Роль индивидуально-типологических различий в формировании индивидуального стиля и результативности спортивной, учебной и трудовой деяте

отсутствовал в 31 % случаев, в то время как среди монотонофобных с отсутствием

брака не обнаружилось ни одного человека. Важно и то, что среди монотонофильных

положительное отнопшние к работе встречалось чап1е. Это, в свою очередь, может

влиять на текучесть кадров. Поэтому не случайно, что на другом предприятии среди

работниц конвейера со стажем больи1е 10 лет были только лица с высокой инертно-

стью нервных процессов.

Изучение типологических особенностей свойств нервной система у рабочих, уволь-

няющихся по мотиву «не нравится работа», показало, что чем разительнее отлича- лись ИХ типологические особенности от тех, которые способствуют монотоноустой-

чивости, тем за более короткое время после поступления на работу увольнялись ра-

бочие. Н. П. Фетискин выделил семь этапов (каждьи"! этап равен одному году работы

на предприятии). Оказалось, что лица с сильной нервной системой и преобладанием

возбуждения по «внешнему» балансу начали отсеиваться уже на 2-м этапе, лица со

средней силой нервной системы и с уравновешенностью нервных процессов — на 2-

4-м этапе. К 4-му этапу лиц с монотонофобным типологическим комплексом оста-

лись единицы, а на 6-м этапе их вообще уже не было.

Сходные данные были получены и другими исследователями (А. К. Карповой,

1974; А. И. Самойловой, 1974 и  др.). В частности, А. И. Самойлова показала, что сре-

ди работниц, занимающихся однообразным трудом, преобладают лица со слабой нерв-

ной системой, а текучесть кадров при таких видах труда происходит главным обра-

зом за счет тех, у кого сильная нервная система.

Изучая эффективность деятельности операторов-аудиторов в условиях сенсор-

ной монотонии и шума, М. Н. Ильина (1981) выявила, что чем меньше сила нервной

системы, тем выше эффективность деятельности аудиторов.

Е. Ю. Компан (1983) изучал вероятность появления ошибки в операторской дея-

тельности у монотонофилов и монотонофобов, выделенных по силе, подвижности и

уравновешенности нервных процессов, исходя из данных, полученных ранее Н. П. Фе-

тискиным. Оказалось, что чем больше времени отводилось оператору на осуществле-

ние перцептивных актов, принятие решения и моторное действие, тем более безоши-

бочно работали монотонофилы по сравнению с монотонофобами. Увеличение напря-

женности работы (уменьшение времени, отводимого на выполнение операции) ме-

няло монотонофилов и .монотонофобов местами: более эффективно теперь работали

вторые. Первые, таким образом, превратились в экстремофобов, а вторые — в экстре-

мофилов.

Успешность деятельности сварщиц микросхем (особо точное производство) в связи

со свойством лабильности нервной системы изучали М. Д. Дворяшина и Н. С. Копе-

йка (1975). Было показано, что высокая лабильность способствует успешности вы-

полнения этой работы.

И. Д. Карцев и соавт. (1977) изучали проявление свойств нервной системы у ряда

работниц камвольного комбината; гребнечесальщиц, ленточниц, ровничниц, моталь-

щиц, прядильщиц, ткачих. Все работницы были разделены на группы профессиональ-

но пригодных и профессионально непригодных. Первые отличались слабостью нерв-

ной системы, вторые — силой нервной системы, что авторы связывают с монотонным

характером труда в этих профессиях. Исключение составили ткачихи, успешность

работы которых зависела от сильной нервной системы (при наличии инертности нерв-

ных процессов).

Этими же авторами изучены типологические особенности успешных и неуспеш-

ных рабочих, осуществляющих сборку изделий из мелких деталей, которая связана с

напряжением внимания и зрения. Таким образом, эта работа является в какой-то мере

напряженной, особенно в связи с тем, что требуется и определенная быстрота осуще-

ствления рабочих операций. Очевидно, в связи с этим, в противоположность преды-

дущим профессиям, у сборщиков, успешно справлявшихся со своей работой, в основ-

ном отмечалась сильная нервная система и подвижность нервных процессов.

В целом, полученные на монотонных производствах данные подтверждают резуль-

таты многочисленных лабораторных экспериментов о большей устойчивости к дей-

ствию однообразного фактора лиц со слабой нервной системой.

Аналогичные данные получены и в других видах деятельности — спортивной, где

фактор монотонности встречается в тренировочных занятиях, и в учебной деятель-

ности, что показано Н. П. Фетискиным при изучении учебного процесса в школе, ПТУ

и в институте.

В исследованиях Н. П. Фетискина была выявлена связь устойчивости к монотонии

со свойствами темперамента; более устойчивыми оказались лица с высокой ригидно-

стью (что можно связать с сильно выраженной у них инертностью нервных процес-

сов), интроверсией и низким нейротизмом. Кроме того, устойчивость к монотонии

была выше у лиц с низкой и средней самооценкой, с интрапунитивной направленно-

стью фрустрации и средним уровнем притязаний. Влиял также пол работающих: у

женщин устойчивость выше, чем у мужчин.

Объяснение связи монотоноустойчивости со слабой нервной системой В. И. Рож-

дественская видит в том, что эти лица обладают более высокой чувствительностью,

чем лица с сильной нервной системой. В процессе действия монотонного фактора в

центральной нервной системе развивается угасательное торможение, которое делает

поступающие сигналы физиологически более слабыми. В силу высокой чувствитель-

ности слабой нервной системы одинаковые по интенсивности сигналы для слабой

нервной системы будут физиологически более сильными, вследствие чего угаса-

тельное торможение у них развивается медленнее, чем у лиц с сильной нервной си-

стемой.  Однако это объяснение, в принципе не вызывающее возражений, не приложимо

к влиянию на монотоноустойчивость других типологйческих особенностей, не изу-

чавшихся В. И. Рождественской. Кроме того, развитие угасательного торможения

В. И. Рождественская адресует к центрам, управляющим действиями человека, в то

время как очевидно, что главный фактор развития состояния монотонии — это уга-

сание мотивации. С этих позиций можно объяснить связь монотоноустойчивости

с инертностью нервных процессов (через ригидность мотивационных установок) и

с преобладанием возбуждения по «внутреннему» балансу (что означает большую по-

требность в активности и, следовательно, более длительное удовлетворение этой no-j

требности). Не случайно у лиц с типологическим комплексом монотоноустойчиво-,

сти мотивация к работе, по данным Н. П. Фетискина, была выражена больше.

Монотонная деятельность приводит к развитию и другого состояния — психиче-

ского пресыщения, по своим характеристикам во многом противоположному состоя-

нию монотонии, особенно в той части, которая касается нейродинамики. Если для

состояния монотонии характерно развитие торможения в эмоционально-мотиваци-

онной сфере личности, то при психическом пресыщении, наоборот, в этой сфере на-

растает процесс возбуждения. Поэтому вместо апатии, скуки у рабочих появляется

раздражение, отвращение к работе, даже агрессивность. Это состояние может сме-

нить состояние монотонии, если работа не прекращается, но может появиться и сразу

после периода устойчивой работоспособности. Анализ таких случаев показал, что

состояние психического пресыщения самостоятельно проявляется у лиц со слабой

нервной системой и преобладанием торможения по «внешнему» балансу, т. е. с типо-

логическими особенностями монотоноустойчивости (Н. П. Фетискин).

9.3. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ  СИТУАЦИЯХ 

И ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ

Имеется много профессий, где деятельность носит экстремальный

характер, где присутствуют, по выражению К. М. Гуревича, «катастрофогенные» си-

туации. Это и оперативные дежурные энергосистем, это и водители авто-, авиа- и

морского транспорта, это и космонавты, и ряд военных специальностей, и т. д. Глав-

ным фактором здесь является переживание опасности в связи с возможными авария-

ми и большой личной ответственностью за их ликвидацию. Стрессовая ситуация ве-

дет к нарушению сенсорной и мыслительной деятельности. Человек неадекватно вос-

принимает показатели приборов («зацикливается» на одном-двух из них, игнорируя

другие), соответственно принимая неправильные решения, а порой и вообще забы-

вая, что надо делать. В то же время многие авторы отмечают, что подверженность

стрессу у людей не одинакова.

Одним из первых исследований роли типологических особенностей свойств нерв-

ной системы в экстремальных ситуациях явилась работа К. М. Гуревича и В. Ф. Мат-

веева (1966). Авторы показали на при.мере операторов — руководителей энергосистем,

что «оперативные качества», позволяющие успешно справляться с работой в аварий-

ной ситуации, больше выражены у лиц с сильной нервной системой. Ненадежными

оказались лица со слабой нервной системой и преобладанием торможения. У них ча-

сто наблюдалась растерянность, доходящая до шока.

Психическое напряжение может возникать но тем или иным причинам в самых

различных видах профессиональной деятельности. Например, Л. А. Копытова (1964)

обнаружила, что наладчики, имеющие слабую нервную систему, покрываются потом

при простое станков, их нервирует крик мастера. То же выявил Е. А. Климов у тка-

чих с инертностью нервных процессов, для которых всякая неожиданно возникаю-

щая ситуация является стрессогенной в связи с их плохой переключаемостью.

В деятельности водителей городского транспорта экстремальность ситуаций яв-

ляется постоянным фоном. Исследования В. А. Трошихина, С. И. Молдавской и

И. В. Кольченко (1978) показали, что при стаже более пяти лет высокую надежность

показывают водители с высокой подвижностью нервных процессов и с сильной нерв-

ной системой. Водители с высокой инертностью нервных процессов осторожны при

вождении, сравнительно редко нарушают правила движении, но несмотря на это попа-

дают в аварии чаще. Самая высокая надежность у водителей, имеющих наряду с силь-

ной нервной системой среднюю степень подвижности нервных процессов (рис. 9,2).

Положительная роль высокой подвижности нервных процессов для операторов

химической промышленности была подтверждена в исследовании 3. Г. Туровской

и др. (1972).

Однако имеются данные, которые противоречат сказанрюму выше. Так, В. С. Кля-

гин (1973) нашел, что у водителей со слабой нервной системой аварий не бывает

(рис. 9.3).

Такое утверждение, без указания о водителях какого транспорта и в каких усло-

виях работающих идет речь, выглядит некорректно, тем более что в другой работе

(К. М. Гуревич, В. С. Клягин, М. И. Серков, 1974) отмечается, что в ситуации выбо- pa у лиц со слабой нервной системой наблюдались нерешительность и большое количе-

ство неадекватных действий. Если в работе В. С. Клягина были обследованы водители

грузовых машин, работающих на загородных рейсах, то тогда сделанный им вывод

можно объяснить с позиции монотонности труда таких водителей, к которому лучше

приспособлены лица со слабой нервной системой. К тому же вождение автомобиля за

городом требует внимания на 25 % меньше, чем в городе (Э. Бена и др., 1965).

Правда, полученные В. С. Клягиным данные можно объяснить и с других пози-

ций. Слабость нервной системы в значительной мере связана с высокой тревожно-

стью и боязливостью людей. По этой причине такие лица могут проявлять и положи-

тельное качество — большую осторожность при вождении машины. Лицам же с силь-

ной нервной системой более комфортна именно экстремальность ситуаций, отсюда

проявление лихачества и большее количество аварий.

Во всяком случае, данный пример показывает, что прямое отнесение многих про-

фессий к определенному типу деятельности (монотонной, экстремальной и т. д.) не

правомерно, тем более, что в большинстве случаев эти профессии могут предъявлять

человеку противоположные требования. В связи с этим в более выгодном положении

могут оказаться лица не с крайними проявлениями свойств нервной системы и тем-

перамента, а со средней их выраженностью.

С. А. Гапонова (1983), изучая частоту дорожно-транспортных происшествий у

водителей различного транспорта, нашла, что количество лиц с сильной и слабой нерв-

ной системой было одинаковым как в группе безаварийно работающих водителей,

так и в группе «аварийщиков». Автор объясняет это тем, что у первых выражены та-

кие качества, как эмоциональная устойчивость, помехоустойчивость, концентрация

и переключение внимания, а у вторых — высокая способность к вероятностному про-

гнозированию, подвижность нервных процессов, большая пропускная способность

зрительного анализатора, долговременная память. Кроме того, имеет значение и боль-

шая монотоноустойчивость лиц со слабой нервной системой, что имеет значение в

дальних перевозках. И. П. Бондарев и соавт. (1983) пришли к выводу, что в профессиях, где деятель-

ность связана с неожиданно возникающими проблемными ситуациями (например, у

диспетчеров энергосистем), профессиональная пригодность обусловлена сильной

нервной системой и преобладанием возбуждения над торможением.

В. К. Сафоновым и Г. Б. Суворовым (1982) показано, что количество «аварий» в

деятельности авиадиспетчера и допускаемых ими предаварийных ошибок зависит от

силы нервной системы: у «сильных» их меньше. Кроме того, меньше аварий у лиц с

инертностью торможения.

Г. С. Никифоров и соавт. (1987) показали, что более успешными в тренажерной