Уголовно-правовая характеристика простого убийства

8. К тяжкому вреду  относится также расстройство  здоровья, соединенное с заведомо  для виновного полной утратой  профессиональной трудоспособности. Этот вид тяжкого вреда вменяется преступнику в том случае, когда он знал о профессии потерпевшего и целенаправленно путем физического насилия лишил его возможности осуществлять профессиональные функции. Например, повредил пальцы руки у пианиста так, чтобы он не мог осуществлять игру на инструменте. Особенность названного признака состоит в том, что его определение не является сугубо судебно-медицинским вопросом. Вред в таких случаях по общим основаниям может быть и средней тяжести, но с правовой стороны наличие предумышленной направленности действий на то, чтобы человека полностью лишить профессиональной трудоспособности, обоснованно предложено считать тяжким вредом для здоровья. При определении степени утраты профессиональной трудоспособности эксперт руководствуется специальным положением.⁶⁴

Интересен тот факт, что  в УК 1960 г. в ст. 108 общая и профессиональная трудоспособности не разграничивались, что вызывало множество споров ученых по данному поводу. Так, Н.И. Загородников высказывал предположение, что за основу должна приниматься только общая трудоспособность⁶⁵. А.А. Пионтковский придерживался иной точки зрения, исходя из итого, что для квалификации тяжких телесных повреждений “имеет значение степень утраты профессиональной трудоспособности”⁶⁶. Однако большинство ученых придерживалось мнения, что для классификации преступления основное значение имеет общая трудоспособность, под которой понимается не только способность к физическому, но и к умственному труду. Профессиональная трудоспособность может учитываться только в случае, если субъект, зная о специальности того, кому он наносит повреждение, делает это умышленно, например повреждает палец у пианиста. В действующем Кодексе учтено мнение ученых, придерживающихся именно данной точки зрения.

9. Прерывание беременности  как признак тяжкого вреда  чаще всего является следствием  телесного повреждения. Для квалификации действий виновного по ч. 1 ст. 111 необходимо, чтобы виновный сознавал факт беременности потерпевшей. Срок, на котором была прервана беременность, не имеет значения для уголовно-правовой оценки. Необходимым моментом данного вида тяжкого вреда является наличие причинной связи между совершенным деянием виновного и прерванной беременностью, то есть установление того факта, что прерывание беременности не было обусловлено индивидуальными особенностями организма или заболеваниями потерпевшей.

10. Тяжким вредом для  здоровья признается психическое  расстройство. Психическое расстройство  может быть следствием, как физической  травмы, так и психического потрясения. Если противоправное деяние повлекло  за собой такие психические  болезни, как травматическое слабоумие, травматическую эпилепсию, то они рассматриваются как тяжкий вред здоровью. Установление психического заболевания относится к компетенции судебно-психиатрической экспертизы. Наступившее психическое расстройство должно находиться в необходимой причинно-следственной связи с противоправными деяниями виновного.

11. Заболевания наркоманией  и токсикоманией в результате  противоправных действий также  считается тяжким вредом. Названные виды заболеваний могут последовать независимо от того, как принимался тот или иной наркотик, вещество.

Таким образом, при установлении наличия тяжкого вреда здоровья следует руководствоваться вышеуказанными документами. Большое значение в установлении степени тяжкого вреда здоровью имеет производство судебно-медицинской экспертизы, однако проблема точной и правильной квалификации остается правовой проблемой и находится в компетенции судебно-следственных органов.

2.2. Субъективные признаки состава,  предусмотренного 

ст. 111 ч. 4 УК РФ

При рассмотрении вопроса о субъекте преступления, предусмотренного ст. 111 УК РФ особых проблем не возникает, так как признаки субъекта в данном случае идентичны признакам субъекта основного состава убийства, то есть лицо, которое привлекается к уголовной ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью, должно быть физическим, вменяемым, достигшим к моменту совершения преступления 14 лет.

Вопрос же о субъективной стороне рассматриваемого состава  неизменно вызывал сложность  как в теории уголовного права, так  и в правоприменительной практике. Основная проблема его сводится к существовавшей долгое время в ученом мире дискуссии о так называемой “двойной” форме вины в уголовном праве, в которой приняли участие видные ученые⁶⁷. Речь идет об умышленном отношении субъекта к совершаемому им деянию и наступлению в результате данного деяния последствий, и в то же время неосторожного отношения к наступлению более тяжких последствий, чем те, на которые рассчитывал субъект.

Концепцию составов с  двумя формами вины развил А.А. Трайнин, который писал: “… в некоторых составах - в этом именно их большая сложность - может быть отмечено ... наличие не одной формы вины, а двух - неосторожность плюс неосторожность или умысел плюс неосторожность…”⁶⁸

Также с существованием составов с двумя формами вины соглашается А.А. Пионтковский который исходит из того, что "к составам с двумя формами вины относятся те составы преступления, в которых их субъективная сторона неоднородна"⁶⁹.

Не вдаваясь в подробности  данной проблемы, следует вспомнить, что долгое время (и до настоящих дней) многие ученые отрицают наличие в уголовном праве “двойного” интеллектуального и волевого отношения субъекта к совершаемому им деянию и наступившим последствиям.

Так, например,  В.В. Лукьянов умысла и неосторожности, т.е. умышленно-неумышленная вина представляется совершенно бессмысленной, аналогичной теплому холоду или мягкой тверди. Здравомыслящему человеку трудно себе представить, каким образом умышленные действия могут дать последствия по неосторожности. Теория “раздвоения” вины получила широкое распространение, поскольку служила удобным и благопристойным прикрытием беспомощности в решении проблемы, освобождая от необходимости признавать наличие тупика в исследовательской работе.”⁷⁰. Такой же позиции ранее придерживались другие ученые, предлагая рассматривать деяние, повлекшее наступление более тяжких последствий чем те, на которые рассчитывал виновный, как совершенное с косвенным умыслом.⁷¹  Их мнение поддерживали и судебные медики. Так, В.С. Житков писал: “… всякая смерть от травмы является результатом тяжкого повреждения. Поэтому в случае смерти от повреждения оно не может быть тяжким, а является смертельным, независимо от того, наступил ли смертельный исход сразу или через некоторое время, исчисляемое иногда многими днями, когда кончина пострадавшего оттягивается энергичными лечебными мероприятиями. В таких случаях обвиняемому должно вменяться убийство, а не нанесение повреждения”⁷².

На наш взгляд, такую  позицию нельзя признать правильной, так как, сталкиваясь с необходимостью реального разрешения вопросов, и теоретики, и практики неизбежно приходят к необходимости раздельного анализа как психического отношения к деянию, так и отношения к их результатам, тем более, что, как уже указывалось ранее, проблема квалификации носит в большей степени правовой, а не медицинский характер.

Ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины законодательно была закреплена в ст. 27 действующего УК: если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным  умышленно. Умысел – наиболее распространенная в Законе и на практике форма вины (из каждых 10 преступлений около 9 совершаются умышленно). В ст. 25 УК РФ впервые законодательно закреплено деление умысла на прямой и косвенный. Правильное установление вида умысла имеет разноплановое юридическое значение. Пленум ВС РФ В постановлении «О судебной практике по делам об умышленных убийствах» от 22.12.92г. подчеркнул, что при назначении наказания в числе прочих обстоятельств суды обязаны учитывать вид умысла, мотивы и цели преступления.

Таким образом, исходя из вышеизложенного, субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК в целом характеризуется умышленной виной, при этом умысел при этом может быть прямым и косвенным. Лицо осознает, что совершает деяние (действие или бездействие), опасное для здоровья другого человека, предвидит возможность или неизбежность причинения тяжкого вреда его здоровью (первичное последствие) и желает (при прямом умысле) либо сознательно допускает причинение тяжкого вреда или безразлично относится к факту его причинения (при косвенном умысле). Косвенный умысел, например, имеет место, когда виновный стремится причинить вред здоровью, не отражая в своем сознании объем и характер этого вреда. Теория и практика исходят в этом случае из того, что ответственность лица наступает за мотивы и цели совершенного деяния, которые могут быть разнообразными. Например, ревность, неприязненные отношения, причинение вреда из мести, некоторые мотивы и цели являются основанием для отнесения тяжкого вреда к квалифицированным видам рассматриваемого преступления.

УК 1996г. впервые включил  норму  о невиновном причинении вреда, предусмотрев 2 его разновидности. В  ч.1 ст. 28 УК закреплена такая разновидность  невиновного причинения вреда, которая  в теории уголовного права именуется  субъективным случаем или «казусом». Применительно к преступлениям с материальным составом субъективный случай заключается в том, что лица, совершившие общественно-опасное деяние, не предвидело возможности наступления общественно-опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло его предвидеть. Например, гр.Н. был осужден за неосторжное убийство, совершенное при следующих обстоятельствах – закурив, он бросил через плечо горящую спичку, которая попала в лежащую у дороги бочку из-под бензина и вызвала взрыв бензиновых паров, при этом дно бочки вылетело и попав в гр.К. причинило ему смертельное ранение. Учитывая данные обстоятельства, судебная коллегия по уголовным делам ВС РСФСР пришла к выводу, что смерть гр.К. наступила в результате несчастного случая, поскольку в обязанности гр.Н. не входило предвидение и предупреждение фактически наступивших последствий, следовательно, он причинил их без вины. В ч.2 ст. 28 УК закреплена новая, доселе практике не известная разновидность невиновного причинения вреда. Она характеризуется тем, что лица, совершившие общественно-опасное деяние, хотя и предвидело возможность наступления общественно-опасных последствий своих действий (бездействия), но не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам. В такой ситуации причинение вреда признается невиновным не из-за дефектов интеллектуального или волевого отношения, а вследствие объективной невозможности предотвратить наступление общественно-опасных последствий по одной  из двух, указанных в Законе причин.

В подавляющем большинстве  случаев преступления совершаются с какой-то одной формой вины, но иногда законодатель усиливает ответственность за умышленное преступление, если оно по неосторожности причинило последствие, которому придается значение квалифицирующего признака. В таких случаях возможно параллельное существование 2-х разных форм вины в одном преступлении – сочетание умысла и неосторожности, часто именуемое «двойной» формой вины. Две формы вины могут параллельно сосуществовать только в квалифицированных составах преступлений – умысел как конструктивный элемент основного состава умышленного преступления и неосторожность в отношении квалифицирующих последствий. Законодательное закрепление это нашло в ст. 27 УК РФ. Преступлений с 2-мя формами вины в уголовном законодательстве немного и все они сконструированы по одному из следующих типов. 1-й тип образует преступления с 2-мя указанными в Законе и имеющими неодинаковое юридическое  значение последствия. Речь идет о квалифицированных видах преступлений, основной состав которых является материальным, а в роли квалифицирующего признака выступает более тяжкое последствие, чем последствие, являющееся обязательным признаком основного состава. Характерно, что квалифицирующее последствие, как правило, заключается в причинении вреда другому, а не тому непосредственному объекту, на который посягает основной вид данного преступления. Так, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ч.1 ст.111 УК РФ) имеет объектом здоровье человека, но если оно сопряжено с неосторожным причинением смерти потерпевшего ( ч.4 ст.111 УК РФ), то объектом этого неосторожного посягательства становится жизнь. Такие преступления характеризуются умышленным причинением обязательного последствия и неосторжным отношением к более тяжкому последствию, которому законодатель отвел роль квалифицирующего признака.

К наступившим более  тяжким вторичным последствиям (смерти) лицо относится неосторожно, то есть легкомысленно или небрежно. Как правило, такие преступления имеют место, когда смерть наступила от повреждения не жизненно важных органов либо от повреждения жизненно важных органов, но причиненных орудием или способом, не свидетельствующем об умысле виновного на причинение смерти потерпевшему.

Следует также учесть, что, исходя из того, что последствия  в особо квалифицированном составе, предусмотренном ст. 111 ч. 4 УК РФ двойные, между ними (тяжким вредом здоровью и смертью) также должна существовать причинная связь, то есть смерть должна быть обусловлена причинением тяжкого вреда здоровью, а не другими, привнесенными, случайными обстоятельствами. Так, например, нельзя квалифицировать как причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть по неосторожности действия лица, хотя и причинившего тяжкий вред здоровью потерпевшего, смерть же которого наступила от заражения крови, вызванного инфекцией при постановке инъекции в медицинском учреждении, либо потерпевший умер от непрофессионально исполненной хирургической операции.

 Особое значение  точное и правильное установление  субъективной стороны данного преступления имеет значение при установлении отличия данного состава от других, например, от убийства, которое объективно характеризуется теми же последствиями. Об этом и пойдет речь в следующем параграфе.

2.3. Отграничение  умышленного причинения тяжкого  вреда 

здоровью,  повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, от убийства

Проблема отграничения умышленного причинения тяжкого  вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего от убийства является актуальной проблемой, как теории, так и практики. Трудность и сложность ее состоит в том, что по своим объективным признакам эти деяния идентичны: во всех этих случаях в результате действия (бездействия) лица наступает смерть потерпевшего; они могут быть совершены по одинаковым мотивам, одинаковыми орудиями и способами. Поэтому теория и практика проводят отличие между этими преступлениями по субъективной стороне деяния, по содержанию и направленности умысла. Мотивы и цели также зачастую имеют значение для квалификации.

В теории уголовного права  вокруг данной проблемы всегда существовали научные споры, в которых принимали  участие видные российские ученые.

Так, например, Б. Кузнецов, В. Орехов предлагали опасность повреждений (а значит, и направленность умысла) определять на основании характера используемого орудия, средств, способов действия преступника и области расположения повреждений⁷³. По их мнению, если средство, орудие, способ, применяемое для нанесения вреда здоровью, не характерны для нанесения вреда здоровью или причинения смерти, то речи не может идти об умысле на причинение вреда здоровью, а тем более, к наступлению смерти. А.Д. Середа высказывался за то, чтобы опасность повреждения определять объективно по признаку объективной опасности для жизни, а основным критерием отграничения умышленного тяжкого телесного повреждения от убийства считать психическое отношение виновного к последствиям своих действий. Действия виновного могут быть квалифицированы как причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть по неосторожности, если виновный действовал с прямым конкретизированным умыслом на причинение тяжких телесных повреждений. Если же умысел был неконкретизирован, то деяние следует квалифицировать как убийство.⁷⁴ Н.Д. Дурманов и А. Филиппов высказывались за то, чтобы вообще упразднить статьи УК, предусматривающие ответственность за умышленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть, так как место этого состава – в преступлениях против жизни, так как основным его объектом является жизнь человека.⁷⁵ Ему аргументированно возражал И.А. Исмаилов, говоря о том, что смерть является последствием еще многих составов преступлений (террористический акт, нарушение правил охраны труда, и т.д.). Основным же объектом данных преступлений являются иные общественные отношения. Жизнь здесь выделяется лишь в качестве дополнительного или факультативного объекта. Сущность данного преступления должна определяться не только последствиями преступного посягательства, но и целью преступления, его намерением. При оценке действий за основу должны браться не те последствия, которые являются нежелательными, противоположными тому, что имелось в виду, а именно те, которые охватывались умыслом действующего лица. Что же касается нежелательных последствий, то они тоже должны учитываться, однако им не следует придавать определяющего значения.⁷⁶