Интеллигенция в первую очередь
творческая гуманитарная находилась
под постоянным давлением партийно-бюрократической
верхушки различных запретов
и ограничений в профессиональной
деятельности. Рабочие внимательно
прислушивались к идеи об их
эксплуатации государством, колхозное
крестьянство так же имело
претензии к государству особенно
по части социальной инфраструктуры
населения.
Важное значение для начала
обновления общества имел и тот факт, что
в ЦК КПСС к середине 80-х гг. появились
партийные руководители, остро чувствовавшие
необходимость перемен и обладавшие политической
волей для их осуществления. Однако и у
них в то время еще не было четкого представления
о масштабах кризиса, постигшего страну,
а значит и о глубине необходимых преобразований.
В марте 1985 г. Генеральным секретарем
ЦК КПСС становится М.С. Горбачев.
А уже в апреле этого же
года на Пленуме ЦК КПСС
в качестве стратегической цели
нового советского руководства
и общества в целом был провозглашен
курс на ускорение социально-экономического
развития страны. Главным его
движителем виделся научно-технический
прогресс, техническое перевооружение
машиностроения и активизация
«человеческого фактора». Делать
это представлялось абсолютно
необходимым еще и потому, что
«не заметив» технологической
революции на Западе в последнюю
четверть века, наша страна фактически
не приняла в ней участия. Угрожающе
нарастало отставание в научных
разработках по многим направлениям.
Все хуже стали обстоять дела
с внедрением результатов этих
разработок в производство. Почти
в три раза превосходя США
по количеству» инженеров, страна
получала в 40 раз меньше средств
от продажи лицензий за рубеж.
По сравнению с нами в Японии
в 1986 г. на одного работника регистрировалось
в 540 раз больше заявок на рацпредложения.
А в списке изобретений, наиболее
значимых для нашей повседневной
жизни, советские авторы почти
не присутствовали.
На первых порах предусматривалось
лишь совершенствование устоявшегося
за последние десятилетия общества
и выправление отдельных деформаций.
Термина «перестройка» еще не
было в политическом лексиконе.
Комплекс намеченных преобразований
касался прежде всего сферы
экономики. Решению этой первоочередной
задачи были подчинены меры
по наведению порядка, укреплению
трудовой и технологической дисциплины,
повышению ответственности кадров,
подтягиванию отстающих участков
и др. Предпринятые шаги не
могли не дать определенной
отдачи. Уже за 1985-86 гг. темпы прироста
производительности труда в промышленности
и строительстве превысили среднегодовые
показатели предыдущего пятилетия
в 1,3 раза, в железнодорожном транспорте
- в 3 раза. Выросли капиталовложения
на развитие социальной сферы.
Эти первые результаты породили
эйфорию у руководства, веру в
могущество декретирования, в силу
правильных приказов.
На ускорение
социально-экономического развития
страны были нацелены и решения
XXVII съезда КПСС, состоявшегося в
1986 г. и принявшего новую редакцию
Программы партии. Из нее были
изъяты провалившиеся задания
по построению основ коммунизма
к 1980 г. и провозглашен курс на
совершенствование социализма.
После
съезда народное хозяйство продолжало
работать по старой схеме, активно
используя методы приказного
нажима, политических кампаний, штурмовщины,
корректировки планов, «пробивания»
дополнительных ресурсов. Стало
очевидно, что нельзя достичь
серьезного ускорения, да и в
целом оздоровления общества, ничего
кардинально в нем не меняя,
уповая по-прежнему лишь на
силу призыва или приказа. Для
ускоренного обновления производства
нужны, как минимум, слом механизма
торможения и создание механизма
ускорения, крупные структурные
перемены в производительных
силах, производственных отношениях
и в надстройке. На повестку
дня был выдвинут лозунг перестройки
всей системы экономических и
политических отношений.
М.С. Горбачев
и ЦК КПСС, верно уловили готовность
общества к переменам. Находясь
у власти, Горбачев и его единомышленники
сделали вывод о необходимости
социально-экономического развития
страны, поставили задачу достижения
качественно нового состояния
общества. Имелись в виду эффективная
экономика, сильная социальная политика.
Демократизация общественной жизни
и государственного управления.
Было заявлено, что общество предстоит
переделать Сталинскую модель
социализма с его идейно бюрократической
деформации, а двигаться к лучшему
социализму ленинскому
М.С. Горбачев
пообещал открыть все заслонки,
чтобы основательно проветрить
« затхлую обстановку застойных
времен». Обновление в духовно
нравственной сфере и системе
власти. Именно такой курс к
исходу 1986 года назовут оформившейся
концепцией всеобъемлющей перестройки,
и был встречен в обществе
с энтузиазмом.
Об
изменении общественного строя
не могло быть и речи, как
заметил один из публицистов,
если бы в 1985 году Горбачев
заявил, что целью его «революции
сверху об упразднении советской
власти социализма в уничтожении
СССР», то он не только получил
поддержки, но просто был бы
упрятан в психушку.
Начало практической перестройки
экономических и политических
отношений положили решения январского
и июньского (1987 г.) Пленумов ЦК
КПСС. В ноябре 1987 г. в связи с
празднованием 70-летия Октября была
предпринята попытка по-новому
оценить весь пройденный путь,
не отказываясь от своей истории,
отчетливо различая в ней как
светлые, так и трагические страницы.
В июне-июле 1988 г. впервые за последние
почти полвека, состоялась XIX Всесоюзная
конференция КПСС, на которой
все эти идеи получили обобщение
и дальнейшее развитие.
Подготовленная в это время
программа преобразований в экономической
системе страны была крупнейшей
и самой радикальной после
введения НЭПа в 1921 г. В основу
ее было положены резкое расширение
границ самостоятельности предприятий,
перевод их на полный хозрасчет
и самофинансирование, наделение
трудовых коллективов необходимыми
правами, развитие кооперации. Была
провозглашена и реформа политической
системы, направленная на достижение
полновластия Советов, формирование
механизмов гражданского общества
и правового государства.
Однако очень скоро стало ясно,
что и этот радикализм не
приносит должного эффекта. Выявились
и некоторые иллюзии перестройки.
Ярче всего они отразились, например,
в больших надеждах на переход
к выборности руководителей предприятий,
который на поверку оказался
совершенно нерезультативным и
был вскоре отменен.
Наряду с новыми широко использовались
и старые, казалось бы, уже отжившие,
административно-командные подходы
к решению проблем: совершенствование
госприемки в расчете на повышение
качества продукции, создание Госагропрома
для улучшения положения с
продовольствием и др. Классическим
образцом старых подходов была развернутая
антиалкогольная кампания.
Практика
вскоре показала, что недостаточно
энергичным было и продвижение
вперед в освоении новых подходов.
Принятие прогрессивных решений
по самостоятельности предприятий,
развитию кооперативов не нашло
верного продолжения в определении
конкретных мер, обеспечивающих
эффективное функционирование их
в интересах личности, коллектива
и общества. В итоге, повышения
эффективности производства не
произошло, а средняя зарплата
заметно выросла, и трудная ситуация
на потребительском рынке еще
более обострилась.
Немалым
ущербом обернулись и другие
просчеты правительства в денежной
и финансово-кредитной политике.
Негативное воздействие оказало
неблагоприятное стечение таких
обстоятельств, как тяжелейшая по
своим последствиям авария на
Чернобыльской АЭС (1986 г.), землетрясение
в Армении (1988 г.), снижение на мировом
рынке цен на нефть - основной
продукт советского экспорта. Огромные
потери в экономике принесло
с собой усиление напряженности
в межнациональных отношениях
в ряде регионов страны.
Кроме того, после XIX Всесоюзной партийной
конференции в соответствии с
ее решениями начался процесс
передачи власти от КПСС к
Советам. Однако не учтена была
особая роль партии в советском
обществе. КПСС в течение многих
десятилетий являлась своего
рода стержнем, вокруг которого
формировалась общественно-политическая
и экономическая жизнь. Государственные
органы управления в действовавшей
системе были во многом несовершенны.
Поэтому скоропалительное отстранение
КПСС от руководства без предварительной
подготовки привело к потере
управляемости страной.
В
итоге по истечении пяти лет
перестройка не дала ощутимых
социально-экономических результатов,
так как все предпринятые меры
разрабатывались в рамках общего
жесткого планирования, жестких
программ. Экономика по-прежнему
отторгала научно-технический прогресс.
Он оставался невостребованным.
Переход предприятий на новые
условия хозяйствования не только
не повысил, но даже снизил
их заинтересованность в направлении
общественных средств на реализацию
научно-технических достижений. Так,
в 1989 году в стране скопилось
неустановленного отечественного
оборудования на 14 млрд. рублей, а
импортного - на 8 млрд. рублей. Снизились
темпы создания образцов новых
типов машин, оборудования, средств
автоматизации и вычислительной
техники.
На
фоне общей дестабилизации экономики,
разрушения хозяйственных связей,
дальнейшее замедление темпов
НТП привело к катастрофическому
положению. Снизились темпы прироста
валового национального продукта
с 3,3% в 1986 г. до 2% в 1990 г. Показатели роста
производительности труда стали
иметь отрицательные характеристики
при безудержном увеличении денежных
доходов. Так, их соотношение в 1990
г. составило 3 и 16,9%, в первом полугодии
1991 г. оно было уже равно 11 и 43,5%.
В
дополнение всего мы вовремя
не заметили повышения роли
микроэлектроники, биотехники, энерго-и
ресурсосберегающих технологий
и пропустили целый этап научно-технических
преобразований. Это также отрицательно
сказалось на экономическом и
социальном развитии страны.
Исторический урок всех предыдущих
попыток реформирования советской экономики
заключался в том, что они не сопровождались
реформами политическими, по этой причине
они были обречены. М. С. Горбачев и его
единомышленники пошли на демократизацию
политических структур.
Главным ее инструментом становится
гласность - открытое обсуждение
острых проблем экономики и
политики, нашедшее широкую поддержку
в обществе. В условиях гласности
в Российской Федерации быстро
набирают силу неформальные клубы
и объединения в поддержку
перестройки, такие, как красноярский
«Союз в поддержку перестройки»,
московские «Перестройка», «Община»,
«Фонд социальных инициатив», ленинградский
«Диалектик». Большинство «неформалов»
ориентировалось на демократический
социализм, на поддержку политики
перестройки «снизу». Вместе с
тем все активнее проявляли
себя несоциалистические и национал-патриотические
группировки и объединения, предлагавшие
собственные концепции перемен.
В рамках политики гласности
были сняты многие цензурные
запреты, стали издаваться новые
газеты и журналы, был пересмотрен
перечень статистических данных,
ранее не подлежащих публикации.
Стали более доступными для
исследователей ранее закрытые
архивные и библиотечные фонды.
На страницах «Огонька», «Московских
новостей», других популярных изданий
стали широко обсуждаться многие
ранее совершенно закрытые для
критики и анализа темы, такие,
как репрессии 30-х годов, инакомыслие
в СССР, социальная структура
общества, функции КПСС.
Важной
вехой в развитии демократического
процесса стало критическое переосмысление
истории советского периода. В
газетных и журнальных публикациях,
в сборниках статей - «Иного не
дано», «Историки спорят» - появились
новые, порой спорные оценки Октябрьской
революции, гражданской и Отечественной
войн, деятельности Ленина, Сталина,
Бухарина и других руководителей
Советского государства. В атмосфере
поиска истины были продолжены
работы по реабилитации жертв
политического террора.
Созданная
в сентябре 1987 г. Комиссия Политбюро
ЦК КПСС по дополнительному
изучению материалов, связанных
с репрессиями 30-40-х и начала 50-х
годов, сделала вывод о том, что
наиболее крупные политические
процессы 30-50-х годов явились результатом
грубого произвола и нарушения
законности. Никаких антисоветских
«блоков» и «центров» в действительности
не существовало, они были сфабрикованы
органами НКВД - МГБ - МВД по указанию
политического руководства. Следственные
материалы в ходе подготовки
этих процессов грубо фальсифицировались.
За полтора года работы комиссия
реабилитировала около миллиона
граждан, в том числе Н. И. Бухарина,
А. И. Рыкова, Г. Е. Зиновьева, Л. Б. Каменева.
Гласность позволила миллионам
граждан страны сформировать
собственную позицию по ключевым
вопросам жизни общества. В общественных
дискуссиях о причинах кризисных
явлений все чаще поднимался
вопрос о неэффективности однопартийной
системы, о допустимости частной собственности,
о расширении гласности.
К осени 1987 г. в стране быстро
нарастали процессы размежевания,
поляризации политических сил. В
ряде союзных и автономных
республик оформлялись и начали
активно действовать народные
фронты. Первый из них возник
в Эстонии, затем аналогичные
массовые движения появляются
в Латвии, Молдавии, Литве, Грузии, на
Украине (РУХ), в Азербайджане и
Белоруссии; в РСФСР - Татарстане
и Башкирии.