Курс лекций по дисциплине "Детская психология"

Рассматривая произвольность как функцию психики, которая может реализоваться на самом разном содержании, мы полагаем, что она всегда имеет элементарные формы и предпосылки своего развития на предыдущем этапе, а потому провести жесткий водораздел между наличием и отсутствием произвольности (и воли) нельзя. Преодоление существующих стереотипов поведения осуществляется с первых недель жизни ребенка и обеспечивает его психическое развитие. Однако в раннем онтогенезе этот процесс осуществляется не в индивидуальной жизни ребенка, а в его совместной жизнедеятельности со взрослым. Поэтому в дошкольном возрасте рассматривать волю и произвольность изолированного ребенка, вне контекста его реального общения со взрослым, нельзя. На каждом этапе возрастного развития взрослый открывает перед ребенком новые аспекты действительности, которые становятся его мотивами, и новые средства овладения своим поведением. Однако содержание этих мотивов и средств, их соотношение и характер соучастия взрослого в действиях ребенка имеют ярко выраженную возрастную специфику.

Мы полагаем, что уровни и этапы развития волевого и произвольного поведения должны определяться не наличием или отсутствием этих качеств в индивидуальных действиях ребенка, а специфическим для каждого возраста содержанием мотивов деятельности ребенка и формами опосредствования его поведения в совместной жизнедеятельности со взрослым. Анализ этих специфических содержаний и форм на разных этапах раннего онтогенеза и построение единой генетической линии развития произвольного поведения составляет основную цель нашей дальнейшей работы.

Эта цель является актуальной не только в научном отношении. Определение сущности и специфики произвольного и волевого поведения на разных этапах раннего онтогенеза позволит выявить главные условия, способствующие формированию этих важнейших качеств личности уже в раннем и дошкольном возрастах, и, следовательно, даст возможность для построения практической воспитательной работы с детьми.

14/Развитие  функциональных, операциональных и  регулирующих механизмов детской  памяти

В теоретическом и практическом планах уже в конце 20-х годов Л.С. Выготский четко выделил органические (биологические) и культурные процессы развития высших психических функций, показал их тесную взаимосвязь и слитность в онтогенетическом развитии. Он подчеркнул, что "развитие высших форм поведения требует известной степени биологической зрелости, известной структуры в качестве предпосылки". Следует особо подчеркнуть сформулированное Л.С. Выготским положение о том, что при исследовании высших психических функций необходимо изучать, как ребенок владеет той или иной функцией, не только какой памятью он обладает, но и как умеет ее использовать.С позиций структуры способностей большой интерес представляют идеи Б.Г. Ананьева о комплексном изучении механизма психических функций. Согласно его схеме развитие психических свойств проявляется, как развитие функциональных и операционных мотивационных механизмов. Функциональные механизмы на раннем этапе возникновения реализуют филогенетическую программу и складываются задолго до возникновения операционных механизмов. Для каждой психической функции формируются соответствующие операционные механизмы. Так, для процессов восприятия это будут системы измерительных, соизмерительных, построительных, коррегирующих, контрольных, тонических, регуляторных и других действий. Между функциональными и операционными механизмами существуют сложные взаимодействия. Для развития операционных механизмов требуется определенный уровень функционального развития. В свою очередь развитие операционных механизмов переводит в новую фазу развития и функциональные механизмы, их возможности прогрессивно возрастают, повышается уровень системности. В некоторые периоды индивидуального развития, к которым, как можно полагать, относятся школьный возраст, юность и зрелость человека, между операционными и функциональными механизмами устанавливаются соразмерность, относительное взаимодействие. В концепции механизма психических функций, разработанной Б.Г. Ананьевым, сделана попытка решить проблему соотнесения биологических и социальных основ психической деятельности. Функциональные механизмы "детерминированы онтогенетической эволюцией и природной организацией человеческого индивида... Операционные механизмы не содержатся в самом мозге - субстрате сознания, они усваиваются индивидом в процессе воспитания, образования, в общей его социализации и носят конкретно-исторический характер"1. Функциональные механизмы относятся к характеристикам человека как индивида, операционные - к характеристикам человека как субъекта деятельности, мотивационные - к характеристикам человека как индивида и личности. Работы Л.С. Выготского и Б.Г. Ананьева позволяют выделить в структуре способностей прежде всего функциональный и операционный компоненты. Грамотную диагностику способностей возможно осуществить только с опорой на эту структуру. Следует учитывать, что в процессе деятельности происходит тонкое приспособление операционных механизмов к требованиям деятельности, они приобретают черты оперативности. Для дальнейшего анализа структуры способностей полезно отметить, что любую конкретную деятельность можно дифференцировать на отдельные психические функции. Психические функции реализуют наиболее общие, родовые формы деятельности, которые выступают в качестве исходных при ее анализе. Следовательно, адекватно описать структуру психических функций можно только как психологическую структуру деятельности, а развитие способности - как развитие системы, реализующей эти функции, как процесс системогенеза. Архитектоника этой системы в основных компонентах должна совпадать с архитектоникой функциональной системы трудовой деятельности, однако содержание каждого компонента будет специфичным для каждой способности так же, как и для каждой предметной деятельности. Специфика функциональной системы любой способности состоит в том, что она обладает природным свойством, направленным на реализацию определенной психической функции и проявляющимся через функциональные механизмы. Это свойство выступает в роли первичного средства, внутреннего условия, позволяющего достигнуть цели. В профессиональной деятельности в качестве таких средств, как известно, выступают знания, умения и способности субъекта деятельности. Функциональная система способности, отражающая представленные выше положения, дана на рис. 4.1. Эта схема, показывающая лишь принципиальные моменты архитектоники способностей, позволяет приблизиться к пониманию механизма опосредования внешних воздействий через внутренние условия, важнейшие из которых - способности. Основанная на функциональной системе трудовой деятельности, функциональная система способности в свою очередь помогает понять, как "работает" система деятельности. Рассмотрим, как действуют различные способности в структуре деятельности. Предложенное понимание структуры отдельных способностей позволяет выдвинуть гипотезу о том, что эта структура едина для всех способностей и аналогична структуре деятельности. Фактически при множестве способностей реально существует единая структура деятельности, которая мультиплицируется в структуры отдельных способностей. Онтологически эта единая структура реализуется целостностью мозга как органа психики, функционально определяется целью деятельности и ее мотивацией. Сказанное обосновывает необходимость еще раз рассмотреть способности, но уже с позиции категории общего и единичного. Ранее мы определили, что общим для каждой способности является свойство, реализуемое конкретной психической функцией и отличающее одну психическую функцию от другой. Это свойство, ради которого конкретная функциональная система формировалась в процессе эволюционного развития человека. Единичное мы определили как меру выраженности свойства: мера отражает диалектическое единство качественного и количественного проявления свойства. Хотелось бы обратить внимание именно на качественный аспект способности (отметим, что его постоянно подчеркивал Б.М. Теплов). Качественная специфика может быть объяснена не столько общим свойством способности, сколько ее обусловленностью другими способностями. Мы полагаем, что качественная специфика конкретной способности выступает как выражение какой-либо грани одаренности, которая, в свою очередь, рассматривается как системное качество. Предложенное понимание структуры конкретной способности позволяет наметить пути решения проблемы структуры одаренности. Центральным моментом в ее решении является понимание взаимодействия функциональных и операционных механизмов отдельных способностей. Рассмотрим этот вопрос на примере мыслительных способностей.

Обычно под мышлением понимают систему сознательных операций, направленных на разрешение задач посредством раскрытия объективных связей и отношений. В данном подходе к определению мышления отражен только один аспект - операционный, полностью отсутствует функциональный аспект характеристики мышления. При определении функциональных механизмов мышления мы должны исходить из того, что отдельные функциональные системы головного мозга связаны прежде всего с решением задач. Тогда свойства функциональных систем, позволяющие решить задачу посредством раскрытия существенных связей и отношений, можно определить как мыслительные способности. Как отмечал А.Р. Лурия, операционная сторона мышления характеризуется использованием "готовых кодов (языковых, логических, числовых), сложившихся в процессе общественной истории и пригодных для того, чтобы реализовать идеальную схему или гипотезу... Процесс использования соответствующих операций является уже не столько творческим, сколько исполнительным этапом мышления, сохраняя, однако, иногда большую сложность"1. С этим можно согласиться, но возникает вопрос: что именно выступает в качестве операций мышления на более творческом его этапе - при выработке гипотезы решения проблемы? Чтобы ответить на данный вопрос, необходимо раскрыть сущность процесса выработки гипотезы. К настоящему времени эта проблема разработана явно недостаточно как в теоретическом, так и в экспериментальном аспектах, хотя она должна стать центральной в проблематике мышления. В общем виде процесс выработки гипотезы можно описать как формулирование научно обоснованного высказывания вероятностного характера относительно сущности взаимосвязей и причин явлений объективной реальности. Как отметил С.Л.Рубинштейн, в процессе выработки гипотезы "поставленная проблема во всем многообразии своих объективных свойств и признаков включается во все новые связи и в силу этого выступает во все новых свойствах и качествах, которые фиксируются в новых понятиях; из проблемы, таким образом, как бы "вычерпывается" все новое содержание, она как бы поворачивается каждый раз своей новой стороной, в ней выявляются все новые свойства"2. Таким образом, открытие новых свойств в процессе мышления может стать фундаментом предположительного ответа. От чего же зависит успешность описанного выше процесса? Попытаемся ответить на этот вопрос хотя бы в общем виде, для чего выполним психологический анализ приведенного выше высказывания Рубинштейна. Слова "поставленная проблема во всем многообразии своих объективных свойств и признаков" указывают, что одно из условий успешного решения - видение проблемы во всем многообразии свойств и признаков. С одной стороны, это видение определяется знаниями, опытом субъекта, а с другой - выступает как проблема ассоциативного когнитивного научения. Следовательно, успешность решения проблемы в некоторой мере определяется свойствами восприятия. Слова "во всем многообразии" предполагают как открытие нового в проблеме, так и актуализацию связанных с ней знаний. Но дело в том, что не всегда можно ответить, какие именно знания необходимы для решения проблемы. Здесь значительную роль играет такое свойство личности, как открытость интеллекта, т.е. свойство принимать и преломлять в сознании новые идеи под углом зрения какой-либо проблемы. Существенное значение имеют и неосознаваемые процессы, которые заключаются в неконтролируемом подключении новых информационных сетей. Условно можно считать, что успешность решения проблемы зависит от степени генерализации прошлого опыта и определяется соответствующими способностями субъекта; при этом большое значение имеют также объем внимания, его распределение и т.д. Далее: поставленная проблема "включается во все новые связи и в силу этого выступает во всех новых свойствах и качествах, которые фиксируются в понятиях". Вопрос состоит в том, как проблема "включается" и в какие связи. Здесь многое зависит от способности человека находить аналоги, устанавливать ассоциации, проявлять независимость мышления, быть способным посмотреть с новой стороны на нечто давно и хорошо известное. По всей вероятности, эти способности и есть собственно мыслительные. Следует подчеркнуть, что в простом наблюдении трудно обнаружить новые свойства, можно зафиксировать лишь некоторые внешние признаки; их значимость может быть оценена только в деятельности. Таким образом, обнаружение новых свойств входит в деятельность, и процесс мышления следует рассматривать не изолированно, а включая его в деятельность, направленную на решение задачи, на принятие решения. Наконец, отметим, что выявленные свойства и качества не всегда фиксируются в понятиях. Можно даже предположить, что чаще они не фиксируются в понятиях, а отражаются как нечто полезное для решения проблемы.процесс решения задачи протекает в единстве чувственного познания, представляющего собой цикл взаимодействий субъекта с объектом, и логического мышления. Как отмечает Я.А. Пономарев, в процессе взаимодействия субъекта с объектом "первично снимаются те отношения вещей, которые субъект должен выявить как дополнительные условия, необходимые для решения задачи. Это и осуществляется прежде всего на психологическом уровне, где далеко не все психически отраженные субъектом элементы проблемной ситуации оказываются достаточно объективированными. Необходимость логического решения возникает там, где человек обязан передать найденное им решение другому (или же сделать аналогичный отчет себе)"Неосознаваемый опыт часто содержит ключ к решению проблемы. Механизм решения проблемы в своих структурных характеристиках близок к механизму речи с ее глубинными "порождающими грамматиками". Эти глубинные механизмы в значительной мере и определяют мыслительные способности. Вернемся к тезису С.Л. Рубинштейна: "Из проблемы, таким образом, как бы "вычерпывается" все новое содержание, она как бы поворачивается каждый раз своей новой стороной, в ней выявляются все новые свойства". Мы уже видели, что процесс "вычерпывания" представляет собой развернутую деятельность. Следует подчеркнуть главное: выявление новых свойств еще не есть решение проблемы. Проблема решается на основе новых знаний, но механизм собственно решения этим не объясняется. На основе изложенного можно сделать заключение, что функциональные механизмы мышления пока недостаточно изучены, операционные механизмы мышления односторонне представлены логическими операциями и методом мышления. Мы считаем, что помимо этого в качестве операционных механизмов мышления выступают познавательные способности, причем в мышлении отдельные познавательные способности интегрируются, проявляются системно в режиме взаимодействия. Таким образом, формирование и развитие психических функций одновременно выступает как процесс интеграции интеллекта. Анализ мыслительных способностей раскрывает иерархию познавательных способностей, в которой отдельные познавательные процессы играют роль операционных механизмов мышления. Однако если использовать при анализе в качестве исходной другую познавательную способность, то нетрудно показать, что уже мышление будет выступать в роли одного из операционных механизмов. Исследования психических процессов (или функций) показывают их неразрывную связь и взаимопереходы. "Когда изучается, например, восприятие,- отмечал Б.Ф. Ломов,- то обнаруживается, что в принципе невозможно создать условия, которые позволили бы отпрепарировать его от памяти, мышления, эмоций и т.д. В реальный процесс восприятия включается и память, и мышление, и т.д.. Иерархия познавательных способностей оказывается подвижной и определяется тем, какая из познавательных способностей выбрана в качестве исходной, т.е. тем, что мы поставим в вершине. Это можно представить графически на примере восприятия, памяти и мышления  Итак, способность, понимаемая с позиций системного подхода как свойство функциональной системы, есть одна из "клеточек", та единица диагностического анализа, на основе которой можно построить всю систему познавательных способностей как систему свойств функциональных систем мозга, реализующих отражательную функцию. Такое понимание способностей позволяет значительно продвинуться в анализе психики при любых акцентах и любом уровне ее рассмотрения. Чтобы объяснить результаты при разной успешности выполнения той или иной деятельности личностью, необходимо проанализировать ее способности. Это возможно на основе предлагаемой концепции, в которой способности и деятельность не противопоставляются, а рассматриваются в диалектическом единстве их формирования и развития. Кроме решения вопроса о структуре способностей появляется также возможность приблизиться к пониманию развития способностей. В психологии наиболее распространена точка зрения, согласно которой способности понимаются как продукт прижизненного формирования. Определяющая роль в этом процессе принадлежит обучению, которое ведет за собой развитие. Диалектико-материалистическую основу решения вопроса о детерминации развития психики последовательно отстаивал С.Л. Рубинштейн, утверждавший, что все внешние воздействия на человека проявляются, лишь преломляясь через его внутренние условия. Можно сказать, что генезис способностей - это комплекс вопросов о соотношении биологического и социального в способностях, о задатках и способностях, о движущих силах развития способностей.         Развитие способности - это развитие системы, реализующей ту или иную функцию; это процесс системогенеза. Понимание развития способностей как системогенеза функциональной системы позволяет проанализировать изменения способностей с точки зрения выделенных выше признаков развития.

Благодаря этому возникает возможность охарактеризовать появление новообразований функциональной системы способности (операционных механизмов, регулирующих механизмов), их безотносительность к любому заранее установленному эталону, их обусловленность определенной зрелостью функциональных систем. Кроме того, через понимание системных механизмов можно понять и объяснить, насколько то или иное изменение способностей меняет их строение и, как следствие, участвует в повышении эффективности реализации различных психических функций. Представление о структуре способностей как о функциональной системе позволяет рассматривать новообразования этой системы как качественно специфический уровень развития психики, "снимающий" характеристики нижележащих уровней. Таким образом, понимание способностей как свойств функциональных систем дает основания для выделения способностей в качестве одной из единиц диагностического анализа, имеющей монистическую, деятельностную природу, содержание которой характеризуется единством абстрактного и конкретного, а развитие позволяет выделить качественные модификации на различных уровнях детерминации поведения. Следовательно, в данном случае мы имеем дело со свойством, которое обнаруживается в процессе реализации функций и проявляется, оформляется в каких-либо состояниях, итогах или результатах.