Американо-советские отношения в период политики непризнания (1917-1933)

Но президент Вильсон, без всякой причины и без объявления войны напавший на Российскую республику, за все время своего управления проявлял растущую враждебность к Российской республике. Советская Россия надеется, что Американская республика не будет упорствовать на этом пути и что новое американское правительство ясно поймет, какую громадную пользу принесет обеим республикам возобновление между ними деловых сношений, и примет во внимание интересы обоих народов, повелительно требующие устранения разделяющей их теперь стены.

Советская республика, всецело поглощенная работой в деле внутреннего восстановления и воссоздания своей хозяйственной жизни, не намерена ни в малейшей мере вмешиваться во внутренние дела Америки, и настоящим Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет категорически заявляет об этом.

В настоящее время, когда со многими государствами Советской Россией заключены договоры и установлены регулярные отношения, отсутствие таких отношений с Америкой представляется Советской России особенно ненормальным и вредным для обоих народов. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет обращается к Вам с официальным предложением установить между Россией и Америкой торговые отношения. Для этой цели должны быть вообще урегулированы отношения между обеими республиками. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет обращается поэтому с предложением отправить в Америку специальную делегацию для ведения переговоров с американским правительством и для разрешения вопроса о деловых отношениях и о возобновлении торговли между Россией и Америкой»81

Однако правительство Гардинга взяло курс на продолжение политики дипломатической изоляции Страны Советов. В ноте опубликованной 25 марта 1921 г. госсекретарь США Ч. Хьюз объявил, что пока в социально-экономическом строе России не произойдут коренные изменения правительство Соединенных Штатов не может считать, что существует надлежащая база для рассмотрения вопроса о торговых отношениях». Также американский госсекретарь требовал признания долгов царского и временного правительств, других финансовых обязательств, возвращения национализированного у иностранцев имущества. Позиция, изложенная в ноте Ч. Хьюза, осталась руководящим принципом республиканской администрации и в последующие годы. Государственный департамент выступил с осуждением тех американских предпринимателей и фирм, которые пытались установить деловые связи с советскими хозяйственными организациями. Чтобы помешать прорыву дипломатической блокады советского государства, США не только не участвовали в работе Генуэзской и Гаагской конференций 1922 г., куда впервые были приглашены официальные делегации молодой Советской Республики, но и немало способствовали тому, что заседания этих конференций окончились безрезультатно.

Также госдепартамент не пустил представителей Советского государства к Вашингтонской конференции, состоявшейся 12 ноября 1921 – 6 февраля 1922 года. На конференцию были приглашены девять держав для рассмотрения вопросов непосредственно затрагивающих интересы РСФСР и существовавшей тогда Дальневосточной республики. В ноте от 19 июля 1921 года, направленной США, Великобритании, Франции, Италии,  Китаю и Японии, правительство РСФСР выразило решительный протест по поводу такой дискриминации, объявило действия США и их союзников «враждебным актом» и предупредило, что оно не признает никакого решения, принятого упомянутой конференцией. «Каковы бы ни были решения этой конференции, Российское Правительство, не приняв в ней участия, сохраняет, следовательно, полную свободу действий во всех вопросах, которые будут па ней рассматриваться, и оно будет осуществлять эту свободу действий при всех обстоятельствах и »семи средствами, которые оно сочтет удобными. Оно сумеет, таким образом, расстроить все планы, осуществление которых будет подготовлено этой конференцией и которые оказались бы враждебными по отношению к нему или не соответствовали бы его точке зрения. Оно считает, что имеет основания утверждать, что на самом деле решения этой конференции останутся недействительными и лишенными значения ввиду отсутствия и неучастия одной из главнейших заинтересованных сторон».82 Государственный департамент США на это ответил заявлением, в котором в резком форме отметил следующее: «ввиду отсутствия единого признанного Русского правительства защита законных интересов России должна перейти ко всей конференции как к моральному уполномоченному русского народа».83 2 ноября 1921 года правительство РСФСР в ноте за подписью Г, В. Чичерина снова выразило официальный протест против игнорирования Советского государства и созыва международной конференции без его участия. Советское правительство еще раз предупредило, что оно «не будет признавать решений, принятых в его отсутствие, и сохранит за собой полную свободу действий во всех вопроса, которые будут обсуждаться на этой конференции»84

Образование 30 декабря 1922 Союза Советских Социалистических Республик никак не способствовало прорыву дипломатического бойкота со стороны американцев. Для них советский режим по-прежнему казался недолговечным. При этом государственный департамент периодически излагал в письменной форме причины своей «политики непризнания». Так, 21 марта 1923 года государственный секретарь в ответном требовании Международной лиги женщин за мир и свободу нормализовать отношения с советским государством, направил послание для прессы в котором в качестве причин непризнания указывал на конфискацию Советским правительством американской собственности в России без возмещения убытков, аннулирование им иностранных долгов предшествующих правительств и усилия Советской власти распространить на другие народы пропаганду мировой революции»85 Абсолютно те же формулировки можно увидеть послании Юза председателю Американской федерации труда Гомперсу, датированном 19 июля 1923 г.

После неожиданной и довольно странной смерти Гардинга в Сан-Франциско 2 августа 1923 года пост президента США занял его заместитель Кальвин Кулидж. При этом политика США в отношении Советского государства при новом президенте совершенно не изменилась. В конце августа, освещая правительственную программу нового президента, пресса указывала, что восстановление дипломатических американо-советских отношений не ожидается до тех пор, пока Россия « не откажется от коммунизма и не проявит склонности жить в соответствии с ее международными обязательствами».86

В своем первом послании конгрессу 6 декабря 1923 года Куллидж подтвердил, что Соединенные Штаты по-прежнему не будут признавать Советский Союз. Выразив желание, чтобы «народ России вернулся к своей позиции среди наций на Земле»87, президент повторил свои основные условия признания Советской власти, ранее сформулированные в ноте Колби и заявлении Юза. Он не возражал даже против торговли американцев с Советским государством, но при условии отсутствия дипломатических отношений. В этом же послании Кулидж подчеркивал, что Америка первой окажет России экономическую и моральную помощь, как только Советское правительство компенсирует национализированную собственность, возместит дореволюционные долги, прекратит призывы к свержению правительства США и предоставит доказательство своего раскаяния.

Народный комиссар иностранных дел СССР Г. В. Чичерин в связи с выступлением нового президента США направил ему 16 декабря телеграмму, в которой подчеркнул постоянное стремление Советского правительства к восстановлению дружественных отношений с Соединенными Штатами. В телеграмме выражалась полная готовность правительства СССР решить все вопросы, изложенные в послании Куллиджа «на основе обоюдного невмешательства во внутренние дела другой страны»88. Ответом на эту телеграмму стало выступление в сенате государственного секретаря Юза 18 декабря. Текст этого выступления был на следующий день был передан в СССР через американского консула в Таллине. В нем было категорически заявлено: «В настоящее время и речи быть не может о переговорах. Американское правительство не намерено менять своих принципов»89. И далее вновь указывались требования лишь по исполнении которых можно будет вернуться к вопросу признания Советского государства.

1. Вернуть американским гражданам конфискованное имущество или дать соответствующую компенсацию
2. Отменить декреты об аннулированию русских долгов нашей стране
3. Прекратить продолжающуюся пропаганду за ниспровержение строя в нашей стране.90

Руководители США из года в год стояли на этих позициях и отвергали все советские инициативы в этом направлении. В декабре 1926 г. Г. В. Чичерин констатировал в телеграмме из Берлина, посланной в НКИД: «Вопрос о возобновлении дипломатических отношений с Америкой стоит безнадежно, не сделано ни шагу вперед»91. Через год в беседе с неофициальным представителем СССР в США Б. Е. Сквирским руководитель восточноевропейского отдела госдепартамента Р. Ф. Келли заявил, что «департамент против советско-американской конференции по той причине, что по этому вопросу никакого компромисса быть не может. Американское правительство ждет развития событий в СССР в «благоприятном направлении…»9214 апреля 1928 г. в заявлении госсекретаря Келлога, выдержанном в откровенно антисоветском духе, по существу были повторены те же самые ультимативные требования, что и в заявлении Хьюза 18 декабря 1923 г. Кроме того, полностью отвергался всякий положительный опыт ряда европейских стран в области развития политических и экономических отношений с Советским государством и проводилась мысль о бесперспективности любых переговоров и даже дискуссий с ним для урегулирования спорных вопросов.

Форстен Даллес, характеризуя политику непризнания СССР, откровенно писал: «Мы отказывались признавать Советское правительство, так как не желали усиливать его влияние. Мы надеялись, что политика непризнания будет поощрять мятежи и восстания против большевизма и, возможно, возвратит Россию к демократическому капитализму».93

Таким образом, дипломатические отношения между СССР и США в 20-е годы носили характер стабильности. Стабильности непризнания. Здесь можно лишь привести слова американского историка Э. Беннетта о том, что «в 20-е годы республиканская партия имела все возможности разрешить "русский вопрос" в период пребывания у власти трех ее администраций, каждая из которых выражала желание взглянуть по-новому на эту проблему. Однако, несмотря на критику Вудро Вильсона и его политики, республиканцы продолжали отказывать в признании Советской России на прежних основаниях, изменив лишь акценты».94Все попытки советской стороны начать диалог сводились к жестким, зачастую ультимативным заявлениям американцев. Между тем отсутствие дипломатических и консульских отношений между СССР и США создавало препятствия и определенные трудности для развития торговли, выдачи лицензий и предоставления кредитов, защиты юридических интересов граждан, торговых фирм и организаций, оформления виз. Впоследствии государственный департамент официально признает, что такая политика дипломатического бойкота отрицательно сказывалась на экономическом развитии государства.

2.2.    Становление  торгово-экономических отношений

Анализ источников и литературы показывает, что инициатором развития экономических отношений была советская сторона. Причины этого вполне понятны. Ввергнутая в разруху мировой и гражданской войнами, иностранной интервенцией, Россия отчаянно нуждалась не только в богатейшем опыте ведущей индустриальной державы мира, какой в то время стали США, не только в машинах, оборудовании, новейшей технологии, способных возродить народное хозяйство, переживавшее катастрофический упадок, но и в повседневной помощи в борьбе против голода, болезней, обнищания масс. Но развитие взаимоотношений двух стран тормозилось целым рядом факторов как политического и экономического, так и морально-психологического порядка. Прежде всего, несмотря на формальное декларирование Соединенными Штатами снятия всех и всяческих ограничений в области торговли, такие ограничения оставались и были продиктованы в первую очередь политическими соображениями. К примеру, государственный департамент США фактически установил эмбарго на предоставление Советской России займов, запретив продажу советских ценных бумаг в качестве ответной меры на отказ большевиков от уплаты долгов и конфискацию собственности американских предпринимателей в России. Кроме того, неофициально было запрещено предоставление долгосрочных коммерческих кредитов, а обычные кредиты ограничивались сроком от шести до девяти месяцев при условии предварительной уплаты до 50 процентов от суммы стоимости реализуемого товара. Барьером на пути советско-американской торговли было и запрещение министерством финансов США приобретать золото "большевистского происхождения", что означало золотую блокаду России.

Не способствовали развитию советско-американской торговли и законы, принятые в первые годы существования Советской власти. Монополия внешней торговли, введенная декретом Совета народных комиссаров 22 апреля 1918 года, обусловливала необходимость ведения всех дел только через государственные органы или уполномоченные организации, что не только противоречило существовавшей в США экономической системе, но и было затруднено в силу непризнания американским правительством законности этих самых государственных органов.

Но существование всех этих, казалось бы, непреодолимых барьеров не смогло остановить зарождение и постепенное укрепление взаимосвязей между СССР и Соединенными Штатами в 20-е годы. Этому способствовала прежде всего изменившаяся политика советского правительства. Провозглашение НЭПа и связанная с этим определенная либерализация экономической жизни, выразившаяся в области внешней торговли в расширении числа ее субъектов, и допущение частного капитала к внешнеторговым операциям при сохранении монопольных позиций государства, а также снятие ряда ограничений на внешнеэкономическую деятельность значительно облегчили процесс установления контактов между предпринимателями из США и их советскими партнерами. Этому же способствовала новая политика в области концессий, открывшая путь притоку американских капиталов и технологии в Россию. Кроме того, советское правительство в своем стремлении к налаживанию связей с крупнейшей страной капиталистического мира, сумело, используя американское законодательство, внедриться в США, создав там целый ряд торговых обществ и контор, представлявших на американском рынке интересы Советов. Еще в 1919 году здесь возникло акционерное общество «Продактс иксчейндж корпорейшн» (сокращенно «Продэкско»), перед которым была поставлена задача «привлечь иностранный, преимущественно североамериканский капитал в Россию, как для торговли, так и для промышленности»95. «Продэкско» подчинялась в своей деятельности постановлениям советского правительства и обязывалась отчислять 50 процентов получаемого ею вознаграждения в пользу Наркомата внешней торговли.