Лингвокультурные характеристики английского юмора

Говоря о специфических  характеристиках английского юмора, Д.Кристал выделяет такую черту, как мода на шутку (joke fashion), считая, что те или иные виды шуток, подобно моде, подвержены изменениям, одни шутки считаются актуальными, другие — устаревшими. Кроме того, выделяются некоторые постоянные объекты для шуток. Англичанам свойственно подшучивать над их соседями — ирландцами и шотландцами, карикатурно преувеличивая те стереотипы, которые связаны с образами представителей этих народов. Например, What is the difference between a Dublin wedding and a Dublin wake? One less drunk. — "В чем различие между свадьбой и поминками в Дублине? — На одного пьяного меньше". Англичане считают пьянство характеристикой ирландцев. Отметим здесь характерную фразу, связанную с национальными стереотипами: "She is ugly even for Holland" (из частного разговора). Высмеиваются не только региональные, но и социальные типы людей:

Kerry businessman: Where's my pencil?

Secretary: It's behind your ear, sir.

Kerry businessman: Look, I'm a busy man, which ear? -

Бизнесмен из графства Керри: "Где мой карандаш?"

Секретарша: "За Вашим  ухом, сэр".

Бизнесмен из графства Керри: "Послушайте, у меня нет времени, за каким ухом?"

Высмеивается чрезмерная деловитость бизнесмена, который  лишен чисто человеческих характеристик  и уподобляется роботу. В этой шутке не случайно фигурирует ирландское графство Керри, удаленный уголок, жители которого считаются объектом насмешек (Д.Кристал отмечает, что в любой культуре есть такое местечко, где, по мнению всех представителей данного этноса, обитают самые глупые люди. Но часто обитатели этих мест не обижаются на насмешки и, наоборот, начинают рассказывать анекдоты о самих себе). Аналогичное явление имеет место с жителями села Габрово в Болгарии. Приведем пример из популярной юмористической английской телепрограммы:

You can't approach mums and their kids these days. You go to a woman with a pram and ask how old her kid is. They don't give you the right answer, they will say something like "He'll be three in July". You say: "Look, I'm a busy man, I can't hang around till July just to know how old your kid is". So what can you do? What you can do is this: you go to a mum with a pram and say: "It's a nice kid. How old will he be in April?" Needn't be that complicated, you started it. — В наши дни к мамашам и их малышам не подойти. Подходишь к женщине с коляской и спрашиваешь, сколько ребенку лет. Они прямо не отвечают, а говорят что-нибудь вроде того: "В июле будет три". Ей говоришь: "Слушайте, я занятый человек, я не могу здесь болтаться до июля только для того, чтобы узнать, сколько вашему чаду лет". И что же тут делать? А вот что: подходишь к мамаше с коляской и говоришь: "Хороший малыш! Сколько ему будет в апреле?" Сами виноваты, нечего было запутывать.

Юмористический эффект этого текста состоит, во-первых, в  том, что совершенно обыденные, пустяковые дела показаны как серьезные проблемы, достойные внимания (известный прием снижения стиля — bathos), во-вторых, герой вызывает смех, поскольку не может соотнести элементарные вещи (не знает календаря, а его должны знать все), в-третьих, абсурдно решение проблемы, предлагаемое в этом дискурсе (нет связи между тем, чтобы ждать до июля и узнавать возраст ребенка), наконец, смешной является и общая оценка ситуации (высокая самооценка героя — занятый человек) и критика по отношению к женщинам, которые якобы пытаются запутать героя. В общем и целом перед нами типичный пример клоунады, шутовского поведения, когда герой попадает в смешную ситуацию по собственной глупости на потеху зрителям. Коммуникативная стратегия шута состоит в том, чтобы обеспечить себе психологический комфорт путем снижения собственного образа в глазах зрителей, шут берет смеховую инициативу в свои руки и поэтому не может стать объектом насмешки со стороны других людей. Такова защитная реакция, которая лежит в основе шутовского поведения.

Д.Кристал анализирует  английский юмор также с позиций  языковой структуры, различая графический, фонетический, морфологический, лексический, синтаксический и дискурсивный юмор. Англоязычная специфика юмористических текстов состоит в том, что в английском языке есть омографы и омофоны (в отличие от русского языка, в котором написание и произношение не различаются до такой степени и омофоны являются омографами). Пример комического омографа: What did one sheep say to the other? I love ewe (ewe — a female sheep звучит так же, как местоимение you).

К графическим юмористическим приемам цитируемый языковед относит и игру со шрифтом: TOO MUCH SEX makes you shortsighted — СЛИШКОМ МНОГО СЕКСА вызывает близорукость. Перед нами еще один пример достаточно примитивного смехового жанра. Строго говоря, этот прием следовало бы отнести к явлениям параграфемики (величина шрифта, курсив, разрядка и т.д.).

Фонологический юмор определяется в "Энциклопедии английского  языка" как отклонение от принятого  произношения звуков путем прибавления, опущения, замены или переноса гласных и согласных. Например: Teacher: Use the word antennae in a sentence.

Charlie: There antennae sweets left (aren't any).

Английское произношение слова "антенны" омонимично словосочетанию "не имеется" и в приведенном контексте вызывает улыбку.

К этому виду юмора  также относятся смешные скороговорки (Betty Botter bought some butter, but she thought the butter bitter, and a bit of better butter would make the batter better), спунеризмы (декан одного из оксфордских колледжей Уильям Арчибальд Спунер имел обыкновение переставлять слоги в словах: You have hissed all my mystery lessons) и малапропизмы (комичные замены слов, частично похожих по звучанию, по имени персонажа Р.Шеридана миссис Малапроп, например, derangement of epitaphs — "нарушение эпитафий" вместо arrangement of epithets — "расстановка эпитетов"; сравним в русском "произвести фужер" вместо "фурор"). Активно использовал графические и фонетические юмористические приемы американский поэт Огден Нэш, например, A bit of talcum is always walcum — в качестве рифмы к слову "тальк", детская присыпка, используется искаженное, но узнаваемое по произношению слово welcome (сравним в русском игру слов с имитацией латыни "он в этом деле ни бекум — ни мекум" вместо "ни бе, ни ме").

Морфологический юмор связан со смешным осмыслением морфем, которые  на стыках слов могут по-разному  интерпретироваться:

Did you hear about Robin Hood? He just had an arrow escape (a narrow escape). Сочетание артикля со словом "стрела" омонимично слову "узкий", в приведенном контексте возникает смысловая игра: "Робину Гуду удалось увернуться от стрелы" и "Робин Гуд едва спасся".

Лексический юмор сводится к каламбурам, которые распадаются  на два типа: семантический и фонетические. К семантическим каламбурам Д.Кристал относит случаи полисемии (What has four legs and one foot? A bed. — слово foot имеет разные значения: "нога" и "основание", по-русски, кстати, говорят "в ногах кровати", т.е. каламбур здесь невозможен), к фонетическим — случаи омонимии (Waiter, waiter, what's this? — It's bean soup. — I can see that. But what is it now? — Игра слов состоит в совпадении звучания слов "боб" и "бывший"). К числу комичных лексических приемов относятся смешные неологизмы, например, те, которые придумал Льюис Кэрролл ('Twas brillig, and the slithy toves did gyre and gimble in the wabe…), сюда же относятся смешные телескопические образования типа alcoholiday и bedventure (alcohol + holyday, bed + adventure). Эти явления специфичны для английского языка в силу его сравнительно слабой аффиксации и тенденции легко выделять любой повторяющийся элемент слова в качестве аффикса (сравним Watergate, Koreagate, Zippergate, где вторая часть слов с легкой руки журналистов стала осмысливаться как "скандальное происшествие"). К лексическим смешным образованиям Д.Кристал предлагает относить забавные образцы детской речи (outskirts — inskirts и другие примеры аналогии). На наш взгляд, эти случаи относятся скорее к области грамматики, грамматического строя языка, когда ребенок пользуется строевыми возможностями языка для создания новых слов, причем эти слова наделяются произвольным и непонятным для взрослых (а поэтому и смешным) смыслом.

Одновременная реализация двух синтаксических моделей в одном  предложении часто производит юмористический эффект:

Call me a cab! — Sir, you are a cab.

В данном случае мы сталкиваемся с амбивалентностью конструкции  с глаголом call — "подозвать кого-либо или что-либо" и "звать, назвать кого-либо или что-либо". Эта многозначность имеет синтаксическую основу. Сюда же относятся многочисленные случаи зевгмы:

We're having your mother-in-law for dinner tonight. — I'd rather have chicken. — "Сегодня на ужин у нас будет твоя теща. — Я бы предпочел курятину".

К этому типу структурно-обусловленных комизмов в языке Д.Кристал относит и переосмысление внутренней формы слова:

'Do you feel disheartened?' asked the cannibal. — Глагол to dishearten "приводить в уныние, лишать мужества" восстановлен в своей внутренней форме (негативный префикс + корень слова со значением "сердце"), при этом речь идет о людоеде.

Аналогичным по своей  природе приемом является восстановление внутренней формы имени собственного: Oscar did it wildly (обыгрывается фамилия Оскара Уайльда, wild — "дикий"). Известно, что, критикуя Р.Киплинга за его имперскую позицию, журналисты обыгрывали его фамилию, совпадающую по своему окончанию с герундиальной формой: When will Rudyard end his Kipling? Такие приемы используются и в других языках (так, например, А.С.Пушкин шутливо отозвался о композиторе Глинке: "…но уж Глинку затоптать не смогут в грязь").

На наш взгляд, к  синтаксическому юмору относятся  также случаи имитации необычного порядка  слов (например, фразы с глаголом в конце, как в немецком языке), усложненные конструкции, имитирующие  казуистические латинизированные предложения юристов, а также расхождения в ритмической организации предложения и распределении смысловых групп в нем (прием "анжабеман"). Следует отметить, впрочем, что эти случаи не могут считаться чисто синтаксическими, поскольку они связаны с определенными ситуациями общения и включают фонетические, лексические и невербальные компоненты коммуникации.

Говоря о дискурсивном юморе, Д.Кристал имеет в виду повторяющиеся обстоятельства общения, зафиксированные в тексте шутки (например, "Встретились англичанин, ирландец и шотландец…"), форму загадки ("В чем разница между А и Б?" — ответ должен быть совершенно неожиданным и поэтому смешным). Некоторые дискурсивные шутки построены на нарушении правил общения: "Hello, doctor, I've lost my voice. — Good morning, Mr. Smith, and what can I do for you?". Комизм данного примера состоит в том, что доктор не слышал вопроса пациента.

Английский традиционализм находит выражение во всем, в том  числе и в отношении англичан к своей орфографии, представляющей немалую трудность для иностранцев и самих жителей Британии. Следующий юмористический текст со всей очевидностью показывает, что старая орфография при всех ее недостатках лучше, чем любой новый проект:

Europe is coming

The European Commission has just announced an agreement whereby English will be the official language of the European Union rather than German, which is the other possibility.

As part of the negotiations, Her Majesty's Government conceded that English spelling had some room for improvement and has accepted a 5-year phase-in plan that would become known as "Euro-English".

In the first year, 's' will replace the soft 'c'. Sertainly, this will make the sivil servants jump with joy. The hard 'c' will be dropped in favour of the 'k'. This should klear up konfusion, and keyboards kan have one less letter.

There will be growing publik enthusiasm in the sekond year when the troublesome 'ph' will be replased with the 'f'. This will make words like 'fotograf' 20% shorter.

In the 3rd year, publik akseptanse of the new spelling kan be expekted to reach the stage where more komplikated changes are possible. Governments will enkourage the removal of double letters which have always ben a deterent to akurate speling. Also, al wil agre that the horibl mes of the silent 'e' in the languag is disgrasful and it should go away.

By the 4th yer peopl will be reseptiv to steps such as replasing 'th' with 'z' and 'w' with 'v'.

During ze fifz yer, ze unesesary 'o' kan be dropd from vords kontaining 'ou' and similar changes vud, of kors, be aplid to oza kombinations of letas.

After ziz fifz yer, ve vil hav a reli sensibl riten styl. Zer vil be no mor trubl or difikultis and evrivun vil find it ezi tu understand ech oza.

Ze drem of a united urop vil finali kum tru!

Комический эффект данного  текста, фигурирующего в интернетовских сборниках анекдотов, состоит в  парадоксальном сочетании высокого официального стиля пресс-релизов  или публицистических статей в респектабельных  журналах, с одной стороны, и карикатурной орфографии, с другой стороны. Постепенное замещение орфографических норм превращает данный текст в тарабарщину. Определенные лингвокультурные ассоциации неизбежно приходят в голову каждого, кто знаком с немецким языком, поскольку в своем итоговом абсурдном варианте этот текст становится похожим на немецкий, постепенно замещаются не только буквы, но и звуки, причем замещаются с потерей собственно английских фонем, в частности, межзубного фрикативного и губно-губного сонанта. Поскольку речь в данном тексте идет о проекте Объединенной Европы, то это анекдотическое произведение можно трактовать как высмеивание идеи объединения европейцев и как выражение скрытого страха относительно возможности доминирования Германии в общеевропейском доме: выбор между английским и немецким языком как средством общения в объединенной Европе в любом варианте представляет собой победу немецкого языка. Такие перспективы не устраивают автора данного текста, забавного на первый взгляд, но выражающего тревогу и определенные этнокультурные предубеждения.

На наш взгляд, изменчивость и ситуативно-контекстуальная зависимость  юмора являются его фундаментальными универсальными характеристиками и  не сводятся к национальным типам: смешно лишь то, что актуально, а актуально  то, что происходит здесь и сейчас.

Выводы ко второй главе

1. Существует и объективно  верифицируется национальная картина  мира, представляющая собой национально-специфическое  выделение и комбинаторику признаков  окружающей действительности. Эта  картина мира зафиксирована принятыми  в данной культуре знаками, прежде всего — системой языка. Одним из аспектов картины мира является ценностная картина мира, в которой в концентрированной форме заданы сложившиеся в данной культуре нормы поведения, оценки, правила, идеалы. При межкультурном сопоставлении ценностных картин мира выявляются универсальные и специфические ценности, свойственные сравниваемым культурам. Элементы ценностной картины мира находят выражение в значениях слов, фразеологизмов, ассоциативном потенциале языковых единиц, в прецедентных текстах, речевом этикете.