Субъективная сторона преступления

Иными словами, профессиональные знания, опыт работы в качестве руководителя предприятия были приняты во внимание судом при доказывании объективной  стороны мошенничества. Это пример показывает, что и следователь  и суд не вправе пренебрегать определенными  данными о личности при доказывании  умысла и вины лица в совершении преступления. В совокупности с другими  доказательствами они способствуют установлению истины по уголовному делу.

В этой связи важно обратить внимание и на такую сторону личности подозреваемого (обвиняемого), как его образ жизни. В. Н. Кудрявцев указывает, что «с началом преступных действий личность преступника, его поступки, преступные и непреступные, образ жизни, социальные контакты и вся сфера общения могут претерпевать значительные изменения» [19. С.101].

Поэтому сопоставив образ жизни  до и после совершения преступления, можно обнаружить в нем разительные  перемены, что также служит косвенным  доказательством вины лица в совершении преступления. Выше уже отмечалось дело по обвинению Б., рассмотренное  Президиумом Верховного Суда РФ по протесту заместителя Председателя Верховного Суда РФ.

Президиум Верховного суда РФ, оценивая доказательства его виновности, сослался на показания целого ряда свидетелей, из которых следовало, что он нигде  не работал, реальной возможности поставить  сахарный песок и крупу не имел, покупал много дорогостоящих  вещей, вел праздный образ жизни. Высший судебный орган учел данные о личности обвиняемого, в частности  его образ жизни до и после  преступления для доказывания умысла и вины лица в совершении хищения.

3.3 Проблемы квалификации мошенничества

Квалификация преступления - это  установление и юридическое закрепление  точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава  преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой.

Процесс квалификации преступлений осуществляется на всех стадиях уголовного процесса.

Так, согласно статье 146 УПК РФ при  наличии повода и основания, орган  дознания, дознаватель или следователь  в пределах компетенции, возбуждает уголовное дело, о чем выносится  соответствующее постановление. В  постановлении о возбуждении  уголовного дела указываются: дата, время  и место его вынесения; кем  оно вынесено; повод и основание  для возбуждения уголовного дела; пункт, часть, статья Уголовного Кодекса  РФ, на основании которых возбуждается уголовное дело.

В дальнейшем следователь, приняв решение  о привлечении лица в качестве обвиняемого, руководствуясь ст.171 УПК  РФ, выносит соответствующее постановление. В постановлении о привлечении  лица в качестве обвиняемого, согласно п.4 и 5 ч.2 ст.171 УПК РФ указывается  описание преступления с указанием  времени, места его совершения, а  также иных обстоятельств подлежащих доказыванию и пункт, часть, статья Уголовного Кодекса РФ, предусматривающие  ответственность за данное преступление.

После завершения расследования следователь  составляет в порядке ст.220 УПК  РФ обвинительное заключение. В обвинительном  заключении, согласно п.3 и 4 ст.220 УПК  РФ указывает существо обвинения, место  и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия; формулировку предъявленного обвинения  с указанием пункта, части, статьи Уголовного Кодекса РФ, предусматривающих  ответственность за данное преступление.

Дальнейшим рассмотрением вопроса  квалификации преступлений занимается суд. Так, в случае вынесения обвинительного приговора, согласно ч.1 ст.307 УПК РФ, в его описательно-мотивировочной части указывается описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. Согласно ч.3 ст.307 УПК РФ, в случае признания обвинения в какой-либо части необоснованным или установления неправильной квалификации преступления указываются основания и мотивы изменения обвинения. В соответствии с п.3 ст.308 УПК РФ в резолютивной части обвинительного приговора указывается пункт, часть, статья Уголовного Кодекса РФ, предусматривающие ответственность за преступление, в совершении которого подсудимый признан виновным.

Также вопросы квалификации рассматриваются  судом при постановлении оправдательного  приговора и в других случаях, предусмотренных Уголовно-процессуальным Законом РФ. Первостепенное значение имеет этот вопрос также в кассационном и надзорном производстве по уголовным  делам.

Вопросы квалификации преступлений имеют  важнейшее практическое значение. Проблема квалификации преступления возникает  у следователя, прокурора, судьи, адвоката практически по каждому уголовному делу.

Законодательной моделью для квалификации преступления является состав преступления, т.е. система объективных и субъективных признаков, которые являются необходимыми и достаточными для признания  лица совершившим определенного  рода преступление.

Мошенничество отличается от других форм хищения чужого имущества особым способом действия, которым являются обман или злоупотребление доверием. Но обман нередко применяется  при краже, грабеже, разбое, вымогательстве. Например, если во время разбойного нападения преступник угрожает игрушечным пистолетом, выдавая его за настоящий, он совершает обман. Злоупотребление  доверием тоже может сопутствовать  многим имущественным преступлениям. Поэтому одного лишь факта использования  обмана или злоупотребления доверием при хищении чужого имущества  недостаточно для квалификации содеянного как мошенничество.

При отграничении мошенничества от других форм хищения следует исходить из того, что в составе мошенничества  обман играет роль обстоятельства, под влиянием которого сам потерпевший  или лицо, в ведении которого находится  имущество, передает это имущество  виновному. Когда обман используется только для того, чтобы облегчить  совершение хищения, содеянное должно квалифицироваться в зависимости  от применения способа завладения имуществом.

Примером кражи, совершенной с  применением обмана, может служить  дело в отношении Р., который встретил ранее знакомую З., у которой при  себе находилась сумочка. У Р. возник умысел на тайное хищение чужого имущества - сумочки, принадлежащей З. Осуществляя  свой преступный умысел, действуя умышлено, из корыстных побуждений Р. предложил  зайти в продовольственный магазин  и приобрести спиртное, чтобы отметить встречу. Зайдя вместе в помещение  магазина, Р. предложил З. сдать свою сумочку в камеру хранения магазина. З. не догадываясь о преступных намерениях Р., в присутствии последнего положила свою сумку в кабинку № 5, закрыла  ее, и ключ передала Р. В торговом зале Р. сообщил З., что ему необходимо срочно осуществить телефонный звонок и для этого ему нужно выйти на улицу, где он и будет ее ждать. После чего, Р., воспользовавшись тем, что З. за его действиями не наблюдает, действуя умышленно, из корыстных побуждений, воспользовавшись переданным З. ключом, открыл кабинку № 5 и тайно похитил ее сумочку. С похищенным имуществом Р. с места преступления скрылся, причинив З. значительный материальный ущерб [53].

Преступники нередко комбинируют  обман и иные способы завладения имуществом. Ошибка в квалификации в данном случае заключается в  том, что рассматриваются такие  действия как совокупность различных  форм хищения. Однако, эта совокупность мнимая, так как всегда оказывается, что только один из примененных способов непосредственно направлен на завладение имуществом. Этот способ и будет  определять квалификацию преступления.

Н., Ш., Д. обратили внимание в ТД «Центральный»  на Л., который осматривал продающиеся  телевизоры. Считая, что у Л. при  себе большая сумма денег, Н., Ш., и  Д. решили ими завладеть. Под видом  покупателей они подошли к  Л. и сообщили ему, что в соседнем магазине цены на телевизоры ниже и  выбор больше. Л. отправился в указанный  ими магазин. На улице его обогнал  Н. и умышленно обронил пустой портмоне. Л. окликнул Н., но тот сделал вид, что не слышит. Л. поднял портмоне и, догнав Н., вручил его последнему. Н. взял портмоне, раскрыл его и  потребовал он Л. вернуть деньги, которые  якобы были в портмоне. Тут же подошел Ш. и заявил, что он видел, как Р., подняв портмоне, опустил  свою руку в карман. Л. стал с ними спорить и доказывать, что денег  из портмоне не брал. К ним подошел  Д., представился сотрудником милиции  и предложил пройти в отделение. Не зная, где находится милиция, Л. пошел с ними. Н., Ш., Д. завели Л. в  подъезд жилого дома где, применяя насилие  не опасное для жизни и здоровья, обыскали его и похитили деньги в  сумме 25000 рублей.

Следственные органы квалифицировали  содеянное по совокупности - по ч.2 ст.161 и ч.2 ст.159 УК РФ. В обвинительном заключении указывалось, что обвиняемые путем обмана завели Л. в подъезд дома и там ограбили его.

Такая квалификация является ошибочной. Непосредственным способом завладения имуществом здесь было открытое хищение  чужого имущества, совершенное с  применением насилия не опасного для жизни и здоровья, т.е. грабеж. Обман был использован преступниками  лишь для создания условий для  ограбления. Самого мошенничества преступниками  совершено не было. Поэтому суд  исключил из обвинения Н., Ш. и Д. ст.159 УК РФ [54].

В юридической литературе нет единого  мнения по вопросу о том, как квалифицировать  действия преступника, который похищает квитанцию, жетон, гардеробный номерок  и т.п., а затем получает имущество, выдавая себя за законного владельца.

Сами по себе жетоны, квитанции, номерки  практически не имеют материальной ценности, а потому не могут быть предметом кражи. В случаях, подобных приведенным выше, потерпевший лишается имущества (а виновный завладевает  им) не в тот момент, когда изымается  имущественный документ, квитанция, номерок, а несколько позже, когда  преступник предъявит в надлежащем месте, обманным путем выдав себя за законного владельца.

В отличие от кражи и грабежа  мошенничество характеризуется  тем, что потерпевший передает имущество  преступнику как бы по своей воле. Однако добровольность передачи имущества  здесь только кажущаяся. Вследствие обмана потерпевший может заблуждаться не только в отношении фактических  обстоятельств, служащих основанием для  передачи имущества. Нередко он заблуждается и относительно самого характера  передачи. Например, потерпевший полагает, что передал имущество во временное  пользование или для какой-нибудь другой цели, а виновный обращает имущество  в свою пользу.

Отсутствие у потерпевшего сознания противоправности действий виновного  сближает мошенничество с кражей. Однако мошенник не совершает тайного  изъятия имущества, а получает его  обычно непосредственно от самого потерпевшего. Главной причиной передачи имущества  при мошенничестве является обман. Эту особенность мошенничества  необходимо иметь ввиду, когда по обстоятельствам трудно бывает установить, какой именно способ завладения имуществом применил преступник. К числу спорных случаев относится завладение имуществом граждан, переданным виновному для переноски, ремонта, на хранение и т.п.

Примером можно привести известные  случаи хищения имущества на железнодорожном  вокзале. Когда предлагают якобы  посмотреть за вещами. Ничего не подозревающий  потерпевший уходит по делам, оставляя вещи «под присмотр» преступникам. По возвращении потерпевший не находит  ни своих вещей, ни преступников. В  данном случае в действиях преступников усматривается мошенничество, для  совершения которого используется обман  и злоупотребление доверием. Войдя  путем обмана в доверие к своей  жертве, они употребляли оказанное  доверие во вред потерпевшим.

Мошенник может прямо предложить потерпевшему поднести, подержать, покараулить  вещи последнего, но может также  путем различных ухищрений поставить  его в такие условия, когда  потерпевший сам просит об этой услуге. В том и другом случае обман  находится в причинной связи  с завладением имуществом. Использование  обмана в качестве средства для получения  имущества и передача имущества  самим потерпевшим исключают  возможность считать действия виновного  кражей.

Допускаются ошибки при квалификации действий лиц, которые выдают себя за представителей власти, производят «обыски» и при этом изымают ценности, обращая  их в свою пользу. Здесь в качестве способа завладения чужим имуществом выступает обман в личных качествах  субъекта, сопровождаемые обманом относительно самого характера передачи (потерпевший  не сознает, что его имущество  переходит в собственность мошенника).

В юридической литературе можно  встретить мнение о том, что указанные  действия представляют собой грабеж. Мотивируется это тем, что, проникая в чужую квартиру под видом  представителя власти, преступник не ставит перед собой цель убедить  путем обмана потерпевших о том, чтобы они добровольно передали ему деньги, как якобы ему принадлежащие. Выдавая себя за представителя власти, преступник рассчитывает лишь на то, чтобы  именем представителей власти психологически парализовать волю потерпевших к  сопротивлению и, независимо от их согласия, добиться передачи ему денег или  ценностей, завладеть ими в присутствии  потерпевших, не применяя к ним физического  насилия.

Мы согласны с таким мнением. Если потерпевший вследствие обмана считает, что он обязан подчиниться  требованию «представителя власти»  и передать имущество, то следует  признать, что имущество изъято с  согласия потерпевшего, хотя бы он субъективно  и не желал с ним расставаться. Для мошенничества не обязательно, чтобы потерпевший был убежден, что им передается обманщику имущество, на которое тот имеет право  собственности. Напротив, в момент передачи имущества потерпевший очень  часто не сознает, что оно поступает  в собственность обманщика. Нередко  преступники прибегают к обману при совершении вымогательства. Эти  случаи также следует отличать от мошенничества.

Хищение чужого имущества или приобретение права на него путем обмана или  злоупотребления доверием, совершенное  с использованием подделанного этим лицом официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей, квалифицируется как совокупность преступлений, предусмотренных ч.1 ст.327 УК РФ и соответствующей частью ст.159 УК РФ. При этом «хищение лицом чужого имущества или приобретение права на него путем обмана или злоупотребления доверием, совершенные с использованием изготовленного другим лицом поддельного официального документа, полностью охватывается составом мошенничества и не требует дополнительной квалификации по ст.327 УК РФ.