Эстетическая культура как комплексный феномен утверждения и реализации человека в мире

Эстетическое представляет собой  фактически неисчерпаемую „емкость”, в которую уходят своими корнями  и эстетическое восприятие, и эстетическое познание, и эстетическая оценка, и эстетическая культура и т.д. Используя термин „эстетическое” в качестве атрибута какой-либо научной категории, мы указываем на его непосредственную принадлежность к родовому понятию эстетики. Характеризуя, давая оценку любому явлению через безобразное, прекрасное, трагическое, ироническое, мелодраматическое и т.п., мы указываем на его эстетический характер, на универсальный источник его специфики.

Таким образом, эстетическое признается исходной и первой ка тегорией эстетики, без которой, по мысли автора, невозможно функционирование всех остальных понятий, используемых в этой науке.

Как уже было сказано, эстетические категории в разной степени обнаруживают в качестве ведущего начала онтологический, феноменологический, гносеологический и аксиологический аспекты. Раскрытие этого положения в теоретическом исследовании представляет большую трудность. Дело в том, что автор понимает эстетическое как „серединный” уровень трехчленного образования, в котором первый – составляет сфера трансцендентального, доопытного, обнаруживаемого в фундаменте самого бытия, а третий – скрытая от рационального постижения сфера сверхопытного, трансцендентного, к фундаментальным областям бытия возвращающегося. При этом первый уровень может быть охарактеризован как предъэстетический, а последний – как сверхъэстетический.

Следовательно, эстетическое как понятие, обозначающее существенный аспект бытия  и играющее фундаментальную роль в эстетике прежде всего выполняет  функцию онтологической категории. С другой стороны, эстетический идеал как уходящее своей „кроной” в сферу сверхценностей идеальное образование также может претендовать на звание онтологического понятия. Наконец, с точки зрения автора, эстетическое окружает небольшая группа категорий, которые также нужно отнести к онтологическим: это гармония и дисгармония, совершенство и несовершенство. Их корни обнаруживаются в самом фундаменте мироздания, их влияние простирается на все сферы бытия. Учитывая, что эстетическое представляет собой совокупность как положительных, так и отрицательных ценностей, потенциально пребывающих в нем изначально, названные категории предполагают фактическую оценку актуального состояния этих ценностей. В то же время они сориентированы на понятие эстетического идеала в связи с его особым местом в системе категорий эстетики. Ведь любая из традиционно признанных эстетических категорий, во-первых, является выражением той или иной степени гармо ничности (или дисгармоничности), а во-вторых, – проявлением некоторого уровня совершенства (или несовершенства). Поэтому эту группу категорий можно было бы назвать всеобщими категориями эстетики.

Естественно, что на „серединном” уровне, на уровне собственно эстетического  онтологическая сторона отступает  на далекий, глубинный план, не исчезая, однако, бесследно, так как на основе чувственно-эмоциональных контактов и на фоне работы рефлексирующей мысли возникает и определенная возможность обращения к этим глубинам при помощи таинственной интуитивной проникающей способности, чья связь с мыслью вряд ли может быть подвергнута рациональному и тем более экспериментальному анализу.

Очевидно, что важную роль на „серединном” уровне эстетического начинает играть и феноменологический аспект, но на первый план все же выходят гносеологический и, конечно же, аксиологический аспекты. Имея в виду тот факт, что в различных категориях названные аспекты проявляют себя в различной степени, то выходя на первый план, то отступая в тень, мы можем использовать в качестве организующего принципа группировки категорий доминантную роль того или иного аспекта в конкретном эстетическом понятии. Таким образом, все категории эстетики, за исключением самой категории „эстетическое”, группы всеобщих категорий эстетики, а также категории эстетического идеала, мы можем подразделить на категории эстетической аксиологии, гносеологии и феноменологии. К первой из названных должны быть отнесены категории-оценки, как-то: прекрасное, безобразное, комическое, трагическое, красивое, возвышенное, а также многочисленные дополнительные понятия, группирующиеся вокруг названных, основных понятий данной группы. Конечно, все эти категории несут в себе и описательную, и познавательную возможность, однако аксиологическая функция, выполняемая ими, значительно превосходит по своей роли их остальные возможности. Кате гории этой группы логично было бы назвать категориями эстетической оценки.

Понятия, отнесенные ко второй группе, могут быть названы категориями  эстетического исследования. Основной особенностью категорий этой группы является их гносеологическая направленность. Это инструменты познания и прежде всего познания эстетического. Поэтому аксиологический аспект в них отступает как бы на второй план, хотя ясно, что вне и без оценки эстетическое познание утратит свою специфику.

Легко обнаруживаемой особенностью понятий этой группы является также то, что они представляют собой лишь специфический аспект гораздо более широких по содержанию категорий, находящих применение и во внеэстетических областях. Это категории эстетического вкуса, эстетической потребности, эстетического чувства, эстетической деятельности, эстетического сознания, эстетического творчества и т.п. В связи с этим своеобразием обозначающего их термина, помимо ярко выраженной познавательной ориентации, является его структура, основой которой выступает довольно широкое понятие, чей специфический характер обусловлен исключительно принадлежностью к сфере эстетического исследования.

Если же говорить об области проявления категорий, в которых преимущественно  выражен феноменальный характер, то мы должны обратиться к „предметной” сфере эстетической культуры и прежде всего к искусству. Если эстетическая значимость объекта, далеко не всегда достаточно ярко выраженная, должна быть обнаружена воспринимающим его субъектом, то в области искусства и – более широко – эстетической культуры мы сталкиваемся с реализованным усилием художника, творца, созидателя придать большую эстетическую значимость продукту его творческой деятельности. На эту область распространяется действие уже названных групп общеэстетических категорий, но здесь обнаруживается и целый ряд самостоятельных понятий, обозначающих отдельные феномены, связанные с творческой деятельностью человека. Ведущей категорией здесь может быть названо уже упоминавшееся понятие „художественное”, „сопровождаемое” такими терминами, как искусство, художественный образ, художественный язык, художественная школа, вид и жанр искусства, художественный стиль и т.п. Эта группа понятий представляет категории всеобщего искусствознания, занимающие некий связующий уровень между философской наукой эстетикой и частными искусствоведческими дисциплинами.

Таким образом, мы можем обозначить четыре важнейшие группы эстетических категорий: всеобщие категории эстетики, категории эстетической оценки, категории  эстетического исследования и категории всеобщего искусствознания. При этом все названные группы понятий равным образом могут быть интерпретированы как категории эстетической культуры, которую можно рассматривать как общее для культурологии и эстетики предметное поле, исследуемое эстетикой со своих, специфических позиций.

Очевидно, что каждая из названных  групп обнаруживает определенные основания  для внутренней организации ее состава, то есть для проведения новой классификации  и группировки входящих в каждую отдельную группу понятий. Вообще вопрос о порядке расположения отдельных понятий не так прост, так как это тесно связано с раскрытием их содержания, а также с пониманием специфики существующих между ними взаимосвязей.

Прежде всего здесь нужно  разделять категории в соответствии с их содержанием и объемом. Так среди категорий эстетической оцен ки безусловным „лидером” является прекрасное. Однако не менее масштабным объемом обладают и красивое, и безобразное, и трагическое. Последние понятия находятся в относительной тени лишь в силу того, что они зачастую не столь явно и не так просто обнаруживаются, а во-вторых, понятия негативного плана чаще всего и не стремятся обнаружить: то ли из-за присущего человеку нежелания волновать себя, то ли из-за чисто идеологической ориентации лишь на „жизнеутверждающие” явления...

В целом же ядро группы категорий  эстетической оценки, представленное основными понятиями, может выглядеть  следующим образом: с одной стороны  – прекрасное, возвышенное и красивое, а с другой – безобразное, комическое и трагическое. Вероятно, каждая из названных категорий окружена „толпой” более узких и скромных по содержанию понятий. Например, комическое сопровождают – юмористическое, сатирическое, ироническое, гротесковое, карикатурное и т.п. С трагическим соседствуют драматическое, героическое (обнаруживающее связи и с возвышенным), мелодраматическое, ужасное и т.д.

Интересная идея, предложенная Э.Сурио, и касающаяся понятия художественного  стиля, в нашей классификации  отнесенного к категориям всеобщего  искусствознания, также может быть использована в разработке категориального аппарата эстетики. Здесь речь идет о формировании в рамках данной группы категорий подгруппы историко-стилистических понятий, к которым, например, французский автор относит примитивизм, классику, барокко, романтизм, реализм, символизм.

Таким же образом можно было бы поступить и с другими группами категорий. Однако, не задаваясь целью  обосновать содержание конкретных групп  эстетических категорий, автор предпочитает ограничиться вопросом о системообразующих принципах, организующих категориальный аппарат эстетики.

Естественно, что разработка системы  эстетических категорий должна включать в себя и выявление внутренней логики, в соответствии с которой  могли бы быть расположены категории внутри каждой из образуемых в рамках всей системы групп. Возможность обнаружения подобной логики не вызывает сомнений. Как писал М.С.Каган, „даже самая высокая степень разветвленности эстетических оценок заключает в себе, по-видимому, некую скрытую, но достаточно строгую систему ценностных ориентаций. Трудно предположить, что многообразие эстетических ценностей – случайный и хаотический набор; значительно более основательно другое предположение: что перед нами еще очень плохо изученная, но, несомненно, закономерно организованная (вернее, закономерно исторически самоорганизовавшаяся) система эстетических ценностных отношений, которую наука и должна изучать, а не выбирать произвольно, по вкусу исследователя, некоторые эстетические ценности” [70]. Соглашаясь в принципе с приведенным высказыванием, нужно возразить против аксиологической „зашоренности” в вопросе изучения категорий эстетики.

Вероятно, остается мечтать о появлении  нового Гегеля, который смог бы, выявив глубинные закономерности, выстроить  непротиворечивую конструкцию, объединяющую хотя бы важнейшие эстетические понятия. Но не нужно забывать и о том, что уже достигнуто в этом вопросе. Так Э.Сурио предложил очень интересный принцип расположения эстетических категорий, который затем был заимствован и модифицирован чешским исследователем Е.Шимунеком [71].

Основная  идея здесь состоит в том, что  эстетические категории как бы „перетекают” одна в другую, обнаруживая существующие между ними диалектические связи. В  графическом изображении структура, изобретенная французским эстетиком, выглядела бы таким образом (сам он не дает подобной схемы), см. схема 1.

Не  останавливаясь на сильных или слабых сторонах данной конструкции, можно  с уверенностью сказать, что использование  самого принципа, положенного в основу приведенной структуры, безусловно, перспективно. И перечисленные выше основные понятия, относимые нами к группе категорий эстетической оценки, могли бы в соответствии с данным принципом расположиться следующим образом.

Для более четкого представления  о внутренних взаимосвязях существующих между всеми категориями – „претендентами” на включение в общую структуру, необходимо обозначить и отношения соподчинения, в которых находятся между собой отдельные их группы. И будет естественно, если центральное место в системе займут наиболее широкие понятия, относящиеся к эстетической онтологии, а чуть более скромное будет отведено категориям эстети ческой оценки, учитывая их и аксиологическую, и феноменологическую направленность, а также в силу того, что ими не исчерпывается вся сфера эстетического. Прикладная роль, выполняемая категориями эстетического исследования, отодвигает их на более „низкое” место в „табели о рангах”, однако связанные с ними ожидания приращения эстетического знания придают им значение некоего смыслового стержня, опора на который предполагает проникновение в тайны эстетического.

Несколько смещенной от центра оказывается  группа категорий всеобщего искусствознания, но это отнюдь не говорит о ее периферийном значении. Скорее, исходная для этой группы категория художественного представляет собой второй центр рассматриваемой системы, так как все „надстроившиеся” над исходной категорией эстетического и сгруппировавшиеся вокруг смыслового стержня всей системы категории имеют непосредственное отношение и к этой, относительно самостоятельной, группе, находясь с ней в разнообразных взаимосвязях.

Всю эту систему венчает категория  эстетического идеала, подкрепленная  понятием художественного идеала, замыкающего  группу категорий всеобщего искусствознания. С одной стороны, к этой категории как бы сходятся все линии, идущие от исходной категории эстетического или возникшие уже внутри самой системы. С другой – сама категория эстетического идеала возвышается над всей системой, оказывая влияние как на конструкцию в целом, так и на отдельные ее „блоки” и „детали”. Категория эстетического идеала играет роль и противоположную, и подобную той, которую выполняет эстетическое, находящееся в основе описываемой структуры. Это и противостояние, и продолжение, и завершение процесса, на чатого еще в сфере трансцендентального и связанного на „серединном” уровне с исходным понятием всей системы.