Автор работы: Пользователь скрыл имя, 24 Марта 2013 в 19:02, научная работа
Цель этой книги — дать вразумительные и четкие ответы на нерешенные пока вопросы, возникшие в ходе дискуссии о глобализации, показать неоднозначность этой дискуссии, расплывчатость используемых в ней понятий, ее (часто неразличаемые) измерения, помочь избежать ошибок в толковании этого явления, но в первую очередь открыть путь для политических ответов на вызов глобализации. В центре, таким образом, оказывается простой, но нелегкий для ответа двойной вопрос: что имеется в виду под глобализацией и где искать политическое решение проблемы?
Предисловие. Перевод В. Седельника
Часть первая ВВЕДЕНИЕ (Главы I— IV перевод В. Седельника)
I. Виртуальные налогоплательщики
II. Национальное государство между мировой экономикой и индивидуализацией утрачивает свой суверенитет: что делать?
III. Шок глобализации: запоздалая дискуссия
Часть вторая
ЧТО ИМЕЕТ В ВИДУ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ? ИЗМЕРЕНИЯ, КОНТРОВЕРЗЫ, ДЕФИНИЦИИ
IV. Открытие мирового горизонта: к социологии глобализации
1. Социология как интеллектуальная дисциплинирующая сила: контейнерная теория общества
2. Транснациональные социальные пространства
3. Логики, измерения, последствия глобализации
а) Капиталистическая мировая система: Уоллерстайн
б) Постинтернациональная политика: Розенау, Джилпин, Хелд
в) Мировое общество риска: экологическая
глобализация как принудительная политизация
г) Почему ложен тезис о макдоналдизации мира: парадоксы культурной глобализации
д) Глокализация: Роланд Робертсон
е) Власть воображаемой возможной жизни: Архун Аппадураи
ж) Глобализованное богатство, локализованная бедность: Зигмунт Бауман
з) Капитал без труда
(Главы V—VIII перевод А. Григорьева)
V. Транснациональное гражданское общество:
как возникает космополитический взгляд на вещи
1. Промежуточные итоги: “методологический национализм” и его опровержение
2. Символически инсценированный массовый бойкот:инициативы граждан мира и глобальная субполитика.
3. Полигамия в плане местожительства: полилокальный брак с несколькими местожительстваыи открывает ворота глобализации в частной жизни
4. Возможна ли межкультурная критика?
а) “Мудрость, полная плутоватой шутливости”
б) Контекстуальный универсализм
VI. Контуры мирового общества: конкурирующие перспективы
1. Третьи культуры или глобальное гражданское общество?
2. Космополитическая демократия
3. Капиталистическое мировое общество
4. Мировое общество риска: клетка модерна открывается
5. Мировое общество как недемократически легитимированная политика
6. Перспективы: транснациональное государство
Часть третья ЗАБЛУЖДЕНИЯ ГЛОБАЛИЗМА
1. Метафизика мирового рынка
2. Так называемая свободная мировая торговля.
3. В области экономики мы имеем дело (еще) с интернационализацией, а не глобализацией
4. Драматургия риска
5. Отсутствие политики как революция
6. Миф о линейности
7. Критика катастрофического мышления
8. Черный протекционизм
9. Зеленый протекционизм
10. Красный протекционизм
Часть четвертая ОТВЕТЫ НА ВЫЗОВ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
1. Международное сотрудничество
2. Транснациональное государство или
“инклюзивный суверенитет”
3. Участие в капитале
4. Переориентация образовательной политики
5. Являются ли транснациональные предприниматели не-демократичными, анти-демократичными?
6. Союз за гражданский труд
7. Что придет на смену нации, экспортирующей “Фольксваген”? Новые культурные, политические и экономические целеполагания
8. Экспериментальные культуры, нишевые рынки и общественное самообновление
9. Общественные предприниматели, трудящиеся-для-себя
10. Общественный договор против эксклюзии?
VII. Европа как ответ на глобализацию
VIII. Перспективы. Гибель a la carte: бразилизация Европы
В-третьих, глобализация
до основания потрясает
Шок глобализации как шок денационализации ставит под сомнение не только ключевые категории послевоенной идентичности немцев, корпоративную “Германию как модель” с ее специфической социальной системой. Этот опыт и вызов, в-четвертых, плохо согласуется в конечном счете с теми спорными проблемами, которые были вызваны объединением двух Германий. Ведь драма объединения (кое в чем напоминающая супружескую драму) обернулась тем, что немцы стали заниматься собой и задаваться вопросом, что осталось от “немецкой” общности после полувековой жизни врозь и какие элементы этой общности заслуживают того, чтобы идентифицировать себя с ними? И в ту фазу, когда у немцев пришла пора посмотреть на самих себя и задать себе вопросы, вдруг врывается сообщение о глобализации: национальное государство утрачивает, сверх запланированных уступок компетенции в рамках общего европейского рынка, суверенитет и субстанцию, причем во всех сферах — финансовых ресурсов, политической и экономической свободы действий, информационной и культурной политики, повседневной идентификации граждан. Вопрос о том, как могут возникать “транснациональные государства” в ответ на глобализацию 1, что это означает в экономическом, военном, политическом и культурном отношении, обсуждается только в форме кратких тезисов.
Если в угаре удивительного 1989 года еще считалось, что “срастается все, что по сути едино” (Вилли Брандт), то теперь в ходе дискуссии о глобализации ее участники приходят к выводу, что в основе этих надежд — и последующего разочарования в них — лежит устаревшее представление о национально-государственной идиллии. Если унаследованная модель национального государства вообще имеет шанс выжить в новой структуре власти, порожденной мировым рынком и транснациональными акторами и движениями, то только в том случае, если процесс глобализации станет критерием национальной политики во всех сферах (экономика, право, армия и т. д.)
Признать это не дано
отдельным людям или
1 См. об этом с. 188-198 и 228-236 наст. изд.
“национальном” продукте, национальных фирмах, национальной индустрии (и даже о национальных спортивных союзах), вынуждает под угрозой наказания в виде экономического, политического и культурного упадка с пониманием отнестись к возможностям, идеологиям, парадоксам и истериям эры глобализации. Но прежде всего к новой расстановке сил, от которой зависят все — кто в большей, кто в меньшей степени. Другими словами: глобализация есть неустранимое условие человеческой деятельности в конце XX века.
В связи с этим должны
быть заново осмыслены основы Первого
модерна. Что значит толерантность? Какое
содержание вкладывается в понятие “права
человека”, которые, в отличие от культуры,
должны быть одинаковыми для всех? Кто
гарантирует права человека в постнационально-
Все это всплывает в ходе дебатов о глобализации, но никто не знает, не может знать, как ответить на затрагивающие основы цивилизации вопросы, как преодолеть противоречия между бедностью и богатством, между этническими образованиями, между континентами и религиями с их крайне запутанной, полной насилия историей.
Часть вторая
ЧТО ИМЕЕТ В ВИДУ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ?
ИЗМЕРЕНИЯ, КОНТРОВЕРЗЫ, ДЕФИНИЦИИ
Контрреволюция терпит крах
Когда рушилась советская империя, Борис Ельцин, тогдашний президент России, обратился с брони танка к населению Москвы с мужественной речью против коммунистических путчистов, и эта речь передавалась не по советскому радио (оно было в руках коммунистов-догматиков), а через искусственный спутник компанией “Си-эн-эн”. В этот исторический момент политического решения стало ясно огромное значение глобальной информационной Сети, символизируемое искусственными спутниками: национально-государственная информационная независимость как часть политического суверенитета была аннулирована. Национальные государства больше не могут отгораживаться друг от друга, в их охраняемых вооруженными силами границах появились дыры, во всяком случае, в той их части, которая имеет отношение к вхождению в пространство глобальной коммуникации: информационная глобализация.
Отравленное мясо пингвинов
Задолго до этого, в шестидесятых годах, биологи обнаружили в мясе пингвинов с Южного полюса высокие концентрации промышленных ядов, которые какими-то путями из продуктов и дымовых труб химических концернов проникли в самые отдаленные уголки, казалось бы, еще нетронутой природы. На конференции по защите окружающей среды, состоявшейся в Рио-де-Жанейро в 1992 году, этот исторический опыт глобального экологического кризиса был политически конкретизирован и заострен в формуле “устойчивого развития” (“sustainable development”). И хотя этот принцип в повседневной политической жизни толкуется всюду разными группами по-разному, хотя следующая конференция летом 1997 года в Нью-Йорке показала, что такие встречи приводят к очень незначительным политическим последствиям, тем не менее появился масштаб (противоречивый по содержанию и потому нуждающийся в политическом уточнении), которым можно измерять и подвергать критике деятельность или бездеятельность всех общественных акторов во всем мире почти во всех общественных сферах (от производства и потребления до принципов архитектуры, организации дорожного движения и коммунальной политики и др.): экологическая глобализация.
Финансовые жонглеры
Несколько лет тому назад один молодой финансовый жонглер с помощью разрешенных и запрещенных транснациональных спекуляций разорил старинный британский банк, который в кратчайшее время потерял несколько миллиардов фунтов стерлингов. В джунглях мирового рынка образовалась новая виртуальная экономика транснациональных денежных потоков, все менее и менее привязанных к материальному субстрату и растворяющихся в игре информационных данных. Вытекающие отсюда новые спекулятивные опасности не поддаются национально-государственному контролю и разрушают основы национальных экономик, причем в перспективе для транснациональных или глобальных экономик не видится никаких дисциплинирующих рамок: экономическая глобализация
.
Служба оповещения в аэропорту: из Калифорнии в Берлин
Десять минут десятого вечера; в
берлинском аэропорту Тегель диктор
любезно-равнодушным голосом
Халед, король Раи
В феврале 1997 года на французский олимп поп-музыки была вознесена и названа лучшей песней года “Айша” — новейший хит иммигранта из Алжира Халеда, называемого также “королем Раи”. Примечательно уже то, что гимн арабской девушке передается всеми крупнейшими французскими радиостанциями (а не только захудалыми арабо-язычными). Это указывает на приход во французскую национальную (поп)культуру мигрантов из стран Магриба. В глазах иностранцев Халед даже представляет всю Францию. Его музыку с восхищением слушают в таких непохожих странах, как Египет, Израиль и даже архиконсервативная Саудовская Аравия;
существуют локальные версии на древнееврейском и турецком языках, и даже на хинди. Своей музыкой Халед снижает уровень арабофобии на Западе. Его образ и музыка доказывают, что глобализация не обязательно движется в одном направлении и что она может предоставлять региональным музыкальным культурам мировую сцену и признавать их значение: глобализация культуры.
Без сомнения, глобализация является наиболее употребляемым и злоупотребляемым — и наименее проясненным, вероятно, самым непонятным, затуманенным, политически эффектным словом (лозунгом, оружием в споре) последних лет и останется таковым в ближайшее время. Как показывают приведенные выше примеры, необходимо проводить различие между разными сферами глобализации (без претензий на полноту и четкость различения), а именно между коммуникационно-технической, экологической, экономической, культурной сферами, сферой организации труда, гражданского общества и т. д. Когда выбирается сфера, которая (почти исключительно) стоит в центре публичных дискуссий, а именно экономическая глобализация, туман не рассеивается. Непонятно, о чем идет речь. О прямых инвестициях немецких фирм в зарубежные страны? О роли крупных транснациональных концернов? О денационализации экономики, т. е. о том, что этикетки национальных фирм и национальных экономик повсюду становятся фикцией, в результате чего процветание “национальной” индустрии перестанет совпадать с процветанием граждан этой нации?
А, может, речь идет о “виртуальной экономике” денежных и финансовых потоков, которая, видимо, отделяется от материального субстрата производства потребительских ценностей? Или о куда более банальной вещи — о том, что немецкая экономика испытывает давление в связи с тем, что в других местах производство обходится дешевле? *
Эта последняя точка зрения, чаще всего оказывающаяся у нас в стране на переднем плане, нередко переоценивается. Факты не подтверждают, что глобализация в смысле сокращения рабочих мест в Германии и их экспорта в страны с низкой оплатой труда уже состоялась в достойных упоминания масштабах. Поэтому до настоящего времени данная форма глобализации не является существенной причиной безработицы2. Само собой разумеется, отдельные отрасли страдают от конкуренции с менее квалифицированной и оплачиваемой рабочей силой в быстро развивающихся странах Азии и Восточной Европы. Но подобные проблемы приспособления к международному разделению труда вряд ли способны оказывать значительное влияние на всю экономику: ими затронуты лишь около 10% рабочих мест. Кроме того, германский экспорт в эти страны за последнее время тоже превысил средний уровень. Бурный экспорт рабочих мест, не сбалансированный дополнительным спросом на экспортные товары, не зафиксирован3. В этой связи многие говорят о необходимости проводить границу между глобализацией и интернационализацией. Это значит, что торговые отношения между высокоразвитыми странами все еще доминируют внутри крупных
1. Подробнее об этом см. :Kommission fur Zukunftsfragen,ZweiterBericht, Bonn 1997.
2 О многозначности понятия “глобализация” см.: Hirst P., Thompson G. Globa-liwtion in Question, Cambridge 1996, p. 1—18.
3 Hengsbach F. Wettlaufder Besessenen, Spiegel-Gesprach, 10/1977, S. 40.
через Атлантику, а протесты европейских парламентариев против испытания Францией ядерного оружия организуются в той точке мира, для достижения которой капитан Кук потратил добрую часть жизни... Местное время многих регионов сжимается в единое нормированное и нормирующее всемирное время, не только потому, что современные средства в состоянии “виртуально” устанавливать одновременность происходящих в разное время событий, благодаря чему каждое, быть может, всего лишь локальное или региональное событие становится частью мировой истории, но и потому, что синхронная одновременность может быть превращена в диахроническую неодновременность и таким образом искусственно воспроизведена цепь причинных взаимосвязей. Возникает “глобус компактного времени”. События разного значения, случившиеся в разных точках мира, отныне могут размещаться на одной временной оси, а не на многочисленных местных... Когда во Франкфурте открываются биржи по продаже валюты и акций, то уже известно, чем закончились торги в Токио, Сингапуре или Гонконге, а когда открывается биржа на нью-йоркской Уолл-стрит, там уже знают о курсовых тенденциях европейских бирж. Дело еще более упрощается, когда биржевые маклеры работают в различных точках мира круглые сутки, чтобы иметь возможность получать даже минимальные арбитражные доходы... Следовательно, земной шар в экономическом отношении уже не огромен и не широк и в нем нет дальних стран; он уплотнился и стал маленьким благодаря объединенным телекоммуникационной сетью (денежным) рынкам. Ибо расходы на преодоление пространства и необходимое для этого время минимальны, их можно просто не принимать в расчет”1.
1. Altvater E., Mahnkopf В. Die globule Ohommie am Ende des 20. Jahrhunderts, in:
Widerspruch, 31, 16. Jg. 1996, S. 21 f.
Глобализация ставит под сомнение основную предпосылку Первого модерна, а именно то, что А.Д. Смит называет “методологическим национализмом”1, когда контуры общества в значительной мере покрываются контурами национального государства. Напротив, вместе с глобализацией во всех ее сферах возникает не только новое многообразие связей между государствами и обществами; в куда большей мере рушится структура основных принципов, на которых до сих пор организовывались и жили общества и государства, представляя собой территориальные, отграниченные друг от друга единства. Глобализация означает разрушение единства национального государства и национального общества; образуются новые силовые и конкурентные соотношения, конфликты и пересечения между национально-государственными единствами и акторами, с одной стороны, и транснациональными акторами, идентичностями, социальными пространствами, ситуациями и процессами — с другой.