как, например, сотенные собрания. Но впоследствии и они были подчинены аппарату управления. Не сразу, но со временем складывались и поземельные отношения короля и подданных путем раздачи королем земельных владений (боклендов) как светской знати, так и церкви.

Между тем  в политических отношениях между англосаксонскими королевствами наметилась тенденция лидерства какого-либо одного из королевств. При этом следует оговориться, что королевства англосаксов сформировались не сразу. Но если вести речь о королевствах, то сначала лидером являлся Кент, затем Нортумбрия, а позже Мерсия. У каждого из этих королевств первоначально был высокий потенциал для развития и лидерства, но в силу тех или иных факторов они его утрачивали. Существовал и определенный титул, указывающий на короля лидирующего королевства – «Бритвальд». Таким образом, благодаря существованию института бритвальдов имелся и определенный механизм регулирования отношений между королевствами. Этот титул не был закреплен за каким-либо королевством и королевским родом. Так как до IX в. баланс сил постоянно менялся в сторону того или иного королевства.

Но, так или иначе, политические процессы привели в итоге к образованию единого английского королевства. Политическая консолидация англосаксов, начатая королями-бритвальдами Уэссекса в первой половине IX века, была значительно ускорена внешней экспансией со стороны викингов. И выдающаяся роль в формировании черт будущего английского королевства, сакрального образа общеанглийского короля и более совершенного аппарата управления принадлежала, безусловно, Альфреду Великому (871 – 899/900). Полностью завершил процесс создания и укрепления единого английского королевства его внук Этельстан (924–939).

Определенный  интерес в данном случае представляют характеристики этого короля в сагах  викингов. Было установлено, что противники относились к нему с уважением, признавая его заслуги по укреплению государства. Таким образом, упоминание Этельстана суровыми воинами в своих сказаниях может говорить о значительных и многочисленных позитивных достижениях королевской власти у англосаксов к первой трети X века, признаваемых даже другими народами.

Наконец, для более подробного изучения через призму исторической антропологии интерес представляет личность короля Альфреда Великого, роль которого в истории раннесредневековой Англии очевидна. В сакральном образе этого правителя были заложены определенные идеализированные представления о нем, как об универсуме, которому было предопределено свыше добиться значительных успехов во время своего правления. В этой связи внимание на себя обращает набор характеристик, которыми поданные наделяли своего короля. Тем самым, на образе короля Альфреда наиболее ярко отразились синтезные представления о королевской власти. Соприкосновение дохристианской и христианской традиций становится заметным даже в родословной Альфреда Великого, когда в его роду присутствуют как древнегерманские Боги, так и Адам, библейский прародитель рода человеческого. Таким образом, благородство происхождения было одной составляющей сакрального образа короля. Другой были выдающиеся физические качества и воинская доблесть. Упоминание о храбрости и в тоже время находчивости короля Альфреда в разных сражениях предполагали и наличие лидерских качеств. Он не смог бы стать великим королем и воином, не обладая качествами харизматического лидера (умение повести за собой людей в любой ситуации, личная храбрость и участие в военных походах). Сохранялась и традиция щедрых дарений королем, в том числе в отношении представителей церкви. Наконец, новой составляющей в сакральном образе короля Альфреда Великого стало представление о нем как о короле-мудреце, который не только стремился к образованности, но и активно применял знания на практике.