Ответственность за нарушение договора доверительного управления, его прекращение

Выявив столь серьезное противоречие между нормами, содержащимися в п. 1 ст. 1022 ГК РФ, названные авторы предлагают свое решение вопроса относительно виновной или безвиновной ответственности доверительного управляющего. И тут их мнения расходятся. В.В. Чубаров полагает, что «…общим правилом для ответственности доверительного управляющего служит ответственность без вины», поскольку «данное правило будет корреспондировать п. 3 ст. 401 ГК РФ, предусматривающей общую ответственность предпринимателей (а в качестве доверительных управляющих выступают главным образом предприниматели) без вины. Исключение из этого правила может быть предусмотрено специальным законом»[58, с.602].

В то же время, по мнению Л.Ю. Михеевой, можно пренебречь специальными правилами об ответственности доверительного управляющего (раз они противоречат друг другу) и преодолеть указанную коллизию путем обращения к общим правилам об основаниях ответственности за нарушение договорных обязательств, что позволит применять принципы виновной или безвиновной ответственности в зависимости от того, является ли доверительный управляющий индивидуальным предпринимателем (коммерческой организацией) или, напротив, в этом качестве выступает обычный гражданин (некоммерческая организация).

однако, проблема, на наш взгляд, состоит в том, что на самом деле никакого противоречия между нормами, изложенными в п. 1 ст. 1022 ГК РФ, не имеется.  Все дело в том, что норма, абз. 1 п. 1 ст. 1022 ГК РФ, не имеет отношения к оценке вины (невиновности) доверительного управляющего. Положение о том, что доверительный управляющий, не проявивший при доверительном управлении имуществом должной заботливости об интересах, выгодоприобретателя или учредителя управления, возмещает выгодоприобретателю упущенную выгоду за время доверительного управления имуществом, а учредителю управления – убытки, причиненные утратой или повреждением имущества, с учетом его естественного износа, а также упущенную выгоду, говорит не о вине (или невиновности) доверительного управляющего, а определяет основание его ответственности, а также формы такой ответственности.

В абз. 2 п. 1 ст. 1022 ГК РФ содержится норма, согласно которой доверительный управляющий несет ответственность за причиненные убытки, если не докажет, что эти убытки произошли вследствие непреодолимой силы либо действий выгодоприобретателя или учредителя управления. Указанная норма никак не может противоречить той, что была изложена в абз. 1 этого же пункта ст. 1022 ГК РФ, поскольку регулирует иные правоотношения (не основания ответственности доверительного управляющего и не форму такой ответственности).

эта проблема, на самом, деле порождена не тем, что «создатели института доверительного управления не смогли предвидеть того, как будут работать отдельные его положения», и состоит она не в «упущениях законодателя», как например, считает Л.Ю. Михеева[47, с.83], а в том, что некоторые правоведы слишком вольно толкуют соответствующие законоположения, изначально основывая свои выводы на неразумности действий законодателя.

Для того, чтобы освободиться от ответственности за причинение убытков в силу п. 1 ст. 1022 ГК РФ, доверительный управляющий, во-первых, должен сослаться на неправомерные действия выгодоприобретателя или учредителя управления, либо на обстоятельства, квалифицируемые как непреодолимая сила (подтвердить, что они имели место), а во-вторых, должен доказать причинную связь между указанными действиями (обстоятельствами) и вредом, причиненным ими.

Для проблемы ответственности доверительного управляющего в тех случаях, когда он, совершая сделки, действует с превышением предоставленных ему полномочий или с нарушением установленных для него ограничений, предусмотрено, что исполнение данных обязательств возлагается лично на доверительного управляющего, который в силу этого не имеет права производить исполнение указанных обязательств за счет имущества, переданного в доверительное управление. Следовательно, и ответственность за их неисполнение или ненадлежащее исполнение должна быть обращена на имущество, принадлежащее доверительному управляющему, а не на то, которое передано ему в доверительное управление. Исключение составляют лишь те случаи, когда участвующие в сделке третьи лица не знали и не должны были знать о превышении полномочий доверительным управляющим или об установленных ограничениях. При этих условиях долги по соответствующим обязательствам должны погашаться за счет имущества, переданного в доверительное управление, т.е. в том порядке, на который были вправе рассчитывать добросовестные контрагенты доверительного управляющего. Поскольку же доверительный управляющий, совершая сделки с превышением предоставленных ему полномочий или не соблюдая установленные для него ограничения, нарушил обязательства, вытекающие из договора доверительного управления имуществом, учредитель управления может потребовать от доверительного управляющего возмещения понесенных им убытков п. 2 ст. 1022 ГК РФ.

Еще одно правило об ответственности  по обязательствам, возникшим из сделок, заключенных доверительным управляющим  с третьими лицами, предусматривает, что долги по обязательствам, возникшим в связи с доверительным управлением имуществом, погашаются за счет этого имущества. В случае недостаточности этого имущества взыскание может быть обращено на имущество доверительного управляющего, а при недостаточности и его имущества – на имущество учредителя управления, не переданное в доверительное управление п. 3 ст. 1022 ГК РФ.

Специфический характер и необычность  этого правила не могла не породить проблем при попытках доктринального толкования соответствующих законоположений. Так на деле и получилось. Однако, на наш взгляд, погашение долгов по обязательствам, возникшим в связи с доверительным управлением имуществом, за счет этого имущества отнюдь не свидетельствует о «…возложении бремени ответственности на учредителя управления (собственника имущества)…»[58, с.605], как полагает В.В. Чубаров. Погашение долгов по обязательствам вообще не представляет собой ответственность, а является исполнением этих обязательств. Поэтому вполне естественно, что погашение указанных долгов производится за счет имущества, переданного в доверительное управление, поскольку это вытекает из императивной нормы, содержащейся в ст. 1020 (п. 2) ГК РФ, согласно которой обязанности, возникшие в результате действий доверительного управляющего по управлению доверенным ему имуществом, исполняются за счет этого имущества.

При этом ответственность, возлагаемая  на доверительного управляющего, не является субсидиарной, он отвечает в качестве должника по обязательству перед кредитором.

Субсидиарной можно признать лишь ответственность учредителя доверительного управления имуществом по отношению к ответственности доверительного управляющего по обязательствам, возникшим при осуществлении последним доверительного управления имуществом. Причем в отличие от общего порядка применения субсидиарной ответственности по гражданско-правовым обязательствам (ст. 399 ГК РФ) учредителя доверительного управления можно привлечь к субсидиарной ответственности лишь при том условии, что у доверительного управляющего недостаточно имущества, на которое кредиторы по его обязательствам, возникшим при осуществлении доверительным управляющим управления имуществом, могли бы обратить взыскание.

В ГК РФ (гл. 53) отсутствуют какие-либо нормы об ответственности другой стороны договора доверительного управления имуществом – учредителя управления. Данное обстоятельство не свидетельствует о невозможности привлечения учредителя доверительного управления к ответственности, такая ответственность может быть возложена на него, исходя из общих оснований и условий гражданско-правовой ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств[28, c.67].

единственное исключение составляет п. 2 ст. 1019 ГК HA. В нем предусмотрено, что при передаче в доверительное управление имущества, обремененного залогом, учредитель обязан предупредить об этом доверительного управляющего. Если этого не было сделано, то доверительный управляющий вправе требовать в суде расторжения договора. При этом он также вправе потребовать уплаты причитающегося ему по договору вознаграждения за один год. Бремя доказательства того, что управляющий знал о залоге имущества, возлагается на учредителя управления. В свою очередь, доверительный управляющий обязан доказать, что он не знал и в силу обстоятельств, профессиональной деятельности не должен был знать о существовавшем залоге.

Таким образом, в соответствии с нормами главы 53 ГК РФ доверительный управляющий:

- не проявив должной заботливости  об интересах выгодоприобретателя  или учредителя управления, возмещает  выгодоприобретателю упущенную выгоду за время доверительного управления имуществом, а учредителю управления убытки, причиненные утратой или повреждением имущества;

- несет ответственность за причиненные  убытки, если не докажет, что  эти убытки произошли вследствие  непреодолимой силы либо действий выгодоприобретателя или учредителя управления;

- несет ответственность за превышение  предоставленных ему полномочий или с нарушение установленных для него ограничений.

Долги, возникшие в связи с доверительным управлением имуществом, погашаются за счет этого имущества. В случае недостаточности этого имущества взыскание может быть обращено на имущество доверительного управляющего, а при недостаточности и его имущества на имущество учредителя управления, не переданное в доверительное управление.

В ГК РФ, гл. 53 отсутствуют какие-либо нормы об ответственности учредителя управления, а это значит, что такая ответственность может быть возложена на него, исходя из общих оснований и условий гражданско-правовой ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств.

3.2.Основания прекращения договора доверительного управления

имуществом

Договор доверительного управления имуществом, как и всякий гражданско-правовой договор, может быть расторгнут одним из трех способов, предусмотренных ст. 450 ГК РФ: по соглашению сторон; по требованию одной из сторон; путем одностороннего отказа от исполнения договора, когда такой отказ допускается законом или соглашением сторон[38, c.612].

Основным способом расторжения  договора является его расторжение по соглашению сторон. Однако законом или договором эта возможность может быть ограничена. К примеру, для профессионального управляющего, занимающегося доверительным управлением чужим имуществом в качестве предпринимательской деятельности, может оказаться важным сохранение договора доверительного управления имуществом в течение всего периода его действия[42, c.26]. В этих целях в текст договора может быть включено условие о запрещении его расторжения по соглашению сторон вплоть до окончания срока, установленного договором. При расторжении договора по соглашению сторон основания такого соглашения имеют правовое значение лишь для определения последствий расторжения договора, но не для оценки законности соглашения сторон о расторжении договора.

Второй способ – это расторжение договора судом по требованию одной из сторон. Законодательством предусмотрены два случая, когда изменение или расторжение договора производится по требованию одной из сторон в судебном порядке. Это, во-первых, случаи нарушения условий договора, которые могут быть квалифицированы как существенные нарушения, т.е. нарушения, которые влекут для контрагента такой ущерб, что он в значительной степени лишается того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора. Во-вторых, договор может быть расторгнут в судебном порядке в иных случаях, прямо предусмотренных законодательством или договором. Поэтому договором доверительного управления имуществом могут быть предусмотрены любые обстоятельства, служащие основанием его расторжения в судебном порядке.

Последний способ (одностороннее  расторжение) представляют наибольший интерес для исследования института доверительного управления имуществом и поэтому требуют детального рассмотрения. При этом нужно отметить, насколько значим здесь личностный фактор. Любой юридический факт, который делает очевидным невозможность дальнейшего участия в договоре одной из сторон, а также выгодоприобретателя, служат основанием для его прекращения.

Прежде всего, в ст.1024 ГК РФ установлено, что «…договор доверительного управления прекращается вследствие смерти гражданина, являющегося выгодоприобретателем или ликвидации юридического лица – выгодоприобретателя, если договором не предусмотрено иное». Значит, договор может продолжаться в интересах учредителя либо другого выгодоприобретателя, указанного учредителем в договоре.

Указание ст.1024 ГК РФ на такое основание прекращения договора, как смерть выгодоприобретателя, видимо, можно объяснить, как подчеркивает, например, Л.Ю. Михеева, «…тем, что участие третьего лица в данных правоотношениях может быть основной целью заключения договора. Договор доверительного управления в пользу выгодоприобретателя имеет «целевое назначение» – обеспечение имущественных Интересов этого лица. С прекращением его существования отпадает необходимость в договоре...»[46, с.77]. Например, договор доверительного управления имуществом подопечного. Целью такого договора является обеспечение имущественных интересов подопечного. Со смертью подопечного нет смысла дальнейшего действия данного договора.

Если выгодоприобретателями  выступало несколько человек, то смерть одного из них не должна прекращать данный договор. Это может произойти  только в случае смерти последнего выгодоприобретателя.

Что касается прекращения  договора доверительного управления вследствие ликвидации юридического лица, то в этом случае договором доверительного управления, также может быть предусмотрено, что данные обстоятельства не прекращают сам договор, меняется только выгодоприобретатель. Им может стать либо учредитель управления, либо указанное другое лицо.