Социальный феномен смысла жизни человека

Включенность  человека сразу в два мира —  в мир общества и в мир органической природы — порождает немало проблем, касающихся как актуального существования  людей, так и связанных с объяснением  самой  природы человека.

Признавая, что каждый человек уникален, своеобразен, неповторим, в практической жизни  мы, однако, группируем людей по различным  признакам, из которых одни (скажем, пол, возраст) определяются биологически, другие —  социально, а некоторые  взаимодействием биологического и  социального. Возникает вопрос, какое же значение в жизни общества имеют биологически  обусловленные различия между людьми и группами людей?

Участниками дискуссий вокруг этих проблем, имеющих  многовековую историю, являются не только философы, но и представители специальных  наук о человеке, а также общественные деятели. Мировоззренческая значимость таких дискуссий очевидна. Ведь в  ходе их не только выдвигаются, подвергаются критике и переосмысливаются  теоретические концепции, но и вырабатываются новые линии практического действия, способствующие совершенствованию  взаимоотношений между людьми.

Уникальность  каждого человека—факт первостепенной философско-мировоззренческой важности. Признание бесконечного многообразия рода человеческого, а, следовательно, и бесконечного разнообразия способностей  и дарований, которыми могут обладать люди, есть один из основополагающих принципов  гуманизма. Во времена культа личности Сталина в нашей стране,  как  известно, было в ходу утверждение: «Незаменимых людей нет».Оно использовалось для обоснования отношения к отдельному человеку как «винтику» громадной машины, для оправдания попрания прав и достоинства человека. Признание же уникальности и самоценности каждого человеческого существа прямо противоположно такому пониманию человека и такой антигуманной практике.

Приведенные примеры говорят о трудности, если не невозможности однозначной  расшифровки словосочетания «соотношение биологического и социального». Очевидно, лишь конкретные предмет и  цель исследования могут задать границы  его точных значений. Для предупреждения смысловой путаницы следует, прежде всего, различать конкретно-научный  и философский аспекты проблемы биологического и социального.

Биологическая и социальная формы движения материи  «соседствуют» в эволюционной картине  мира: в ходе поступательного развития материи на базе ее биологической  формы возникает качественно  новое явление — общество. Поэтому  взаимодействие закономерностей этих уровней в действительности создает  сложный комплекс проблем, касающихся роли и места каждого из них  в различных сферах социального. Вследствие  этого образуется богатейшая гносеологическая почва для метафизических и идеалистических ошибок, которые  подкрепляются и закрепляются классовым  интересом и включаются в идеологическое обращение. Наиболее распространенная из ошибок связана с таким сведением (редуцированием) социального к биологическому, которое ведет к подмене первого вторым. Она-то часто и лежит в основе свойственного буржуазной философии неисторического подхода к человеку и социальной действительности. Поучительно проследить истоки этой концепции.

 В  свое время английский священник  и экономист Т. Мальтус¹ выдвинул  тезис о том, что общественная жизнь является ареной борьбы за существование между отдельными индивидами и что успеха в этой борьбе должны добиваться  наиболее приспособленные.

Особо надо сказать о тех концепциях, к  которых при всем внешнем признании  важности биологическою фактора высказываются оптимистические  утверждения о возможности быстрого и необратимого изменения человеческой природы в нужную сторону за счет одних только внешних воспитательных воздействий. История знает много примеров того, как с помощью мощных социальных рычагов менялась общественная психология (вплоть до массовых психозов), но всегда эти процессы были кратковременны и, главное, обратимы. Человек после временного исступления всегда возвращается к своему исходному состоянию, а иной раз и теряет при этом даже достигнутые рубежи. Культурологическая штурмовщина и краткосрочные изматывающие рывки не  имеют никакого исторического и социального смысла — они только дезориентируют политическую волю и ослабляют действенность самих социальных рычагов.

Характерное для социологизаторских трактовок пренебрежение к биологическому в человеке отчасти коренится в христианской традиции, в которой духовное резко противопоставлялось телесному, плотскому как возвышенное — низменному. И хотя в целом различения социального и биологического, с одной стороны, духовного и телесного—с другой, не совпадают, однако между ними есть и определенные пересечения. Например, влияние этой традиции явственно ощущается, когда в социологизаторских трактовках человека социальное не только противопоставляется биологическому, но и оценивается как нечто более высокое, более «благородное».

Какова  же позиция марксизма в вопросе  о соотношении социального и  биологического в человеке? К. Маркс, подчеркивал, что определяющим в  человеке является социальное. Человек  и общество неразрывны: только в  обществе, в рамках конкретных социальных образований, он реализуется как  человек, всегда оставаясь «сущностью всех этих социальных образований, но эти образования выступают также  и как его действительная всеобщность, поэтому также и как общее  всем людям». Сознание и мышление человека возникают как общественный продукт  и, следовательно, оказываются вторичными по  отношению к его общественному  бытию. На этой основе формируются и специфически человеческие материальные и духовные потребности, которые наряду с другими характеристиками также определяют сущность человека.

Определяя социальную сущность человека, подчеркивая  значение его общественных связей и  характеристик, марксизм отнюдь не нивелирует особенностей отдельных индивидов, не принижает их специфических качеств  как личностей, наделенных характером, волей, способностями и страстями.

Напротив, обращая внимание на общие закономерности, он стремится  рельефнее оттенить, научно объяснить эти личностные качества людей. И здесь важно  обращение не только к социальной сущности, но и к биологической  природе. Не случайно Маркс придавал очень большое значение рассмотрению человека как предметного, чувственного существа, характеризуя отдельные  особенности и влечения которого (страсть и т. п.) также как его «сущностные  силы».

«Человек,—  писал он, — является непосредственно  природным  существом. В качестве природного существа он наделен природными силами, жизненными силами, являясь  деятельным природным существом; эти  силы существуют в нем  в виде задатков и способностей, в виде влечений...».

Такой подход нашел разностороннее обоснование  и развитие в трудах Энгельса, подчеркивавшего, что мы не властвуем над природой, «наоборот, нашей плотью, кровью и  мозгом принадлежим ей и находимся  внутри ее...».

Биологическая природа человека принималась Энгельсом  как нечто  исходное, хотя, безусловно, недостаточное для объяснения истории  и самого человека. В письме К. Марксу он отмечал, что «мы должны исходить из «я», из эмпирического, телесного  индивида, но не для того, чтобы застрять на этом... а чтобы от него подняться  к «человеку».²

ГЛАВА 2. ДИНАМИКА СМЫСЛА ЖИЗНИ И ПРОБЛЕМА СОЦИАЛИЗАЦИИ ЧЕЛОВЕКА.

1. Изменения смысла жизни в индивидуальном развитии человека

Социальная природа человека сформировалась на почве его биологической  природы, во имя этой природы, но в  тоже время превзошла по содержанию и качеству биологическую природу  человека. В социальной стихии природа  человека трансформировалась так, что  он, человек, в полностью естественной, позасоциальной, природе уже не выживет даже в качестве представителя биологического вида Homo Sapiens. Вне общества сейчас Homo Sapiens  не существует и существовать больше не может.

Таким образом социальная природа человека из генетически вторичной и производной от биологической природы человека, становится природой первичной и производящей по отношению породившей ее природе биологической.

А поэтому, осознавая превосходство  общественных интересов пред биологическими интересами отдельного человека, общество может и должно во имя сохранения общества, как единственного гаранта  выживания Рода человеческого и  образа его жизни, жертвовать интересами отдельного человека, физически всем человеком или даже значительной частью людей общества. Отсюда смысл  жизни человека в самопожертвовании в пользу общества.

Сказанное о социальной природе  человека является почти аксиомой и  больше изложенного в отдельном  доказательстве (демонстрации) не нуждается.

Духовная жизнь зарождается  и развивается во всех своих элементах  только на индивидуальном уровне человека в виде его сознания, самосознания и духовному воспроизводству естественного и социального мира, что в обобщенном виде проявляется в мировоззрении. Пробудившееся сознание помогает человеку сначала осознать свои инстинкты, а затем свою принадлежность к сообществу подобных себе человеков, а затем вносить в свою индивидуальную и коллективную жизнь духовных элементы касательно в меру осознанных и в меру понятых элементов своей естественной и коллективной жизни. Под влиянием проверяемых практикой результатов внедрения в личную и общественную жизнь духовных элементов происходить контроль поведения человека в индивидуальной и коллективной жизни. Возникает общество, поведение в котором регулируется не биологическими инстинктами, а принятыми всеми членами сообщества элементами духовной жизни - общественным мнением. Подчеркнем: поведение человека в обществе, вся жизнь человека в общества управляется не инстинктами, а общественным мнением. А общественное мнение - это своеобразная совокупность и синтез духовных элементов всех членов общества. А поскольку любые духовные элементы существуют и развиваются исключительно на индивидуальном, личностном уровне человека, то опосредствованно сам образ жизни общества есть реализацией совокупного духовного продукта отдельных личностей. Вне отдельной личностью никакие новые элементы духовной жизни не производятся; без преломление сквозь призму личной жизни индивида никакие элементы духовной жизни вообще существовать не могут. Таким образом, будучи порожденными особенностями биологической природы и стихией социальной жизни, личностная природа человека приобретает первенство по отношению к общественной природе человека, а отсюда и к его природе социальной. А в условиях более или менее сносного удовлетворения биологических и социальных потребностей отдельного человека, его личностная природа может вполне отрываться от запросов его природы биологической и природы социальной, искать и находить цель в самой себе, искать и находить смысл своего существования вне зависимости от биологических и социальных потребностей жизнедеятельности. Иногда этот отрыв от биологических и социальных элементов человеческой жизни может принимать превратные формы и полагать себе свой собственный смысл в пренебрежении биологическими потребностями человека и в презрении ими, в отрыва от социальной жизни и презрением к ней. И не только в этом. Обладая свободой выбора и имея возможность сделать его, личность может комбинировать разумной иерархией сочетания биологических и социальных потребностей, прав и свобод, может приносить в жертву одной избранной "страсти" всю свою жизнь, произвольно направить свою жизнь в одно узкое русло и в этом видеть смысл свой жизни...

И как общество манипулирует биологическим индивидом для  достижения, собственно говоря, своих  собственных, общественных, интересов  самовыживания, так личность во имя осуществления своих высших духовных идеалов может игнорировать общество, что ярко выражается в одном из общепринятых лозунгов современной демократии: "Интересы отдельной личности выше интересов всего общества".

В отрыве от биологической, социальной и личностной природы невозможно каждому конкретно человеку сказать, в чем смысл его жизни. А потому, сколько людей, столько и может быть конкретных смыслов жизни. В конечном итоге это всегда зависит и от биологической природы индивида и от его социальной природы и от духовного содержания личности. При этом надо также учитывать, что человек уникален своей биологической природой, своим социальным содержанием и своим духовным личностным богатством. А при всем при том у человека всегда есть свобода выбора между различными у биологическими, социальными и личностными идеалами смысла жизни и возможности комбинации да перекомбинации сочетаний этих смысложизненных идеалов... Таким образом мы можем сказать, сколько было, есть и будет людей, столько было, есть и будет смыслов их жизни.

Мы не будем сейчас описывать  варианты, или хотя бы основные типы реализации смысла жизни человека или  давать оценку этим вариантам. Ведь мы рассматриваем вопрос о смысле жизни человека по-философски, с беспристрастной точки зрения вечности (Sub specie aeternitatis). В этом плане нам достаточно будет указать, что свободная личность имеет возможность для выбора своего собственного решения вопроса о смысле жизни и в меру своих возможностей жить в соответствии с идеалом своего смысла жизни. Но в любом случае, на личностном, высшем духовном уровне решения проблемы, смысл жизни человека заключается в достижении своих собственных смысложизненных идеалов. Организация образа жизни в соответствии со своим личностным идеалом смысла жизни переживается человеком как счастье.

2.2 Проблема обретения  смысла жизни в ходе социализации.

Тема  смысла жизни относится к вечным экзистенциальным проблемам человечества и находится в поле зрения философов  и богословов на протяжении всей истории  человечества. Процессы обретения личностью  смысла своего бытия, влияние этого  фактора на жизнь человека являются актуальным предметом изучения психологической  науки. В качестве ответа на вопрос о смысле жизни выдвигаются различные  мировоззренческие концепции, и  пока существует многообразие философских, религиозных и идеологических систем, вряд ли может быть найден однозначный  ответ на него.