Жизнеописание святых Бориса и Глеба и упоминание их в древнерусской литературе

Введение

      Святые  благоверные князья-страстотерпцы  Борис и Глеб –  первые  русские святые, канонизированные  как Русской, так и Константинопольской  Церковью.

      Новая вера  отражалась в душе и жизни  их, как в чистой воде луч  света. Они были младшими сыновьями  святого равноапостольного князя  Владимира, родившимися незадолго  до Крещения Руси (не позднее  988 г.). Дети одной матери-христианки, они росли и развивались в  благочестии и под влиянием  дивных подвигов любви христианской, которыми так цвела жизнь их  отца Владимира. Юные князья  были не тронуты заразой язычества  и  любили только назидательные  книги, как и их праведный  отец.

        Почитание  на Руси святых благоверных  князей  Бориса   и   Глеба   отражено, прежде всего, в памятниках  агиографии (житийной литературы, от  гр. агиос - святой). Агиография - важнейший  раздел древнерусской литературы, развитие которого было теснейшим  образом связано с историей  русской святости. Однако хронологические  вехи первой  и  второй очень  часто не совпадали. Например, первыми по времени жизни   и  христианского подвига были  благоверная княгиня Ольга (†  969), мученики-варяги Феодор  и  Иоанн († 983), равноапостольный князь Владимир († 1015). Однако так  и  остается неизвестным, когда же точно они были причислены к лику святых  и  когда на Руси началось их церковное почитание. Более того, память о них так и не была закреплена в настоящих, литературно полноценных "Житиях", их прославляли в других, сопряженных с агиографией, но вторичных по отношению к ней литературных формах, - богослужебных текстах, похвальных словах, кратких проложных сказаниях. Но опять-таки  и сами эти формы памятословия возникли сравнительно поздно.

        Тем не менее, иной раз происходило совсем по-другому: народное почитание каких-то авторитетных лиц очень быстро после их смерти достигало общерусского масштаба  и  утверждалось Церковью, что, соответственно, отражалось в развитых агиографических, панегирических (прославляющих; от гр. логос панегюрикос - торжественная похвальная речь или гимнографических (гимнография от гр. хюмнос - гимн, славословие  и  графо - пишу) формах литературного творчества.

           Именно так сложилась история  почитания  Бориса   и   Глеба  - "первых венчанных избранников  Русской Церкви", ее первых  чудотворцев  и  небесных  молитвенников "за новые люди  христианские". В ней все случилось  как бы не по правилам. Во-первых, признание святости князей чуть ли не сразу после их убийства становится общенародным  и на много лет упреждает их официальную канонизацию. Во-вторых, задолго до появления первых житийных текстов о  Борисе   и   Глебе  было положено начало их литургическому прославлению: еще в первой половине XI века киевский митрополит Иоанн I установил день празднования их памяти (24 июня)  и составил первую службу им. В-третьих, совершенно не типичной для христианской святости  и Византийской Церкви, под влиянием которой находилась Русская, была история, происшедшая с Борисом   и   Глебом : они погибли не как мученики за Христа, но как жертвы политического преступления, княжеской распри,  и , кроме того, были мирянами, то есть с точки зрения церковно-иерархических отношений принадлежали к разряду церковного народа, представителей которого весьма редко признавали святыми праведниками. Наконец, само почитание  Бориса   и   Глеба на Руси выразилось в удивительном разнообразии литературных форм: об их смерти рассказывалось в летописной повести, в пространном сказании, в житии, в кратких проложных повествованиях, их духовный облик и религиозное значение прославлялись в похвальных словах  и рассказах о чудесах, в гимнографических песнословиях  и паремийных чтениях.

         Объектом изучения данной работы  является утверждение в русском  сознании идеи святости, которые  играют выдающуюся роль в отечественной  истории, и появление первых  русских канонизированных князей  Бориса и Глеба. 

        Актуальность  темы исследования обусловлена  рядом причин: во-первых, изучения  противоречивых источников, относящихся  к данной теме; во-вторых, дать  оценку подвигу князей, как со  стороны общехристианской морали, так и с политической точки  зрения.

Цель данной дипломной  работы – исследование литературных памятников посвященных святым Борису и Глебу, изучение памятников архитектуры  и иконографии святых Бориса и  Глеба.

Исходя из цели дипломной  работы, поставлены и решены следующие  задачи:

• Дана характеристика литературным памятникам;

• Изучена история церкви в Вышгороде и Дмитровского монастыря;

• Раскрыта тема иконографии святых Бориса и Глеба.

          Изучением данного вопроса занималось  огромное количество историков,  хотя многие из них подходили  к данному вопросу довольно  тривиально, уделяя внимание только  Повести временных лет Повесть  временных лет / Под ред. В.П. Адриановой-Перетц. - СПб: 1996., на основании которой и строили свои работы. Так же традиционно подходят к вопросу С.М. Соловьев со своей «Истории России с древнейших времен» Соловьев С.М. История России с древнейших времен. - М., 1990 и Н.М. Карамзин в «Истории государства Российского» Карамзин Н.М. История государства Российского. - М., 1988 . С дальнейшим развитием исторической мысли и изучением источников, в том числе Сказания о Борисе и Глебе Сказание о Борисе и Глебе// Хрестоматия по древней русской литературе. Под ред. Н.К. Гудзий - М., 1955., Саги об Эймунде Сага об Эймунде//Рыдзевская Е.А. Древняя Русь и Скандинавия в IX-XIV вв.: Материалы и исследования. - М., 1978. - С. 90-91. и хроник Титмара Мерзебургского Титмар Мерзебургский. Хроника. Известие II. Кн. IV, 58 (37)//Рапов О. М., Ткаченко Н.Г. Русские известия Титмара Мерзебургского. - МГУ, 1980., появляются работы, в которых поступательно доказывается противоположная точка зрения, растаптывающая традиционную позицию русских историков в части убийства братьев Бориса и Глеба. Такими работами безусловно являются работы И.Н. Данилевского «Ярослав, Святополк и летописец» Данилевский И.Н. Ярослав, Святополк и летописец // Из книги Древняя Русь глазами современников и потомков (IX-XII вв.) - М.: Аспект-Пресс: 1999 // www.pryahi.indeep.ru/history/danilevsky_02.html, а так же работа Н.М. Ильина «Летописная статья 6523 года и ее источник: (опыт анализа)» Ильин Н.М. Летописная статья 6523 года и ее источник: (опыт анализа). - М., 1957.. Единственное, в чем сходятся историки и философы прошлого и настоящего, так это в огромной политической и нравственной значимости деяний Бориса и Глеба. Во многих работах прослеживается мысль святости братьев. Одной их таких работ является книга Г.П. Федотова «Святые Древней Руси» Федотов Г.П. Святые Древней Руси. - М., 1990..

         Сказание о Борисе и Глебе  - самый интересный и совершенный  в литературном отношении памятник  из цикла произведений, посвященных  рассказу о гибели сыновей  Владимира I Святославича Бориса  и Глеба во время междоусобной  борьбы за великокняжеский киевский  стол в 1015 г. Борисо-Глебский  цикл включает в себя: Сказание о Борисе и Глебе Хрестоматия по древней русской литературе.// Под ред. Н.К. Гудзий - М., 1955. - стр. 40., Летописную повесть о Борисе и Глебе, Чтение о житии и о погублении блаженную страстотерпца Бориса и Глеба Нестора, проложные сказания, паремийные чтения, похвальные слова, церковные службы.

          В той или иной степени, непосредственно  или опосредованно, все эти  тексты связаны между собой,  и центральное место среди  них занимает Сказание. Самый ранний из дошедших до нас список Сказания - текст, находящийся в Успенском сборнике XII-XIII вв., где он озаглавлен «Въ тъ же день съказание и страсть и похвала святою мученику Бориса и Глеба» (Варианты заглавия в других списках: Месяца июля в 24 день. Сказанье страсти и похвала святую мученику Бориса и Глеба; Сказание страстотерпьцю святую мученику Бориса и Глеба; Месяца июля в 24 день. Житие и убиение, похвала святых страстотерпець Бориса и Глеба, и т. п.).

Анонимное «Сказание» о Борисе и Глебе, без достаточного основания  в течение долгого времени  приписывавшееся Иакову-мниху, жившему  в 11 веке, было одним из популярнейших  произведений русской житейной литературы.

1. Жизнеописание святых Бориса и Глеба и упоминание их в древнерусской литературе.

     Святыми воинами и великими тружениками остались в памяти народной Борис и Глеб. Братья Борис и Глеб, реальные исторические лица, герои рассказа «Об убиении Борисове», вошедшем в русскую летопись под 1015 годом. Борис и Глеб были сыновьями великого киевского князя Владимира, за ласковость и ясность ума прозванного в былинах «Красным солнышком». Старший сын князя Борис княжил в Ростове, младшему - Глебу достался Муром. После смерти Владимира Святославича (980-1015) дружина хотела посадить на киевский престол Бориса. Святополк, сводный брат Бориса, убил и Бориса, и Глеба, надеясь силой взять отцовский престол. Народная память заклеймила имя его прозвищем Окаянный. После погребения убитых братьев пошла молва, что у гробов их творились чудеса: «хромым ходити, слепым прозрение». «Целебные дары», как верили в народе, давали они не только отдельным людям, но «Всей Рустеи земли».[1]

      Как нам известно, из истории, святой князь Владимир, креститель Руси, приняв христианство, совершенно изменил свою жизнь: из дикого необузданного язычника он стал праведником и подвижником. Сам, обретя путь истины, он, конечно, приложил все усилия к тому, чтобы и своих детей воспитать в христианской вере и благочестии. У князя Владимира было двенадцать сыновей от разных жен. Из них самыми любимыми были Борис и Глеб. Они больше других своих братьев преуспевали в христианской жизни и

[1]  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 80, 121, 130-146;

были в этом единодушны со своим отцом. Летопись сообщает, что Борис и 

Глеб с детства любили читать жития святых мучеников и  пламенно желали им подражать, — желали, как и они, пострадать за Христа. Святые братья даже молились и просили  Бога об этом. Как видно, Господь  не забыл этой их детской молитвы.

     История святых Бориса и Глеба всем известна: после смерти князя Владимира один из его сыновей — Святополк, прозванный в народе «окаянным», захватил власть в Киеве и начал убивать своих братьев, которых считал конкурентами в борьбе за престол. Хотя Святополк был старшим сыном, князь Владимир не хотел видеть его правителем Руси, так как тот запятнал себя переходом в латинскую веру и предательским бунтом против отца. Князь Владимир по-христиански простил тогда сына и даже дал ему княжеский удел, но преемником своим он хотел видеть Бориса, а не Святополка. Также не любили Святополка народ и дружина.[1]

      Весть о смерти отца застала Бориса, когда тот во главе большого войска возвращался из похода против печенегов. Князю также сообщили, что Святополк занял престол в Киеве и замышляет его убить. Воеводы и дружина, бывшие с Борисом, предлагали ему идти на Киев и силой взять власть. Для этого у Бориса были все условия — большое войско, закаленное в боях, полностью бывшее на его стороне, а также поддержка и любовь киевлян и народа. Святополк же не имел ни того ни другого. Борьба и война за власть, даже и с ближайшими родственниками, были в ту эпоху обычным делом и не считались слишком большим грехом. Поэтому по человеческой логике, по естественному рассуждению единственным правильным решением было идти войной против Святополка. К этому и пытались склонить Бориса его мудрые воеводы и дружинники.

[1]  НПЛ. С. 128, 159, 168-175;

      Однако святой князь наотрез отказался воевать против своего брата, да еще и старшего. «Не подниму, — говорил он, — руки на старшего брата моего, которого мне следует считать за отца». [1] После долгих уговоров, убедившись, что Борис не изменит этого решения, казавшегося воеводам безумным, дружинники и войско покинули его, спасая свою жизнь. Каноническая версия, известная, как из летописного материала, так и по древнерусским агиографическим сказаниям, рассказывает множество подробностей о гибели братьев. В 1015 году заболел отец братьев — великий князь Владимир Святославич, и Борис был призван в Киев. Вскоре по его прибытии стало известно о вторжении печенегов, и отец послал его с дружиною для отражения их набегов. Борис нигде не встретил печенегов и, возвращаясь обратно, остановился на реке Альте. Здесь он узнал о смерти отца и о занятии великокняжеского стола сводным братом Святополком. Дружина предложила идти на Киев и овладеть престолом, но Борис не хотел нарушать святости родовых отношений и с негодованием отверг это предложение, вследствие чего дружинники отца покинули его и он остался с одними своими отроками.[2]

      Между тем Святополк, который, извещая Бориса о смерти отца, предлагал быть с ним в любви и увеличить его удел, хотел убийством сыновей Владимира (сам он должен считаться сыном Ярополка, так как его мать, которую Владимир отнял у своего брата, была в тот момент беременна — поэтому его называют то сыном Владимиру, то племянником) устранить соперников по обладанию княжеством. Святополк отправил Путшу и вышегородских бояр для убийства брата — так как симпатии к Борису народа и дружины делали его опасным соперником. Путша с товарищами

[1] Бугославский С. А.  Святые князья Борис и Глеб  в древнерус. лит-ре. Ч. 2: Тексты // Унив. изв. 1915. Нояб./дек. С. 1-16 (приб.);

[2] Бугославский С. А.  Святые князья Борис и Глеб  в древнерус. лит-ре. Ч. 2: Тексты // Унив. изв. 1916. Апр. С. 17-64;

пришёл на Альту, к шатру Бориса, ночью на 24 (30) июля; услыхав пение псалмов, доносившееся из шатра, Путша решился дождаться, пока Борис ляжет спать. Как только Борис, вдвойне опечаленный и смертью отца и слухами о злодейском намерении брата, окончил молитву и лёг спать, ворвались убийцы и копьями пронзили Бориса и его слугу венгра Георгия, пытавшегося защитить господина собственным телом.

      Ещё дышавшего Бориса убийцы завернули в шатёрное полотно и повезли. Святополк, узнав, что он ещё жив, послал двух варягов убить его, что те и сделали, пронзив его мечом в сердце. Тело Бориса тайно было привезено в Вышгород и там погребено у церкви Святого Василия. Борису было около 25 лет.

      После убийства Бориса Святополк позвал в Киев Глеба, опасаясь, что, будучи с убитым Борисом не только единокровным, но и единоутробным братом, тот может стать мстителем. Когда Глеб остановился возле Смоленска, он получил от четвёртого брата — Ярослава Мудрого известие о смерти отца, о занятии Киева Святополком, об убийстве им Бориса и о намерении убить и его, Глеба; при этом Ярослав советовал ему не ездить в Киев.[1]

      Как гласит житие, когда юный князь со слезами молился об отце и брате, явились посланные к нему Святополком и проявили явное намерение убить его. Сопровождавшие его отроки, по известиям летописей, приуныли, а по житиям святого князя им запрещено было употреблять в защиту его оружие. Горясер, стоявший во главе посланных Святополком, приказал зарезать князя его же повару, родом торчину. Убийство Глеба произошло 5 сентября 1015 года. Тело Глеба убийцы погребли «на пусте месте, на брези межи двемя колодами» (то есть в простом гробу, состоящем из двух выдолбленных брёвен).

[1] Успенский сб. XII-XIII вв. / Изд. подгот. О. А. Князевская и др. М., 1971. С. 42-71;

 Е. Голубинский считает, что речь идёт о погребении тела непосредственно на месте убийства на берегу Днепра вниз от Смоленска в пяти верстах от города.