Субъективная сторона преступления

Следует отметить, что уровень образования  влияет и на способы совершения мошенничества. Лица, имеющие высшее и средне-специальное образованием совершают преступления, как правило, экономической направленности. Остальная категория лиц совершает мошенничества общеуголовной направленности.

По роду занятий лица, совершившее  мошенничество, характеризуются следующими данными, табл. 3.4

Таблица 3.4

Род занятий лиц, совершивших мошенничество

Среди работающих лиц относительно не много квалифицированных специалистов. Многие из преступников не стремились к повышению образования и  профессиональной квалификации, удовлетворяясь работой в качестве разнорабочих, подсобных рабочих, грузчиков.

Бывают случаи, когда обвиняемый превращается в «лицо без определенных занятий» не к моменту совершения первого преступления, а после  того, как преступная деятельность стала для него источником нетрудового  дохода.

Среди лиц, совершивших мошенничество, довольно высок процент ранее  судимых за совершение аналогичных  преступлений и иных преступлений имущественного характера, табл. 3.5

Таблица 3.5

Соотношение ранее судимых и  не судимых лиц,

совершивших мошенничество

3.2 Субъективная сторона мошенничества

С субъективной стороны мошенничество  характеризуется наличием у виновного  прямого умысла, направленного на хищение чужого имущество или  приобретение права на это имущество. Прямой умысел свойственен вообще всем формам хищения. В законодательном  определении мошенничества к  тому же назван такой способ действия (обман), который выражается в умышленной деятельности. Неосторожного обмана быть не может. Если субъект своими действиями неосторожно вводит кого-либо в заблуждение, то он, естественно, не может стремиться к завладению чужим  имуществом.

Мошенничество - преступление, общественная опасность которого очевидна для  всякого вменяемого лица, достигшего возраста уголовной ответственности. Поскольку субъект, сознающий все  фактические обстоятельства, соответствующие  признакам объекта и объективной  стороны мошенничества, сознает  и общественно опасный характер своего деяния, вопрос об установлении сознания общественной опасности (или  противоправности) по делам о мошенничестве  не возникает.

В сознание умысла мошенника входит не только сознание общественно опасного характера своих действий, но и  предвидение развития причинной  связи и наступления общественно  опасных последствий. Преступник сознает, что он совершает обман путем  искажения истины или умолчания  об истине, предвидит, что тем самым  он вводит потерпевшего в заблуждение, в результате которого потерпевший  передает ему имущество либо право  на имущество. При мошенничестве  путем злоупотребления доверием виновный сознает, что он злоупотребляет доверием потерпевшего и таким путем  завладевает имуществом.

Поскольку необходимый признак  мошенничества - отсутствие у виновного  права на имущество, которое он похищает, это обстоятельство также входит в содержание умысла. Совершая мошенничество, субъект сознает, что это имущество  ему не принадлежит. Отсутствие такого сознания исключает возможность  квалификации деяния как мошенничество (при определенных условиях речь может  идти о самоуправстве).

Субъект сознает и принадлежность похищаемого имущества. При мошенничестве  сам потерпевший (или его представитель) обычно сам передает имущество преступнику, поэтому возможность ошибки в  принадлежности имущества практически  незначительна. Если же такое заблуждение  имело место, то оно должно расцениваться  по общим правилам об ошибке в объекте. При неопределенном (неконкретизированном умысле), когда субъект намерен завладеть имуществом независимо от его принадлежности, деяние квалифицируется в соответствии с фактической принадлежностью похищенного по ст.159 УК РФ.

Совершение квалифицированных  видов мошенничества предполагает сознание виновным всех обстоятельств, квалифицирующих содеянное (причинение значительного ущерба, совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, лицом с использованием своего служебного положения, организованной группой, в крупном размере). Достаточно, чтобы виновный сознавал фактические  обстоятельства, имеющие значение для  квалификации, но не требуется, чтобы  он давал им правильную юридическую  оценку.

Волевой элемент умысла при мошенничестве  состоит в том, что виновный желает путем обмана или злоупотребления  доверием похитить имущество или  приобрести таким путем право  на него.

В мошенничество можно выделить психологическое отношение субъекта к своим действиям и их последствиям. Однако, поскольку при мошенничестве  психическое отношение всегда однотипно, это деяние нельзя считать преступлением  со «сложной» или «смешанной»  формы вины. Мошенник всегда сознает, что он совершает обман, и желает обмануть потерпевшего. В то же время  он предвидит, что результатом обмана будет переход к нему чужого имущества, и желает этого.

Науке уголовного права и судебной практике известно деление умысла по условиям его формирования на заранее обдуманный и внезапно возникший. Для мошенничества наиболее типичен заранее обдуманный умысел. Мошенник обычно тщательно обдумывает наиболее существенные моменты преступления. Об этом свидетельствует сам характер обманных действий и большой удельный вес предварительной преступной деятельности (подготовка подложных документов, фальсификация предметов, искусственное создание обстановки доверия и т.п.).

Совершается мошенничество и с  внезапным умыслом, когда преступные намерения приводятся в исполнение сразу же после их возникновения. Внезапный умысел характерен для  пассивного обмана: субъект неожиданно для себя обнаруживает заблуждение  потерпевшего и тут же решает им воспользоваться. Внезапный умысел более свойственен также мошенничеству, совершенному путем злоупотребления  доверием.

В диспозициях норм о мошенничестве  не говорится, о цели преступления. В соответствии с выработанным наукой уголовного права понятием хищения, следует считать, что обязательным элементом состава мошенничества, как и всякого иного хищения, является корыстная цель.

Субъективную сторону преступления составляет также мотив преступления, под которым понимается то побуждение, которым руководствуется виновный при совершении общественно опасного деяния. В мошенничестве мотив, как  правило, является корыстным. Это вполне закономерно, так как цель и мотив  преступления обычно носят одинаковый характер. В то же время мотив  отвечает на вопрос, что движет человеком, а цель - куда направлено данное действие.

Отсутствие корыстной цели свидетельствует  об отсутствии состава мошенничества. Этого нельзя сказать о корыстном  мотиве, который не является обязательным признаком мошенничества или  другой формы хищения. Например, мотив  не будет корыстным, если при мошенничестве  совершенным группой лиц, один из соисполнителей отказывается от похищенного  в пользу другого участника, чтобы  помочь ему выйти из трудного материального  положения. Между тем цель в данном случае - дать возможность преступной наживы другому лицу - корыстная.

Возможно также мошенничество  с целью передачи похищенного  имущества другому лицу из чувства  благодарности за ранее оказанную  услугу или под иным мотивом. Корысть  не является здесь движущим побуждением, но цель преступления, безусловно, будет  корыстной.

Следовательно, независимо от того, какими мотивами руководствовался преступник, если целью его является обращение  чужого имущества в свою пользу или  пользу других лиц, - он по существу одинаково  преследует корыстную цель.

Установление прямого умысла и  корыстной цели - необходимое условие  для привлечения лица к ответственности  за совершение мошенничества. Несоблюдение этого условия приводит к неправильной квалификации содеянного.

Отграничение мошенничество от гражданско-правового невыполнения обязательств имущественного характера  невозможно без учета субъективной стороны правонарушения. Получение  имущества от другого лица под  условием выполнения какого-либо действия, в пользу дающего с умыслом  на завладение этим имуществом является мошенничество. При отсутствии такого умысла возможна гражданско-правовая ответственность.

При прохождении преддипломной  практики в УВД по Центральному району нам представилась возможность  выяснить у следователей, специализирующихся на расследовании уголовных дел  экономической направленности, какие  трудности возникают при расследовании. Оказалось, что большие трудности  представляет установление субъективной стороны преступления.

Было установлено, что трудности  порождаются рядом обстоятельств.

Во-первых, познавать приходится не внешнюю доступную для восприятия сторону поведения преступника, а его психологию: помыслы, мотивы, намерения и т.д.

Во-вторых, осуществляя мошеннический  замысел, виновные тщательно маскируют  противоправную деятельность, скрывают свои действительные цели и намерения. Соответственно этому избираются способы  и средства совершения преступления. Нередко мошенники прибегают  к использованию в качестве прикрытия  различные гражданско-правовые сделки. В таком случае преступный замысел  распознается с трудом: мошенническая  операция по виду мало, чем отличается от обычной сделки. К тому же обман при мошенничестве под видом сделки весьма специфичен. Он заключается в обещании исполнить обязательства по сделке. Это может быть обещание доставить и передать имущество, уплатить деньги, выполнить определенную работу, возвратить ссуду и проценты по ней и т.д. Это обман в намерениях. Он обнаруживается, обычно, когда не исполняются обязательства по сделке. Однако к этому времени виновные лица, как правило, успевают распорядиться по своему усмотрению полученным имуществом, придумать оправдательные версии, подготовить надежные доказательства своей «невиновности».

Этому может способствовать заключение сделки от имени юридического лица. Действуя от имени фирмы, мошенники  маскируют свое участие в противоправной деятельности. Формальным собственником  полученного имущества становиться  само юридическое лицо. Соответственно, последствия невыполнения обязательства  ложатся на него. Именно это обстоятельство нередко позволяет мошенникам уклониться от уголовной ответственности.

Завладев имуществом от имени юридического лица, мошенники избегают прямого  обращения его в свою собственность. Они используют право юридического лица распорядиться имуществом по своему усмотрению (продать его, обменять на другую вещь, и т.д.). Выстраиваются  целые цепочки таких сделок. Причиненный  ущерб в таких случаях представляется не как хищение, а как результат  неудачной финансово-хозяйственной  деятельности. Распознать ее противоправный характер очень непросто. Более того, завладев чужим имуществом от имени  юридического лица и переведя его  активы на счета других фирм, мошенники  не прячутся, а демонстрируют желание  возместить ущерб, сами инициируют процедуру  банкротства юридического лица, использованного  для совершения хищения. Объявление о банкротстве является завершающей  стадией мошеннической операции.

В-третьих, трудности познания субъективной стороны мошенничества порождаются  противодействием расследованию. Мошенники  редко признают свою вину. Они подтверждают факт причинения материального ущерба, выражают готовность его возместить, правда, для этого у них недостает  или нет вовсе требуемого имущества. Но при этом всегда отрицают умышленный характер причинения вреда. Ответственность  за последствия они обычно перекладывают  на других лиц, якобы причастных к  хищению. Нередко в этом качестве выставляются юридические лица: лжефирмы и фирмы-однодневки, прекратившие свое существование.

В этих условиях правильно установить субъективную сторону мошенничества  можно лишь на основе достаточной  совокупности прямых и косвенных  доказательств.

Важную информацию о направленности умысла виновного может дать анализ его поведения в период, предшествующий заключению сделки: создание фирмы  по подложным документам, смена учредителей, аренда офиса на короткий срок.

О направленности умысла может говорить и деятельность лица после завладения имуществом. Например, продажа имущества, полученного во временное пользование  сразу после завладения им.

При установлении умысла и вины лица в совершении мошенничества следует  учитывать и обстоятельства, относящиеся  к личности подозреваемого либо обвиняемого. Безусловно, как бы негативно не характеризовалось лицо, насколько  большим мошенническим опытом оно  не обладало, эти данные сами по себе еще не говорят о его виновности в совершении преступления. Однако эти данные обретают иной смысл, если их рассматривать в совокупности со всеми имеющимися в уголовном  деле доказательствами. Так, наличие  определенных профессиональных знаний и навыков, опыт работы в определенной сфере деятельности и иные сведения о личности подозреваемого либо обвиняемого  могут указывать на то, что лицо не могло не знать о характере  и последствиях совершаемых действий.