Мровое соглашение в гражданском судопроизводстве

Но наиболее выпукло разница между внесудебной  мировой  сделкой и судебной мировой сделкой проявлялась применительно к возможности их принудительного              исполнения.[9]

Дело в том, что и внесудебная, и судебная мировые сделки предполагают последующее добровольное исполнение. В случае же неисполнения должником обязанностей из мировой сделки за кредитором признавалось право обратиться с новым иском, основанным на мировой сделке (т.е. в общем порядке). Иными словами, принуждение должника к исполнению всяких мировых сделок (и судебных, и внесудебных) подразумевало под собой предъявление нового иска и возбуждение нового  искового производства. Такой вывод следовал из положений Устава гражданского судопроизводства, в котором отсутствовали нормы, регулирующие порядок исполнения судебной мировой сделки. Отсутствие в Уставе гражданского судопроизводства положения о принудительном  исполнении  судебных  мировых  сделок (посредством  выдачи  исполнительного листа) влекло за собой возникновение известных проблем в правоприменительной практике.

В 1867 г. Псковский окружной суд на основании судебной мировой сделки выдал исполнительный лист. Но в 1869 г. Кассационный департамент Правительствующего Сената постановил, что на основании мировых сделок не может выдаваться исполнительный лист и  что исполнение  мировой  сделки дает  основание для  нового  иска. Названное  решение  Правительствующего  сената  имело очень широкий резонанс в научной литературе. Одни из ученых считали такую позицию прямо противоречащей воле законодателя, придавшего судебному решению и судебной мировой сделке равную законную  силу (согласно ст.1364  Устава гражданского судопроизводства судебная мировая сделка признавалась равносильной судебному решению, вступившему в законную силу и не подлежащему обжалованию).  Другие, подчеркивая договорную природу всякой (судебной и внесудебной) мировой  сделки, признавали  такое  решение  Кассационного  департамента Правительствующего сената единственно верным.

Отмечая пагубность смешения понятий  внесудебной  и судебной  мировых сделок, И. Е. Энгельман подчеркивал, что внесудебная мировая сделка есть договор, который «имеет свойство и действие всякого договора: в случае неисполнения она может быть осуществлена исковым порядком». В отличие от внесудебной мировой сделки судебная мировая сделка не только прекращает навсегда спор и делает невозможным иск к тому же лицу, по тому же предмету и на том же основании, но и дает право требовать принудительного ее исполнения. Иными словами, по мнению И. Е. Энгельмана для принудительного исполнения внесудебной мировой сделки было необходимо судебное решение; для  принудительного исполнения судебной мировой сделки, утвержденной судом, должен выдаваться исполнительный лист.[10] Аналогичное мнение высказывалось Е. В. Васьковским, К. И. Малышевым, но далеко не все правоведы разделяли их взгляды. Напротив, господствующим  стало  противоположное  мнение, согласно которому,  судебная мировая сделка приравнивалась к судебному решению только, в том смысле, что «стороны не имеют права ни жаловаться, ни возобновлять дела на  тех же основаниях...  но во всех прочих отношениях  мировое соглашение не имеет ничего общего с решением».

В силу сказанного принудительное исполнение судебной мировой сделки длительное время признавалось невозможным, а неисполнение судебной мировой сделки, по мнению большинства процессуалистов, давало основания для нового иска, по результатам рассмотрения которого (на основании последующего судебного решения) выдавался исполнительный лист. Этой позиции придерживались, в частности, К. Н. Анненков, В. Л. Исаченко, Т. М. Яблочков, Е. А. Нефедьев, Д. И. Азаревич.

Необходимо отметить, что критика позиции недопущения принудительного исполнения мировой сделки все же возымела свое действие. Ее следствием стало внесение в Устав гражданского судопроизводства изменений, в соответствии с которыми наиболее простые мировые сделки могли исполняться посредством возбуждения исполнительного производства. К таким мировым сделкам относились соглашения, по которым ответчик принимал на себя одностороннее обязательство денежного платежа, либо возврата денежного имущества, либо юридического  очищения и др. Такое исполнение осуществлялось по правилам производства по делам о бесспорных взысканиях.[11]

Первый ГПК РСФСР, принятый и введенный в действие в сентябре 1923 г., не упоминал о праве сторон окончить дело мировой сделкой. Вывод о существовании такого права можно было сделать из анализа ст. 2 ГПК РСФСР, которая предоставляла стороне право отказаться от принадлежащих ей прав и судебной защиты, и ст.18 ГПК РСФСР, посвященной полномочиям представителя, где говорилось о том, что право на окончание дела миром должно быть оговорено в доверенности. Термин «мировая сделка» упоминался  в  ряде  актов Верховного Суда РСФСР (Циркуляр Верховного Суда РСФСР от 7 декабря 1923 г. № 70.

В теории советского гражданского процессуального права классификация мировых сделок на внесудебные и судебные осталась. Первые характеризовались как соглашения сторон об урегулировании правового спора, совершенные вне суда и являющиеся письменным доказательством в случае возникновения спора в связи с неисполнением обязательств по этим договорам, а вторые – как соглашения сторон о прекращении на определенных условиях правового спора, заключенные в суде, утвержденные судом и приобретающие после этого силу судебного решения.

В юридической литературе того времени отмечалось существование различий между внесудебными и судебными мировыми сделками. Например, Л. И. Фишман определял мировую сделку как соглашение сторон об окончании дела миром и прекращении вследствие этого дела, ссылаясь на отличия, выявленные циркуляром Верховного Суда РСФСР от 7 декабря 1923 г. № 70 «О внесудебных и судебных мировых сделках». Согласно этому циркуляру внесудебные мировые сделки рассматривались как обычное письменное доказательство; их достоверность и доказательность определялись судом в зависимости от содержания документа, способа  его засвидетельствования, обстоятельств дела. В отношении же судебной мировой сделки было установлено, что она «приравнивается к бесспорным документам, на основании коих может быть выдан судебный приказ».  После того как была отменена гл. 24 ГПК РСФСР, содержащая также и ст. 210, которая  предусматривала  выдачу судебного приказа  на основании мировой  сделки,  «совершенной судебным порядком», в ст. 188 ГПК РСФСР были внесены изменения, согласно которым для приведения в исполнение судеб-ной мировой сделки по просьбе стороны выдавался исполнительный лист.[12]

В дальнейшем получила развитие теория о двойственном (материально-правовом и процессуальном) значении судебной мировой сделки, что нашло отражение в ГПК РСФСР 1964 г.: законодатель впервые ввел термин «мировое соглашение», отличая тем самым судебную мировую сделку от внесудебной. Как писал И. М. Пятилетов в своей работе «Мировое соглашение как способ разрешения спора о праве без вынесения судебного решения», после принятия ГПК  РСФСР 1964  г. в теории процессуального права от использования термина «мировая сделка» отказались и «прочно утвердился термин «мировое соглашение». Ученый отмечал, что некоторые авторы называют мировым соглашением внесудебное соглашение, прекратившее спор до обращения в суд, другие авторы отождествляют мировое соглашение с соглашением, заключенным после обращения в суд, но вне суда. По мнению И. М. Пятилетова, под внесудебным мировым соглашением следовало понимать только соглашение, прекратившее спор до обращения в суд; под судебным мировым соглашением – мировое соглашение, утвержденное судом. В законе мировым соглашением, подчеркивал он, называется судебное мировое соглашение.[13]

Таким образом, судебные мировые сделки стали именоваться с того времени мировыми соглашениями.

Процессуальная наука ставила задачей изучение процедуры заключения судебной мировой сделки (мирового соглашения) и ее значимости для процесса. Проводимые в этой стезе научные исследования повлекли окончательное определение статуса судебной мировой сделки как процессуального договора, цель которого состоит в прекращении судебного процесса. Данный вывод был оформлен, в частности, в работе Р. Е. Гукасяна, который утверждал: «Процессуально-правовое значение мировых соглаше-ний заключается в том, что они являются актами разрешения гражданско-правового спора. В этом сходство их содержания с содержанием судебного решения. Одновременно мировое соглашение служит одним из оснований (в совокупности с определением суда) прекращения производства по делу».[14] При этом им выдвигался тезис о том, что волеизъявление на заключение мировой сделки есть процессуальные действия, а не гражданско-правовые.

Подобная точка зрения разделялась не  всеми  учеными. В частности, М. А. Гурвич отличал мировое соглашение от мировой сделки, которая «фактически (хозяйственно) лежит в его основе». Полемизируя с Р. Е. Гукасяном, М. А. Гурвич указывал, что  мировое  соглашение  является  «не  процессуальным договором, а юридическим составом более сложным, в который входят договор, в смысле сделки гражданского права, и ряд элементов процессуального значения».

Использование термина «соглашение» также объяснялось неприемлемостью гражданско-правового термина «сделка» к  договорам об урегулировании правовых споров, возникающих в рамках иных правоотно-шений (трудовых, семейных, колхозных и т.д.). Эта идея была воспринята разработчиками АПК РФ 1995 г., АПК РФ2002 г., ГПК РФ 2003 г.

Так, в теории гражданского процессуального права, а в последующем и в теории арбитражного процессуального права получила распространение классификация мировых соглашений на судебные и внесудебные. Однако наряду с этими терминами продолжают также использоваться термины первой, более ранней, классификации – «мировая сделка», «внесудебная мировая сделка», «судебная мировая сделка», и их содержания часто отождествляются. Таким образом, можно сделать следующие выводы:

во-первых, урегулирование спора внесудебным мировым соглашением исторически возникло ранее обращения к суду;

во-вторых, после появления суда, возможность урегулировать спор мировым соглашением сохраняется, стороны не лишены возможности самостоятельно урегулировать спор;

в-третьих, в соответствии с нормативными источниками в разное время мировое соглашение можно было заключить либо до властного разрешения спора, либо только в процессе, либо до процесса и в его ходе. Соответственно роль суда первоначально была минимальной – уяснить добровольность мирового соглашения, а затем трансформировалась в проверочную – не нарушает ли права других лиц, законно ли оно. Поэтому, различаются понятия «мировая сделка» и «судебное мировое соглашение»;

в-четвертых, преимущества мирового соглашения привели к возрастанию интереса процессуальной мысли к названному институту и расширению области его применения.

1.2. Понятие и признаки мирового соглашения

Следствием того, что в науке нет единой точки зрения на природу мирового соглашения и признаки, ему присущие, явилось множество различных определений мирового соглашения. Мировое соглашение в современной науке процессуального права достаточно часто рассматривается как специфический гражданско-правовой договор с целевой направлен-ностью на урегулирование  спорных отношений между сторонами, с одной стороны, и заключаемый в рамках судебной процедуры – с другой.

С. Н. Абрамов определял мировое соглашение (судебную мировую сделку) как  утвержденную  судом мировую сделку, заключенную  сторонами  в процессе путем прекращения или изменения спорного гражданского правоотношения, находящегося на рассмотрении суда, в целях устранения спора между сторонами и прекращения процесса.[15]

Р. Е. Гукасян определяет мировое соглашение как соглашение сторон об условиях разрешения судебного спора на приемлемых для них условиях.[16]

И. М. Пятилетов считает мировое соглашение сделкой, заключенной сторонами при рассмотрении дела и утвержденной судом, по которой истец и ответчик путем взаимных уступок по-новому определяют свои права и обязанности и прекращают возникший между ними судебный спор.[17]

Е. В. Пилехина  называет  мировое  соглашение  судебной  сделкой, влекущей прекращение процесса на взаимоприемлемых для спорящих сторон условиях.

По мнению Д. В. Князева, мировое соглашение – это процессуальное соглашение, материально-правовым основанием, которого выступает гражданско-правовой или иной договор (соглашение), представляющий собой одновременные и согласованные действия сторон, направленные на возникновение предусмотренных законом процессуальных последствий, утверждаемое судом. И. В. Орлова считает мировое соглашение утвержденным судом договором сторон об окончании производства по делу на взаимоприемлемых условиях урегулирования правового спора. С. В. Лазарев также считает мировое соглашение договором, но отмечает, что заключается этот договор на основе взаимных уступок между сторонами и третьими лицами, заявляющими самостоятельные требования относительно предмета спора.[18] Некоторые  исследователи  рассматривают  мировое  соглашение  лишь  как процессуальное  действие. Так, например, С. В. Моисеев  считает мировое  соглашение процессуальным действием обеих сторон, направленным на прекращение производства  по  делу  в  связи  с  добровольным урегулированием материально-правового спора самими  сторонами, а также действием арбитражного суда, утверждающего мировое соглашение и прекращающего производство по делу. А. М. Абдрашитов  считает  мировое  соглашение  фактическим  составом, складывающимся из ряда процессуальных действий  сторон и суда, которые  совершаются в строгой последовательности.[19]

Такое понимание мирового соглашения вызывает возражения. Действительно, заключая мировое соглашение, его  участники совершают определенные процессуальные действия – реализуют свои процессуальные права, а именно право на заключение мирового соглашения. По нашему мнению, данное процессуальное право выражается не только в возможности заключить соглашение, но и в возможности представить его на рассмотрение суда для прекращения производства по делу. Ведь само по себе заключение мирового соглашения без представления его суду не влечет возникновения у суда обязанности его рассмотреть.

В случае представления суду мирового соглашения возникает элементарное процессуальное правоотношение.

В любом таком правоотношении одним из субъектов обязательно будет суд, в  этом  проявляется особенность, отличающая данные правоотношения от иных правоотношений, не только материальных, но и процессуальных. В уголовно-процессуальных правоотношениях, так же как и в гражданских процессуальных, с одной стороны, выступает представитель органа государственной власти. Без властного начала невозможно развитие уголовного судопроизводства. Круг субъектов процессуальных правоотно-шений, обладающих властными полномочиями, шире, нежели в гражданских  процессуальных  правоотношениях, в него входят: суд, следователь, лицо, производящее дознание, прокурор. Другой отличительной особенностью является то, что могут возникать  уголовно-процессуальные правоотношения, в  которых с обеих  сторон  находятся  органы  государственной власти. Например, отношения между следователем и органом дознания в соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ. В то же время в таких правоотношениях их субъекты не равны, выразителем властного начала становится только один субъект – следователь.