Шпаргалка по "Истории психологии"

В этом пункте наметились различия между близкими к гештальтистам психологами из геттингенской лаборатории, считавшими неправомерным выходить за пределы свидетельств самонаблюдения, и гештальтистским триумвиратом, который надеялся перестроить психологию по типу физики.

Сказанное проливает свет на несколько странный факт: первый программный труд гештальтпсихологии, принадлежавший Келеру, был посвящен вопросам физической химии и назывался  «Физические гештальты в покое и стационарном состоянии» (1920). Психолог, занимавшийся до этого акустическими ощущениями и зоопсихологией, обратился к коллоидной химии не из-за прихотливых изменений в профессиональных интересах. Теория гештальта не могла претендовать на серьезную роль без естественно научного обоснования. Поэтому она и начинается с келеровской книги о физических гештальтах. Келеру и его научным друзьям представлялось, что принцип гештальта - единый для различных порядков явлений - позволит по-новому решить психофизическую проблему, приводя сознание в соответствие с физическим миром и в то же время не лишая его самостоятельной ценности. Это решение выразилось в понятии изоморфизма Хрестоматия по истории психологии. - М., 1980. .

Изоморфизм означает, что  элементы и их отношения в одной  системе взаимно однозначно соответствуют  элементам и их отношениям в другой. Физиологическая и психологическая  системы, согласно гештальтистской гипотезе, изоморфны друг другу (подобно тому, как топографическая карта соответствует рельефу местности).

Вслед за работой Келера о физических гештальтах вышла книга Коффки «Основы психического развития» (1921), а затем программная статья Вертгеймера «Исследования, относящиеся к учению о гештальте» (1923). В этих работах была изложена программа нового направления, которое организовало свой журнал «Психологическое исследование» (до его закрытия при гитлеровском режиме вышло 22 тома). Келер занял после Штумпфа кафедру в Берлинском университете. К гештальтистскому триумвирату были близки доцент этого университета Курт Левин, создавший самостоятельную школу, невролог Курт Гольдштейн и др.

46 вопрос

Инсайт (от англ. insight) — внезапное и невыводимое из прошлого опыта понимание существенных отношений и структуры ситуации в целом, посредством которого достигается осмысленное решение проблемы.  
  Понятие инсайта введено гештальтпсихологией. В работе немецкого психолога В. Кёлера («Исследование интеллекта человекоподобных обезьян», 1930) об интеллекте человекобразных обезьян оно было противопоставлено бихевиористскому (см. Бихевиоризм) представлению о постепенном и «слепом» научении, осуществляющемся методом проб и ошибок, а в исследованиях немецких психологов М. Вертгеймера («Продуктивное мышление», 1987) и К. Дункера («Психология продуктивного (творческого) мышления», 1965) применено также и к описанию мышления человека и истолковано как особый акт, противопоставленный другим интеллектуальным операциям.  
  Впоследствии понятие инсайта приобрело ключевое значение в процессе психологического изучения научного творчества. В этом контексте инсайт — одна из основных стадий индивидуального творческого мышления, впервые описанная Г. Уоллесом (Wallas G. The art of though, 1926) , расчленившим творческий процесс на стадии подготовки, инкубации, инсайта (озарения) и проверки найденного решения. Инсайт представляет собой попадание решения, найденного в процессе бессознательной мыслительной работы, в фокус сознания. Сознание в этот момент обычно отвлечено от решаемой проблемы, его направленность, как правило, не совпадает с ориентацией бессознательного решения, и поэтому найденное решение всплывает в сознании внезапно, сопровождаясь интуитивной уверенностью в его правильности и эмоциональной активацией.  
  Наиболе яркие примеры инсайта дает история науки — открытия Архимеда, Ньютона, Пуанкаре и др, осуществленные в виде внезапного усмотрения решений, приходивших к ученым в самых неожиданных ситуациях (сответственно, под яблоней, в ванной, на подножке автобуса) .  
 Существование в структуре творческого процесса стадии инсайта рассматривается как одно из главных свидетельств тесной связи творчества с бессознательным мышлением.

47-49 вопрос

Теория К.Левина (1890-1947), так же как теории других гештальтпсихологов, сложилась под влиянием успехов точных наук - физики, математики. Заинтересовавшись в университете психологией, Левин пытался и в эту науку внести точность и строгость эксперимента, сделав ее объективной и экспериментальной. После учебы в университетах Мюнхена и Берлина Левин в 1914г. получил докторскую степень. Приняв предложение преподавать психологию в психологическом институте Берлинского университета, он сблизился с Коффкой, Келером и Вертгеймером. Близость их позиции связана как с общими взглядами на природу психического, так и с попытками в качестве объективной основы экспериментальной психологии выбрать физику. Однако, в отличие от своих коллег, Левин сосредоточился не на исследовании когнитивных процессов, а на изучении личности человека. После эмиграции в США Левин преподавал в Станфордском и Корнельском университетах. В этот период он занимается главным образом проблемами социальной психологии и в 1945 г. возглавил исследовательский Центр групповой динамики при Массачусетском технологическом институте. Хотя он был его директором всего три года, имя Левина прочно связано с этим Центром, который и после его смерти продолжал работу по намеченным им программам.  
Свою теорию личности Левин называл «теория психологического поля». Основные положения этой концепции изложены им в работах «Динамическая теория личности» (1935) и «Принципы топологической психологии» (1936), так как для объяснения он использовал понятия из топологии - науки о пространственных отношениях между объектами, а также математики и физики.  
Он исходил из того, что личность живет и развивается в психологическом поле окружающих ее предметов, каждый из которых имеет определенный заряд (валентность). Его эксперименты доказывали, что для каждого человека эта валентность имеет свой знак, хотя в то же время существуют такие предметы, которые для всех имеют одинаково притягательную или отталкивающую силу. Воздействуя на человека, предметы вызывают в нем потребности, которые Левин рассматривал как своего рода энергетические заряды, вызывающие напряжение человека. В этом состоянии человек стремится к разрядке, т. е. к удовлетворению собственной потребности. Левин различал два рода потребностей - биологические и социальные (квазипотребности). Одно из наиболее известных уравнений Левина, которыми он описывал поведение человека в психологическом поле под влиянием различных потребностей, показывает, что поведение является одновременно функцией личности и психологического поля. 
Потребности в структуре личности не изолированы, но находятся в связи друг с другом, в определенной иерархии. При этом те квазипотребности, которые связаны между собой, могут обмениваться находящейся в них энергией, этот процесс Левин называл коммуникацией заряженных систем. Возможность коммуникации, с его точки зрения, ценна тем, что делает поведение человека более гибким, позволяет ему разрешать конфликты, преодолевать различные барьеры и находить удовлетворительный выход из сложных ситуаций. Эта гибкость достигается благодаря сложной системе замещающих действий, которые формируются на основе связанных, коммуницирующих между собой потребностей. Таким образом, человек не привязан к определенному действию или способу решения ситуации, но может менять их, разряжая возникшее у него напряжение, и это расширяет его адаптационные возможности.  
Исследуя формирование замещающих действий, Левин разработал серию экспериментов, в которых детей просили выполнить определенное задание, например помочь взрослому помыть посуду или убрать комнату. В качестве награды ребенок получал какой-то значимый для него приз, поэтому все дети дорожили возможностью выполнить задание взрослого. В контрольном эксперименте взрослый приглашал ребенка помочь ему, но в тот момент, когда ребенок приходил, оказывалось, что кто-то уже помыл все посуду. Дети, как правило, расстраивались, особенно в том случае, если им говорили, что кто-то из сверстников их опередил. Частыми были и агрессивные высказывания в адрес возможных конкурентов. В этот момент экспериментатор предлагал ребятам выполнить другое задание, которое они перед этим не выполняли, подразумевая, что оно тоже значимо для них. Большинство детей мгновенно переключались на новое задание, происходила разрядка обиды и агрессии в новом виде деятельности. Однако некоторые дети не могли быстро сформировать новую потребность и приспособиться к новой ситуации, а потому тревожность и агрессивность таких детей увеличивались, а не уменьшались со временем.  
Левин пришел к мнению, что не только неврозы, но и особенности когнитивных процессов, такие виды активности, как сохранение, забывание, волевое поведение, связаны с разрядкой или напряжением потребностей. В многочисленных экспериментах Левина и его учеников было доказано, что нереализованные потребности лучше запоминаются, чем реализованные, что состояние напряжения может вызвать агрессию или тревогу, исследовалась также связь между интеллектуальным уровнем человека и его способностью к замещению одного действия другим. При этом было показано, что умственно отсталые люди совершенно не способны к замещению.  
Исследования Левина доказывали, что не только существующая в данный момент ситуация, но и ее предвосхищение, предметы, существующие только в сознании ребенка, могут определять его деятельность. Наличие таких идеальных мотивов поведения дает возможность человеку преодолеть непосредственное влияние поля, окружающих предметов, «встать над полем», как писал Левин. Такое поведение он называл волевым, в отличие от полевого, которое возникает под влиянием непосредственного сиюминутного окружения. В книге «Теория поля и обучение» (1942) Левин раскрыл содержание важного для него понятия временной перспективы, которая определяет поведение человека в жизненном пространстве и служит основой целостного восприятия себя, своего прошлого и будущего. Появление временной перспективы позволяет людям преодолеть давление окружающего поля, что особенно важно в тех случаях, когда они находятся в ситуации выбора. Демонстрируя трудность для маленького ребенка преодолеть сильное давление поля, Левин провел несколько экспериментов, которые вошли в его фильм «Хана садится на камень». В нем. в частности, был заснят сюжет о девочке, которая не могла отвести взгляд от понравившегося ей предмета, и это мешало ей достать его, так как для этого нужно было повернуться к нему спиной.  
Эти исследования легли в основу разработанной им теории конфликтов. Он выявил и описал три типа конфликтов: «стремление-стремление», «избегание-избегание», «стремление-избегание». В его экспериментах на вызванную агрессию было доказано, что искусственно созданная ситуация фрустрации способна вызвать Конфликт, провоцирующий испытуемого на разные виды агрессии - против себя, других, ситуации.  
Работы Левина раскрывали и значение системы воспитательных приемов для формирования личности ребенка, развития у него способности к разрешению этих конфликтов. Рассматривая системы применяемых взрослым наказаний и поощрений, Левин писал, что при наказании за невыполнение неприятного для ребенка задания дети попадают в ситуацию фрустрации, так как находятся между двумя барьерами (предметами с отрицательной валентностью). Для того чтобы произошла разрядка, ребенок может или принять наказание, или выполнить неприятное задание, однако намного легче для него постараться выйти из поля, пусть даже в идеальном плане, в плане фантазии. Поэтому система наказаний, с точки зрения Левина, не способствует развитию волевого поведения, но только увеличивает напряженность и агрессивность детей. Более позитивна система поощрений, так как в этом случае за барьером, т.е. за предметом с отрицательной валентностью, следует предмет, вызывающий положительные эмоции, что помогает детям выполнить неприятное задание. Однако наиболее оптимальна система, при которой детям дается возможность выстроить временную перспективу с тем, чтобы снять барьеры данного поля и показать им значение трудного в данный момент задания, превратив тем самым отрицательную валентность в положительную. 
Эксперименты Левина показали необходимость не только целостного, но и адекватного понимания себя. Открытые им понятия уровня притязанийи аффекта неадекватности, который проявляется при попытках доказать человеку неадекватность, неправильность его представлений о себе, сыграли огромную роль в психологии личности, в понимании причин отклоняющегося поведения и его коррекции. При этом Левин подчеркивал, что отрицательное влияние на поведение имеют и завышенный и заниженный уровень притязаний, так как в обоих случаях нарушается возможность установления устойчивого равновесия со средой.  
Работы Левина позволили проанализировать факторы, лежащие в основе волевого, собственно личностного поведения человека, позволяющие ему преодолеть давление среды, других людей, обстоятельств. Ведущими факторами оказались интеллектуальная активность и адекватность представлений о себе, обеспечивающие возможность не только понять себя и ситуацию, но и встать над ней, реализовав свои квазипотребности.  
Эти результаты сближают позицию Левина с идеями Адлера и гуманистической психологией: важность сохранения целостности личности, ее Самости, необходимость осознания человеком структуры своей личности. Сходство этих концепций, к которым пришли ученые разных школ и направлений, говорит об актуальности данной проблемы, о том, что, осознав влияние бессознательного на поведение, человечество приходит к мысли о необходимости провести границу между человеком и другими живыми существами, понять не только причины его агрессивности, жестокости, сладострастия, которые великолепно объяснил психоанализ, но и основы его нравственности, доброты, культуры. Большое значение имело и стремление в новом мире, после войны, показавшей ничтожность и хрупкость человека, преодолеть складывающееся ощущение типичности и взаимозаменяемости людей, доказать, что люди - целостные, уникальные системы, каждый из которых несет в себе свой внутренний мир, не похожий на мир других людей.  
После переезда в США Левин занимался проблемами групповой дифференциации, типологией стиля общения. Он предположил, что группа также может быть рассмотрена как динамическая система, формирующая социальное поле, по аналогии с системой психологического поля личности. Социальное поведение людей в группе определяется взаимоотношениями внутри ее, конкурирующими тенденциями, стремлениями отдельных членов группы, каналами общения. Иными словами, групповое поведение есть функция общего состояния социального поля, как поведение человека является функцией потребностей и психологического поля. Изучение групповой динамики и работы Левина по снижению межгрупповых конфликтов и повышению потенциала каждого члена группы проложили дорогу в практику и таким приложениям социальной психологии, как Т-группы, тренинг сензитивности, институт лидерства. 
Левину также принадлежит описание наиболее распространенных стилей общения - демократического, авторитарного, попустительского, а также исследование условий, способствующих выделению лидеров, звезд и отверженных в группах. Эти исследования Левина стали основой нового направления в социальной психологии - процессы групповой динамики.Социальная ситуация в Германии, а также некоторые факты американской действительности послужили толчком для работ, посвященных совместному проживанию людей разной национальности и разного цвета кожи, а также предотвращению расовых предрассудков у детей.  
Исследования Левина помогли создать экспериментальные методы исследования в социальной психологии и психологии личности. Таким образом, он создал новые направления в обеих этих областях, хотя его последние работы получили более широкое распространение, чем работы по исследования мотивации. Социально-психологические эксперименты также помогли Левину, единственному из всех гештальтпсихологов, создать новую научную школу в США. 
***  
Работы гештальтпсихологов заложили новые подходы к разнообразным проблемам - от творческого мышления до активности личности. Многообразные исследования психики позволили понять закономерности развития восприятия, мышления и личности, сформировать принципиально отличные от прежних экспериментальные методики. В то же время надо отметить, что не все сделанные в трудах гештальтпсихологов выводы одинаково значимы для современной науки, иногда более интересны проведенные ими эксперименты и полученные результаты, чем их интерпретация, особенно при изучении проблемы изоморфизма или роли феноменологической редукции.  
Анализируя научную деятельность гештальтпсихологического направления, необходимо подчеркнуть, что творческий потенциал этой школы не был полностью исчерпан; это доказывается последними работами Левина и Вертгеймера. Однако это единственная школа, которая распалась в 30-е годы, не дойдя, хотя бы в модифицированном виде, до настоящего времени, как психоанализ и бихевиоризм. Но процесс распада гештальтпсихологии не был естественным, связанным с исчерпанностью ее программы, это был результат тех социальных изменений, которые произошли в Европе, в частности в Германии, в те годы и вынудили ученых уехать из страны.  
Несмотря на то что и Левин, и Вертгеймер, и Келер продолжили в США научную и преподавательскую работу, наиболее плодотворный период их деятельности связан с Берлинским университетом. Попав в небольшие, часто провинциальные по духу (особенно по сравнению с Берлинским) американские университеты, ученые не сразу, по-видимому, смогли адаптироваться к новым условиям. Повлияли и отсутствие хорошо оснащенных лабораторий, и невозможность снова работать вместе, и малочисленность учеников, с которыми сложно было возрождать исследовательскую работу. Возможно, поэтому Левин, который наиболее полно реализовался в новых условиях, значительно изменил проблематику своих работ.  
Малочисленность последователей гештальтпсихологии в США была связана с тем. что идеи этого направления не были приняты и широко распространены в американском научном мире. Знакомство с работами гештальтпсихологов произошло в основном благодаря Коффке. который первым поехал с циклом лекций в США и перевел некоторые статьи - свои и своих коллег. Хотя они и были приняты с благожелательным интересом, но господствовавший бихевиоральный подход был абсолютно чужд гештальтпсихологии, а проблемы познания, творчества, надситуативной активности, которые развивали немецкие ученые, не были в центре внимания их американских коллег. В 30-40-е годы, как было показано выше, даже идеи Томлена казались слишком сложными и недостаточно результативными для психологии, в которой ведущими стали положения теории научения Халла. Поэтому естественно, что принципы гештальтпсихологии, отрицавшие возможность механической редукции и управления поведением человека, не были актуальны, а их значение осозналось позднее, почти через 30 лет.  
Хотя история, в том числе и история науки, не знает сослагательного наклонения, можно предположить, что, если бы развитие гештальтпсихологии шло естественным путем, ее становление и модификация продолжались бы до настоящего времени, обогатив психологию новыми значительными открытиями. Ведь даже сейчас можно говорить о влиянии этой школы на многие современные концепции не только в теории, но и в прикладной области (например, в гештальттерапии Перлза). Общеизвестно и то, что именно ореол личности Вертгеймера повлиял на молодого ученого Маслоу, который начал изучение проблемы самоактуализированной личности, одним из образцов которой и стал Вертгеймер.

50 вопрос

Психоанализ (глубинная  психология) является одним из первых психологических направлений, появившихся в результате разделения психологии на разные школы. Вышедшие в 1900 и 1901 гг. книг  З.Фрейда «Психология сновидений» и «Психопатология в обыденной жизни» принято считать условными вехами рождения этого направления, так как в них были сформулированы его основные постулаты. В отличие от предыдущих направлений, особенно гештальтпсихологии, в психоанализе кардинально пересмотрены не  только предмет психологии, но и приоритеты - на первое место выходит не интеллект, а мотивация. Предметом психологии в этой школе, как уже упоминалось, стали глубинные, бессознательные структуры психики, а методом их исследования - разработанный этой школой стал психоанализ.

В становлении этой школы  ведущая роль принадлежит, безусловно, З.Фрейду. Без преувеличения можно сказать, что австрийский  психолог и психиатр Зигмунд Фрейд - один из тех ученых, кто   во многом повлиял на дальнейшее развитие современной психологии, а может быть, и направил ее по определенному пути развития. Это связано не только с содержанием его концепции, но и с личностными качествами ученого. Его утверждения о приоритете бессознательного в содержании психики, о значении сексуальных влечений и агрессии не были принципиально новыми для психологии. Эти идеи носились в воздухе в то время, о чем свидетельствуют  работы Жане, Шарко, Льебо. Именно они подали Фрейду мысль   о роли гипноза и внушения, о возможности его отсроченного воздействия.  Важным для него было и положение Брентано об интенциональности, целевом предназначении каждого психического акта. Такой целью для Фрейда стала адаптация человека. Эта биологическая детерминация была одним из важнейших методологических   принципов его теории, ее стержнем, объясняющим важность насильственной социализации ребенка, необходимости придания социально приемлемой формы сексуальным и агрессивным влечениям. Болезнь в этой концепции как раз и является результатом неудачной (или неполной) адаптации.

Хотя эти новые веяния и существовали в психологии, однако нужен  был Фрейд с его настойчивостью и авторитарностью, с его амбициями и невротическими переживаниями, с его трудными воспоминаниями детства и юности, чтобы систематизировать их, создав цельную теорию, чтобы они смогли утвердиться в науке. Без него, возможно, концепция бессознательного, которая, конечно, была  бы создана, не смогла бы завоевать такой популярности, так утвердиться во всех странах. Она была бы другой, более конформной, традиционной по содержанию. В то же время нетерпимость Фрейда, ревность к любым модификациям привели его к разрыву со всеми учениками и последователями. В результате практически невозможно говорить о фрейдизме как о направлении или школе, так как концепции Юнга, Адлера, Хорни, Ранка и других ученых достаточно самостоятельны. Глубинная психология, в отличие от бихевиоризма или гештальтпеихологии, так и не стала школой, а представляет собой, скорее, набор отдельных теорий бесознательного. В некоторой степени это также послужило на пользу  психоанализу, так как каждая концепция стала оригинальным и самобытным взглядом на бессознательное и его роль в психической жизни человека. Тем самым,  положив начало собственным школам и сохранив лишь относительную связь с исходной теорией.

Однако, несмотря на существенную модернизацию многих положений  Фрейда, некоторые методологические принципы, заложенные в его теории, остались неизменными. К ним относятся следующие положения:

1) понимание психического  развития как мотивационного, личностного; 

2) рассмотрение развития  как адаптации к среде. Хотя  среду впоследствии другие психоаналитики  не понимали как полностью враждебную, однако она всегда противостоит конкретному индивиду;

3) движущие силы психического  развития всегда врожденные и  бессознательные и представляют  собой психическую энергию, данную  в виде влечений или стремлений  человека и стремящуюся к разрядке (т. е. удовлетворению);

4) основные механизмы  развития, которые также являются  врожденными, закладывают основы  личности и ее мотивов уже  в раннем возрасте. Отсюда интерес  психоанализа к воспоминаниям  о раннем детстве и травмах,  полученных в этом возрасте.

Причиной разногласия  стали некоторые базовые принципы Фрейда, которые противоречили и  теоретическим, и практическим, клиническим  выводам его последователей. Это, прежде всего, пансексуализм Фрейда, который все стремления человека и культурные достижения объяснял только сексуальными влечениями, в то время как факты показывали, что существуют и другие, не менее важные мотивы. Протест вызывала и переоценка Фрейдом роли биологической детерминации в ущерб культурной.

51 вопрос

система взглядов на личность Зигмунда Фрейда (1856 – 1939 гг.), основателя целого направления в науке – фрейдизма. По мнению Фрейда в психической жизни нет перерывов и непоследовательности: каждое душевное событие вызывается сознательным или бессознательным намерением и определяется предшествующими событиями. Хотя Фрейд занимался и механизмами мышления, большее внимание он уделил подсознанию, бессознательному, которые и предопределяют связь прошлого и настоящего. Большая часть психики бессознательна. В нем находится основные детерминанты развития личности, источники психической энергии, побуждения, инстинкты. Предсознание – часть бессознательного, которая может осознаться. Инстинкты – "исходная причина всякой деятельности". Особую роль среди них играют сексуальный инстинкт и инстинк агрессии. Эти два фундаментальных инстинкта (поддерживающий жизнь и зовущий к смерти) предопределяют основные противоречия в развитии личности, разнообразие поведения человека. Инстинкты – это каналы, по которым протекает энергия – либидо. Эта энергия подвижна, количественно измеряема. Катексис – процесс распределения активности, энергии по различным сферам деятельности. Обнаружение психической энергии, олпределение основных направлений ее трансформации – основная проблема в понимании личности. Структура личности – Ид (Оно), Эго, Суперэго. Ид – содержит все унаследованное, все врожденные инстинкты. Другие элементы структуры личности развиваются из Ид. Но само Ид бесформено, хаотично, его функционирование не подчиняется логическим законам. Ид похоже на слепого царя, власть которого безгранична, но который должен полагаться на других при ее использовании. Эго – психика, которая контактирует с внешней реальностью. Как кора дерева, Эго защищает Ид, но для этого берет у него энергию. Главная задача Эго – самосохранение. Эго стремится к удовольствию и старается избежать неудовольствие. Эго контролирует импульсы Ид, так что индивидуум может быть менее непосредственным, но более адаптированным к окружающей среде, более реалистичным. Ид реагирует на потребности, Эго – на возможности. Суперэго – хранилище моральных норм, запретов, разрешений; это внутренний цензор деятельности личности – ее совесть, самонаблюдение, идеалы. Суперэго родителей как бы воплощается в суперэго ребенка; оно наполнено тем же содержанием и становится носителем традиций, ценностей от поколения к поколению. Эго и Суперэго в значительной степени остаются для личности неосознанными. Личность в своем развитии проходит оральную (ребенок от рождения до появления зубов), анальную (ребенок до осознания табу), фалическую (повышенное внимание к своим генеталиям, сексуальным вопросам), генитальную (с наступлением половой зрелости) стадию. На каждой из этих стадий по-своему проявляется либидо. Так у мальчиков развивается Эдипов комплекс – стремление к обладанию матерью; у девочек – к обладанию отцом, которые подавляются Суперэго. Бессознательное человека проявляется во снах (нередко в них – истинные желания), оговорках, спонтанных реакциях (прорыв Ид через Эго и Суперэго). Сексуальная, агрессивная энергия могут трансформироваться в развличные формы активности. Этот процесс назван сублимацией. Высшие достижения в творческой деятельности человека связаны с такими трансформациями. Для подавления чувства тревожности, дискомфорта личность использует защитный механизм (см.). Определяющим для развития личности являются отношения в семье, в ближайшем окружении ребенка. В понимании З. Фрейда личность не рациональна, а влекома могущественными эмоциональными, бессознательными силами. При этом интеллект – одно из орудий, доступных Эго. Рассогласование между Ид, Эго и Суперэго по Фрейду – источник неврозов, психических отклонений в развитиит личности.

52 вопрос

ЗАЩИТНЫЕ МЕХАНИЗМЫ – бессознательные действия (противодействия) человека, направленные на защиту от тех опасностей (угроз), которым он подвергается со стороны окружающей его реальности и своего собственного внутреннего мира.   

В психоанализе понятие «защитные  механизмы» относится к Я, которому приходится обороняться от различного рода угроз, исходящих от ограничений внешнего мира, требующих удовлетворения бессознательных влечений, фантазий и всевозможных представлений, связанных с идеалами, нравственными ценностями, внутренними запретами. На начальном этапе развития психоанализа З. Фрейд использовал понятие «защита», которое впоследствии было заменено термином «вытеснение».    

В работе «Я и Оно» (1923) основатель психоанализа охарактеризовал Я  как «несчастное существо», так  как ему приходится служить как  бы двум господам: «беззащитное с обеих  сторон Я тщетно обороняется от наглых требований Оно, а также от укоров карающей совести», то есть от Сверх-Я. Более того, «несчастное Я» страдает, по мнению З. Фрейда, от троякого рода угроз, исходящих со стороны внешнего мира, бессознательных влечений Оно и сурового Сверх-Я. Говоря о трудном положении, в котором находится «несчастное Я», он подчеркнул то обстоятельство, что этому Я все время приходится защищаться, обороняться от нависших над ним угроз. При этом З. Фрейд указал на ряд защитных действий, используемых Я с целью избежания внешних и внутренних опасностей. В частности, он отметил, что «истерическое Я защищается против мучительного восприятия, грозящего ему вследствие критики его Сверх-Я, тем же путем, каким оно обычно привыкло защищаться от невыносимой для него загрузки объектом – то есть путем акта вытеснения». Наряду с вытеснением в этой же работе родоначальник психоанализа коснулся таких средств защиты, как идентификация, сопротивление, регрессия, сублимация, образование реакций.    

В работе «Торможение, симптом  и страх» (1926) З. Фрейд высказал мысль  о необходимости использования  понятия «защита», к которому он обращался тридцать лет тому назад  в статье «Еще несколько замечаний  о защитных невропсихозах» (1896). Он полагал, что «будет, несомненно, полезно вернуться к старому понятию «защита», если условимся, что оно должно служить обозначением всех тех технических приемов, которыми пользуется Я при всех своих возможных конфликтах, ведущих к неврозу». Считая это «терминологическое новшество» оправданным, З. Фрейд особо выделил такие технические приемы защиты Я, как вытеснение, изоляция, регрессия, реактивные изменения Я. В этой работе еще не использовался термин «защитные механизмы»: в ней фигурировали понятия «технические приемы Я», его «методы защиты». Однако З. Фрейдом были высказаны важные мысли, предопределившие, по сути дела, интерес ряда психоаналитиков к проблеме защитных механизмов Я. Две из них заслуживали особого внимания: одна мысль касалась необходимости исследования тесной связи между особыми формами защиты и определенными невротическими заболеваниями; вторая – выявления зависимости между уровнем развития психики и методами защиты, используемыми человеком до разделения Я и Оно, до формирования у него Сверх-Я и после образования этих психических инстанций.