Становление феодальных отношений в Иране в период Сасанидов

Первоначально зороастризм  Сасанидских монархов отражался в их официальных памятниках лишь посредством титулатуры и символов. Зороастризм раннесасанидского времени был сходен с его формами в парфянское время. В нем бесспорно существенную роль играл культ не только Ахурамазды, но и Анахиты, в то время преимущественно богини войны и победы, и культ бога Митры. Несколько позже большое значение приобрел и культ самого Арташира I, храм которого в гроте Накш-и Раджаб долго почитался.

Все это было фоном деятельности первого реформатора Сасанидской религии - жреца Картира, карьера которого началась, вероятно, в последние годы царствования Арташира I. Тогда он имел скромное звание хербед - нечто вроде учителя при храме, знакомящего будущих жрецов с зороастрийским ритуалом. Картир возвысился при Шапуре I, который поручил ему организацию зороастрийских храмов и жреческих общин в Иране и в завоеванных областях. Заняв выдающееся положение в государстве, став духовником внука Шапура I, Варахрана II (276-293), который занял престол Ирана при его активном содействии, затем “владыкой” храма Анахиты в Стахре, родовом святилище Сасадинов (и до и после него жрецами здесь были сами шаханшахи Ирана), затем единственным толкователем “воли богов”, вершителем судеб всего государства, Картир, уже глубокий старик, вероятно, был убит при очередном государственном перевороте.

Его жизнь и деяния по созданию государственной религии  и организации церкви и провозглашенная  им “исповедь веры” изложены в  надписях самого Картира, где он молит богов, чтобы они дали ему возможность объяснить “живущим”, в чем состоит божественное воздаяние праведникам, чобы боги открыли ему “существо” ада и рая, чтобы с божественной помощью Картир показал, “каких божественных дел ради, что именно сделано мною по всей стране, чего ради и как это было сделано, чтобы для них (т.е. для “живущих”) все эти дела стали бы твердо установленными”. Далее Картир подробно рассказывает о том, что с помощью богов он (вернее, его “двойник”-душа) якобы совершил путешествие в потусторонний мир к престолу Ахурамазды в сопровождении персонификации зороастрийской веры - Наиблагороднейшей Девы. У некоего золотого трона происходит пир, и здесь же находятся весы (на них божество Рашну взвешивает добро и зло). Здесь же находятся души праведников, достигшие этого почета благодаря исполнению определенных ритуалов и исповеданию определенных религиозных догматов. Отсюда, совершив ритуальную трапезу, эти души (в том числе и “двойник” Картира) проходят по мосту Чинват в рай.

Таким образом, Картир считал себя пророком, подобным Заратуштре. Вот как завершается текст его надписей: “... и тот, кто эту надпись увидит и прочтет, тот пусть по отношению к богам и владыкам станет благочестивым и справедливым. И также в этих именно молитвах и догматах, в делах религиозных и вере, которые теперь установлены мной для жителей этого земного мира, пусть он станет более твердым, а другие (молитвы, дела и веру) - пусть не исповедуют. И пусть он знает: есть рай, и есть ад, и тот, кто избрал добро, пусть попадет в рай, а тот, кто избрал зло, пусть в ад будет низвергнут. И тот, кто избрал добро и неуклонно следует по пути добра, бренное тело того человека достигнет славы и процветания, а душа его достигнет праведности, чего и я, Картир, достиг “.

Картир был не только создателем первого канона государственной религии, но еще более политиком. В своих надписях он пишет об основных итогах своей деятельности по созданию государственной религии.

Громадная роль Картира при дворе первых Сасанидских монархов привел к тому, что государство быстро шло к теократии. Молодой шаханшах Варахран II полностью находился под влиянием Картира и его партии, провозгласившей даже доктрину “идеального государя”. Согласно той доктрине, государь должен быть религиозен, всегда доверять своем духовному наставнику, действовать согласно догматам веры. Но переворот Наре (293 г.) привел, в частности, к реставрации династийного культа - жрецы Анахиты снова стали сами повелители Ирана, и в Парсе на рельефе в Наш-и Рустаме Нарсе венчала на царствование это богиня. “Реставрация” подвела итог и напряженной борьбе различных придворных групп и жречества, разгоревшейся вокруг концепции власти царя царей, - вновь возобладала идея единства “светской” и “духовной” власти шаханшха.

Новая реформа зороастризма, предпринятая главным жрецом страны (магупатом) Атурпатом Михраспанданом, являлась результатом этих событий и также сопровождалась разного рода “чудесами”. Ее существо в формулировке зороастрийских жрецов мало отличалось от реформы Картира: действуя по приказу Шапура II, Атурпат “очистил от скверны и заново возродил древнюю веру”, проведя новую кодификацию “Авесты”.

Реформа Атурпата прежде всего коснулась магустана - зороастрийской церкви. При дворе шаханшахов появляются несколько магупатов различных областей Ирана, а сам Атурпат получает титул магупата магупатов (по аналогии с титулом “царь царей”). В силу ряда политических причин именно IV в. Сасанидские шаханшахи стали возводить свою генеалогию к древним царям ахеменидского времени “Дариям” и “Кейанидам”.

В IV в. по всему Ирану распространяется и новый тип зороастрийских храмов - открытые со всех четырех сторон павильоны (так называемые “четыре арки”), совершенно непохожие на традиционные храмы позднеахеменидской и раннесасанидской эпох.

 Зороастрийские храмы, посвященные известным божествам мира Добра – Ормузду, Митре, Зрвану, богине Анахите, - владели немалыми землями и богатствами, а организованные в иерархическую пирамиду жрецы пользовались довольно большим влияние, особенно высшие из них. Есть сведения, что в IV-V вв. глава жречества, мобедан-мобед, бывший одновременно и верховным судьей (совпадение религиозных и судебных функций в руках жрецов обычно для многих восточных обществ), занимал первое место в государстве после самого шаханшаха. [ 6. C.29]

Зороастризм  активно способствовал  укреплению власти персидской знати и закабалению трудящегося крестьянства. Зороастризм окончательно сложился в догматическую воинствующую религию со строго определенным культом только в Сасанидское время. Местами культа были многочисленные храмы, где горел неугасимый огонь, и совершались обряды, сопровождаемые песнопением и чтением священных текстов.

Зороастрийские храмы и представители  высшего жречества владели обширными  землями, обрабатываемыми в основном рабами. Храмам и жречеству поступали  богатые приношения, кроме того, жрецы получали с населения немалые  доходы за исполнение обрядов. Существовала хитроумная система штрафов за несоблюдение религиозных правил и обрядов.

Верхушка зороастрийского духовенства  была одной из наиболее могущественных прослоек господствующего класса и  играла важную роль в политической жизни страны. В руках духовенства  находились образование и суд, вся  жизнь трудового населения проходила  под неусыпным контролем жрецов. Поэтому социальные протесты в стране принимали в те времена характер религиозных ересей.

Сасаниды придавали большое  значение религии (алтарь- опора трона). Это было тем более необходимо для укрепления внутренней стабильности государства, что в западных и юго-западных районах Ирана с III-IVвв. начало энергично распространяться христианство, ставшее официальной государственной религией Рима, а затем и Византии. Воспринимая ортодоксальное христианство как враждебное (еретические оппозиционные движения – несториан, монофизитов и др. – Сасаниды, напротив, поддерживали и поощряли), правители Ирана делали все, что в их силах, дабы укрепить позиции собственной религии противостоящей христианству. И это им, в общем, то удалось, во всяком случае, на первых порах. [6.c.29]

 Однако оборотной стороной  роста внимания к религии и  влияния зороастризма в Сасанидском  Иране оказались возникавшие  на его основе массовые еретические  движения, значительно ослаблявшие  страну. Важнейшими из них были манихейство и маздакизм.

         Закабаление свободных земледельцев и все более и более увеличивавшееся социальное неравенство вызывали недовольство и протест угнетенных народных масс. В начале правления Сасанидской династии этот социальный протест нашел свое выражение в форме религиозного учения и движения, направленного против официального зороастризма. По имени основателя этого учения Мани, родившегося в 215 г. В Месопотамии (Вавилонии), учение это получило название «манихейство». Мани начал свою проповедь в 242 г. в г. Ктесифоне (в источниках по разному указывается место рождения Мани: Васильев Л. С.  пишет, что Мани родился в Вавилонии, Иванов М.С.  же указывает место рождение Месопотамию.). По мысли Мани, манихейство должно было явиться всеобщей религией и заменить собой все существовавшие религии. Поэтому в манихействе имелись элементы, заимствованные и от зороастризма, и от христианства, и от буддизма. Основной идеей манихейства, как и зороастризма, была дуалистическая идея, признававшая существование двух начал - светлого и темного, добра и зла. [8. C 28]

Мир рассматривался как арена борьбы этих начал, а цель мирового развития - освобождение светлого начала. В отличие  от зороастрийцев, которые объявляли  существующий порядок и весь государственный  строй Сасанидской державы олицетворением светлого, организующего начала, Мани учил, что мирская жизнь и сами люди, живущие на земле, являются порождением  злого начала, что спасение может  состоять лишь в избавлении духа человека от всего материального, земного. Единственным средством для освобождения света, смешавшегося с тьмой, манихейцы  считали гибель мира. Человек всем своим поведением, всей своей жизнью обязан содействовать освобождению светлых частиц своего существа из окружающего мира, тем самым помогая  светлому началу в борьбе со злом. Поэтому  человек обязан воздерживаться от мясной пищи, вести нравственную жизнь, а  «избранные» не должны вступать в  брак, потреблять мясного, срывать растения. По мысли Мани, новое учение должно было явиться всеобщей универсальной  религией и заменить собой существующие культы, поэтому он свободно черпал внешние формы обрядов из известных  ему религий.

          Манихейцы противопоставляли аскетизм богатству и власти эксплуататоров. Отрицательное отношение к земной материальной жизни исключало возможность выдвижения каких-либо определенных требований преобразования общества. Жестокое угнетение свободных, остатки рабовладения, резкое обострение всех социальных противоречий придали этому учению безысходность и пессимизм. Однако ненависть широких слоев угнетенных крестьян, ремесленников и рабов к угнетателям была настолько сильной, что они сочувствовали манихейской идее гибели всего существующего.

         Первоначально Сасаниды не противодействовали распространению манихейства, но когда выяснилось антигосударственное и антицерковное направление манихейской проповеди, правительство начало жестокие гонения против приверженцев Мани.  Сам Мани, спасаясь от преследований, бежал из Ирана и побывал в Туркестане, Центральной Азии, Индии и Китае, всюду проповедуя свое учение. В 273 г. Он вернулся в Иран, но вскоре был схвачен и заключен в тюрьму и затем в 276 г. казнен (распят). Его приверженцы были вынуждены скрываться. На западе, в византийских владениях, куда стало быстро проникать это учение, манихеи подверглись не меньшим преследованиям.

       Насколько сильно было влияние манихеев, показывает обширная христианская полемическая литература, направленная против этого учения. Отголоски манихейства прослеживаются в целом ряде средневековых ересей и сектантских движений (тондракиты в Армении, альбигойцы в Европе, богомилы в Болгарии).

В Средней Азии манихейство особенно распространилось в согдийских городах, откуда оно было занесено в Восточный  Туркестан в дальше - в Китай.

        В Иране манихейство продолжало тайно существовать и оказывать большое влияние на жизнь иранского общества. Все же, несмотря на широкое распространение, манихейство не стало знаменем вооруженной борьбы народа, так как ограничивалось пассивным протестом и не могло удовлетворить требований новых сил, шедших на смену рабовладению. В III-IV вв. правители Ирана охотно давали убежище на своей территории христианам в надежде приобрести в их лице союзников в тылу у римлян. Когда же христианство стало господствующей религией враждебного Рима, Сасаниды стали преследовать христиан в своей стране и поддерживать представителей еретических учений, оппозиционных официальной церкви.

Религиозную форму приняло также  и наиболее массовое народное движение в Иране при Сасанидах, происходившее в конце V- начале VI века и известное под название «маздакизм».

         В начале V века почти все территорию Ирана охватил страшный голод, вызванный длительной засухой и неурожаями. Вслед за голодом последовали массовые эпидемии заразных болезней. Все эти народные бедствия ускорили взрыв маздакитского движения.

        Главным проповедником, идеологом и руководителем этого движения был Маздак, по имени которого движение получило свое название.

Основной движущей силой маздакитов были разорившиеся иранские земледельцы-общинники, а также ремесленники-иранцы. В движении маздакидов принимали участие закабаляемые общинные крестьяне, рабы, ремесленники, городская беднота и часть средних и мелких землевладений. Значительное влияние на движение оказало временное присоединение к нему азатов и дехкан.

       Острая социальная борьба внутри иранского общества, естественно, вызвала волнение среди других племен и народностей, входивших в состав Ирана. Но маздакитское движение было в основном движением иранского населения.

Религиозно-философское  учение, выдвинутое руководителем начавшегося  в 488 г. движения Маздаком, было тесно связано с манихейством и зороастризмом. Принципиальное отличие маздакизма от манихейства состояло в утверждении закономерности и неизбежности победы светлого начала над злым, причем победы не где-то в потустороннем мире, а в земной материальной жизни. Светлое начало, по учению маздакитов, действует сознательно, а темное - бессознательно и случайно. Отсюда - полная возможность борьбы со злом и требование активного вмешательства человека в уничтожение зла на земле. Конкретным проявлением зла и темного начала в глазах маздакитов было социальное и имущественное неравенство. Оно в первую очередь и должно быть уничтожено. Таким образом, маздакизм - это не пассивное религиозное учение, а движение, направленное против классового угнетения.