История мафии

   Антонио  Мильоре схватили, когда он мирно  сидел в своем «фиате», ожидая  удобного момента, чтобы съехать к Бранкаччо. Братья Синагра и убийца, уже известный нам Антонио Ротоло, отвечали за проведение операции, простота которой вызывает удивление. Под угрозой трех дул Антонио Мильоре вынужден был пересесть на заднее сиденье своего автомобиля. И машина как ни в чем не бывало проследовала мимо обычных для этого времени прохожих и других автомобилистов, руливших себе ни о чем не подозревая.

   По  дороге один из братьев спросил  Мильоре, знал ли он покойного  Бускеми. Другой, чтобы успокоить, сказал, что они собираются сообщить ему кое-что новенькое об исчезновении Бускеми, которого семья и товарищи еще надеялись увидеть живым.

   — Мы везем тебя к одному дяде, который расскажет тебе об исчезновении Бускеми, — сказал он Мильоре.

   Читатель, конечно, догадался, что дядей этим был не кто иной, как Филиппо Маркезе. Неизвестно, по какой причине, то ли из лени, то ли из желания перемен, глава «семьи» Корсо дей Милле потребовал, чтобы жертву ему доставили не в комнату смерти, а на маленькую виллу, окруженную садом, недалеко от улицы Джафар, в пяти минутах от проезда на Бранкаччо.

   Нам  нечего сказать о допросе бедняги  Мильоре, который признал все, в  чем его обвинил Маркезе, а  также и о его трагическом  конце. Но нам известно, что сказал  Филиппо Маркезе Винченцо Синагре  после того, как все было кончено.

   — Избавься от трупа.

   — Куда мне его деть? — спросил Синагра. — Если хотите, я могу оставить его на площади Политеама.

   Филиппо  Маркезе немного подумал. Может  быть, его привлекла идея оставить  труп в самом центре Палермо, сделав это с такой же легкостью, как обычно избавляются от мусора. Но тем не менее он не согласился.

   — Нет, будет лучше, если он исчезнет. Брось в море, как предыдущих.

   Сказано  — сделано.

   Что  случается с занудами-автомобилистами

   Чем  дальше жарило лето, тем большим ужасом был объят Палермо. Шестой день месяца июня начался уже десять часов назад, когда обычная жара повисла над кварталом Бранкаччо, к большому неудовольствию многих «людей чести», которые населяли Корсо дей Милле со стороны площади Торрелунга. Кармело Ло Джакомо бродил в толпе таких же, как он, людей, всякий час готовых посостязаться в наглости, в ожидании какой-нибудь важной встречи и в надежде удачно совершить очередное преступление. Если у него и водились грешки, то они Ло Джакомо нисколько не тяготили, и шаг его был спокоен.

   Правда, ему явно было в чем каяться, поскольку Филиппо Маркезе отправил  своих людей, чтобы они привезли  к нему Ло Джакомо. Живым, разумеется.

   Его  прихватили, угрожая пистолетами, потом  бросили в «мини-минор», который резко взял с места. Для обитателей квартала и для всех ротозеев его похищение не было чем-то особенным, и все бы прошло отлично или, по крайней мере, как всегда, если бы, выезжая с площади Торрелунга, автомобиль похитителей не столкнулся с другим автомобилем, тоже «мини-минором», но припаркованным. К несчастью, владелец поврежденного автомобиля все видел. Возмущенный, этот храбрец подбежал к своей машине, завел ее и попытался настичь нарушителей, не представляя себе опасности, которой при этом подвергался.

   Поднявшись  на вершину Гранди, первый «миниминор»  остановился. Второй последовал  его примеру.

   Убежденный  в своей правоте, водитель второго  автомобиля, карабинер в отставке  по имени Антонио Пери, желал  только одного: установить истину и восстановить справедливость.

   Скорее  всего, у Антонио Пери не было  времени сформулировать то, что  он хотел сказать своим высоким  приятным голосом: один из пассажиров  первого «мини-минора» вышелиз  автомобиля. «Человек чести» спокойно  подошел к Антонио Пери и, не говоря ни слова, выпустил ему в голову три пули.

   Несколько  секунд спустя раздалось еще  несколько выстрелов. Они прозвучали  из первой машины. Кармело Ло  Джакомо тоже был убит, кажется, за то, что попытался бежать.

   Но  если люди Филиппо Маркезе спокойно могли бросить на улице тело Антонио Пери, они не могли поступить так же с Кармело Ло Джакомо. Смерть первого неминуемо должна была быть отнесена к очередной стычке между автомобилистами, но второй труп мог скомпрометировать главу «семьи» Корсо дей Милле. А потому им следовало привезти тело Ло Джакомо к Филиппо Маркезе, который сам должен был решить, как с ним поступить.

   Говорят, Маркезе был просто в бешенстве, когда узнал о смерти Кармело  Ло Джакомо. Мало того, что нерасторопность  его людей привела к бессмысленной жертве, которая была записана на его счет, инцидент к тому же помешал ему подвергнуть свою жертву допросу с пыткой, а следовательно, получить необычайно ценную информацию, которая способствовала бы усилению его власти в районе Корсо дей Милле и в других местах. Дело было тем более возмутительным, что вновь поставило его перед проблемой, как избавиться от трупа.

   О  кислоте, в которой растворяют  трупы

   Не  будучи в курсе всех секретов  своего грозного шефа, Винченцо  Синагра знал, что Филиппо Маркезе имел обыкновение тела некоторых своих жертв бросать в гигантский бидон, содержавший десятки литров кислоты светло-коричневого цвета. Речь шла об исключительно едком веществе, используемом, кажется, серебряных дел мастерами; его покупали в одной компании, расположенной в предместье Чинизи, недалеко от Палермо. Поскольку Винченцо Синагра сам присутствовал при уничтожении нескольких трупов,он утверждал, что испарениями, исходившими от этой кислоты, было невозможно дышать, а если капля жидкости попадала на землю, то в течение длительного времени на нейоставалось белое пятно. Но это было одно из наиболее действенных средств, которым располагал Филиппо Маркезе, чтобы уничтожать следы своих преступлений. Особенно если кислота была хорошего качества.

   Правда, так было не всегда. Например, спустя немного времени после  того, как тело несчастного Кармело  Ло Джакомо было утоплено в  двухсотлитровом бидоне кислоты, в жидкости еще плавали человеческие  останки. По крайней мере, так  утверждает Винченцо Синагра, которого позвали на подмогу, когда нужно было уничтожить эти останки.

   Не  акцентируя больше внимания на  этой жуткой истории, необходимо  все же добавить, что происходила  она на вилле, расположенной в  палермской провинции. Под присмотром  Филиппо Маркезе братья Синагра вылили содержимое бидона на землю, а затем, надев резиновые перчатки, собрали то, что осталось, в пластиковый пакет для мусора. Этот пакет с привязанным к нему тяжелым камнем был также утоплен ими в том месте, которое мы прозвали морским кладбищем.

   Генерал  Далла Кьеза

   Надо  ли уточнять, что «семья» Корсо  дей Милле, обуреваемая безумной  жаждой крови, была далеко не  единственной в Палермо тем  жарким летом 1982 года? За редким  исключением, все «люди чести»  всех «семей» города оказались  заложниками этого убийственного безумия. Прошло уже больше года со времени убийства двух секретарей Капитула Стефано Бонтате и Сальваторе Инцерилло, а война банд, начавшаяся после смерти этих глав «семей», казалось, никогда не кончится. И даже наоборот. Отныне стало не только невозможным установить точное число убитых и пропавших, но даже порой казалось, что причины некоторых убийств были неясны и самим заказчикам. В большинстве своем они безжалостно осуществлялись в ходе той кампании, которую вели корлеонцы и Микеле Греко против горстки непримиримых «бойцов», преданных памяти своих покойных шефов Стефано Бонтате и Сальваторе Инцерилло, но число жителей Палермо, которые были уничтожены по причинам совершенно ничтожным, было ничуть не меньшим: одни поплатились жизнью за то, что оскорбили, сами того не зная, главу «семьи» или кого-то другого в пылу ссоры, другие — в результате простого недоразумения.

   Официальное  число убийств превысило уже  сотню, когда итальянское правительство  решило, что настало время восстановить в Палермо законный порядок. Для этого на остров был послан генерал карабинеров Карло Альберто Далла Кьеза, который прославился на севере страны своей борьбой с терроризмом. Прибыв в воскресенье 2 мая 1982 годапо случаю похорон депутата-коммуниста Рио Ла Торре и его шофера Ленина Манкузо, расстрелянных из «Калашникова», генерал Далла Кьеза приступил к исполнению обязанностей префекта города Палермо, которые ему довелось осуществлять в течение ста дней, пока он сам не пал, сраженный пулями своих врагов.

   Ничто  не дает оснований с уверенностью  полагать, что назначение генерала  Далла Кьеза во главе префектуры  Палермо вызвало сильное недовольство  Филиппо Маркезе или какого  бы то ни было «человека  чести» города. Однако нам известно, что уже месяца через два после прибытия генерала на остров глава «семьи» Корсо дей Милле занимался подготовкой покушения на его жизнь. Можно не сомневаться, что сделано это было с «папского» благословения генерального секретаря Капитула Микеле Греко. Убийство генерала Далла Кьеза могло произойти только с разрешения правительства «Коза ностры».

   Надо  убить генерала

   В  отличие от подавляющего большинства  других итальянцев, Винченцо Синагра, безусловно, узнал о существовании  генерала Далла Кьеза очень  поздно. Синагра никогда не читал газет и, похоже, услыхал о присутствии генерала на острове именно в тот момент, когда ему предложили участвовать в покушении на его жизнь. Впервые о генерале заговорил Гроза.

   — Надо убить Далла Кьеза, — сказал Гроза Винченцо Синагре. — Филиппо Маркезе решил, что так будет лучше. Он зуб на него имеет.

   Винченцо  Синагра так и не узнал, почему  Маркезе ополчился против генерала. Немного времени спустя Синагра  получил подтверждение о предстоящем  деле из уст самого Сальваторе  Ротоло, «человека чести», которого Филиппо Маркезе назначил ответственным за проведение операции.

   Сальваторе  Ротоло по прозвищу Анатредда (по-сицилийски Лис) был одним  из убийц «семьи» Корсо дей  Милле. Винченцо Синагра встречал  его в комнате смерти во  время проведения нескольких операций, а также в бухте Святого Эразма при перевозке трупов. Филиппо Маркезе высоко ценил таланты Сальваторе Ротоло, который умело изготавливал бомбы, предназначенные для того, чтобы запугать торговцев и предпринимателей, не желавших платить рэкетирам. Доверие, которое глава «семьи» Корсо дей Милле испытывал к Сальваторе Ротоло, было так велико, что тот пользовался его услугами в самых щекотливых случаях; бывало, что последний состоял охранником у босса в особо опасные моменты или, например, шпионил за генералом Карло Альберто Далла Кьеза.

   Можно  себе представить, с какой легкостью  Сальваторе Ротоло мог следить  за перемещениями генерала, поскольку  известно, что к концу жизни  последний счел излишними предосторожности, какими пользовался в прошлом, во время своей борьбы с террористами из «красных бригад». Задача Ротоло была предельно проста: ему надо было наблюдать за виллой, расположенной на склоне горы Пелегрино; генерал Далла Кьеза имел обыкновение часто ее посещать.

   Неизвестно, как Филиппо Маркезе узнал, что генерал был частым гостем в этом доме, где встречался с обществом достойных людей; установлено, что глава «семьи» Корсо дей Милле именно там собирался устроить ему засаду. Сальваторе Ротоло понадобилось всего несколько дней, чтобы выяснить, что виллу, хорошо укрытую от глаз, невозможно атаковать с фасада. Зато после тщательных проверок Сальваторе Ротоло понял, что гораздо проще убить генерала Карло Альберто Далла Кьеза в момент, когда он приезжает на один из палермских пляжей, чтобы искупаться.

   Но  план Сальваторе Ротоло не  был осуществлен, и 3 сентября 1982 года  генерал Карло Альберто Далла  Кьеза был убит в самом центре  Палермо вместе со своей женой  и охранником, который следовал  за ними в бронированном автомобиле. Ничто не дает оснований утверждать, что именно Филиппо Маркезе разработал план этой операции, так же как, несомненно, мы никогда не узнаем имен десятка «людей чести», участвовавших в этой засаде. Но судьи и полицейские убеждены, что во главе операции стоял не кто иной, как генеральный секретарь Капитула Микеле Греко, который, безусловно, поручил нескольким близким к нему людям, таким как Филиппо Маркезе, разработать различные сценарии, чтобы уничтожить генерала, столь надоевшего в Палермо и непользовавшегося поддержкой в Риме.

   — Мне кажется, я понял новые правила игры, — заявил генерал Карло Альберто Далла Кьеза незадолго до своей гибели. — Теперь человека при власти убивают только в том случае, когда обнаруживается некое фатальное совпадение: он становится слишком опасен и совсем не пользуется поддержкой правительства.

   Читая  эту выдержку из интервью, опубликованного  римской газетой «Реппублика», многие  «люди чести» должны были сказать  себе, что дни генерала сочтены.

   Враждебность, если не сказать ненависть, которую  испытывали к генералу Далла Кьеза политические деятели Рима и Палермо, уже не были секретом ни для кого, тем более для генерального секретаря Капитула Микеле Греко, у которого было немало друзей в христианско-демократической партии, как это нам уже известно. Что же касается опасности, которую представлял собой Далла Кьеза, то о ней «люди чести» узнали в начале июля, когда судебным властям города был представлен полицейский «рапорт-162».

   «Рапорт-162»

   Подписанный  различными начальниками полиции  города, этот рапорт на почти двухстах страницах разоблачал преступную деятельность ста шестидесяти двух жителей города, обозначенных в документе как наиболее влиятельные и опасные члены «Коза ностры». Дело в том, что изложенные в рапорте факты были в подавляющем большинстве точны, к тому же в списке тех, кого должна была арестовать полиция города Палермо, впервые фигурировало имя Микеле Греко.

   Для  правосудия генеральный секретарь  Капитула до сих пор оставался  всего лишь крупным землевладельцем, другом самых влиятельных лиц города, который, правда, запятнал свое имя некой крупной суммой неотмытых денег, полученных от торговли наркотиками. До той поры Микеле Греко делал все, чтобы защитить свое «честное» имя, и «люди чести» города знали, что генеральный секретарь Капитула не колеблясь предаст смерти любого из близких, если тот, к несчастью для себя, упомянет его имя в каком-то криминальном контексте. А это значит, что рапорт не мог не вывести Микеле Греко из себя.

   Рапорт  был тем более опасен для  «Коза ностры», что в первый  раз некоторые из «людей чести» нарушили знаменитый обет молчания,omerta,согласившись помогать полиции. Точность фактов, о которых было доложено в рапорте, объяснялась наличием по меньшей мере трех источников информации в недрах самой мафии, при этом у нас есть все основания полагать, что имена этих людей нам с вами уже хорошо знакомы: Сальваторе Конторно, доблестный Кориолан, который все еще находился в бегах;инженьереИгнацио Ло Прести, двоюродный брат недавно убитого Нино Сальво; и, наконец, глава «семьи» Риези Джузеппе Ди Кристина, о печальном конце которого читатель уже знает.Видя, к чему идет дело, все трое не сговариваясь доверили свою судьбу карабинерам, при условии, что их никогда не вызовут в суд и их имена никогда не будут названы.