Гарантии неприкосновенности личности

Острой остается проблема жестокого обращения с арестованными с целью добиться признаний. Об этом свидетельствуют многочисленные факты. Жалобы на недозволенные методы воздействия и процессуальные нарушения при проведении дознания либо предварительного расследования составляют одну четвертую часть от общего количества жалоб на действия должностных лиц правоохранительных органов, поступающих к Уполномоченному по правам человека в РФ. В подавляющем большинстве жалоб на приговоры судов имеются сведения о том, что на стадии дознания либо предварительного следствия с целью получения показаний о признании вины по отношению к задержанным применялось физическое или психологическое насилие, сотрудниками милиции допускались нарушения уголовно-процессуального законодательства. По-прежнему без достаточных оснований граждане помещаются в ИВС и СИЗО, где путем угроз, шантажа задержанных вынуждают к даче показаний, чаще всего к самооговору

Предлагаемые варианты решения проблем применения меры пресечения в виде заключения под  стражу на стадии назначения имеют свои плюсы и минусы. У большинства судей также есть собственные аргументы и предложения по данному вопросу, заслуживающие внимания, так как эти проблемы актуальны и злободневны.

Главное, чтобы российский законодатель понял остроту проблем  и принял неотложные меры по устранению пробелов в регулировании столь важных вопросов, затрагивающих конституционные права граждан.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 3. ГАРАНТИИ ЗАКОННОСТИ И ОБОСНОВАННОСТИ НЕПРИКОСНОВЕННОСТИ ЛИЧНОСТИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

3.1. Гарантии неприкосновенности личности как условие законности ее ограничения в уголовном процессе

 

Ограничение неприкосновенности личности в целях достижения задач  уголовного судопроизводства - сугубо процессуальная деятельность, осуществляемая исключительно в рамках предусмотренной  УПК РФ процессуальной формы. Данная процессуальная форма опирается, прежде всего, на такие категории, как законность и обоснованность. Указанные категории являются неотъемлемыми требованиями и при ограничении неприкосновенности личности.

Среди исследователей не возникает сомнения в правомерности утверждения о том, что «законность - неотъемлемая черта конституционного правового государства, относящаяся ко всем сферам государственной жизни».⁴² Общеправовой принцип законности закреплен в п. 2 и 3 ст. 15 Конституции РФ, а применительно к уголовному процессу, кроме того, в ст. 49, 120, 123 и др. и развит в многочисленных нормах уголовно-процессуального права (ст. 7, 10 УПК РФ и др.). Однако само понятие законности в настоящий момент формулируется по разному. Наиболее значительную группу составляют авторы, придерживающиеся понимания законности как правовой регламентации соответствующих общественных отношений и точного неуклонного исполнения установленных государством юридических норм (Н.А. Громов, Ю.В. Францифоров, Н.В. Жогин, Ф.Н. Фаткуллин, М.Е. Токарева)⁴³ и др. В.Н. Кудрявцев, определяя законность через такие категории, как «режим общественной жизни» и «метод государственного руководства», в конечном итоге, также исходит из позиции признания сущностью законности – «издание и неуклонное осуществление законов»⁴⁴, что позволяет, на наш взгляд, причислить его к вышеназванным авторам. Иную точку зрения, содержащую в себе расширенное понимание законности, высказал В.В. Клочков. Согласно его позиции, законность – это взаимосвязанные требования общества к государству и иным участникам общественных отношений; отражение и выражение этих требований в общественном, в том числе политическом и юридическом сознании и в законодательстве; реализация этих требований в социальной практике – в деятельности участников общественных отношений.⁴⁵

Понятно, что такое определение законности характеризует ее как общий принцип отношения общества и государства к праву в целом. При уровневом рассмотрении законность, как многогранное правовое понятие, рассыпается на более или менее узкие понятия. Одно из них связано с деятельностью государственных органов, обеспечивающих реализацию и защиту прав личности. В этом смысле, законность действий правоохранительных органов подразумевает надлежащее и эффективное применение ими всех норм права, регулирующих их деятельность.⁴⁶

В УПК РФ (ст. 7) Постановлением Конституционного Суда РФ от 29.06.2004 № 13-П часть первая и вторая статьи 7 признаны не противоречащими Конституции РФ. Суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель не вправе применять федеральный закон, противоречащий настоящему Кодексу.

Дознаватель, следователь, прокурор, суд, а также иные органы и лица, участвующие в уголовном судопроизводстве, обязаны строго соблюдать положения Конституции, уголовно-процессуального кодекса, других законов, принятых в соответствии с Конституцией, а также иных нормативных актов, соответствующих законам, общепризнанным принципам и нормам международного права. Часть 2 ст. 15 Конституции РФ содержит общее требование об обязанности органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, граждан и их объединений соблюдать Конституцию РФ и законы.

Законность ограничения неприкосновенности личности в уголовном судопроизводстве – это точное и неуклонное соблюдение и исполнение норм, регулирующих порядок осуществления мер уголовно-процессуального принуждения органами предварительного расследования, прокуратуры, судом и всеми лицами, участвующими в деле.

С требованием законности ограничения неприкосновенности личности тесно связано требование обоснованности осуществления такой деятельности.

При этом ни одно из них  ни в коем случае не должно подменять  другое. Если законность (в узком  понимании) требует соблюдения рамок  закона, то под «обоснованностью» в русском языке понимается, прежде всего, подтвержденность фактами, серьезными доводами, убедительность.

Таким образом, важнейшей  составляющей обоснованности является совокупность «фактов», «сведений», «обстоятельств», «убедительных доводов» и т.д., т.е. данных, свидетельствующих о необходимости ограничения неприкосновенности личности. Указанным данным  необходимо придать статус веских оснований (доводов) соразмерный по значимости, со статусом доказательств. С одной стороны, этого требует исключительность права на неприкосновенность личности как конституционного принципа, с другой, такое положение послужит средством защиты от неправомерного или недостаточно обоснованного ограничения. При этом веские доводы - это данные, отвечающие требованиям относимости, допустимости, «которые убедили бы разумного и осторожного человека»⁴⁷ в безусловной необходимости ограничения неприкосновенности личности. Веские доводы обусловливают необходимость ограничения.

Тем не менее, для категоричного  суждения об обоснованности, наличия  веских доводов, по нашему мнению, недостаточно. Как отмечалось выше, зачастую происходит столкновение интересов государства и личности, в котором права человека могут иметь большую ценность. Поэтому важным элементом обоснованности ограничения неприкосновенности личности, на наш взгляд, должно явиться обоснование в каждом конкретном случае приоритета интересов государства и общества (в том числе приоритета выполнения задач, стоящих перед уголовным судопроизводством) перед правами конкретного лица.

Таким образом, под обоснованностью  ограничения неприкосновенности личности в уголовном процессе следует понимать наличие у компетентного лица веских доводов, свидетельствующих о безусловной необходимости ограничить права лица для достижения задач уголовного судопроизводства, при условии соблюдения приоритетов.

В теории права под гарантиями прав человека и гражданина понимается система условий, средств и способов, обеспечивающих всем и каждому равные правовые возможности для выявления, приобретения и реализации своих прав и свобод.

Под правовыми гарантиями законности и обоснованности ограничения неприкосновенности личности следует понимать совокупность условий, средств и способов, установленных нормами международного, конституционного, уголовно-процессуального законодательства и иными законами, а также осуществляемая на их основе процессуальная деятельность, обеспечивающие личности охрану и защиту ее физической, нравственной и психической неприкосновенности, индивидуальной свободы, общей свободы действий и личной безопасности от произвольных посягательств в процессе возбуждения, расследования и рассмотрения уголовного дела.

Законность и обоснованность ограничения неприкосновенности личности во многом зависят от установления и реализации совокупности соответствующих  правовых гарантий неприкосновенности личности: международно-правовых, конституционных, уголовно-процессуальных, уголовно-правовых и гражданско-правовых гарантий. В качестве гарантий законности и обоснованности ограничения неприкосновенности личности выступают также прокурорский надзор, ведомственный и судебный контроль.

Международно-правовые гарантии.

Международное право  оказывает в настоящее время  все более сильное влияние  на развитие национального, внутригосударственного права. Идея примата международного права влечет за собой обязанность  государств следовать его демократическим принципам. Статья 15 ч. 4 Конституции РФ гласит: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». Статья 17 ч. 1 Конституции РФ дополняет данное положение: «В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права». Таким образом, не может быть законным ограничение неприкосновенности личности, если оно производится вопреки таким принципам и нормам. Конкретными международно-правовыми гарантиями выступают многочисленные нормы права, регламентирующие неприкосновенность личности, которые упоминались нами выше, а также вся урегулированная этими нормами деятельность.

Однако не всегда содержание норм уголовно-процессуального  законодательства соответствует содержанию соответствующей норме международного права. Так, например, согласно ст. 5 ч. 2 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждому арестованному незамедлительно сообщаются причины его ареста⁴⁸. При этом, исходя из грамматического толкования слова «причины», представляется, что под ними понимаются те самые конкретные фактические данные - веские доводы, которые в силу их наличия и вызвали с необходимостью следствие, т. е. применение меры пресечения. В развитие указанной нормы Конвенции, ч. 2 ст. 101 УПК РФ содержит норму о вручении копии постановления или определения о применении меры пресечения лицу, в отношении которого оно вынесено по его просьбе. Одновременно лицу, в отношении которого избрана мера пресечения, разъясняется порядок обжалования решения об избрании меры пресечения.

Следователь должен разобраться  в каждом уголовном деле, по которому обвиняемому избирается мера пресечения, настолько, чтобы совершенно ответственно и однозначно принять решение  о применении этой меры. Все факты, положенные следователем в обоснование необходимости ограничения прав граждан, должны быть отражены в соответствующем постановлении. В противном случае необходимо признавать такое постановление незаконным, а следовательно, не имеющим силы. Закрепление данного положения позволит, во-первых, исключить случаи произвольного ограничения прав граждан, когда это не вызывается действительной необходимостью, во-вторых, повысить ответственность должностных лиц за принимаемые ими решения по применению той или иной меры пресечения и, в-третьих, обеспечить действенный прокурорский надзор за исполнением требований закона.

Конституционные гарантии.

В свете расширенного толкования принципа неприкосновенности личности, в качестве конституционных  гарантий неприкосновенности личности следует рассматривать ст.ст. 2, 6, 7, 15, 17-25, 41, 42, 45-52, 54, 55, 56, 80, 85, 114 Конституции РФ. Большую роль среди них в обеспечении законности и обоснованности ограничения неприкосновенности личности играют конституционные принципы. Те из них, которые имеют прямое отношение к уголовному судопроизводству, являются в то же время уголовно-процессуальными принципами.

Уголовно-процессуальные гарантии.

Процессуальные гарантии неприкосновенности личности представляют собой составную часть гарантий прав личности, единую систему мер и средств, предназначенных для охраны и защиты важнейших прав участников процесса.

Некоторые авторы различают  понятие процессуальных гарантий в  узком и широком смысле. В широком  смысле под процессуальными гарантиями они понимают установленные процессуальным законом средства, которые обеспечивают правильное осуществление по каждому уголовному делу задач правосудия, т.е. гарантии правосудия; в узком смысле - это те установленные законом средства, которыми охраняются и обеспечиваются права и законные интересы участвующих в уголовном процессе лиц, т.е. гарантии личности.⁴⁹

По мнению других, все  процессуальные гарантии способствуют вынесению правильного приговора (и в этом смысле они являются гарантиями правосудия) и поэтому помогают невиновному обвиняемому избежать необоснованного осуждения (и в этом смысле являются гарантиями личности).⁵⁰ Несомненно, подавляющее большинство норм уголовно-процессуального права направлено одновременно на защиту как личности, так и правосудия, между тем некоторые нормы отходят от общего правила и защищают интересы либо гражданина, либо правосудия.

Представляется, что характерным  в данном случае является установленный  Конституцией РФ (ст. 123 ч. 3) принцип  состязательности, который подразумевает роль суда в качестве арбитра спора, освобожденного от каких бы то ни было обвинительных функций. В таком случае, при недостатке доказательств, собранных стороной обвинения, лицу должен выноситься оправдательный приговор, даже если он действительно совершил преступление.

В советском уголовном  процессе активность суда являлась непременным  условием при рассмотрении любого уголовного дела в суде первой инстанции.⁵¹

Принятие нового уголовно-процессуального  законодательства внесло радикальные  перемены в теорию и практику российского уголовного процесса, изменив его сущностные характеристики. Законодатель посчитал необходимым не только отделить друг от друга функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела, но и запретил их возложение на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. В соответствии со ст. 15 УПК РФ суд не является органом уголовного преследованиями не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Следуя модели состязательного судопроизводства, в современном российском уголовном процессе суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Суд, таким образом, занимает особое, отличное от прежнего, положение участника процесса.

Состязательное построение уголовного судопроизводства меняет ролевую характеристику суда, а с ним и идеологию судебного разбирательства.⁵²

Еще до принятия нового Уголовно-процессуального  кодекса Конституционный Суд  Российской Федерации разъяснил, что  принцип состязательности в уголовном  судопроизводстве «означает прежде всего строгое разграничение судебной функции разрешения дела и функции обвинения, которые, таким образом, осуществляются разными субъектами... Возложение же на суд обязанности в той или иной форме подменять деятельность этих органов и лиц по осуществлению функции обвинения не согласуется с предписанием статьи 123 (часть 3) Конституции РФ и препятствует независимому и беспристрастному осуществлению правосудия судом, как того требуют статья 120 (часть 1) Конституции РФ, а также нормы ратифицированных Российской Федерацией международных договоров (статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод — и статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах)»⁵³. Суть положений ст. 46 – 52, 118 (ч. 1 и 2), 123 (ч. 3) и 126 Конституции РФ, по мнению Конституционного Суда РФ, состоит в том, что суд, осуществляющий судебную власть посредством уголовного судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, в ходе производства по делу не может становиться ни на сторону обвинения, ни на сторону защиты, подменять стороны, принимая на себя их процессуальные полномочия, а должен оставаться объективным и беспристрастным арбитром⁵⁴. «Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты и создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав (часть третья статьи 15), а также устанавливает правовой статус лиц, представляющих в уголовном процессе стороны обвинения и защиты, исходя из существа возлагаемых на каждую из этих сторон процессуальных функций (главы 6 и 7), обеспечивая тем самым их реальное разделение»⁵⁵.