Понятие морального вреда и его правовое регулирование

Как показывает опубликованная в Бюллетене Верховного Суда Российской Федерации судебная практика и ее обзоры, при разрешении в уголовном или гражданском судопроизводстве требований как о возмещении имущественного вреда, так и о компенсации морального вреда, причиненного преступлением, имеются трудности в применении норм гражданского права об обязательствах из причинения вреда. Проблемы состоят, главным образом, в определении надлежащего гражданского истца115, надлежащих ответчиков (гражданских ответчиков)116, а также порядка взыскания (долевого или солидарного) в случаях, когда вред причинен несовершеннолетним117 или совместными действиями нескольких лиц118, и определения размера взыскания с каждого причинителя вреда при возложении долевой ответственности119.

При взыскании компенсации морального вреда в пользу А. был правильно определен гражданский ответчик в лице автоколонны - владельца автобуса, управляя которым обвиняемый Б. причинил вред А. Автобус относится к объектам, деятельность по использованию которых создает повышенную опасность. Обязанность по возмещению вреда, причиненного источником повышенной опасности, лежит в силу ст. 1079 ГК РФ на его владельце. Поскольку автобус находился на балансе автоколонны, а Б. являлся ее работником, то именно автоколонна, а не Б. рассматривается в качестве владельца источника повышенной опасности.

В приговоре по делу по обвинению Б. было соблюдено и требование о мотивированности приговора в части разрешения гражданского иска. Ошибка суда состояла только в неприменении правил действия норм о компенсации морального вреда во времени, что обоснованно послужило поводом к отмене приговора в указанной части.

2. Соотношение понятий "моральный вред" и "вред", используемых в деликтных обязательствах, является дискуссионным120. Приведенное дело по иску автоколонны к А. свидетельствует, что вопрос о том, включает ли возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, компенсацию морального вреда, имеет важное практическое значение. В частности, от ответа на этот вопрос зависит правильное применение п. 3 ст. 1109 ГК РФ, согласно которому возврат в качестве неосновательного обогащения возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, не допускается.

---------------------------------

В случае передачи надзорной инстанцией дела в части, касающейся гражданского иска А., на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства и последующего отказа судом первой инстанции в иске А. следовало бы руководствоваться гражданско-процессуальными нормами о повороте исполнения решения (ст. ст. 430, 431 ГПК РСФСР).

В ст. 430 ГПК РСФСР предусмотрено, что в случае отмены решения, приведенного в исполнение, и вынесения после нового рассмотрения дела решения об отказе в иске полностью или в части либо определения о прекращении производства по делу или оставлении иска без рассмотрения ответчику должно быть возвращено все то, что было с него взыскано в пользу истца по отмененному решению. Хотя в ст. 430 ГПК РСФСР речь идет лишь об отмене приведенного в исполнение решения суда, под решением здесь нужно понимать и отмененный в части решения по гражданскому иску приговор, если гражданский иск передан надзорной инстанцией на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, в котором в дальнейшем вынесено решение об отказе в иске полностью или в части либо указанное выше определение.

Правило о повороте должно применяться с учетом ограничений поворота исполнения решений по ряду требований, установленных в ч. 3 ст. 432 ГПК РСФСР, и перечня имущества, которое не может быть возвращено в качестве неосновательного обогащения согласно ст. 1109 ГК РФ. В ст. 432 ГПК РСФСР запрещается, в частности, поворот исполнения в случае отмены в порядке надзора решения по требованию о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, а также смертью кормильца.

Имеются и другие законодательные нормы, в которых закреплены особые правила в отношении имущества в виде возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, и в отношении требований о возмещении вреда, нанесенного этим благам. Так, в силу ст. 411 ГК РФ по требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, недопустим зачет, а согласно п. 2 ст. 414 ГК РФ недопустима новация обязательств по возмещению вреда, причиненного жизни или здоровью.

На основании ст. 1183 ГК РФ право на получение подлежавших выплате, но не полученных гражданином вследствие смерти сумм возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, переходит к проживавшим совместно с умершим членам его семьи, а также его нетрудоспособным иждивенцам независимо от их места жительства. Только при определенных условиях, в отличие от прочего имущества наследодателя, эти суммы включаются в состав наследства и наследуются на общих основаниях.

В соответствии с п. 3 ст. 217 Налогового кодекса Российской Федерации доходы физического лица в виде компенсационных выплат, связанных с возмещением вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, не подлежат налогообложению.

При применении всех перечисленных норм нужно установить, подразумевается ли в них возмещение лишь имущественного вреда, причиненного жизни или здоровью, либо компенсация морального вреда тоже.

Жизнь и здоровье - неимущественные (нематериальные) блага, принадлежащие гражданину от рождения. Посягательство на эти блага (их умаление) может повлечь вред имущественный (материальный) - потерю дохода, расходы, а также моральный вред - физические или нравственные страдания. Понятие "вред, причиненный жизни или здоровью" объединяет оба вида вреда. Гражданско-правовые способы защиты имущественного характера, выполняющие восстановительную функцию, применимы для устранения или смягчения и имущественного, и морального вреда.

Возмещение имущественного вреда и компенсация морального вреда производятся, с одной стороны, по отдельным правилам. Имущественный вред, причиненный жизни или здоровью, возмещается по нормам параграфа 2 главы 59 ГК РФ. Компенсация морального вреда регулируется нормами другого параграфа главы 59 - параграфа 4. Взыскиваемые суммы возмещения имущественного вреда и компенсации морального вреда должны быть судом разграничены121.

С другой стороны, возмещение обоих видов вреда, причиненного жизни или здоровью, подчиняется также общим положениям о возмещении вреда главы 59 ГК РФ.

Название параграфа 2 главы 59 "Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью" шире его содержания, сводящегося к возмещению имущественного вреда при умалении указанных благ. Хотя нормы о компенсации морального вреда, в том числе причиненного посягательством на жизнь или здоровье, находятся за пределами параграфа 2, возмещение вреда, нанесенного названным благам, включает компенсацию морального вреда, на что правильно указал президиум Мособлсуда в постановлении по делу по иску автоколонны.

Применение по изложенному делу п. 3 ст. 1109 ГК РФ привлекает внимание и к другой проблеме. Перечисление в данной норме имущества, как и в ст. 1183 ГК РФ, замыкается обобщающим указанием на его назначение - все это денежные суммы, предоставляемые гражданину в качестве средств к существованию. В ст. 1183 ГК РФ предназначение указанного в ней имущества вынесено и в название статьи.

У компенсации морального вреда, причиненного посягательствами, к примеру, на честь и достоинство, личную тайну, а равно у компенсации морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, бесспорно, иное назначение. В этих случаях компенсация предоставляется не в качестве средства к существованию, а для сглаживания страданий потерпевшего, в его утешение. Подтверждением тому служат критерии установления размера компенсации морального вреда, определенные в ст. 151, п. 2 ст. 1101 ГК РФ.

Определить назначение компенсации морального вреда, причиненного посягательством на жизнь или здоровье, сложнее. На практике при отсутствии или недостаточности доказательств причинения имущественного вреда в виде утраченного дохода или расходов потерпевшего компенсация морального вреда смягчает неполноту возмещения имущественного вреда, причиненного жизни или здоровью. Компенсация морального вреда нередко фактически используется потерпевшими в качестве средства к существованию наравне с возмещением имущественного вреда также вследствие низкого уровня утраченного дохода и соответствующего малого размера его возмещения. Возврат в качестве неосновательного обогащения компенсации морального вреда, причиненного жизни или здоровью, привел бы по указанным выше причинам в большинстве ситуаций к тому, что решение суда будет исполняться за счет возмещения имущественного вреда, причиненного жизни или здоровью, или иных сумм, предоставленных потерпевшему в качестве средств к существованию. Так или иначе, но потерпевший может остаться без средств к существованию. Последнее противоречило бы намерению законодателя. По-видимому, с учетом всех этих обстоятельств президиум Мособлсуда и распространил действие п. 3 ст. 1109 ГК РФ на компенсацию морального вреда, причиненного повреждением жизни или здоровья.

В других упоминавшихся нормах - ст. 411 ГК РФ о случаях недопустимости зачета требований, в п. 2 ст. 414 ГК РФ о случаях недопустимости прекращения обязательства новацией, в п. 3 ст. 217 Налогового кодекса Российской Федерации о назначении возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью, ничего не сказано. Это означает, что данные нормы касаются как возмещения имущественного вреда, так и компенсации морального вреда, причиненного умалением указанных нематериальных благ.

Что же касается отсутствия уточнения назначения сумм возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, в ч. 3 ст. 432 ГПК РСФСР, указывающей на недопустимость поворота исполнения решений по ряду требований, то оно может быть объяснено следующим образом. ГПК РСФСР был утвержден одновременно с ГК РСФСР 1964 года, и обсуждаемая норма в ГПК была сформулирована в соответствии со ст. 474 ГК РСФСР 1964 года об имуществе, не подлежащем возврату в качестве неосновательно приобретенного. В тот период моральный вред не подлежал компенсации, поэтому термин "возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью" обозначал возмещение исключительно имущественного вреда.

Поворот исполнения решения представляет собой процессуальную форму возврата неосновательного обогащения в случае отмены постановления суда, исполненного полностью или частично. Правило ч. 3 ст. 432 ГПК РСФСР имеет материально-правовую основу и потому в настоящее время должно было бы быть аналогичным тому, что содержится в п. 3 ст. 1109 ГК РФ, или просто отсылать к последней. Во всяком случае, помимо процессуальных норм о повороте исполнения решения необходимо применять материальные нормы о возврате неосновательного обогащения, в том числе ст. 1109 ГК РФ.

3. Отмена решения суда об отказе в иске автоколонны о возврате неосновательного обогащения по доводам, изложенным в постановлении президиума Мособлсуда, ставит и такой вопрос. Автоколонна понесла убытки в результате незаконного удовлетворения гражданского иска по уголовному делу. Возможно ли возмещение убытков этого юридического лица не за счет потерпевшего, а за счет другого лица - казны и на ином правовом основании - в порядке возмещения вреда, причиненного незаконными действиями суда?

Возмещение вреда, причиненного незаконными действиями суда, регулируется ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ. Поскольку в приведенном деле принципиальную роль сыграли правила о действии закона во времени, отметим, что в изъятие из общего порядка Федеральный закон от 26 января 1996 г. "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации" распространил действие ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ на случаи, когда причинение вреда имело место до 1 марта 1996 г., но не ранее 1 марта 1993 г., и причиненный вред остался невозмещенным (ст. 12). Тем самым нормам ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ была придана обратная сила в установленных временных пределах.

Обратимся к п. 2 ст. 1070 ГК РФ. В нем предусмотрено, что вред юридическому лицу, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. По буквальному смыслу этой нормы вред, причиненный гражданину при осуществлении правосудия в случаях, не указанных в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, а юридическому лицу - при осуществлении правосудия во всех случаях, когда отсутствует вступивший в законную силу приговор суда, подтверждающий вину судьи, не возмещается.

Конституционность данного положения стала предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. Оно было признано не противоречащим Конституции, "поскольку на основании этого положения подлежит возмещению вред, причиненный при осуществлении правосудия посредством гражданского судопроизводства в результате принятия незаконных судебных актов, разрешающих спор по существу"122.

Вместе с тем, положение п. 2 ст. 1070 ГК РФ, как указано в постановлении Конституционного Суда РФ, "не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в иных случаях (а именно когда спор не разрешается по существу) в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, - если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением".

Процитированное постановление мотивировано тем, что под осуществлением правосудия в п. 2 ст. 1070 ГК РФ понимается не все судопроизводство, а лишь та его часть, которая заключается в принятии судебных актов, разрешающих дело по существу. В постановлении содержатся доводы об особенностях гражданского судопроизводства, в котором активность суда в собирании доказательств ограничена, а также об особом порядке ревизии актов судебной власти.

В приведенном казусе вред был причинен не при вынесении решения в гражданском судопроизводстве, а при разрешении гражданского иска в уголовном судопроизводстве. Такой случай не упомянут в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, ведь жалобы, послужившие поводом к рассмотрению дела, касались только гражданского судопроизводства.

Тем не менее данное Конституционным Судом Российской Федерации толкование п. 2 ст. 1070 ГК РФ, ограничивающееся порядком возмещения вреда, причиненного деятельностью суда в гражданском судопроизводстве, имеет более широкое значение. Это толкование исключает возможность взыскания с государства вреда, причиненного незаконным удовлетворением гражданского иска в уголовном судопроизводстве гражданину в случаях, не относящихся к перечисленным в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, а юридическому лицу - во всех случаях, если доказательство вины судьи в причинении вреда в единственно допустимой форме вступившего в законную силу приговора отсутствует.