Модели метафорического переноса в рифмованном сленге современного английского языка

Особый интерес  у многих авторов вызывало то, в  какой степени процесс формирования различных концепций научного познания зависит от метафоры и в какой  мере данные концепции основаны на самих метафорах.

По словам Гибсона  Уинтера, метафора является скрытым “связующим звеном” между научно-техническим знанием и процессом художественного преобразования объективной реальности.

По мнению Р. Нисбета, познание как таковое является одной из основных функций метафоры: “Metaphor is a way of knowing – one of the oldest, most deeply embedded, even indispensable ways of knowing in the history of human consciousness” [28, с.230].

Энн Батимер отмечает, что метафора по сравнению с методом научного познания мира является способом более глубокого понимания действительности: “... it (metaphor) touches a deeper level of understanding than ‘paradigm’, for it points to the process of learning and discovery – to those analogical leaps from the familiar to the unfamiliar which rally imagination and emotion as well as intellect” [4, c. 6].

Мир объективизма не всегда доступен для описания. Тем  не менее, конструируется он, как правило, под влиянием языка и ограниченных человеческих знаний о действительности. По мнению Кэти Уиллер, само существование метафор подразумевает, что восприятие реальности весьма субъективно: “…there are multiple realities and truths” [28, с.232]. А. Ортони отмечает, что в дальнейшем конструктивистский подход (constructivist approach), вероятно, повлечет за собой признание значимости роли метафоры как в языке, так и в самой мысли индивида, т.к. использование языка, в особенности в последние несколько десятилетий, становится, по его словам, креативной деятельностью.

Некоторые лингвисты современности  описывают метафору как “первичную пищу для воображения”. Более того, начиная с публикации Дж. Лакоффа и М. Джонсона (1980), метафора начала признаваться фундаментальным компонентом человеческой деятельности по обработке знаний. В их более поздней книге “Philosophy in the Flesh” Лакофф и Джонсон предполагают, что большая часть человеческой мысли и понимания, особенно абстрактных понятий, метафоричны [28]. Более того, метафоры, по их мнению, являются феноменами, обеспечивающими понимание, и способны структурировать не только наше восприятие, но и мышление и деятельность.

По мнению Кэтлин Форсайт, получившей награду Американского кибернетического общества за лучшую книгу года “Cathedrals in the Mind” (1986), метафора, разумеется, не может считаться центральной составляющей концептуальной системы индивида: “…it can be argued that metaphor is the fundamental core of our conceptual system as surely as the logic of form which we use in argument and debate” [28, с.232]. Тем не менее, в своей книге она полностью поддерживает точку зрения Грегори Бейтсона о том, что метафора, в сущности, является важной составляющей в мыслительных процессах индивида: “…metaphor is not just pretty poetry, it is not either good or bad logic, but it is in fact the logic upon which the biological world has been built, the main characteristic and organizing glue of this world of mental process...” [28, с.232].

Существует мнение, что не только человеческий опыт метафоричен по своей  природе, но и что сами метафоры являются неотъемлемой составной частью структуры  человеческого опыта. Одним из ученых, придерживающихся данной позиции, является Роберт Д. Рманишин (Robert D. Rmanyshyn, Metaphors of Experience and Experience as Metaphorical, 1981). С его точки зрения, определенная часть человеческого опыта метафорична по своей природе, и лишь метафора может стать средством выражения и понимания данного опыта: “…part of the meaning of any experience is elusive, and it is the use of metaphor that gives form to this elusive meaning and makes available an understandable figure of speech” [28, с.233]. Лингвисты П. Рорти и Д. Дэвидсон утверждают, что в своем экспрессивном выражении метафора подобна речевым действиям: утверждению, намеку, лжи, обещанию, выражению недовольства и т.п. [28].

Некоторые ученые, такие, как М. Бирдсли, подвергают критике теорию метафоры как теорию сравнения объектов, поскольку, по их словам, эффект метафоры часто достигается путем апелляции не к денотату, а к коннотату [28, с.234]. Иными словами, часто искомое свойство обнаруживается не в свойствах самого объекта, а в ассоциациях, которые возникают у индивида в связи с употреблением слова, использованного для обозначения того или иного объекта или явления.

Одной из важнейших функций метафоры является когнитивная функция, иными  словами, функция получения нового знания, предполагающая разработку темы метафоры как пути рождения нового смысла [11, c.13].

Основной тезис когнитивной  теории метафоры (КТМ) сводится к тому, что в основе процессов метафоризации  лежат процедуры обработки структур знаний – фреймов и сценариев. Знания, реализующиеся во фреймах и сценариях, представляют собой обобщенный опыт взаимодействия человека с окружающим миром – как с миром материальных объектов, так и с социумом [11]. В процессе метафоризации некоторые области цели структурируются по образцу источника, иначе говоря, происходит “метафорическая проекция” (metaphorical mapping). Предположение о повторении структуры источника в структуре цели получило название “гипотезы инвариантности” (Invariance Hypothesis). Высвечивание отдельных свойств источника в области цели, возникающее в процессе метафорической проекции и проявляющееся на уровне предложения и текста в виде метафорических следствий, часто называют “профилированием”.

Области источника и области  цели неэквивалентны не только в смысле направления метафоризации. Область источника – это более конкретное знание, получаемое человеком в процессе непосредственного опыта взаимодействия с действительностью. Это “знание по знакомству”, если пользоваться терминологией Б. Рассела. Сфера цели – менее ясное, менее конкретное, менее определенное знание, это, скорее, “знание по определению”. Как пишет Дж. Лакофф, “метафора позволяет нам понимать довольно абстрактные или по природе своей неструктурированные сущности в терминах более конкретных или, по крайней мере, более структурированных сущностей” [11].

В определенной степени область  источника в КТМ представляет собой обобщение опыта практической жизни человека в мире [11; 28]. Эффект метафоры является продуктом контраста  между обычным и необычным, где  первое служит своеобразным фоном для второго. Сила метафоры связана с умелым применением стратегии такого столкновения, причем в данном процессе отнюдь не обязательна апелляция к визуальным аспектам рождающихся образов: нередко индивид стремится описать метафорически абстрактные понятия.

По мнению Дж. Лакоффа и М. Джонсона, знания в области источника организованы в виде идеальных когнитивных  моделей (image schemas) – относительно простых когнитивных структур, постоянно воспроизводящихся в процессе взаимодействия человека с действительностью (к примерам подобных схем относятся такие категории как “часть – целое”, “баланс”, “путь” и т.д.) [11]. Теории метафоры, однако, рассматривают подобное согласование с различных точек зрения.

В дескрипторной теории метафоры метафорическая проекция представляет собой функцию отображения элементов области источника в элементы области цели. Тем самым источник оказывается “областью отправления” функции отображения, а цель – “областью прибытия”. В результате формируется соответствие между источником и целью, стабильность которого в каждом конкретном случае сильно варьирует – от наименее стабильных творческих метафор до устойчивых “стертых” метафор, фиксированных в культурной традиции общества. Когда элементы области назначения хорошо структурированы, соответствие между элементами области отправления и области назначения метафорической функции отображения может быть взаимнооднозначным.

Таким образом, многие лингвисты современности  сходятся во мнении о том, что более  глубокое изучение феномена метафоры вполне может содействовать не только дальнейшему развитию естественных и гуманитарных наук, но и пониманию концептуальной системы человека в целом. И если верно предположение Дж. Лакоффа и М. Джонсона о том, что наша концептуальная система по сути своей метафорична, феномен метафоры может и должен быть изучен как способ формирования специфической картины мира и как возможная движущая сила процесса формирования человеческого мировоззрения в целом.

1.3 Метафорические модели и их роль в формировании языковой картины мира

Представители современной когнитивной  лингвистики (М. Джонсон, Ф. Джонсон-Лэрд, Е. Киттей, Дж. Лакофф, М. Тернер, Ж. Фоконье, Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов, И.М. Кобозева, Е.С. Кубрякова, В.В. Петров, А.П. Чудинов и др.) рассматривают метафору как основную ментальную операцию, как способ познания, структурирования и объяснения мира [18]. Человек не только выражает свои мысли при помощи метафор, но и мыслит метафорами, создает при помощи метафор тот мир, в котором он живет, а также стремится в процессе коммуникативной деятельности преобразовать существующую в сознании адресата языковую картину мира.

Процессы метафоризации  — это специфические операции над знаниями, часто приводящие к  изменению онтологического статуса  знания, когда неизвестное становится известным, а известное — совершенно новым и т. п. В когнитивном плане процесс метафоризации близок к модели рассуждения по аналогии, в основе которой лежит представление о передаче информации или знаний между двумя концептуальными областями или полями: источником и целью.

Для выявления  внутреннего строения области источника  и области цели зачастую обращаются к метаязыку фреймов и сценариев. Фрейм — это представление  обычной ситуации в виде набора слотов. Каждый слот представляет некоторый тип информации, релевантный для описываемого фрагмента действительности [20].

Понятие метафорической модели непосредственно опирается  на когнитивную теорию метафоры. Метафорическая модель (М-модель) – это регулярный перенос двух и более слов, тематически соотносительных, с одного класса предметов на другой на основе сходства предметов или их оценки. В отличие от метонимических моделей М-модели отличаются меньшей продуктивностью, что объясняется спецификой семантических преобразований: в основе метафорического переосмысления слов лежит более сложный тип ассоциаций (по сходству).

В рамках когнитивной  теории метафоры М-модель – это существующая в сознании носителей языка взаимосвязь между понятийными сферами, при которой система фреймов (концептов) одной сферы (сферы-источника) служит основой для моделирования понятийной системы другой сферы (сферы-цели). При таком моделировании обычно сохраняется и эмотивный потенциал, характерный для концептов сферы-источника, что создает широкие возможности воздействия на эмоционально-волевую сферу адресата в процессе коммуникативной деятельности.

Метафорическая  модель – это существующая и / или  складывающаяся в сознании носителей  языка схема связи между понятийными  сферами, которую условно можно  представить формулой “Х – это Y”. Например, “спортивное соревнование – это война”. Отношение между компонентами формулы понимается не как прямое отождествление, а как подобие “Х подобен Y”, спортивное соревнование подобно войне. В соответствии с названной формулой система фреймов (слотов, концептов) одной ментальной сферы (сферы-источника) служит основой для моделирования ментальной системы другой сферы (сферы-магнита). При таком моделировании в сфере-магните обычно сохраняется не только структура исходной области, но и эмотивный потенциал, характерный для концептов сферы-источника, что создает широкие возможности воздействия на эмоционально-волевую сферу адресата в процессе коммуникативной деятельности.

Категория М-модели подразумевает классификацию (разбиение) областей источника метафоризации (в противоположность цели). Имя метафорической модели обычно дает слово, являющееся родовым по отношению к словам, представляющим элементы ее понятийной системы.

Для описания М-модели необходимо охарактеризовать ее следующие признаки:

1. Исходная понятийная  область (в других терминах  – ментальная сфера-источник, сфера-донор,  источник метафорической экспансии).

2. Новая понятийная  область (в других терминах  – ментальная сфера-цель, денотативная зона, реципиентная сфера, направление метафорической экспансии).

3. Относящиеся  к данной модели фреймы, каждый  из которых понимается как  фрагмент наивной языковой картины  мира и которые структурируют  соответствующую понятийную область  (концептуальную сферу). По определению  В.З. Демьянкова, фрейм – “это единица знаний, организованная вокруг некоторого понятия, но, в отличие от ассоциаций, содержащая данные о существенном, типичном и возможном для этого понятия… Фрейм организует наше понимание мира в целом… Фрейм – структура данных для представления стереотипной ситуации” [20]. Для описания модели в равной степени важен состав фреймов как в сфере-источнике, так и в сфере-цели. Нередко система фреймов предстает как своего рода когнитивный динамический сценарий, отражающий представления о типичной последовательности развертывания модели. Например, М-модель с исходной ментальной сферой “болезнь” может предполагать следующий сценарий развертывания: “заболевание” – “выявление симптомов” – “определение диагноза” – “лечение” – “уход за больным” – “выздоровление”.

4. Составляющие  каждый фрейм типовые слоты,  то есть элементы ситуации, которые  составляют какую-то часть фрейма, какой-то аспект его конкретизации.  Например, фрейм “вооружение” включает такие слоты, как “огнестрельное оружие”, “холодное оружие”, “боеприпасы”, “средства защиты от оружия и маскировка” и т. п.

5. Компонент,  который связывает первичные  (в сфере-источнике) и метафорические (в сфере-цели) компоненты охватываемых данной моделью единиц. Охарактеризовать этот компонент означает выяснить, что дает основания для метафорического использования соответствующих концептов и почему понятийная структура сферы источника оказывается подходящей для обозначения элементов совсем другой сферы.

6. Дискурсивная  характеристика модели, то есть  типичные для соответствующих  метафор концептуальные векторы,  ведущие эмотивные характеристики, прагматический потенциал модели, ее взаимосвязи с существующей  ситуацией общения, конкретными событиями, взглядами и интенциями субъектов коммуникации и др.